Без тебя жизни нет

      Говорят, время лечит.       Но… это не так, Чимину кажется, что это просто бред, потому что время не лечит. Да… быть может, сердце станет страдать немного меньше, но время точно не лечит. Потому что у него всё ещё болит… Как бы он ни старался.       Вспомнилось. Вот он в новой квартире, вот он складывает самую малую часть вещей, в сравнении с вещами в своём старом доме… Ах, ошибочка, он не старый, просто он больше не его. Там живут его близкие друзья, но без него, и это правильно, хорошо. Оно и к лучшему.       Квартира, которую он выбрал для себя на ближайшие два месяца, небольшая, чтобы не душить его холодной пустотой, но и не маленькая, чтобы он не загонял себя в угол. Она светлая, стены ярко-серые, наполнение современное с минимальным декором, кухня, небольшая гостиная, такая же небольшая спальня, душевая кабина с раковиной — и всё.       Чимин специально выбрал такой светлый дизайн квартиры, чтоб его мир не становился ещё темнее, чем сейчас. Однако эта выдумка ровным счётом ничего не изменила. Кажется, серое небо… и всё серое — это у него в голове, а не в окружающем мире. Наверное, разум играет с ним злую шутку, потому что темнота, на самом деле, в его душе. И как от неё избавиться, омега не имел ни малейшего понятия.       На самом деле, переезд должен был помочь разобраться со своими чувствами… проблемами в голове. Но, оставшись один, Чимин понял, что не справится точно. Одним словом, своё состояние… точнее, сбой системы внутри себя омега не смог бы объяснить, даже если бы сильно захотел.       Кажется, уверенность в себе, в своё будущее, у Чимина отсутствует полностью. Также доверие, спокойствие и ещё многое другое. Панические атаки после операции Юнджи он смог скрывать ото всех, он молодец. Но в остальном дела обстоят очень плохо. Чимин не признаётся даже себе, что после болезни дочери в нём что-то изменилось или, точнее, сломалось. Поскольку он начал реагировать на всё, что связано с детками, слишком остро, чересчур бурно, даже после полного исцеления дочери. Будь то маленькая царапинка на их нежной коже или случайное чихание из-за пыли — Чимина накрывало не на шутку. После таких случаев у него начиналась паника. Омега бегал вокруг деток с грохотом сердца, но толком ничем не помогал. Зато захлебнуться воздухом и трястись от страха получалось очень даже неплохо. После, чтобы никто не видел, прятался где-нибудь в уголочке и ревел, пока не отпустит. А такое случалось часто. И он думал, что никто не замечал. Но… заметили все… и предложили помощь. А он? Что?       Чимин… отказался.       За всё это время его ментальное здоровье хорошенько пошатнулось. Только вот как избавиться от страхов и бесконечных мыслей в голове, он не знал.       Не получилось.       Чимину пытались помочь его близкие. Но он не хотел признаваться в своей слабости. Вокруг него люди сильные, крепкие, а он, такой слабак, со своими тараканам в башке, и от этого было ещё хуже. Он пытался доказать всем, что всё в порядке, но… в душе понимал, что это далеко не так, что детям тоже некомфортно из-за его приступов заботы. А признать свою слабость оказалось слишком сложно.       Чимин верил всем… кроме самого себя.       Время шло, но всё становилось только хуже.       День за днём он боролся с тяжёлыми мыслями в голове. Но толку-то? …       А ещё, кроме страха за здоровье своих детей, он почувствовал давление со стороны Юнги. Нет, сам Юнги ничего не делал. Наоборот, альфа пытался помочь во всём. Но каждый раз видя, как его дети весело играют с альфой… с отцом, Чимину было плохо. Где-то в районе груди саднило тупой болью. Он чувствовал себя виноватым, что отнял у них почти пять драгоценных лет жизни. А это несправедливо.       