Профессор

Саске плакал и от горя, и от мыслей о том, что его снова хотели использовать, как подстилку, и от переживаний. Он бежал, но на самом деле совсем не знал, куда именно бежать.

***

Он спрятался в самую дальнюю комнату. Совсем не зная, что делать, он запрыгнул в то, что первым попалось на глаза: в длинную тумбочку. Дверцу он закрыл бесшумно, чтобы отец, если выиграет, не так скоро нашëл его. Приняв кривую позу среди полчища каких-то ваз, он уставился в одну точку, ожидая худшего. В коридоре же проходили переговоры. Потом послышались шевеления и звуки ударов. Студент паниковал. Он очень волновался за старшего брата, признавал свою вину в том, что они сейчас дерутся, проклинал себя за своë существование. Ведь иначе они бы не дрались. Итачи жил бы припеваючи. Мать с отцом не стали бы такими... В этих вазах Саске чуть ли не истерил. Приходилось держать в себе все крики, хотя хотелось кричать до боли в горле. Хотелось куда-нибудь исчезнуть и никогда не возвращаться. Из-за него Итачи может пострадать. Из-за него отец чуть не попал в тюрьму. Из-за него старший потерял понятие "спокойствие", ведь из-за проблемного студента у него теперь и свободной минуты нет. Только еду готовить, драться с отцом, поддерживать нормальное моральное состояние Саске... Он всегда только о нëм заботится. "Какой же я выродок... Я даже не пытаюсь заметить его стараний. А если с ним что-то случится? А если он его убьëт? А если он из-за меня будет избит до полусмерти и не сможет встать? А если навсегда останется инвалидом после этого? Какой же я идиот!" Слëзы уже наполняли вазы, как вдруг снаружи послышался какой-то хлопок, ещё один хлопок, но уже двери, а после размеренные шаги. -Малыш, я прогнал его. Можешь выходить, если ты здесь. Одышка мешала нормально говорить. Саске приоткрыл дверцу, убедился, что это точно старший и опасности рядом нет, а после вывалился из тумбочки с тремя вазами. Ничего не разбилось. -Итачи, он же ничего не сделал тебе? -Ну, пара ударов по лицу была... Но больше ничего. Младший подбежал к профессору и накинулся с объятиями, уткнувшись лицом в плечо. -Итачи... Мой Итачи, любимый... Ты живой... Как же я волновался, ты бы знал... Я же там чуть паническую атаку из-за тебя не словил... Студент гладил его по голове. -Ну да, живой. А должен был быть мëртв? -Сплюнь! Вот ещё! Я теперь... Я пока там сидел, кое-что понял... Я никуда тебя не пущу. Даже драться с ним. -Но иначе ведь ты пострадаешь... Саске обеспокоенно посмотрел на брата. -А по-другому пострадаешь ты! Ты думаешь, мне настолько плевать на тебя? Думаешь, мне будет без разницы, когда ты после меня калекой останешься? Он плакал, кажется, только сильнее. -Итачи, почему тебе кажется, что я не люблю? Недостаточно любви уделяю? Прости, я по-другому не умею... Ведь если я перейду черту братских отношений и гейских, это ведь будет слишком плохо... Я вынужден сдерживаться, я просто не приучен любить правильно... Вдруг я буду любить чрезмерно? Это же странно выглядит, наверное... -Да господи, маленький, что с тобой? Почему ты думаешь, что мне недостаточно? Вообще отчасти да, недостаточно... Но я ведь не брошу тебя. Вот глупый. Что ж ты так загоняешься? Ну не плачь ты так, всë же хорошо. Я не мëртвый, ран не получил, мне не больно... Студент заплаканными глазами посмотрел в лицо брата. У того начал проявляться синяк на глазу. -Нет, Итачи... Ты мне врëшь. Зачем? Тебе больно из-за меня... -Саске, успокойся. Не выдумывай. -Какой же ты лжец! У тебя синяк на глазу! Я же не слепой! Итачи никак не отреагировал. -Малыш, просто не волнуйся. -Да ты... Да ты... Ты вообще думаешь, что говоришь? Младшего такие слова, кажется, ещё больше выводили на эмоции, поэтому старший был