Можете звать меня Мику

Миру есть, что сказать, но они молчат

Запрети мне так думать. Их уже не спасти

Омертвевшая масса, создавшая Ад

Машина работает, её не снести

Ген с Кохаку и Хромом блуждали по лесу, изучая его окрестности. Больше им ничего не оставалось делать: Мику не вернулась к ним ни через пару минут, ни через десять, так что команда приняла решение двигаться дальше, а не стоять бесцельно на месте. — Где же она? — Хром забрался на небольшую гору и с помощью подзорной трубы рассматривал поля внизу. — Неужели её схватил враг? — Куда ж ещё Мику могла деться, — вздохнул Ген. — Должно быть, сейчас она пытается втереться к ним в доверие. Менталист удручённо вздохнул при мысли о такой перспективе и спрятал руки в широкую ткань хаори. Беспечность действий Мику не выходила из его головы, и Ген уже который раз за их поход корил себя, что не успел её остановить. Не то, чтобы он не верил девушке в том, что у неё получится сыграть роль шпиона, но доля скепсиса была у него в голове. А если с Мику и вовсе что-то случится, то никого, кроме самого себя, он не сможет винить. Мотнув головой, Ген вытащил трубку от телефона, чтобы поскорее оповестить оставшуюся на Персее команду о внеплановом изменении их состава: — «Персей»! Ответьте! Смена планов. — Всё понял, больше ни слова, — тут же с того конца провода ответил Сенку. Гену не нужно было объяснять, ведь он и так понимал: если у врага настолько продвинутые технологии, что они смогли создать самолёт, то им ничего не стоит прослушивать разговоры на их частоте. — Обстановка? — послышался серьёзный голос Цукасы. — Что у вас? — Мы втроём пока ничего не нашли. Неприятный холодок пробежался по спине Сенку, оседая в кончиках пальцах и заставляя их слабо подёргиваться. Втроём. Их сейчас трое, и почему-то Ишигами был полностью уверен, что на рожон пошла одна черноволосая особа. Также он мог утверждать, что Мику сейчас находилась у врага. Непонятное, совершенно ненужное сейчас переживание начинало заполнять Ишигами. А ведь он её предупреждал. Его серьёзное выражение лица сменилось на предвкушающий скорое интеллектуальное сражение оскал. Сенку нажал на переключатель, обрывая связь с разведывательной командой, чтобы враг не успел выследить местонахождение Персея. Обсуждение с командой будущего противостояния немного сгладило градус напряжения внутри Ишигами, предоставляя место предвкушению этого момента. Но их разговор прервал очередной звонок телефона. Магма не смог сдержаться от такой беспечности Гена, который, вопреки предостережению Сенку, решил ещё раз им позвонить, обрекая всех на корабле возможности быть обнаруженными. Быстрым шагом подойдя к телефону, Магма рывком нажал на переключатель: — Ген, ты тупой или притворяешься?! Зачем так сразу перезва… — Приветствую, — вместо менталиста по всей кабине лаборатории разнёсся спокойный бархатный голос неизвестного им человека. Внезапный контакт врага обескуражил команду, заставляя вслушиваться в мягкий, мелодичный голос неизвестного мужчины. — Я так понимаю, это ваша основная частота для переговоров?