Чимин не видел своё будущее. Точнее, его целиком, как и сейчас, с этими людьми… со своей семьёй… Нет, в нём в основном есть его дети, Хосок, Сора и… А ещё Юнги… Тоже есть. Сора теперь в ряду самых близких, друзей… В целом, семьи. Вот только кем станет Юнги в будущем, он не знал, и это… пугало. Пугало не на шутку. Доверие к этому человеку всё ещё с натяжечкой на троечку… Ладно, на четвёрку с плюсом, но на твёрдую пятёрку… Не-а…       От этого тошно… и страшно…       Потому что Юнги заслужил доверия. Ещё тогда, когда беззвучно рыдал за закрытой палатой дочки. И потом когда альфа ни на шаг не отходил от детей. Всячески поддерживал. Всегда был рядом. Вдруг стал серьёзным, ответственным, стал отцом. Добрый, заботливый, внимательный и так далее. Но что-то в Чимине всё ещё есть, и это что-то не даёт ему покоя. Тогда на детской площадке Юнги признался в своих ошибках и просил прощения. Он видел в глазах Юнги искренность. В тот день между ними не осталось недосказанности, если не считать (не) маленький секрет Чимина. И Чимин его вроде… простил. Хотя об этом не рассказал Юнги. Но после у них никаких разговоров не было о себе и их совместном будущем. А ему что? Ему… ему хотелось. Хотелось, чтоб Юнги ещё много-много раз доказывал, что Чимин нужен ему. И надо признаться в том, что насчёт детей Чимин сильно ошибся, решив в прошлом, что они альфе не нужны. Потому в себе тоже ошибаться не хотелось. Юнги молчит, а он не будет открывать эту тему никогда и ни при каких обстоятельствах.       — Привет, детки, как вы там?              — Привет, папа, мы сегодня гуляли немного в парке аттракционов. А сейчас готовимся идти на море. Тут очень жарко.       — Детки, вы готовы?       Послышался тихой голос альфы. Но Чимин не решался с ним поговорить, с тех пор как он уехал с детьми. Ещё не готов… Наверное…       — Да Юнни-аппа, мы готовы… Пока, пап, вечером ещё созвонимся…       — Пока-пока, слушайтесь няню и отца.       — Хорошо-хорошо.

* * *

      Прошёл уже месяц, как Чимин живёт один и пытается выбраться из болота страха. Но толком он ничего не добился. Поход к психологу, на мозгокопание, закончился провалом. Он не мог найти времени на запись встречи, потому что уже усердно трудился, ведь дел накопилось немало. А когда всё же к нему попал, этот психолог ему просто показался тупым. Потому что после двухчасового монолога Чимина тот умудрился сказать только одно: «Слушайте свое сердце». И чёрт. Это ж так банально. Если б он мог, он бы сделал это уже давно. Поэтому, послав его на зелёные края света, омега ушёл в работу с головой, и это вроде помогло.       И в этом тоже есть заслуга Хосока. Потому как с плеч Чимина сняли ношу написать новый альбом в ближайшие два года. Целых два года без давления лейбла — это слишком долго, потому что его фанаты требовали новых проектов. Особенно после огненной коллаборации с Мин Юнги. Чимин даже представить себе не может, за какие заслуги Хосока это получилось. Но догадки появились, как только он узнал, что Хосок усердно готовится к новому камбэку. И Чимину кажется, так только лучше. Ведь Чон Хосок не только танцор от Бога, но и талантливый рэпер и продюсер.        А Чимину дали стать наставником новичков, которые в этом же году дебютировали с хорошим отрывом в чартах не только в Корее, но и за границей. Ребята-новички группы из пяти парней, совсем молоденькие. Им ещё учиться и учиться выживать в этой индустрии, где слабые ломаются пополам. Группа называлась «Tomorrow X Together», что означает «Завтра вместе», как же символично. Парни очень талантливые. В первое время Чимин не понимал, для чего он им нужен, ведь у них есть учителя по вокалу, танцам и тому подобному. А он просто соло-айдол, ещё и в сравнении с другими в лейбле со слишком малым опытом работы. Но через какое-то время сам всё понял, узнав, что у двух парней из группы любовные отношения уже много лет. И ещё одного из них каждый день у ворот ждал невысокий парень с тёмными волосами, чтобы тут же прыгнуть в его объятия. А сам миловидный паренёк в мешковатой одежде напомнил ему самого себя в далёком прошлом. От этого болело сердце и на глазах собрались слёзы. Но именно в тот день Чимин понял, для чего Хосок направил его к этим парням.       Он им нужен… нужен, чтобы эти ребята не поступили так, как они с Юнги когда-то. Чтобы так же, как они, не пострадали от давления шоу-бизнеса.       Чимин врать не будет, после того дня болеть стало чуть меньше. Теперь, хоть он и рыдал, закрыв выходные двери своей съёмной квартиры, но больше он не плакал, когда ночью просыпался от одиночества с жуткой головной болью. Теперь он не плачет перед окном, тоскливым взглядом глядя на улицу. Теперь он почти не плачет после того, как отключил видеосвязь со своими драгоценностями. Теперь Чимин в целом почти не плакал каждый божий день после тяжёлого рабочего дня.       