Поднимаясь с колен

      Эта история настолько меня поразила, что дальше лучше рассказать её со слов Димы. Точнее, от его прекрасного лица. Так будет понятнее.

· · ─────── ·𖥸· ─────── · ·

      С утра я приехал на каток. Лёша как всегда сидел в тренерской и заполнял документы. Чтобы хоть как-то его взбодрить, я отпустил шутку наподобие: «Вроде по замёрзшей воде катаешься, а выглядишь как офисный планктон». Да, Эмиль, шутка глупая, но не перебивай, пожалуйста.       Столяров поднял на меня голову, мы пожали друг другу руки. Я сел напротив него, и мы начали обсуждать номера на олимпиаду. Как раз вычеркнули оттуда твоего ломаного волчка. Ей богу, Эмиль! Хватит уже бухтеть по этому поводу. Дальше разговор пошёл так:       — Лёш, можно я потренируюсь, пока никого нет?       — Удивительно, без Эмиля?       — Да, он дома отсыпается. Ты же знаешь, пытаемся восстановить его слабый организм.       — Надеюсь, до олимпиады очухается. Элементы уже хорошо выполняет.       — Я тоже надеюсь на это не меньше твоего. Так что, пустишь прокатиться?       — Катайся, только час максимум. Потом у меня тренировка.       — Поклон в пол тебе, боярин, — я демонстративно поклонился.       — Иди уже.       После выбивания права на прокат по льду я пошёл в раздевалку, переобулся в коньки. Ты знаешь, в этот момент я стоял неустойчиво. Не знаю, к чему это, но до льда дошёл с большим трудом. Только вышел, проехал два кружочка и чувствую, за мной кто-то наблюдает. Развернулся, сначала подвоха не почуял. Через секунду улавливаю движение — ко мне идёт моя бывшая. Да, которая Маша. В смысле слишком много девушек в последнее время? Я же не сам их ищу. Слушай лучше.       Гоголь подходит ко мне и хлопает с такой наигранной ухмылкой. Да не писатель, а бывшая. Да, у неё такая фамилия, забыл? Так вот. Я в полном недоумении подъезжаю к бортику, чтобы поинтересоваться. Какого хуя? А она стоит глазками лупает. И ещё посмела со мной заговорить. Да это я на трезвую понимал, что пальца она моего не стоит. А когда мы с тобой познакомились, я в хламину был. Вот и казалось всемирной трагедией. Всё, слушай дальше.       — Дима, приветик!       — С изменщицами не здороваюсь.       — Ну это всего-то один раз было, и то... Вдруг у нас просто голая вечеринка была?       — Мария, пожалуйста, ближе к делу.       — Тебе партнёр на олимпиаду нужен?       — Спасибо хоть не половой. Нет, не нужен.       — Вечно ты со своим сарказмом. Один выступать будешь?       — Один.       — А может, мы всё-таки объединимся? Дима, я так тебя люблю! Вернись ко мне, пожалуйста.       — Пожалуйста, не надо унижаться передо мной.       Да, прям так и сказала. Не удивляйся. Она все наши отношения так делала, а потом ещё и после измены пыталась таким образом выбить себе прощение. Конечно не простил бы. Тебя прощаю исключительно за косяки, это другое, ты же мне не изменял. И я тебе не изменял, ты отошёл от темы.       — У тебя кто-то появился, да?       — Тебя это волновать не должно.       — Это же измена!       — Маша, не начинай, пожалуйста. Это ты мне изменила. Покинь, пожалуйста, каток.       — Это было всего один раз!       — Где раз, там и два.       — Дима! Это всё ложь.       — Покинь. Пожалуйста. Помещение.       — Но...       — Иначе я вызову охрану или пойду в суд, скажу, что ты преследуешь меня, чтобы причинить вред. Чтобы тебе запретили приближаться.       Маша мне ничего не ответила и только ушла. Я наконец-то остался на катке один. Аллилуйя. После этого разговора во мне что-то надломилось. Нет, Эмиль, я не пожалел её или вспомнил, как она меня любила. Просто больно, очень больно. Это терзало меня изнутри. Прокатился ещё пару кругов и поехал домой. Когда-то мама наняла мне охрану, которой я не пользуюсь. Вчера был первый раз, когда они мне понадобились. Позвонил им. У меня началась паранойя, будто за мной кто-то следил. Конечно, я был за рулём. Знаешь, каждый раз оборачиваясь, видел странную машину. Она двигалась за мной. Вариант ехать домой сразу отпал. Позвонил охране, доехал до их офиса. Машина резко уехала, завидев рядом со мной четверых амбалов. До дома я доехал с одним.       Потом ты сам знаешь. Ходил как на иголках. Постоянно нервничал. Началась паранойя, казалось, даже в Эдеме за мной следили. Но там стояла дополнительная охрана, поэтому это исключено. Тебя волновать не хотел... И не хочу. Пришлось. Иначе ты, пиявка, не отсосался бы. Эмиль, нет, не о том думаешь. Понимаешь, если бы я сразу вывалил это на тебя, все терапии пошли бы насмарку. У тебя вон, глаз дёргается от количества информации. Хватит на сегодня историй о преследованиях.