* * *

Мику осматривала просторное помещение, полное различных мониторов, проводов, индикаторов и тому подобному. С восхищением она отметила, что помещение успешно скрывает то, что оно было построено уже после окаменительной катастрофы. Девушка будто зашла в лабораторию двадцать первого века, и лишь грубые материалы выдавали настоящее время, в которое было построено здание. Мику мотала головой из стороны в сторону, с жадностью рассматривая каждую деталь прекрасно исполненного интерьера, пока её не отвлёк тот самый пилот самолёта, который и привёл сюда девушку. Мужчина крепко схватил её за локоть и повёл к чему-то на подобии стула, рядом с которым стояли бочки с прозрачной жидкостью. Бесцеремонно сняв с неё обувь на левой ноге, лётчик опустил конечность в тёплую воду в бочке, и две руки так же бережно, но настойчиво опустил в такие же бочки по обе стороны от девушки. — Ч-что вы делаете? — опешила Мику. — Расслабься, это просто солёная вода. — Приятно, да? — девушка и не успела заметить, как к ней повернулся неизвестный мужчина и вовсю её разглядывал. — А теперь, наверно, стоит представиться. Вон тот человек с дурацкой привычкой дышать продуктами горения… — Отвали, я просто курю. — …Стэнли Снайдер, бывший военный. Хотя нет, до сих пор военный. Только теперь он работает на меня. Мику посмотрела на названного человека: высокий, широкоплечий Стэнли не показывал ни капли отрицательных эмоций по отношению к говорившему человеку. Руки сложены на талии, лёгкая улыбка — всё показывало на обстановку, в которой военный себя вполне комфортно чувствовал. — А я — доктор Ксено, — мужчина в долю секунды оказался подле девушки и прижал своей рукой её шею, заставляя обратить на себя внимание. Такие же светлые, как и у военного, волосы были идеально зализаны назад, предоставляя взору широкую, глубокую трещину вдоль лба, напоминавшую форму икса. На пальцах были надеты длинные напёрсники, которые неприятно аукались Мику воспоминаниями о недавней стычке с Ибарой на острове сокровищ, а безумные глаза учёного вселяли в девушку неподдельный страх. — А ты у нас кто? И от куда взялась? Её глаза лихорадочно блуждали по лицу Ксено. Мику ещё на подходе к этому зданию представила, как будет себя вести: сейчас амплуа обычной жертвы обстоятельств напрашивалось само собой. Но ей понадобилось некоторое время, чтобы собрать мысли в кучу и, наконец, начать говорить: — Я — Мику. Дома, в Уэльсе, я училась на обычного архитектора, — странно, но неосознанно девушку обволокло приятное родное чувство. Впервые за столько лет она разговаривала с кем-то на своём родном языке, и это помогло ей хоть на толику расслабиться. — Ах, Уэльс? Стэн, ты слыхал? — он по-дружески усмехнулся Снайдеру, после чего опять повернулся к девушке, вернув своё серьёзное, но уже искренне заинтересованное лицо. — Далеко же ты забралась от своей родной земли. Стэнли мне докладывал, что твои товарищи походили на азиатов, так что же ты делала с ними и почему называешься несвойственным для Великобритании именем? Ксено одёрнул руку от шеи Мику и отошёл от неё на расстояние вытянутой руки. Девушка невольно сглотнула, глубоко вдохнув воздух, и подняла взгляд: позади учёного красовалась панель с различными рычажками и кнопками, а над ними возвышались индикаторы с подёргивающимися стрелками, которые больше напоминали спидометры. Внезапный выброс адреналина от напряжения — и стрелка на одном из индикаторов скакнула вверх, после чего вернулась на исходное положение. Не нужно быть гением, чтобы понять: эта штука была чем-то вроде детектором лжи. — Ох, это была такая ошибка, такая ошибка! Моя матушка — такая несносная женщина! — незадолго до окаменения решила отправить меня в Японию к кузину. Чтобы навестить, понимаете? Какая ирония! Кто ж знал, чем это всё обернётся! А я ведь даже японского языка не знала! Ну что за неудача? Я всем говорю, что такое могло случиться только с такой неудачницей, как я, а я ведь даже ничего плохого никому не делала, честное слово! — Мику говорила и говорила, придумывая на ходу всевозможную чушь, приправленную правдой. Так она сможет выиграть время, представившись учёному обычной болтушкой, а волнение и страх больше запутают примитивный детектор лжи. — Ближе к делу, — кратко встрял в её монолог Ксено. Он уселся на широком стуле, положив ногу на ногу и подперев подбородок рукой. — Ах