Время лечит?

А мы? А что же мы творим? Какой вердикт всем говорим? И тешимся в лучах огня, Который гаснуть может. И с каждым днем, день ото дня Мы силы все в себе несем, Надеемся на лучшее, Что новый день нам счастье принесет, И обретем мы нужное, И станет для кого-то им — Таким душевным и родным. *** — Морган. Морган Старк. Приятно познакомится! — широко улыбнулась девушка, сверкнув игристыми глазами. Питер был в таком ступоре, что не заметил, как из уголка полуприоткрытого рта чуть-чуть вытекла вода, но омега успел рукавом остановить ее. Морган посмотрела на него и хихикнула, протянув руку. — А ты кто будешь? — Я… Питер. Питер Паркер. Приятно познакомится, — омега улыбнулся девушке и схватился за протянутую руку помощи, встал и отряхнулся. — Неужели! Вот так сюрприз! А я и не думала, что мне посчастливится встретить тебя! Я о тебе много читала из записей Тони, про тебя там написано много интересного. — Точно, мистер Старк! Я срочно должен помочь ему! Питера ударило как молотком в сердце от сказанного Морган, он совсем забыл о Тони Старке! — Тише. Я минут двадцать назад пришла сюда, Пятница сказала, что сейчас Тони с Брюсом в лаборатории. Все ок. Я знаю, что он отравился чем-то, — на потухший взгляд Питера Морган продолжила. — Ну, по крайней мере мне так сказала ПП. А как было на самом деле, знаешь только ты, я правильно понимаю? Питер тяжко вздохнул, несколько раз открыл рот в попытке сказать что-то, но не получалось — слова застревали в горле комом, не давая словам вырваться наружу. Омега закрыл лицо ладонью, потупив взгляд в пол, а затем поднял его, тяжелый, на девушку. — Эх… Такое чувство, что это я виноват во всем. Эта внутренняя тревога не дает нормально дышать. Я не могу объяснить, почему так произошло… но… просто я стоял в центре лаборатории, а тут внезапно мистер Старк начал задыхаться, а потом он сказал мне убираться, я выбежал и нашел Мисс Романофф… а потом я отключился… и… — Питер говорил эти слова с невыплаканными слезами на глазах, пытаясь скрыть их, но голос предательски обнажал все чувства. Морган смотрела на него, прекрасно понимая, почему отец выгнал Питера и почему такая реакция у самого парня. — Слушай, вообще не парься. С Тони такое происходит частенько, так что волноваться смысла нет. Ты кто по натуре? — Натуре?.. Ох… Альфа, мисс… Питер почему-то не хотел врать девушке, однако солгал. — Эй, я вообще-то одним годом с тобой родилась. Для друзей я — Морган. Я вижу, что ты мне не врешь по поводу того, что ты не знаешь, почему папе стало плохо. У меня есть особенность — слишком острое обоняние. Я могу чувствовать радость, боль, печаль, скорбь, энергичность, любовь, правду и многое другое, в том числе и ложь. Так что тебе можно доверять, — девушка мягко улыбнулась и стукнула Питера по левому предплечью, отчего омега поморщился, но промолчал. Морган заметила это, ведь хотела проверить свой нюх, и он ее не подвел. У Питера определенно было что-то, что так сильно болело. — У тебя болит рука? — Эм, нет, просто ударился чуточку, — Питер постарался улыбнуться, но вышло как-то кривовато. — Подлечись, а то ты для альфы худенький какой-то. Набери массу, может и здоровье станет лучше, — пока Морган бегала взглядом по телу Питера, заметила кольцо на руке, хотя почему-то до этого не увидела. — Красивое кольцо. Керамика небось? А Питер сначала не понял, о каком кольце говорит Морган, но после дернулся, взявшись за краешек рубашки и начав его теребить. — Это м-мистер Старк подарил… На День Рождения, — последние слова омега пропищал, потому что всё-ещё смущался такого дорогого, скорее всего, подарка. — Да? Вау! Это прекрасно! Тогда я ошиблась, наверняка это металл, так? — Да, вроде да. Там еще светится точечка красиво, — омега показал левую руку, наблюдая за реакцией дочери Тони Старка, а Морган сразу же наклонилась ближе к атрибуту красоты, аккуратно взяв ладонь в свои руки. — Ты смотри-ка, заинтересовал… — произнесла Морган, пытаясь рассмотреть искусную работу отца дольше. — А? В каком это смысле? — Да так, — продолжая говорить и одновременно прокручивая кольцо на руке Питера для большего рассмотрения деталей, — просто папа очень давно не дарил подарки кому-то, если не считать меня и тетю Вирджинию. Ты понравился Тони, это удивительно. Питер молчал, обдумывая все сказанное девушкой. Тони Старк никому не дарит подарки? С одной стороны это вполне нормально, но если посмотреть с другой точки зрения, судя по рассказу, альфа раньше дарил подарки не только семье, но и друзьям. Стоп, что? — Как это «Тетя Вирджиния»? Разве