· · ─────── ·𖥸· ─────── · ·

      Да, глаз действительно дёргался. Я, конечно, знал о слабоумии Марии, извините, но да. Изменить ему на его же кровати, а потом как ни в чём не бывало прийти и просить вернуться. Аплодирую стоя. Конечно, я не святой. Попытка изменить была и об этом молчать глупо. Дима простил меня, а я простить себя не могу. Мне говорили, что все обошлось, в этом нет моей вины. Есть, и прощения мне нет. Масленников простил, потому что любил, и я боюсь его подвести. А она — глупо надеяться, что он простил её. Мария даже не винит себя в случившимся. Виноваты все, но не она. Я раньше тоже был таким...       — Улун остыл.       —Что? — поднял голову.       — Наш улун остыл. Давай, схожу долью воды.       Не дождавшись ответа, Дима встал, взял наши кружки и ушёл на кухню. Спустя пару минут вернулся обратно. Из посуды шёл дым. Вот, конечно, долил горячей воды. Прямо не кружки, а гейзеры Камчатки.       Я забрал свою посудину, отпил, обжег язык, поставил кружку на стол. Обнял Масленникова, чудо-юдо моё.       — Дим, не переживай. Не из такой жопы выбирались.       — Для меня это, конечно, двусмысленная фраза. Я не за себя боюсь. Вдруг эти её «люди-пугалки» узнают о наших отношениях. Представь заголовки: «Бывший принц льда Эмиль Иманов насосал на то, чтобы вернуться к выступлениям. Его парнем оказался Дмитрий Масленников. Получается. и этот заднеприводный?». Это если брать жёлтую прессу.       — Это немного не законно.       — Пресса?       — Мы. С твоими деньгами боятся не стоит. Стоит опасаться. Нас убьёт Наталья Петровна.       — Это точно. Главное, чтобы она не узнала об этом именно от Маши.       — Не узнает, чтобы нас не вычислили, не стоит выставлять отношения напоказ, и вообще кататься на разном транспорте и выходить из дома в разное время.       — Ещё скажи из разных квартир.       — Нет у тебя столько денег. Дим, прости, я, наверное, перегнул.       — Я понимаю. Всё решу, только не волнуйся.       — Постараюсь, но ничего не могу обещать.       Отодвинулся от него, мой улун остыл. Пора бы пить. Смущала меня эта история. Вот вроде я ему верил, а как иначе. Но что-то меня смущало, давало почву для размышлений. Почему он вообще стал её слушать? Так, Эмиль, успокойся, ты начинаешь ревновать, переживаешь. Уже даже сердцебиение участилось. Отставил кружку. Вдруг почувствовал, как будто кто-то схватил меня за грудь, сжимая ее железными клещами. Начал задыхаться, пытаясь вдохнуть воздуха, но каждая попытка представляла собой измученный вздох. Сердце усиленно билось, даже в ушах был только белый шум. Сука!       Отчаянно схватился за грудь, понял, что не могу бороться с этим страшным приступом. Дима запаниковал и убежал за моими препаратами, прописанными профессионалами. Будто призывая на помощь невидимых ангелов, дополз до окна, поднялся и приоткрыл его, надеясь, что свежий воздух окажет хоть какое-то облегчение. Но даже воздух на улице показался мне тяжелым.       Боль в груди становилась все сильнее и мучительнее, как будто тело превращалось в конструкцию, которую ломало. Я понимал, что время идет против меня и каждая минута была слишком длинной. Закрыл глаза и позволил себе окунуться во мрак приступа, пока Масленников не прибежал с лекарством, спасительным, как стакан воды в пустыне. Дима вколол мне препарат и постепенно белый шум стал уходить на второй план, сердцебиение замедлилось, а дыхание выровнялось.       — А я тебе говорил, что не надо тебе было это слышать.       — Надо, я бы не уснул без этого.       — А с этим я тебя чуть ногами вперёд не вынес.       — Ну не вынес же.       — Дурак. Завтра же к лечащему врачу. И без отговорок, мне мертвый парень не нужен.       — Я думал, ради меня ты станешь некрофилом.       — Это не смешно.       — Я хотел развеять обстановку.       — Я теперь спать не буду, спасибо, блять! Пошли, буду сидеть рядом, караулить.       — Как мило.       — Выключай дурака, пожалуйста. Я понимаю, защитная реакция на трудные жизненные ситуации, но заканчивай.       — Ладно, — протянул.       С опорой на Диму поднялся на второй этаж. Мне было лучше, но он настоял на своём. Масленников завёл меня в комнату, помог раздеться и уложил спать. Как с маленьким, ещё и на пол сел. Взял меня за руку и не отпускал. Так я и уснул, под его защитой...