вынужден что-то с этим сделать. -Глупенький. Не могу же я бросить тебя здесь одного, заплаканного... Да и не особо болит. Саске стал глубже дышать, немного успокоился и вытер слëзы. Правда, они продолжали литься. Но теперь студент с полными уверенностью глазами заявил: -Сейчас ты идëшь со мной. Молча и не сопротивляясь. Понял? -Ты чего задумал? -Понял? - уже яростнее повторил вопрос младший. Со слезами на глазах. -Понял... - уже смирившись с участью, ответил профессор. - Ты только успокойся для начала. -Я спокоен. -А плачешь ты... -Им хочется, они и катятся. Сами. Я ими не могу управлять и полностью подавить. Принимай, что есть. Всë, пошли уже. В итоге плачущий Саске привязывал к глазу брата холодный компресс. -Теперь ждëм 15 минут. Потом мажем. И, я так думаю, перевязываем. -Угу. Я не буду ходить с заплывшим глазом. Итачи прекрасно видел, как младший пытается казаться спокойнее. На самом-то деле он, наверное, всë ещё сильно паникует. Только что в эту квартиру завалился дядька, который хотел его изнасиловать. Только что была кровавая бойня, а он один. А студенту ещё до этого было так себе. Да и та тирада, что он выдал после того, как вылез... Ещё и слëзы неконтролируемые... -Малыш... Как эти слëзы ощущаются? -Так же, как обычные. Только как-то всë само льëтся. Это сложно объяснить... -Тебе настолько плохо? -Не выдумывай. Просто... Ну, я не знаю почему... Старший распахнул объятия. -Малыш, иди ко мне. Тот подполз по кровати к брату и оказался закован в них. Студент в ответ на это принял более удобную позу и тоже окольцевал чужие плечи. -Ты что, не веришь, что со мной всë хорошо? - спросил младший. -Представь себе. Как с тобой что-то может быть хорошо, когда всë так плохо? Я бы на твоëм месте уже в себе погряз и не отвечал бы на внешние раздражители. - профессор приподнял руками голову брата за подбородок, большими пальцами смахивая с его щëк слëзы. - Тебе ведь серьёзно очень плохо. Если ты действительно не контролируешь их, то это признак огромного стресса. А я и не сомневаюсь, что он огромный. Но, малыш... - он коснулся лба Саске своим лбом. - Я совсем не знаю тебя. Прекрасно понятно, что ты очень многое от меня скрываешь. Ты очень глубокая личность, а я хочу знать тебя всего. Студент молчал. -Маленький, я не сделаю больно. Я хочу тебе помочь. Выговорись мне полностью. Я буду очень признателен тебе за это. Понимаешь... Думать над таким трудно. Я могу напридумывать тебе разных проблем, которых у тебя нет. Это только усугубит ситуацию. Теперь ещё и носы братьев соприкасались. -Ну же, братик... Я ведь легко догадался, что что-то не так. Например, ты скрываешь от меня кое-что важное, касаемое меня. Так ведь? Саске нахмурился и положил свою голову на чужое плечо. -Ты выгонишь меня, если я скажу. -Не выгоню, Саске. Я тоже люблю тебя неправильно. Слëзы как ветром сдуло. Они прекратились. -Чего? Младший поднял голову и посмотрел в чужие глаза. Он просто не верил. Как никогда ласковые, они были настолько тëмными, что, казалось, медленно поглощали в себя. Может, по частичкам, может, совсем медленно... Студент в них тонул. -Я люблю тебя неправильно. - с улыбкой повторился профессор. - Я ведь не промахнулся в том, что подумал, что ты любишь меня не так? Саске медленно кивнул. -Вот видишь. Тебе просто нужно было спросить меня. Ты... Это... - Итачи и сам не заметил, как засмущался. - Предпочитаешь частые поцелуи, или не очень? Младший некоторое время не менял положения и не верил в происходящее. Одну руку он положил на щеку брата и тихо спросил: -Итачи... Скажи, я умер? В той реальности меня всë же изнасиловали и убили? Итачи в свою очередь положил свою ладонь на ладонь младшего. -Именно, маленький. Теперь только мы и только