это не Мисс Поттс — твоя мама? Питер был обескуражен, потому что думал, что мать Морган — Вирджиния Поттс. Может — это ложь? — Это долгая история, — девушка погрустнела, но тут же повеселела, словно отбросила наваждение, и двинулась вперед, зовя молчанием с собой, — позже расскажу. Пошли, посмотрим мою комнату, хочу с тобой поговорить. — А, прости, если я тебя задел… Я не хотел этого, просто слишком любопытный… — Питер и правда ничего плохого не хотел говорить, ему просто было интересно, что случилось, и вопрос вырвался сам. Омега поспешил за девушкой. — Все нормально, — покачала головой Морган, — не ты в этом виноват, я же понимаю. Омеги шли вдоль коридора, а после зашли опять же в лифт, который открылся Пятницей. Проехали всего лишь два пролета, у Морган тоже был этаж, она же все-таки дочь самого Тони Старка. Питер вышел из лифта и направился за Морган. Ее этаж отличался от всех тех, что видел омега. На стене вдоль коридора были постеры музыкальных групп в рамках за стеклом, развешанные друг за другом, яркие арты-панорамы, добавляющие светлости этажа яркости, а солнце, пронизывающее помещение создает рефлексы, отражающие пигменты. — Кто ты? Я имею ввиду место твоего обучения. Питер заметил, какая музыка нравится Морган, а еще то, что она довольно тонкий ценитель искусства. — Я учусь в Мидтаунской школе науки и технологий. Сейчас уже перешёл на второй курс, — омега думал о том, что ведь завтра нужно уже идти на учебу, но радовался этому, потому что не придётся оставаться один на один с Ричардом. — А ты где учишься? — Я учусь в Нью-Йоркской киноакадемии. Сейчас перехожу на третий курс Факультета Анимации и Дизайна, — девушка взглянула на Питера, а тот прямо светился от услышанного, глаза бликовали и красиво переливались на солнце, оттого парень выглядел солнечным зайчиком, который озаряет всё своим ласковым светом. — Ты такой радостный! Не зря я присмотрелась к тебе. Ты веселый, я чувствую от тебя волны добра, — она положила мягко руку на плечо Питера и немножко нахмурилась, потому что прочувствовала то, что не чувствовала никогда от кого-либо в такой сильной степени — зло. Явно было что-то не в порядке с парнем в плане здоровья. Да, Морган чувствует различную энергетику людей не только через их запах, но и через прикосновение. Этим навыкам уже не один год. Сильная травма только увеличила способность, которая дана была с рождения. Решив ничего не говорить парню, девушка вновь улыбнулась. — Идем скорее в мой кабинет! — и легко побежала рысью, понарошку, а Питер за ней, преодолевая колющую боль. — Это очень круто! Я удивлен, что ты рисуешь! Можешь, пожалуйста, показать свои работы? А ты конструируешь в мастерской мистера Старка? — скачущим голосом от пробежки выкрикнул омега, пытаясь открыть второе дыхание. Питер, хоть и чувствовал себя плохо, мог двигаться быстро, ведь не зря же он супергерой. — Ага! Ты это, быстрее давай! — улыбнулась девушка и омега услышал звонкий смех, летящий вместе с ними, а воздух, пронизанный солнцем, создавал иллюзию воздушности, которая радовала глаз своим спокойствием. — Не знаю, как ты, но я занимаюсь спортом, правда для себя. — Я тоже, можно сказать, спортом занимаюсь, — омега хихикнул и начал сбавлять темп, потому что Морган остановилась напротив большой прозрачной двери и, нажав на дисплей рядом с косяком пальцем, открыла ее. — Моя обитель страсти, Питер! — жестом руки девушка указала вперед, обводя огромное, с множеством окон и тихим приглушенным солнечным светом, помещение, похожее на мастерскую. Питер, кроме того, как со вздохом восхищения пройти внутрь и разглядывать все детали интерьера, больше ничего не мог. Чувства переполняли омегу, потому что такого великолепия искусства, конечно же после лаборатории Тони Старка, он нигде не встречал. Большое панорамное окно в пол отражало весь Нью-Йорк, пропуская свет и превращая все в помещении в зеркальные отражения, пуская яркие огоньки мелькать по стеклянным банкам с кистями, большому матовому стеклянному столу, на котором стоял большой графический планшет на подставке, рядом лежащим стилусом и других приспособлений для графики, высоким, до самого потолка, белым матовым шкафам с множеством отсеков и затворок, по, вероятно, очень дорогому и многофункциональному мольберту, по колонкам, стоящим в углах мастерской, по широкоэкранному ноутбуку, стоящим перед планшетом, по множеству рулонов, ватманов и тубусам, находящимися на настенных полках. И это еще не все предметы, заполняющие зал. — Это потрясающе! — Питер никогда бы даже и не мечтал