да, прошу прощения, — девушка прокашлялась. — После окаменения меня оживил какой-то примат — по-другому я этого здоровяка не могу назвать. Суд да дело, туда-сюда — и вот меня уже вовсю эксплуатируют как рабочую силу. Моё настоящее имя всем было тяжело произносить, вот я и взяла более созвучное для них прозвище. Надо мной и так там издевались, не хватало ещё, чтобы моё имя коверкали! Боже, как же там было ужасно! Столько работы, да ещё и в окружении людей, которые говорят на совершенно непонятном для меня языке! Я так рада, что оказалась здесь, в окружении родных по духу людей! Англичане, американцы — мы ведь не чужие люди. Вид у вас, правда, не такой доброжелательный, но Вам наверняка столько досталось за такое количество времени восстановления разрушенной цивилизации! Неудивительно, что Вы выглядите измученными. Но я-то знаю, что вы нас в беде не оставите! Мику в какой-то момент показалось, что она и правда чувствует облегчение, находясь здесь. Глянув на индикаторы, она с гордостью отметила, что показатели почти не сдвинулись с места. — Действительно, мы всегда были тесными партнёрами во многих конфликтах, пусть ваш народ и осуждал некоторые наши действия, — Ксено продолжал говорить мягко, растягивая слова. Только ему одному было известно, что у него на самом деле на уме. — Но попрошу, не стоит нас отождествлять. При всём моём уважении к вашим достижениям, у Великобритании даже не хватает фантазии делать более презентабельные концепты своих идей. Взять ту же машину времени: представить искусное творение науки в виде старой синей обветшалой коробки — ну что за неэлегантность! — Она хотя бы была более практична, чем DeLorean, — буркнула Мику, на секунду полностью забыв о страхе из-за такой грубой критики британского сериала. Она сказала это достаточно тихо, но по лицу Ксено девушка поняла, что он её услышал. Лицо учёного неожиданно озарилось какой-то довольной улыбкой. Он ещё некоторое время мерил Мику взглядом, пока к нему не подошёл Стэнли, чтобы выяснить, что его друг думает о полученной информации. — Похоже, она говорит открыто, — Ксено переводил взгляд с индикаторов на Снайдера. — Говорит без заминок, почти не напрягаясь. — Так она говорит правду? Это же хорошо. — Да. Но только, если она действительно говорит правду. Учёный взглянул на девушку, довольно улыбаясь. Либо она искусно врёт, либо говорит чистейшую правду, и оба эти варианта сильно подзадоривали его интерес. — Этот примат, как Вы выразились, и есть ваш научный руководитель? — к Мику подошёл Стэнли и на секунду вытащил изо рта сигарету, чтобы выпустить из лёгких едкий дым. Военный стоял достаточно близко, чтобы девушка зашлась в приступе кашля. — Прошу прощения. Но Мику нисколько не была недовольна такой ситуации, а совсем напротив: эти секунды, во время которых она восстанавливала своё дыхание, дали ей возможность быстро придумать, кого же из команды ей стоит обозначить главарём. Вариант указать Сенку Мику сразу отбросила: слишком рискованно выкладывать все карты. Нужен кто-то, кто сможет потянуть время и убедить, что действительно является научным руководителем, пока Сенку будет готовить план действий. Ген подходил на эту роль очень даже хорошо, но он сейчас был вместе с разведывательной командой и мало чем мог помочь, да и поймать его могут с лёгкостью и тогда пиши пропало. Значит, нужно выбрать кого-то достаточно сильного, чтобы мог постоять за себя, и достаточно умного, чтобы не выдать себя с потрохами. — Да, — хриплым голосом ответила девушка, — их научный руководитель — доктор Цукаса. За столько лет я хорошо запомнила его имя. Стэнли выжидающе посмотрел на Ксено, но по нему и так было понятно, что учёный собирается делать: — Что ж, думаю, пора поговорить с нашим коллегой. Он пошёл к другой части лаборатории, где находился массивный аппарат для связи. Ксено надел на голову проводные наушники с микрофоном и начал что-то набирать на панели управления. Мику со Стэнли с интересом наблюдали за учёным, когда он, кратко растянув губы в своей предвкушающей улыбке, начал разговор, перейдя на ломаный японский: — Приветствую. Я так понимаю, это ваша основная частота для переговоров? Из-за наушников Мику не могла знать, что отвечают учёному её товарищи, так что она могла продумывать диалог лишь по односторонним репликам Ксено: — Прошу прощения за мой плохой