вдвоëм. -Правда? -Правда. Но ты не умер и не изнасилован. В этом я солгал. Саске расплакался снова, но уже сам. От счастья. Впервые. -Итачи... -Саске, скажи. Ты готов быть со мной и в горе, и в радости? Тот кивнул. -Всегда-всегда? Снова кивок. Итачи приближался своими губами к губам брата. -А ты готов любить меня даже тогда, когда я сойду с ума, но всë равно буду продолжать любить тебя? И ещё один кивок. Профессор всë приближался к желанным губам. Прямо в них он спросил: -Маленький, ты согласен встречаться со мной? И шëпотом, в его губы, тихо-тихо послышалось: -Конечно, Итачи... Тот уже слишком заигрался в свадьбу. Он уже коснулся языком губ младшего, как тот отодвинул его лицо и, покраснев, сказал: -Вот только одно "но"... Я целоваться не умею. Саске вытирал слëзы счастья, но был всë так же рад. Это было видно по его еле заметной улыбке, скованно, уголками губ. Это говорило о том, что не все проблемы у него закончились и счастлив он лишь отчасти. Но, дабы не прерывать и такое настроение брата, старший ответил: -Глупенький... Тут не надо уметь. Это ведь только наш поцелуй. Делай, как хочешь. Это будет твой индивидуальный характер поцелуя. Ведь ты мне нужен, маленький... Таким, какой ты есть. Неумеющим, грустным, глупым, может, не слишком аккуратным... Это ведь ты. И твой поцелуй - тоже ты. И я хочу любить тебя полностью, даже с ошибками. Попробуешь? Саске посидел, подумал и неуверенно согласился. Они соприкоснулись губами. Профессор тут же полез внутрь чужого рта и начал там хозяйничать. Младший же долго думал, как сделать брату приятнее языком, потом тоже проникнул внутрь его рта и обвил своим языком чужой. А тот принял это, как вызов. Они боролись за право побывать своим языком во рту партнëра. Поцелуй получался пылким и страстным, но Итачи забавляла неопытность братика. Он очень старался, это было видно. Оба не хотели отлипать друг от друга даже тогда, когда закончился воздух. Только когда в глазах уже темнело, они всë же отпрянули друг от друга. Отдышавшись, Итачи заявил: -А с тобой интересно целоваться. То ты борешься, то делаешь мне языком массаж щëк, то облизываешь то, чем облизываю я... Хотя твоë отсутствие навыков умиляет. Стараешься так ради меня... А я, кажется, целую плоско и неинтересно, как обычно. -А я прям не плоско. Итачи, это был мой первый поцелуй... Ну, нет, вообще-то, не первый... Но первый именно мой. Я до этого никогда не отвечал, а тут... -А кому ты не отвечал? -Отцу. У него изо рта воняло. И потом от него воняло. И вообще он вонял. Да и... Честно, маленький у него... Но боли приносит достаточно. -Правда? -Смешно, да? -Не очень. Ведь тебе плохо было. Я не могу смеяться над этим, когда ты страдаешь. Ну ничего, малыш. Со мной всë будет по-другому. -То есть? Ты хочешь меня? -Хочу. Я голоден тобой. Очень голоден. - Итачи поймал было испуг в чужих глазах, как тот мигом прошëл после последующей фразы. - Но вовсе не в интимном плане. Я хочу обладать тобой полностью. Хочу читать твои мысли и наконец-то понять, что у тебя на душе. Хочу помочь. Мой маленький Саске... Ты ведь всегда плачешь, когда на тебя направлена ненависть или злость, потому что не можешь держать их в себе. У тебя очень глубокие глаза, в которых скрывается вечная боль. Тебе больно от одной только мысли о родителях, больно от воспоминаний, больно от того, что над тобой кто-то издевается, может, даже в шутку. Я так далëк от тебя. Ты на самом деле очень хороший. Незапятнанный и чистый. Пусть у тебя всë не получается, пусть какие-то вечные проблемы... Я помогу. Я всегда тебе помогу, маленький. Ты - настолько непорочная душа, что при виде тебя хочется плакать в подушку. Ты никогда и ни в чëм не был виноват, но все делают тебя