о таком великолепии, а тут — будто в раю побывал, что в мастерской мистера Старка, что в мастерской мисс Морган. — Я думаю, что тебе нужно чаще здесь бывать. Ты ведь тоже рисуешь, так? — Да… А откуда… — Забыл? Я могу первые же факты о человеке узнать от прикосновения, почти так же, как и Ванда. — Морган улыбнулась, а Питер успокоился — раз Морган не говорит, что Питер является омегой, то значит, что либо она не увидела этого, либо знает и скрывает. Стало не по себе, отчего Питер слегка побледнел. — Все нормально? Тебе плохо? Омега отрицательно покачал головой и попытался улыбнуться, что вышло не очень. — Все в порядке, правда. — Врешь, опять! Забыл, что я чувствую все? — Прости меня… Просто плоховато стало… — омега провел обратной стороной ладони по влажному лбу. Ему было жарко, но раздеться не мог, это было непозволительной роскошью для проклятого омеги. — Питер, сними хотя бы рубашку! Что ты оделся, как на Северный Полюс? Тепловой удар схватишь… — Морган скрывала то, что знает тип Питера, но почему-то парню можно было доверять, и девушка знала это. Где-то в глубине души Морган чувствовала то, что Питер не такой, как все те омеги, пытающиеся затащить Тони в постель, намеренно провоцирующие свою течку в присутствии альфы. — Правда, все хорошо! Просто, если прям совсем честно, видимо я перегрелся… Ладно, я не снимаю ничего с себя и не надеваю футболку только по одной причине, — омега думал, что сказать, но в голову пришло только одно, — у меня большое уродливое родимое пятно на всю спину и шею вместе с плечом… Это и есть причина, я стесняюсь. — Питер опустил взгляд, но почувствовал мягкое прикосновение к руке, словно говорящее «Все хорошо». — Ничего страшного, на самом деле я обожаю различные интересности тела: родинки, родимые пятна, маленькие шрамики, говорящие о веселом детстве. Они украшают человека. Но я не настаиваю одеваться так, как советую тебе я. Если не хочешь показывать, не показывай, но, пожалуйста, хотя бы носи хлопковые рубашки и очень тонкие водолазки, а то станет ещё хуже, — Морган пригрозила пальцем Питеру, а тот невольно улыбнулся на заботу от девушки. — Постараюсь… На самом деле родимое пятно было небольшим и лишь на спине, но Питер его очень любил. Он помнит, что оно досталось от мамы, потому что Мэри любила ходить в одной майке по дому, а из-под черной вещи выглядывал узор. Красновато-коричневое родимое пятно было похоже на два крыла, что разливались по спине кружевом. Омега всегда любовался им, любил и любит до сих пор, даже если синяк залез уже и на природное искусство. — Если хочешь, можешь пойти домой, отдохнуть, принять душ и остыть. Послезавтра все равно придешь, — Старк подошла к тумбе и достала от туда конверт. — Как думаешь, что это?  — Морган подошла ближе к омеге и бережно перевернула адресом вверх. У Питера глаза на лоб полезли от узнаваемой эмблемы. Это — его фирменная роспись, и никто не мог ее поставить, кроме него. — Как, откуда? Что? — легкая улыбка удивления и неловкости промелькнули на лице омеги. — Мой заказ! — Морган отклеила верхний край письма А4 формата и достала рисунок. — Это я твоя постоянная заказчица. Мне нравится твое творчество, — Морган хитро улыбнулась, обнажая клыки. — Но… Но! Правда? Как ты узнала? Питер был в восторге оттого, что сама дочь Тони Старка оказалась его постоянным клиентом! Продавать традиционные рисунки, то есть на бумаге, Питер начал еще с пятнадцати лет. Сначала были единицы заказчиков, а потом их стало больше. Но к большому удивлению, позже появился клиент, который больше всего интересовался творчеством Питера, заказывал каждый месяц по два — три рисунка, да еще к тому же и платил больше, чем нужно! Если арт стоил пять долларов, то заказчик платил десять. Паркер пытался вернуть деньги, но заказчик пересылал их вновь. — Я верну все деньги, что ты платила! Морган засмеялась громко, а смех ее был звонок, как весенняя капель, сияющая на дневном солнце под пение птиц. — А я и не знала! Ты сам признался! Я лишь увидела выпавший из твоей сумки блокнот и заглянула, а по стилю и подписи поняла, что это ты, — омега подтерла указательным пальцем слезки от смеха, — ты забавный! И да, денег я не возьму. Оценивай уже, твою мать, свое творчество по достоинству, а не рисуй шедевры за копейки. Я бы вообще оценила во все двадцать, — девушка победно улыбнулась и подмигнула Питеру, отчего тот залился краской. И вновь смех, заполнивший пространство. — Давай, иди домой, приятель. — А, ага! Хорошо… а, это… мистер Старк… Как он? — Пятница? — Да, сию секунду. Босс в