До возвращения его семьи оставалось всего ничего. И Чимин чувствовал себя очень хорошо. Несмотря на неопределённость в своих будущих планах, он начал искать для них новый дом. Состояние позволяло купить целый особняк. Но поскольку детям нужно общение, даже на обычной детской площадке, где куча чужих детей, Чимин не стал искать слишком большой дом. Им нужно жильё желательно поближе к Хосоку, поскольку не хотелось слишком далеко разделять своих детей с их отцом. Да-да, именно с отцом. Хосок заслуживал этого звания наравне с Юнги, кто бы что ни говорил по этому поводу. Чимин бы согласился и на соседство, но воздерживался, потому что на носу у Хосока свадьба и начало семейной жизни. А соваться в их жизнь со своими детьми совсем не хотелось. Чимин уже посмотрел несколько вариантов и успел выбрать три из них, но конечное решение оставил за своими малышами. Как они решат, так и будет.       А насчёт Юнги Чимин запретил себе что-либо думать. Топить себя в липком страхе не хотелось совсем. В сердце всё ещё сохранилась дальняя комната, определённо маленького размера, где он на все эти годы под замком закрыл свои страхи. И он вроде смирился со своей судьбой. Если даже Юнги решит вернуться в Пусан, альфа останется в ряде его семьи навсегда. Пусть даже Юнги найдёт себе кого-то другого, для Чимина он останется первым и единственным.

* * *

      — Привет, хён, как вы там? Ты совсем про нас забыл, да?        Юнги сидел на ночном пляже с бутылкой дорогого вискаря. Тут он арендовал маленький домик для своей семьи. Днём тут жарко, но ночью прохладный ветер щекотал тело, пуская табун мурашек. В руках виски, альфа успел слегка расслабиться, так как его детишки уже видят седьмой сон. Юнги не пил после того, как узнал о болезни Юнджи. Но сегодня решил расслабиться, чтобы хорошо подумать о многих вещах, которые большую роль играют в его будущем… Точнее, будущем его семьи…       — Я на отдыхе. Если ты забыл.       Небрежно бросил он, зная, что друг не обидится. Юнги с ними не общался, с тех пор как они прилетели сюда. Альфа всё своё внимание уделял лишь детям. И он уверен, друзья его правильно понимают.       — Но это не означает, что ты даже не можешь ответить на сообщения, такие как: «Как вы там?», «Как дети?» и всё такое, хён? Ведь мы тоже переживаем.       — Как будто я не знал, что Сора с её надоедливым альфой не названивали по несколько раз в день? Даже няне надоели, ей-богу.       И это правда. Он не думал, что Сора настолько сильно привязалась к его детям. Будто поменялась с Чимином местами. Омега всё время пыталась оградить детей от неприятностей. Даже умудрилась отправить марку лучшего и безвреднейшего для Юнджи солнцезащитного крема и не только. Юнги был в лёгком шоке, когда увидел, как бедная няня, отправляя ей марку влажных салфеток, которыми они пользуются здесь, чтобы Сора проверила состав увлажняющих капель. И однажды Юнги, конечно, с хорошо скрываемым сарказмом, предложил Хосоку с Сорой приехать сюда, чтобы она успокоилась и доверила ему, на минуточку, его же детей.       — Я слышал, как эти двое не давали вам покоя. И знаешь, что мне раз за разом всё больше кажется, что эти двое стали одинаковыми. Такие же надоедливые. Сора, так скажем, была такая, а вот от Хосока я такого не ожидал. Тот тоже стал мамочкой! Ей-богу…       Недовольно пробубнил друг про их нового общего друга. Чон Хосок быстро со всеми ними нашёл общий язык, быстро стал любимым хёном и хорошим другом. И Юнги это… нравится. В общем, Чон Хосок ему нравится. Когда–то в прошлом Юнги почти ненавидел этого человека за плохо скрываемую любовь к Чимину. Это мешало им стать друзьями. Но теперь эта любовь точно дружеская и даже братская, потому и ему стало спокойней. И, в конце концов, Хосок — отец его детей. Кто бы что ни говорил по этому поводу.       — Да, не повезло тебе с зятем, можно отпугнуть букашкой, — усмехнулся он. — Иногда Сору мне очень жаль.       