виноватым. Но ты слабый. Ты ничего не можешь с этим сделать. Такой ты маленький и беззащитный... Я обязательно сделаю тебя счастливым, Саске. Ты будешь смеяться каждый день, будешь всегда спать со мной под тëплым одеялом, будешь рад каждой секунде жизни... Саске, ты будешь моим. Глубоко копнул. Саске ещё около минуты не мог выдавить ни слова. От последних слов у него стал отчëтливее виден румянец. -Ты с признанием в любви немного переборщил... -А тебе разве не понравилось? -Понравилось... Они смотрели друг другу в глаза и не могли насмотреться. -Саске, а ты знаешь, как я сегодня сам себе подтвердил, что ты любишь? -Как? -Ты сильно беспокоился за меня. -Так я же мог беспокоиться даже тогда, когда не любил бы неправильно, как за брата... -Но тогда у тебя не было бы такого беспокойного огонька в глазах, как сегодня. А ещё я, похоже, могу от тебя опьянеть... -Это как? -Это, маленький, очень приятно. Ты мне попался такой красивый и миленький... У тебя щëки, к тому же, такие... -Какие? -Красные. И после этого щëки младшего покраснели ещё сильнее из-за осознания студентом того, что они красные. -Значит так! - решив прервать такое количество смущающих замечаний, вдруг воскликнул младший. - Пятнадцать минут прошло! Пора снимать компресс. Сейчас найду мазь и бинты, чтобы туда-сюда не бегать. А ты сиди и не сбивай меня, понял, романтик херов? -А что, братику так нравится, что он сосредоточиться из-за комплиментов не может? -Так, всë. Сейчас намажу и продолжим разговор. И молчим. Иначе сделаю что-нибудь не так. Сначала младший снял компресс и убрал его в сторону. Настроение у него почему-то постепенно начало портиться. Ну, или он стал серьëзнее. -Глаз закрой. А лучше оба глаза. По отдельности их закрывать не очень удобно. И Итачи послушно закрыл. Саске аккуратно, нежными и лëгкими движениями начал наносить на поверхность синяка мазь. Для профессора такие движения казались скорее поглаживаниями. Очень приятными. "Гладит", казалось бы, по синяку, а боли и не чувствуется совсем. -Всë. Сейчас перевяжу тебе глаз, придавлю немного бинтом, чтобы не открывался, и можешь открывать второй. -Заботливый мой... -Угу. Твой. Ничей больше. -Можно я тебя потом зацелую? Младший посмотрел на него, но ничего не сказал. Он в то время уже перевязал глаз. Итачи открыл второй. Серьëзным тоном остудент начал: -Итачи, знаешь... Эти все твои признания немного не вовремя. -Я понимаю. Но по-другому ты бы ведь не признался. -Ну да, но сейчас я не совсем понимаю, о чëм думаю. В голове каша такая вязкая... У меня то ли истерика сейчас, то ли я счастлив, то ли в замешательстве, да и я даже не могу предположить, с какой стороны к тебе подходить. Ты бы увидел чуть более адекватную картину, если бы сказал об этом пораньше. -В эмоциях разобраться не можешь? -Угу. -Но ты же плакал... -Ну да. Краткосрочно. Ну, про первый раз и неконтролируемые слëзы я, наверное, попозже тебе расскажу. А вот после твоего признания было легче, но я как-то это не прочувствовал. Кстати, я не совсем понимаю эту всю схему со слезами. Может, секундные эмоции слишком яркие. Может, я нытик. Ты веди себя пока что как обычно. Мне так будет легче. Профессор подумал: "Что-то он слишком подозрительный. Что-то точно было не так. Но я не думал, что настолько плохо. Он в хорошем и плохом запутался. Ну, или я поддерживать не умею. В любом случае, надо что-то делать, пока он не лежит на кровати не в силах сдвинуть взгляд с одной точки." -Что-то ты меня слишком сильно волнуешь в последнее время. Может, снова тебя к психологу..? -Не смей. В прошлый раз мне ничем не помогли, а только поставили диагноз. Ты только потратишь деньги почëм зря. -Значит, к психиатру. Не собираюсь я тебя оставлять в таком