порядке, обсуждает медицину с доктором Беннером. — Видишь, все хорошо, не беспокойся, — мягко улыбнулась та. — Ага, спасибо, до скорого! — Питер попрощался и направился к лифту, по пути пытаясь запомнить все детали до единой. *** Уже в своем квартале омега зашел в ближайший супермаркет купить немного еды для ужина. На часах дисплея смартфона было уже пятнадцать минут шестого, неприятная мысль закралась в голову — вдруг он дома? Сердце всколыхнулось в недовольстве, омега схватился рукой за стелаж с хлебом. Обратив внимание на продукт, Питер положил в корзину и его тоже. Расплатившись за покупки, парень направился домой. Вся дорога прошла в раздумьях. А что ответить? Как избежать рукоприкладства? Как вытерпеть? Грубо говоря — готовился к худшему. Повернув ключ в дверной скважине и не отперев ее, омега понял, что дом не пустой. Послышались приближающиеся тяжелые и торопливые шаги. Задвижка щелкнула, и дверь отворилась, а из-за нее выглянул Ричард. Питера прошиб пот, потому что глаза его отнюдь не были добрыми. Они были полны холода. — Заходи. Омега тихо вошел, прокрутив не до конца щеколду, так, на всякий случай, и прошел вслед за отцом в кухню. Ричард долго молчал, но затем произнес: — Прости меня. Парень дернулся, но не успел сделать и шагу, как Ричард оказался возле него и, с осторожностью, заключил в свои объятия. Омега боялся пошевельнуться, боялся вздохнуть, боялся открыть глаза, казалось, будто сердце сейчас разорвется от страха на мелкие кусочки и останется остывать в поврежденной грудной клетке. — Тшшш… Не бойся меня. Я не хотел, чтобы так вышло… Я тебя люблю, Питер, прошу тебя, прости. Я сделал много плохого, много того, что тебе причинило лишь боль. Я виноват. Только я… В прошлый раз я наговорил тебе всякого, обзывал… Прошу, прости… Я не хочу с тобой ссорится, я хочу лишь дать тебе любовь. Дай мне шанс, — альфа отпустил Питера и присел на корточки, взяв за предплечья и взглянув с теплотой в глаза сыну, отчаянно прошептал, — пожалуйста… Омега все же решился и посмотрел отцу в глаза. Посмотрел и чуть не заплакал, потому что из глаз Ричарда редкими каплями стекали слезы, оставляя за собой мокрые дорожки, а во взгляде читалось отчаяние. Внезапно Питер почувствовал вину. Ему стало жалко отца, ему захотелось простить все козни, что тот строил все это время… Простить то, что издевался над бедным омегой, простить все обзывательства и избиения, простить все. Все до последней капли. Питер не выдержал эмоционального порыва: дрожа и захлебываясь собственными слезами, он опустился грудью на правое плечо альфы и обнял, безуспешно пытаясь успокоиться, но только сильнее разжигало его сердечную боль. Отстранившись от родителя, Питер посмотрел заплаканными красными глазами на отца, а затем произнес: — Я тебя прощаю, — выдохнул омега, продолжив дрожащим голосом, — прошу, пообещай мне, что больше не будешь плохим… Идет? Ричард ничего не ответил, а лишь сильнее сжался, прижимаясь к Питеру, а после вновь посмотрев на сына и улыбнулся, сияя счастливыми мокрыми глазами. Омега улыбнулся в ответ уголками губ. — Я… Мне еще ужин готовить нужно сегодня. Так что я… — Давай я сделаю, — перебил его мужчина. — Как раз мне делать нечего, а ты можешь сходить, допустим, в магазин за канцелярией, одеждой, а? — Правда? — омега устремил взгляд в окно, а затем вновь на отца. — Но у меня нет денег, чтобы позволить себе такое… — Питер, я за все заплачу. Всё в прошлом, давай начнём с чистого листа, не против? — Совсем нет, — улыбнулся Питер, затаив в груди надежду стать счастливым, а Ричард поднялся с пола и подошел к своей кожаной сумке, вытащив из нее черную безлимитную карту, и вручил сыну. — Трать сколько захочешь. Мне не жалко, — потрепав по голове сына с добротой, до селе не ведомой омеге, Ричард спросил: — Может тебя подвести? — А… не стоит, я сам. Правда, — парень опустил взгляд в пол, держа карту в руках бережно, стараясь проморгаться от еще не ушедших слез. Ричард только приободряющие улыбнулся и повел плечами от радости, что помирился с сыном. Наконец-таки в их семье может все наладится. После того, как Мэри ушла на небеса, он мог только лишь запивать свое горе, не думая ни о ком. Ричард не думал ни о сыне, ни о Мэй. Мужчине было жаль своего Питера, он родился омегой, был хрупким и ранимым. Слава Богу, что вовремя оказавшись рядом с Питером, он смог предотвратить попытку самоубийства. Уже три раза он спасал его от гибели. Омега всегда был закрытым и необщительным, не мог постоять за себя. Паркер-старший всегда хотел для него только лучшего, поэтому