Мин с улыбкой вспомнил их совместную жизнь в большом доме Чона. Этот защитник хренов действительно боится разных букашек размером даже с маленького комара. И знаете ли, совсем невесело, когда к вам подлетает человечек ростом, как слон, и кидается на вашу шею, чтобы вы его защитили от божьей коровки. И причём это чудо пищит как ошпаренное. Было же им весело.       От воспоминаний Юнги не заметил, как на лице появилась искренняя улыбка. Интересно, вспоминает ли Хосок их совместную жизнь? Скучает ли? Вот он скучает, даже сильно. А как там Чимин? Он доверил его Хосоку. Они с Чимином почти не общались все эти дни. Омега не доставал их звонками. А когда они созванивались, пытался быстрее отключиться, если Юнги рядом. Немного обидно, но Юнги согласен, если так Чимину лучше.       — Скоро нам домой.       — Ах, да, ещё сколько дней осталось?       — Всего несколько дней… всего жалких пять дней…       В голосе была грусть, но в душе он был рад. Да, обидно, что отдых подходит к концу так быстро. Юнги ведь не заметил, как прошли все эти дни с детским смехом. И теперь свою жизнь без детей он даже представить себе не может. В Сеуле его ждёт много незаконченных дел. В целом, Юнги уже всё решил. Но последнее слово, как всегда, оставалось за Чимином, принуждать омегу он точно не собирается, но умолять, чтобы остаться рядом, — это да, и столько, сколько потребуется. Они точно будут переезжать в другой дом и, Юнги очень надеется, жить вместе. Конечно, Хосок и Сора не в счёт, но он бы терпел и их тоже, если Чимин этого потребуют. А ещё он скучал, безумно скучал по омеге… своему любимому, единственному омеге.       — Да ладно, хён, всё будет в порядке, не переживай. Все мы знаем, Чимин тебя всё ещё любит. Просто… просто ему нужно время… всё же…       — Будто я этого не вижу, Джун. Я всё знаю, поэтому и ушёл тогда, чтобы он сосредоточился на себе… разобрался с чувствами, чтобы пришёл в себя и отпустил ситуацию, отпустил прошлое. И банально отдыхал, в конце концов. Он устал, Джуни, бороться в одиночку, устал… Я уже решил, как поступить, но последнее слово осталось за Чимином…       — Ладно… эм, удачи тогда, хён. Вам всем нужно было время. Мы все очень надеемся, что у вас всё получится. Вы все заслужили счастья.       С этими словами друг отключился. Но Юнги не стал ничего отвечать. Он знал: это правда. Все они заслужили счастья и покоя. Казалось, у них медленно, но всё же начало получаться.       Посидев там ещё пару часов, Юнги подумал о планах. Остаться в Сеуле было решено ещё до того, как он улетал на отдых. Ведь Чимин нужен здесь. Его карьера только началась, а он не решился бы поступить так эгоистично, попросить его уехать в Пусан. Юнги получил хороший урок из старых ошибок. Но потерять свою работу он тоже не собирался. А если вдруг понадобится, думать долго не будет. Ему давно уже пора открывать свой лэйбл. Мину раньше многие предлагали открыть свою школу, а он не хотел. Потому как хлопотать над лэйблом помешало бы ему писать музыку. Но теперь это не казалось столь ужасным решением. Главное — он будет здесь со своей семьёй. Семья. У него теперь большая семья. Ради неё он готов на всё.       Время шло незаметно. Ибо он переборщил с алкоголем. Потому что солнце начало светить, лаская кожу тёплыми лучами. Несмотря на наполовину выпитую бутылку, Юнги не чувствовал себя поддатым. Хотелось прямо сейчас, сию же секунду увидеть своих малышей. Что он и собирался сделать. Конечно, следовало бы сначала принять душ и избавиться от запаха крепкого алкоголя, но Юнги шёл в направлении детской, решив, что скорее всего дети ещё спят. И ничего страшного, он только одним глазком. Чтобы чувствовать их запах. Хосок точно бы пробурчал, но, увы, его тут нет.       Улыбнувшись, представив недовольное лицо друга, в груди он почувствовал приятное тепло. Ведь, по сути, он боится разочаровать Хосока, как главу их большой семьи. Глупость, но всё же приятно.       Альфа как можно аккуратнее открыл дверь и тихими шагами зашёл, сначала посмотрел на свою принцессу. Юнджи тихо посапывала в кроватке, крепко обняв мишку Тани — подарок Чимина. Она сказала, что Тани пахнет Чимином, и это правда. Юнги проверял. И не раз.       