состоянии. -Итачи, всë нормально. Я перенапрягся. Слегка. Завтра пройдëт. -М-м... Вот как. Ну хорошо. Я тебя понял. Этой ночью они безрезультатно пытались уснуть. Вроде бы в тепле, всë, как обычно: снова объятия, снова Итачи гладит брату голову, снова тот играется с чужими волосами. Но всë это должно рано или поздно закончиться и они обязаны уснуть. Но сейчас у обоих ничего не получалось. -Ты чего не спишь, Саске? -Не хочется. -А по-настоящему? -По-настоящему не хочется. -А ещё честнее? -Итачи, чего ты пристал? Мне, вообще-то, есть, что обдумать. И вообще, у меня может быть бессонница или что-то подобное. Зачем это всë так усложнять? Старший вздохнул, достал телефон и начал что-то печатать. Саске, уткнувшись лицом в его грудь, ничего не видел, поэтому поднял глаза и посмотрел ими в чужие. Там отображался экран. Тëмные зрачки уставились на него. -Ты чего? -Решил посмотреть на своего парня. Что-то не так? -Да нет, всë нормально. И профессор снова направил взгляд в телефон. В глазах видно было цифры и тире между ними. Номер телефона. Итачи ещё и скриншот сделал. -Итачи. -М? -Не делай глупостей. Я ни к кому насильно не пойду. Ты ведь всë же не передумал. Ты всë ещё хочешь меня отправить к этому психо-какому-то там. Без моего разрешения. Как в прошлый раз. -Тогда предлагай, братик. Что мне сейчас делать с тобой? -Ничего! -Тогда представь себя на моëм месте. Представь, как волнуешься. Представь, что не можешь оставить всë, как есть. И что ты будешь предпринимать? -В первую очередь спрошу, хочет он этого или нет. Ну, который Саске. В смысле я. -А если откажется? Прям так возьмëшь и оставишь его, чтобы он и дальше продолжал вот так... -А вот и оставлю. - младший обиженно отвернулся. - Мало ли, что у него там в голове. Мне ж туда сунуться не получится. Пусть он сам решает. Да и вообще. Он сильный и вполне может сам справиться. Может, этот плакса - просто одна из его масок? Я ведь не могу утверждать. -В прошлый раз ты пытался казаться не тобой и спорил со мной. Но ты притворялся. Это - не ты. И сейчас ты притворяешься. Ты ведь миленький, маленький и слабый мальчишка. И ты это понимаешь. Без моей защиты ты ведь никуда не су... Увлëкшись разговором, старший совсем не заметил, как брат замахнулся. Раздался звук хлëсткой пощëчины. Саске встал с кровати и теперь виднелся лишь его силуэт в темноте. -Вот, значит, какого ты обо мне мнения. Думаешь, если я влюбился, то буду тебе ботинки вылизывать? Нет. Итачи, я не люблю, когда люди во мне копаются. А ты это делаешь без задней мысли. Тебе ещё и с рук всë сходит, потому что ты - мой старший брат и единственный, кто любит меня. Но я не буду вечно тебе потакать. Прекращай, пока не поздно. Ты додумался до того, что я влюбился. Ещё до этого додумался до того, что со мной что-то не так. Влез в мою жизнь тоже без задней мысли. Я для тебя ещё и слишком слабый... А я понял, почему ты так нагло ко мне лезешь. Я слишком сильно тебе открылся. Думаешь, на моëм месте будет разумно посылать того, кого я люблю и за кого волнуюсь, куда подальше? -Саске, ты тоже не перебарщивай. Я же это делаю из волнения. -Не слушаешь меня и моих желаний тоже из волнения? -Ладно-ладно, понял. Извини и давай обратно под одеяло. -А я уже всë решил. Сегодня я сплю в другой комнате. И если ты вдруг запишешь меня к этому какому-то там, я в той комнате останусь жить и не выйду, понял? С этими словами младший действительно ушëл в другую комнату, хлопнув напоследок дверью. Всю ночь он не спал. Обдумывал. Итачи в соседней комнате тоже не удалось уснуть: виноват ведь. Перед его малышом. Он ведь хотел утешить, мол, я тебя люблю так же, как и ты меня. И это на самом деле так и было. Проблема в том, что ничего не получилось и