старался помогать во всем. Ни разу не поднял руку на парня, даже если тот очень сильно лажал. Писк прикроватного кардиомонитора до сих пор отдает в ушах, заставляя сердце сжиматься от страха. Тогда мужчина чуть не потерял самое дорогое, что у него осталось — сына. Сердце остановилось от слишком большой потери крови, но доза адреналина возобновила ход жизни, вытаскивая мальчика из временной комы. Никогда Ричард не забудет животного страха, когда увидел бездыханное тело на кафеле в ванной, лежащее в крови, никогда он не забудет момент, когда обнаружил Питера в петле, барахтающегося в попытках вырваться и взять глоток спасительного воздуха, никогда он не забудет и того мгновения, когда Питер захотел выпрыгнуть в окно после слишком поздней информации о его гендере, которую скрывал альфа от ранимой души мальчика. Альфа никогда не забудет и той ярости, когда его же сына грубо имели в грязной подворотне… Если Питер хочет скрывать то, что он является омегой, то пусть, на то дана его воля. Когда парень подошел к отцу и попросил, чтобы он стал альфой хотя бы по документам, Ричард согласился, потому что видел слишком много боли в глазах Питера, которая причиняла боль и ему.  — Ну, я пошёл. Питер кивнул в направлении к двери, взял наплечную сумку и вышел из квартиры, прося закрыться. *** — Как думаешь, что это могло быть? — как всегда с непринужденным видом спросил Тони.— Не похоже на покушение.  — Я не знаю, Тони. Сейчас проверю анализ, — Беннер взял шприцом кровь у Старка и прошел к одному из лабораторных столов, помещая пробирку с алой жидкостью в центрифугу. Ученый был одет в клетчатую рубашку и темные джинсы, а сверху был надет белоснежный медицинский халат. Но ногах обычные кеды бежевого цвета, местами в различных пятнах. — Я не думаю, что это было покушение. Во-первых, если посмотреть по камерам, то подозрительные лица отсутствуют, во-вторых, ты бы и сам их заметил и задержал, а в-третьих, по твоим словам, не пахло ничем настораживающим, и ничего подозрительного ты не ел, так? — Да, верно, — альфа давно не попадал в подобные передряги, потому что последнее нападение случилось три года назад, и то это был группка несчастных террористов-неумех, решивших отравить их газом. А этот случай был другим, намного загадочнее. Вытащив пробирку из центрифуги, Беннер поместил каплю крови на маленькое стеклышко и поместил в маленькую камеру для экспертизы. — Тони, тут кое-что интересное, — Беннер, заметив сосредоточенный взгляд альфы, продолжил: — в твоей крови содержится атропин. — Откуда он мог там взяться? — Ты точно ничего не ел подозрительного? Кто тебе приносил еду? — Пятница заказывает и тщательно проверяет. — Я понимаю, а в лаборатории не имел дело с химическим ядами? — Я имел дело только с железками и Паркером еще. — А? — учёный повернулся к нему с удивленным взглядом. — Кем? — Питер Паркер, он же сын Ричи, он же человек-Паук. Учится в Мидтаунской школе. Семнадцать лет, а уже во что-то вляпался. — Не, не, не, — бета выставил руки перед собой, — он кто по гендеру? — Ты на что это намекаешь? — возмутился Тони. — Альфа, естественно. Ты же не хочешь сказать, что это он отравил меня? — Тони, в твоей ситуации я уже не знаю ни о чем, ты слишком много страдал, — альфа схмурил брови и потерянным взглядом уставился куда-то в сторону, — выбирай людей тщательнее, мало ли кем этот Паркер окажется. — Я уверен, что это не он. Ты его видел вообще? Милый стеснительный малец, который то и дело извиняется за все, — начал вставать Тони со стула, но вдруг замер. — И который наверняка знает химию и взаимодействие с химикатами, — альфа покачал головой, потому что был уверен в Питере. — Ладно, если ты сомневаешься, то просто спроси как-нибудь у него про атропин, если он запаникует, то виноват, а если ответит без раздумий, то парень невиновен. — Да всё, понял я. Проверю. Ты первым будешь, кто узнает. — Хорошо. Будь здоров, Тони. — И тебе. Беннер вышел из лаборатории и направился к себе на этаж. *** Питер бродил по художественному магазину и не мог налюбоваться всем. В планах омеги было ещё зайти в строительный, отдел механики и электроники. Омега решил воспользоваться своим шансом, поэтому заодно зайти в тематический отдел, одежды и украшений. Скоро у Мэй будет день рождения, поэтому парень настоятельно вбил себе в голову этот обязательный и важный пункт. Для подарка Неду тоже есть идея. В первую очередь омега стал рассматривать скетчбуки и выбрал три наиболее понравившихся: из крафтовой обложки с рисунком подсолнуха посередине, немного желтоватыми