Её волосы собраны в забавный хвостик, и это сам Юнги сделал, так как она категорически отказалась от помощи няни. Ах, да, быть отцом не так-то и легко, как казалось. Вот прямо сейчас спросите у Юнги, какими способами собрать длинные волосы его дочери, он вам не только расскажет, но и продемонстрирует несколько вариантов. Конечно, первые попытки желали лучшего, но Хосок был хорошим учителем, и у Юнги сейчас это получилось даже лучше, чем у его наставника. А ещё Юнги может рассказать вам все имена принцесс и принцев чёртового Диснея, даже разбуди его от крепкого сна. Потому что Юнджи сказала, что отцу принцессы нужно знать всех предыдущих принцесс и принцев до его дочери. А Юнги учился всему этому в старом добром Ютубе. И прикиньте, нашёл тут на пляже отца с такими же навыками, только хуже, чем он сам. Юнги ещё успел дать тому, так сказать, наставление, чтобы тот тоже быстрее научился. Всё-таки быть отцом принцессы — это большая ответственность. И только попробуйте не согласиться.       Прямо сейчас, посмотрев в милое личико дочери, ему захотелось её поцеловать. Но он воздержался. Испачкать её нежную кожу крепким запахом вискаря совсем не хотелось. Поэтому с глупой улыбкой на лице оставил в макушке Юнджи воздушный поцелуй, а после отправился в сторону кроватки Юонги. Его сильный, серьёзный и, как тот сам считал, грозный сыночек спал, даже во сне хмуря бровки. С таким выражением, а ещё таким же взглядом его маленький альфа станет горой, пряча за спиной свою семью и близких. Белоснежная кожа, как у Юнги, и пухлые щёки, как у Чимина, испортили весь грозный вид мальчишки. Все люди, наоборот, хотели расцеловывать эти щёчки. Юнги тоже всегда воздерживался, чтобы не затискать Юонги за милые щёчки, когда тот такой серьёзный. Ведь совсем не хотелось со стороны сына слышать грозное: «Ну, аппа, я тебе что, омежка, что ли?» А потом попробуйте не посмеяться с его милого надутого личика. Это слишком тяжело, вы уж поверьте. Но рисковать Юнги не хотел, потому как в ответ получал своё по типу: «Ну всё, я пошёл» и весь день полного игнора. В нём есть что-то от Юнги, и он безумно рад за это всем известным богам.       — Аппа…       Юнги аж вздрогнул. Это Юонги. Ему стало стыдно, так как пахнет он непривычно. Раньше дети такого у него не наблюдали. И даже Хосок не принимал алкоголь, потому что считал всё это вредным не только для здоровья детей, но и для себя тоже. Юнги не знал, что сказать. Но всё же:       — Доброе утро, сынок…       — Юнги-аппа, — нахмурился ребёнок, потерев свои глазки, чтобы хорошо рассмотреть отца. А после забавно принюхался носиком-кнопочкой. И факт. — Ты неприятно пахнешь.       — Мгу… прости.       — А почему? — уже с менее сонным личиком уставился мальчик на отца вопросительным взглядом.       — Я… я соскучился по папе Чимину, — честно признался Юнги, поджав губы в тонкую полосочку. Кажется, он всё-таки переборщил с алкоголем.       — М-м… я тоже, — грустно ответил малыш. — Но мы скоро будем дома?       — Ага… вот только, я думаю, ва… нам надо в переезжать новый дом.       — А почему?       — Потому что в вашем старом доме нам всем будет тесновато. Хосок-аппа с тётей Сорой скоро поженятся, и у них будут дети, у тебя будут ещё братики или сестрички. А вам всем там точно будет тесновато, не так ли?       — Ну… — задумался малыш. — Я не хочу, чтобы мы жили в другом доме.       Юнги ждал такого ответа и почти был готов. Но всё равно стало обидно. Чувство вины снова наполнило сердце, рассыпавшись горечью. Эти дети не виноваты в ошибках старших… в ошибках Юнги.       — Я знаю, малыш, знаю… Но… Мы ведь можем купить дом поближе? А ещё вы можете видеться в любое время, я тебе обещаю.       — Но я люблю Хосока-аппу, не хочу другой дом… — тихо повторил малыш, смотря ему в глаза. — А папа Чимин где будет жить, а ты? — задал вопрос ребёнок, всё больше хмуря бровки.       — Я знаю, знаю, он тоже тебя любит. А папа Чимин, вы и я будем жить вместе, — с уверенностью сказал Юнги, хотя внутри было страшно, что Чимин может отказаться.       — Но… Юнни-аппа, я тебя тоже очень сильно люблю… Но я боюсь, что Хосок-аппа обидится, если я ему об этом скажу. Я вас обоих люблю одинаково. И ещё, если Хосок-аппа теперь любит тётю Сору, он нас не любит как раньше? И папу тоже, он теперь не любит? Да?       