его малыш на него обиделся. В качестве извинений утром старший решил приготовить самый вкусный на свете завтрак. С кухни уже давно тянуло жареным даже сквозь закрытую дверь, но студент всë не вставал. В один момент он вздрогнул, заслышав стук в дверь. Подождав секунду, старший открыл еë. -Саске, завтрак готов. Покушай. - мягко и аккуратно, тихо, стараясь не запугать, сказал старший. -Не хочу. - отрезал тот. -Маленький, но я ведь... А, ладно, ничего. Можно войти? Саске кивнул. Итачи вошëл вовнутрь и сел на кровать рядом с братом, запустив пальцы в чужие волосы, но по его руке слабо ударили: -Не трогай. У меня сейчас противные сальные волосы. Мне давно надо в душ. -Саске, я хотел извиниться... Я не думал, что тебя так заденет... Младший сел на кровати и повернул голову в сторону профессора. -И ты меня прости. Я слишком эмоциональный, таким быть нельзя. Я буду сдерживаться. -Не надо, маленький, ты же так вообще все эмоции растеряешь! -Лучше уж так. У тебя, кстати, синяк под вторым глазом. Ну, про первый-то понятно... Ты не спал? -Я не выспался. -А я вижу, что не спал. Врëшь мне. -Прости, Саске. Я не хочу казаться слишком слабым, чтобы быть надëжной опорой для тебя. Если я загнулся лишь из-за того, что ты ушëл... -Ты любишь меня. Правда? Итачи пододвинулся ближе и поцеловал брата в лоб. -Абсолютная, малыш. -Я тоже тебя люблю. Я так привык спать с тобой, что этой ночью без тебя мне было страшно. Ты был прав. Я слабый. Младший потянул брата на кровать, тот упал на мягкие перины. Саске лëг перпендикулярно, голову положив ему на грудь и приобняв за плечи. -Маленький мой... Какая же ты у меня прелесть... -Итачи, что с глазом? -Нормально всë, не волнуйся. -А завтрак сейчас остынет. -Да ну его, этот завтрак. Он ведь меня от самого важного отвлекает. Они лежали так ещё долго. Потом поменяли позу, легли параллельно и шептали друг другу на ухо комплименты и извинения. Младший вскоре решил дополнительно поцеловать своего партнëра. В щеку. Тот ловил момент, чтобы не упустить касание чужих немного обветренных губ. Этот поцелуй получился влажным. Но на этом студент не решился останавливаться: он полез к губам. -Как ты у нас осмелел... - тепло улыбнувшись такому, заметил профессор. - Обычно я целую тебя, а не ты. -Мне нельзя? -Можно, конечно. Такая акция только для моего глупенького братика. В этот раз Саске целовал жарче и бездумнее. Язык метался во все стороны, пытаясь найти язык брата, а потом оба языка начали сплетаться и расплетаться, будто бы хотели захватить друг друга и никогда не отпускать. Но, тем не менее, расходились, и снова начинался поиск и захват. Губы у них двигались осторожно, плотно прилегая друг к другу. Так вкусно... У младшего во рту был привкус шоколада, у Итачи - ароматного печенья. Во время поцелуя они делились своими привкусами, делая поцелуй влажнее, но не совсем мокрым, в меру. А завершился поцелуй покусываниями чужих губ. Но было слишком горячо. -Солнышко, ты сегодня целуешься очень... Эмоционально. Но хорошо. Мне понравилось. Ты, кстати, где и когда умудрился запрятать шоколад? -А это мне вчера ночью захотелось, я и взял. -А я даже не слышал, как ты прошëл мимо... -Я на носочках шëл. А ты меня не записал ещё к этому... Психо-о... -Нет ещё, маленький. Не волнуйся об этом. Я понял, что тебе это не нравится. Но как же мне тебя тогда освободить от этого стресса? Ты до этого эмоций не показывал, вчера был какой-то всплеск, сегодня ты спокойный, но выглядишь грустным, как будто сейчас заплачешь. Что-то же не так. Я недостаточно уделяю внимания или просто не делаю того, чего бы ты хотел от меня? -Нет, Итачи, с тобой всë нормально. Это я сумасшедший. Завтрак этим днëм остыл, а чувства братьев снова запылали.