чистыми листами бумаги и красной закладкой; красный в кожаной обложке и разлинованными листочками; в чёрной обложке с разными листами внутри — чёрные, белые, желтоватые. И все они были одинакового размера чуть меньше А4. Потом подошёл к карандашам и выбрал несколько средней твёрдости, а заодно три чёрных кистевых линера и несколько углевых палочек. Все это добро омега положил в красную плетеную корзину, что взял на входе. Смело подошёл к масляным красками и набрал несколько тюбиков самых ходовых цветов, а к ним и разбавитель, и льняное масло, и новую масленку. Акварель Питеру нравится за то, что не пахнет и можно прозрачно класть слои, так что и коробку акварельных красок омега не обделил вниманием. Несколько кисточек из белки, щетины и синтетики разных номеров отправились к остальным избранным. Питер не знал, покупать ли кисть из колонка, потому что она дорогая, но подумал о том, что она очень долговечна и пластична, тем более когда ещё предоставится такая прекрасная возможность? Выбрав кисть с длинным волосом в красном дереве с перелётом из стали, к тому же ещё и в прозрачном футляре с креплениями, омега аккуратно положил её сверху. Можно ли купить что-нибудь для Морган? Питер улыбнулся сам себе и все-таки решил приобрести что-нибудь в подарок. На дизайне тоже нужно иметь дело с реальными поверхностями, поэтому парень взял точно такую же кисть из колонка в футляре и опустил в корзину. Питер даже не задумался о том, что вещь может быть не достаточно дорога для дочери Тони Старка, но отбросил эту мысль, ведь видно, что кисть просто замечательная и красивая. Важно внимание, а не то, сколько денег было вложено, ведь Питер делает подарок от всего сердца. Омега взял несколько листов Аква-бумаги А3 формата, ластики, несколько холстов на картоне А3, а также на подрамнике три полотна разных размеров под задуманные картины. Когда с художественный и товарами было покончено, Питер принялся подбирать обычную канцелярию: тетради в клетку с различными принтами, шариковые и гелиевые ручки разных цветов, штрих, обложки, листы для печати и, конечно же, дневник. Хоть и многие, а точнее все, уже не пользуются такой замечательной вещью как дневник. Питер — очень прилежный ученик и любит комфорт, поэтому для лучшего ориентирования в школьной жизни омега как раз-таки и выбрал самый красивый дневник из предложенного ассортимента. Уже на кассе на парня посмотрели так, словно он скупил весь магазин, а Питер расплатился за покупки, упаковав в большой пакет для удобства и с довольным лицом отправился дальше. Нести было тяжеловато, но в магазин электроники и механики омега не зайти не имеет права. — Здравствуйте! — произнёс Питер, зайдя в магазин и увидев продавца за стойкой. — Мне нужны несколько деталей, не поможете? — Добрый день, парень. Конечно помогу, — пухлый мужчина лет пятидесяти с добрыми глазами обратился к омеге, — для себя? — Да, мистер. У вас есть шариковые подшипники? — Минутку, — мужчина отвернулся и опустился к нижней полке витрины. — Нет, к сожалению. — А со смещением поверхностей или радиальные? — Такие есть, сколько? — По пять средних и по пять маленьких, пожалуйста. — Мужчина собрал детали и положил в заранее подготовленный пакет. — Средних три шкива с резьбой, четыре самых маленьких шпонки, теперь провода. Мне, пожалуйста, если есть, биметаллический круглый с алюминиевой токопроводящей частью и стальной магнитной азотосодержащей сердцевиной. Есть такой? — Ну ты даёшь. Тебе с такими запросами заказывать нужно в мастерской. Но, к счастью, у меня есть абсолютно все провода и кабели, так что обращайся, — мужчина улыбнулся, — тебе сколько? — Десять метров, сэр. — Куда тебе столько? — мужчина был удивлён, ведь обычно даже взрослые берут по три-четыре метра. — Я учусь в научной школе, поэтому нужно много трудиться. — Продавец понимающие закивал и принялся кусачками отрезать нужное количество. — А, простите, ещё паяльник, пожалуйста. — Выбирай, справа от тебя на витрине. — Питер обратил внимание туда, куда указал продавец и поразился их разновидностям. Омега стоял около пяти минут и рассматривал, подбирал будущего помощника. — А, кажется, выбрал. Покажите, пожалуйста, вон тот черненький «Dremel Versatip 2000». — А у Вас хороший вкус, молодой человек. Отличный выбор, — мужчина достал в запасе коробку и распаковал, вручая вещь парню. Питер покрутил вещь в своих тонких руках и обрадовался, ведь паяльник подходит по всем параметрам. — Всё, я все беру. — Отлично, с Вас сто пятнадцать долларов, — омега расплатился картой. — Заходите