Грусть на лице ребёнка чуть сломала в Юнги уверенность. Он был готов расплакаться. И почему он раньше об этом не подумал? Это так больно. Ведь их дети ещё маленькие. Все эти изменения в их жизни им непонятны. А как правильно объяснить — это очень важно, потому как одно неправильно сказанное слово может обойтись для ребёнка слишком дорого. И как же объяснить всё это, при этом не делая им больно?       — Юонги-я, мой маленький… я знаю, что ты умный, сильный альфа. Послушай меня внимательно. То, что Хосок-аппа теперь любит тётю Сору, не изменит его любовь ни к тебе, ни к папе Чимину. Всё останется, как раньше. Только теперь в нашей большой семье появилась ещё тётя Сора, которая тоже любит вас двоих одинаково. А ещё, поверь мне, твой аппа совсем не обидится, если ты скажешь ему, как сильно ты меня любишь. Пожалуйста, не думай не о чём плохом, ладно? Думай только об одном. Мы все одинаково любим вас всех. Тебя, Юнджи и папу Чимина. У нас самая большая и лучшая семья. Никогда не забывай об этом.       С этими словами он не удержался, чтобы обнять сына. Ему хотелось забрать всё смятение и все страхи своего ребёнка.       Мы, старшие, иногда не замечаем, как могут повлиять на состояние детей наши поступки. Сейчас, обняв маленькое хрупкое тельце ребёнка, он проклинает себя уже в миллионный раз: это он во всём виноват. Это всё Юнги. Но никогда не поздно что-то изменить в нашей жизни, несмотря на то, какие страшные ошибки вы совершили.

* * *

      Чимин сидел в танцевальном зале, где его подопечные отдыхали после тяжёлой тренировки. Парни сегодня вымотались от души. Зато весёлые… счастливые. Омега невольно усмехнулся, вспомнив себя в далёком прошлом, когда ещё учился в школе. Ведь эти парни тоже учились всё ещё в школе искусств на последнем курсе, но уже добились многого в жестоком шоу-бизнесе. Можете с Чимином не соглашаться во многом о жестокости этого мира. Но с Чимином он действительно поступил слишком жестоко. Когда-то он пожертвовал своим талантом и своими мечтами ради любимого человека, в итоге потерял всё из-за того же шоу-бизнеса. Тут ошибок не прощают, потому они стоят очень дорого. Поэтому он должен не допустить, чтобы эти молодые талантливые люди совершили такие же ошибки и попали в ту же ловушку, в которую когда-то попали они с Юнги.       Чимин больше не винит в своём прошлом ни себя, ни Юнги тоже. Ведь от самокопания не станет лучше. Да, виноваты оба. Принять этот факт было немного болезненно, но зато теперь в сердце нет того камня, который тянул его в тёмную пропасть. Все допускают ошибки. Но всегда можно найти время и способ исправить их своими руками.       Спустя все эти годы Чимин понял одну очень важную вещь в отношениях: человек не должен менять в себе что-то, чтобы угодить своему партнёру. Он должен ставить свои интересы наравне с интересами своего любимого человека. Если у вас искренние чувства, то ваш человек поймёт и будет поддерживать во всём. Всегда надо говорить и обсуждать то или другое, а не сглатывать обиды и недовольство. Недосказанность — это край любого отношения. Будь то даже дружеское. Если даже решили пожертвовать себя для своей пары, то от неё тоже должны получать такую же отдачу.       Поняв и приняв всё это, он понял то, как, пожертвовав собою ради будущего Юнги, сделал только хуже, при этом не стал говорить о том, что его не устраивало в их отношениях. А Юнги корил сам себя, не замечая при этом, что делал больно обоим. То, как он не справлялся с давлением со стороны шоу-бизнеса, не замечал, как срывался на Чимина, поставив их отношения под сомнение. Ведь обоим не хватило ума, чтобы сесть и обсудить то, что с ними происходило тогда. Просто надо было поговорить, вот и всё, а они молчали. Ведь то, как себя вёл Юнги, на самом деле было зовом о помощи, а то, как вёл себя Чимин, — тупое самопожертвование.       Но время не вернуть назад. А сожалением тоже ничего не изменить. Ведь жизнь продолжается. Наши старые ошибки — это для всех урок жизни. Мы развиваемся с этими ошибками, учимся жить без них в будущем. Поэтому решение было принято. Он простит Юнги. Уже простил, только об этом надо сказать самому альфе, как только они встретятся. Да, Чимин думал, за жизни детей он не должен прощать, но Юнги ведь не знал. Чимин понял, как же неправильно в то время думал о любимом человеке, решив, что тому не нужны дети, ведь об этом тоже можно было поговорить, в конце концов, а не делать свои выводы. Но главное, дети его простили. Главное, дети его полюбили в такой короткий срок.       