ещё! — Обязательно. Спасибо и до свидания! Омега вышел из отдела и понял, что потратил слишком много сил на покупки, да и нести было тяжело. Питер решил для себя, что сходит в следующую субботу за остальным. Нельзя же упускать шанс, тем более, если отец не покупал ничего из вещей омеге уже семь лет, а ещё тем более, что бюджет у Ричарда просто огромен. Нет, Питер совершенно не жадный, но благодаря прошлой обиде на отца, не прошедшей до сих пор, парень набрался смелости пользоваться благами, предоставленными Ричардом без за зрения совести, пока это возможно. С тяжёлым грузом омега направился домой, то и дело все время ловя на себе чужие взгляды. Жизнь Нью-Йорка протекала как обычно: все суетились, пытаясь успеть на встречу, работу или же отдохнуть, а вечером — домой, выпить в барах и казино, сходить со своими возлюбленными в ресторан, и многие места, куда можно отправиться в ночном Манхэттене. Уже в квартире Питер разобрал новые вещи, а Ричард уже успел приготовить ужин — спагетти с итальянским соусом. Запах, разносившийся по дому, только разогревал аппетит омеги. Питер переоделся в свою обыденную, но такую любимую белую футболку с принтом и короткие домашние шорты, а после спустился вниз на ужин. — Питер! Ты был настолько тих, что я не услышал, как вошёл, — мужчина повернулся к нему, держа в руках чайник, только что снятый с плиты, — на ужин вот, — указал рукой на кухонный стол с двумя маленькими кастрюльками. До Питера только сейчас дошло, что стол был накрыт праздничной скатертью из кружева, около холодильника была бутылка дорогого шампанского, по которой стекали капли воды, а сам альфа был одет в белую рубашку с черными брюками — празднично. Ричард выглядел прекрасно. — У нас гости? — омега нервно поелозил на стуле, склонившись над столом. — Ах, да, прости, я тебе не успел сказать, не знал, что ты так быстро придёшь, — на щеках Ричарда появился еле заметный румянец. — У меня появился любимый человек, — сказал мужчина с нежностью. Все настроение Питера сразу упало, ему хватает проблем. «Не будь эгоистом» — пронеслось в голове, и омега постарался улыбнуться. — Её зовут Анна. Правда красивое имя? — альфа мечтательно взглянул в окно. — Она должна подойти к восьми. Питер быстро взглянул на циферблат настенных часов. Часовая стрелка была на семи, а минутная — на тридцати. — О Боже, время! Уже скоро придёт твоя возлюбленная. Я полагаю, мне можно поесть и пойти наверх? — омега взглянул на Ричарда вопросительным взглядом. — То есть ты не против того, что я пригласил Анну на ужин? — омега замотал головой, а мужчина улыбнулся и хлопнул в ладоши. — Отлично! Я знал, что ты меня поймёшь. Альфа осторожно положил свою ладонь на тонкую руку омеги, лежащую на столе. Питера охватила нежность из-за таких действий отца, и он по-доброму хмыкнул. Питер поел и поблагодарил за еду. За эти двадцать минут родные успели поговорить о многом. Питер рассказал про учёбу в школе, а Ричард старался мягко обходить все больные для мальчика темы. Раздался дверной звонок. — Это Анна, — альфа посмотрел в отражение окна на себя, а после прошёл в коридор. Питер встал со стула, осмотрелся на наличие беспорядка, но поняв, что все идеально, достал из настенного шкафа два бокала для шампанского, которые поставил на стол, и приготовился встречать гостью. Питер услышал голоса, доносящиеся из коридора. Один мужской — низкий и мягкий, а другой женский — ласковый, плавный, лелеющий слух. Питер держал взгляд, опущенным в пол, но когда поднял — увидел девушку, которая поразила своей красотой не только отца… Яркие зелёные глаза, светлые каштановые локоны, спускающиеся по плечам, мягкая нежная улыбка, подчеркивающая её образ нежного цветка: все это цепляло взгляд. А нежное голубое платье прекрасно подчеркивало её фигуру песочных часов. На руках был нежно-розовый маникюр, а на щиколотке висела тонкая золотая цепочка с ювелирными камушками. Анна была похожа на нежный цветок лилии или же лотоса. Но тут омега почувствовал её запах — обоняние начало восстанавливаться — лёгкие ноты осенней погоды и скошенной травы, усыпанной прозрачными каплями росы. Нет. Определённо Питеру её запах понравился. Анна, заприметив Питера, заговорила с ним: — Здравствуй, меня зовут Анна, — бархатный голос вторгся в сознание омеги, отчего пошли мурашки. — Здравствуйте, я Питер. Приятно познакомиться, — парень кивнул, на что девушка улыбнулась. Глаза добрые — смотри хоть вечность. — Прошу, присаживайся, — сказал Ричард, провожая гостью к столу и отодвигая стул для неё. — Милый, очень красиво, — Анне понравилась романтическая обстановка. Питер и Ричард приготовили и свечи, и шампанское. — Всё для тебя, радость моя, — альфа нежно поцеловал её в висок. Питер улыбнулся, и уже было двинулся в сторону лестницы, как его остановили. — Питер, а ты куда? — обратилась девушка к омеге. — А, ну… Я наверх. Оставляю вас наедине, так сказать, — Питер улыбнулся, явно не понимая, зачем он нужен внизу. Анна посмотрела на Ричарда волнительным взглядом. — Я думала, что мы в месте все побудем… — Дорогая, — Ричард накрыл её руку своей, наклонившись ближе, — Питеру нужно готовиться, завтра ему на учебу. Он бы с радостью, но занят. Правда? — мужчина перевёл свой взгляд на Питера, который кивнул. — Да, простите меня за мою бестактность. Я уверен, что ещё будет время, чтобы вместе собраться, — на эту фразу девушка лучезарно улыбнулась, а щеки заалели. Омега удалился к себе в комнату. — Ричи, я ему понравилась! Он сказал, — шепнула она, а её глаза светились от радости, — мы встретимся вновь. Ты супер, милый! — Ты мое солнце, — он нежно прижал её ладонь к своей гладкой щеке и умиротворяюще улыбнулся. *** Питер сидел за столом и заполнял ежедневную книгу новой ручкой. — Я не буду вклеивать свое фото, — говорил он сам себе. Омега заполнял ячейки для наименования пар. Расписание уже давно Нед отправил по электронной почте, чему Пит был несказанно рад. Омега очень благодарен, что судьба щедро наполнила его жизнь людьми, которым может доверять, и Нед как раз-таки из этой категории. Сложив в сумку все необходимые вещи, омега ещё раз всё проверил, чтобы не забыть что-нибудь. Настало время одежды. Самая обычная — то, что пригодится для учёбы, особенно если такова состоит из работы с реактивами, чернильными ручками и пятнами от них, а уж тем более, если тебя каждый раз стебёт один не очень хороший человек, да и в принципе вся его шайка. Омега отрицательно покачал головой. Нет. Он не даст издеваться над собой так, как в прошлом году. Тогда Флэш Томпсон и его великодушные друзья добили парнягу до потери сознания, а все потому, что Питер тогда не мог контролировать свои новые силы и боялся навредить альфе. Именно альфе. Это говорит о том, что парень не стеснялся бить в полную, а омеге предстояло лишь терпеть. Даже не смотря на то, что Питер тоже «альфа», он не мог ударить в ответ, так как считал недостойным бить соперника. Питер — маленький герой. Сила ему дана для защиты мирного населения, а не для нападения на людей. Омега приготовил стиранные вещи, пахло кондиционером. Ещё одно доказательство начала выздоровления парня. Единственное, что ухудшалось с каждым днем — метка. Внутри неприятно все отдалось болью. Питер может и сможет простить отцу эту подлость и подставу, но только через большое количество времени, если выживет. Глаза расширились, а ладонь встретилась с щекой. — Не думай даже, Питер Бенджамин Паркер!  — укорительно прошептал парень, ругая себя за странные и страшные мысли. — Кыш, Кыш, — растолкал воздух омега вокруг головы, как бы отгоняя наваждение. Приняв лекарство и запив стаканом воды, который успел налить перед уходом из кухни, Питер осмотрел комнату: в сумерках она казалась загадочной, будто душа мальчика, такая же открытая, но в тоже время скрытая от посторонних глаз, хранящая множество тайн и секретов, неведомых никому. Подключив зарядное устройство вместе с телефоном и поставив будильник на семь утра, Питер снял шорты, включил любимый ночник, погасил лампу и лёг в мягкую кровать. Закутавшись в простынь, так как то одеяло, что осталось валяться на полу, исчезло, видимо отец отдал в химчистку, а ещё лучше выбросил, ведь омеге нужно забыть тот кошмар, что хранится в его сознании и вселяет страх, заставляя сжиматься в уголочке в комок, омега посмотрел на небо. Звезды сияли яркими огнями, одна за другой поблескивая в тёмном пространстве. Наверное где-то там, глубоко и далеко, за тысячи световых лет, существует жизнь, создания, которые могут стать друзьями для нас. Питер верит в добро, верит в любовь, верит в судьбу. Но все зависит от человека — если тот захочет жить в счастье, то сделает все от него зависящее для достижения своей цели, а затем, ставя новые, трудится для их достижения. Нужно быть сильным как душой, так и телом. Сердце должно гореть ярким пламенем ночью и днем и вести сквозь непробудную тьму. Если когда-нибудь Питеру придётся пожертвовать собственной жизнью ради мира, ради жизни остальных, ради любимого человека, то сделает это без раздумий. Сердце парня уверено, что такой миг настанет. А он настанет. И это — точно.