Юнги был прав: им всем нужно время. Они справятся, они заслужили это счастье.       — Чимин-сонбэнним, можно я приглашу, э-э, друга… — неловко проговорил Ёнджун, улыбаясь.       — Это тот, который тебя ждёт каждый день у ворот здания?       Парень у них самый старший. Чимин давно хотел поговорить с этим парнем. Кажется, пришло время.       — Свою омегу?       — Я… нет, что вы, он нет…       Младший растерялся. Парень большими глазами с не скрываемым страхом уставился в его глаза. Потому что по контракту у них ещё несколько лет не должно быть никаких отношений. За нарушение их ждали кучи штрафов и ненависть со стороны их слушателей. Поняв, что слишком сильно напугал парня, Чимин начал его успокаивать:       — Всё… Всё, Ёнджун, успокойся. Всё в порядке, я заметил это давно. Но не собираюсь никому об этом говорить, успокойся, пожалуйста, прости, что напугал.       — Хённн… Чимин-сонбенним. Простите меня, пожалуйста, он больше не будет тут появляться. Только не говорите никому. Я вас умоляю.       — Эй… Ёнджун-а, а ну успокойся. Я и не собираюсь, слышишь? Всё в порядке. Позови его, конечно. Я не против, но вы только аккуратней, ладно? И я всегда готов помочь вам, даже если просто поговорить хочется, поговорите со мной, ладно? Я на вашей стороне, я не дам вас в обиду.       Парень, наконец, начал успокаиваться. Его губы всё ещё дрожали, собираясь что-то сказать, но вместо этого он крепко обнял Чимина, тихим шёпотом говоря: «Спасибо». И Чимин рад, что он у них есть.       День прошёл быстрее, чем обычно. Они с Ёнджуном, и с его другом пошли в кафе, почти в другом краю города. Послушав их истории, Чимин был рад: эти двое пережили многое, чтобы оказаться там, где сейчас. Чимин обещал им помощь во всех трудностях на будущее.       Возвращаться каждый день в пустой дом для него сущий ад. Он бы согласился ночевать в танцевальном зале. Но от Хосока потом выслушал бы по полной программе. А ещё Сора сейчас рядом с его альфой всё время отчитывала его, как маленького ребёнка. И Чимину не обидно. Это, на самом деле, очень приятно: так он чувствовал, что кому-то нужен. А ещё радовало, что через два дня вернутся его детишки. Он очень сильно соскучился.       Приняв холодный душ, Чимин решил попить горячий какао. За все эти дни без какой-либо диеты он похудел почти на пять килограммов, так что побаловать себя какао со сливками для него не будет катастрофой. Заварив себе любимый напиток, омега сел на подоконник. Из-за холодного душа тело покрылось мурашками. Но горячий напиток согревал. Без каких-либо плохих мыслей омега рисовал на окне небольшое сердечко. После небольшими буквами аккуратно написал сперва имя сына, а после — дочери. Улыбаясь на свой рисунок, Чимин обвёл тот ещё большим сердечком, а внутри того написал сначала имя Юнги, после своё. Глупо, но красиво… и приятно.       Чимин сам не заметил, как там уснул, обняв свои колени. В душе было так спокойно, так хорошо. Первый раз за все эти дни. Но проснулся он от тихого стука входной двери. Чимин пытался не паниковать. Время уже довольно позднее. Кроме Хосока с Сорой его квартиру никто и не знал. Но от этих двоих можно ожидать абсолютно всё. Может, решили навестить, переживали?       — Кто там?       Тишина. Ещё стук.       — Кто там?       Снова тишина.       — Я никого не жду.       — Даже нас?       Чимин чуть не вскрикнул от неожиданности. Этот голос он узнает из тысячи. И почему он запаха не чувствовал? Глупый омега, не узнал свою семью. Чимин быстро открыл входной дверь. И тут же просиял как солнце. И плевать, что сейчас ночь. Дети… его дети, его альфа тут!       — И даже не обнимешь? — хитро улыбнулся старший, держа на руках обоих детей. Ему казалось, Чимин не дышал. Но глаза сияли. Губы растянулись в широкую улыбку, именно в такую, по какой скучали они все.       — Папа, мы решили сделать тебе сюрприз.       Проговорили малыши одним голосом. Только после этого омега опомнился. Он быстро стал целовать своих детей поочерёдно. А потом просто уткнулся в грудь Юнги, наслаждаясь моментом. Он скучал… как же безумно скучал по ним.       — Мини, знаешь ли, они нелёгкие, может, всё-таки пригласишь домой?       — Ой, прости, проходите, я ведь… я думал, вы останетесь на несколько дней у Хоби-хёна, пока мы будем выбирать нам новый дом. Ведь тут тесно и кровать только одна, что же делать, может, в отель?       Чимин и правда думал оставить детей на несколько дней у Соры и Хосока, пока они будут решать с домом. А тут они решили устроить ему сюрприз. Его квартира слишком мала для них. Тут даже кровать была довольно маленькой.       — Ну… Мини, успокойся. Мы поместимся, не переживай. Дом будем искать все вместе. И я обещал, что как можно ближе к Чонам. Хотя я всё ещё не готов к его пищанию от насекомых, но ради детей согласен даже на это.       Последнее Юнги проговорил слишком тихо, чтобы дети не услышали. У Хосока есть хороший защитник по имени Юонги. И Юнги совершенно не хотел получить от сына. А ещё Хосока он тоже любит. Только в лицо не скажет. Потому что слишком много чести.       Они покормили детей фруктовым йогуртом, потому как всё-таки с дороги проголодались. Смотрели мультфильм, сидя на гостевом диване ещё какое-то время. А после уложили детей в спальню Чимина, явно не рассчитанную на четверых. Но им было комфортно. Дети с дороги уснули очень быстро, а они просто смотрели друг другу в глаза, но никто не решился что-либо сказать. Ведь оба говорили о совместной жизни, но всё ещё не уточняли друг у друга, хотят ли этого на самом деле. И обоим было неловко.       — Эм… — всё же Чимин решился начать сам, поскольку у него есть, с чего начать этот неловкий разговор. — У меня есть пара вариантов… Я имею в виду, насчёт дома. Как ты и сказал, все они ближе к Хёну. Самый близкий — он очень большой. Но, главное, буквально через два дома от Хосока, мне только не нравится то, что он слишком большой даже… для нас четверых…       Чимин резко остановился, так как последнее слово явно было лишним. Поскольку они ещё не обсуждали совместную жизнь. Но альфа его удивил.       — Пускай будет большой … У нас ведь ещё будут дети, — глупая улыбка на лице Юнги, потому как Чимин перестал моргать, забавно удивляясь его словам. — Ну и у нас большая семья. Ты представляешь себе Гука с его детьми и стервозным омегой? Тэ сам чего стоит со своими неугомонными мальчиками. Хосок с Сорой, у них в ближайшее время будут детки, явно не один, — тихо посмеялся альфа, вспомнив, как сильно эти двое любят детей. — А ещё Намджун, который месяц пускает слюни на вашего стилиста, как он там, Ким Сокджин? — еле заметный кивок. — Вот видишь, нам нужен большой дом. Мой Мини, не переживай. Ладно?       — Я… хён, я хотел сказать…       — Я тоже тебя люблю, Чимин. Не переставал ни минуты. Безумно скучал. Прости меня за то, что так поступил с тобой, оставил в такой момент. Но знал, что ты справишься. Ты у меня самый лучший, и не говори ничего пока, если тебе трудно. Просто дай возможность быть рядом, я не подведу. Я люблю вас всех.       — Я люблю тебя.       Это то, чего Чимин хотел сказать, и он это сделал. Остальное оставил на потом, потому что Юнги прав, у них ещё будет время. А сейчас они сказали самое главное.       Несмотря на то, как вы видите себя в будущем рядом с вашей половиной, не забудьте одно: как бы сильно вы ни любили этого человека, вы должны принять друга друга такими, какие вы есть на самом деле. С всеми своими мыслями, характером и даже тараканами в голове. Никогда не пытайтесь сделать из себя бездушную куклу для того, кто пытается изменить вас. Если он кукловод, то он так или иначе сломает вас обоих. То, что у вас есть, это вы, и вы — отдельная личность. Ну и сами не пытайтесь создать кого-то другого из того, кого любите. Любовь — это взаимность, верность, доверие, понимание и уважение. Если мы будем любить друга друга такими, какие мы есть, вы уж поверьте, вы сами не заметите, как начнёте принимать друг друга со всеми недостатками. А они больше не покажутся вам недостатками — наоборот, вы будете друг для друга особенными.       Любить и быть любимым — это счастье, а не самопожертвование.