японский, но с неандертальцами я разговаривать не намерен. Я хотел бы попросить о разговоре с главой вашей научной команды. Пригласите к аппарату доктора Цукасу, будьте любезны. (…) Прошу прощения, мой боец, Стэнли, решил, что лучшим приветствием будет демонстрацией разрыва в наших уровнях научного развития. Доктор Цукаса, Вы ведь сами профессиональный учёный, так что должны понимать, что у нас уже есть установка, работающая по габерубошу. (…) Вижу, Вы меня поняли, доктор Цукаса. Мику отчаянно пыталась понять, о чём шла речь, но у неё это слабо получалось, а пристально смотрящий на неё военный и вовсе не давал расслабиться, ведь девушке нужно было делать вид, что она абсолютно не понимает слов, сказанных по-японски Ксено. Взгляд Стэнли так и грозил ей, чтобы Мику даже не предпринимала попыток что-либо выкинуть, так что она продолжала сидеть и лишь пытаться вникать в суть разговора. В конце концов девушка разобралась, что в Америке так и не смогли изобрести чудо-воду, так что Ксено попросил помощи у её команды, на что те, как не сложно догадаться, любезно отказались. — Мисс Мику, можешь вытащить руки и ногу из воды, это мне теперь без надобности, — сняв наушники, проговорил Ксено. Он вяло окинул взглядом помещение, прежде чем встать со своего места. — Переговоры прошли успешно? — хмыкнул Стэнли, смотря на мрачное лицо товарища. — Собирайся, у меня нашлось для тебя новое задание, — Снайдеру дважды повторять не пришлось: через секунду он уже облачался в свою броню. Мику струшивала капли влаги с конечностей, когда в лабораторию зашла габаритных размеров женщина с куском хорошо прожаренного мяса в руках: — Босс, есть какие-то новости? Эти новоприбывшие, похоже, собираются отплывать. — Никуда они не денутся, — улыбнулся ей учёный. — Именно поэтому мы и прогнали над ними самолёт-разведчик — чтобы они пали духом. — И что, мы их просто выследим с воздуха и будем лупить, пока шёлковыми не станут? — такая примитивная прямолинейность этой женщины до одури напоминала Мику Магму. — Эта молодёжь слишком уж умна, на том и погорят. Они будут опасаться подобной тактики и останутся на месте! Но нет, у меня есть более элегантное решение: мы пригвоздим их к месту и убьём их главного учёного. Мику нервно сглотнула. Что ж, она искренне верила, что Цукаса сможет за себя постоять, и всё с ним будет хорошо. Стэнли уже облачился в свою броню и, докурив сигарету, потушил её и надел свой шлем. Без лишних слов он вышел из лаборатории и направился к выходу из их убежища. В помещении стало необычайно тихо и пусто, и лишь постукивание каблуков Ксено, который шёл к девушке, напоминало, что расслабляться ей пока рано: — Мисс Мику, ты ведь уже оценила элегантность наших строений как архитектор, не правда ли? — О, безусловно, — кивнула Мику и неохотно перевела взгляд на Ксено, который нарочито любезно сейчас вёл диалог. — После грубых и неотёсанных изобретений, которые создавали японцы, эти сооружения кажутся действительно выходцами двадцать первого века. — Я рад, что ты смогла это оценить. Значит, у твоих пленителей не так развиты технологии по сравнению с нашими? Так он пытается выудить из неё больше информации? Что ж, Мику срочно надо что-то импровизировать, делая вид, что она ведёт обычную светскую беседу: — Мистер Ксено, Вы даже не представляете, как грубо и примитивно они использовали ресурсы! Нет, они, конечно, меня постоянно поражали, но долгая вражда внутри их команды откидывала их развитие далеко назад, не давая развиться дальше. Не то, чтобы я их восхваляла, но если бы не раздор — они непременно насоздавали бы кучу пушек или что-то такое. — Не переживай, я прекрасно тебя понимаю! — на секунду Мику показалось, что глаза учёного загорелись искренней радостью. — Эти постоянные войны лишь отбрасывают человечество назад и постоянно мешают развитию науки. Сколького бы человечество успело достичь, если бы безмозглые политики тратили средства в действительно нужное русло! — он взглянул на девушку и протянул ей руку, лишь слегка касаясь длинными напёрсниками о ткань её одежды. — Не хотела бы присоединиться к нашей научной команде, мисс Мику? Лишние руки нам сейчас очень нужны. Девушке потребовались немалые усилия, чтобы скрыть вырывающуюся наружу улыбку: схожесть Ксено с Сенку была очевидна, пусть их методы и немного отличались. — К научной команде? Прошу меня простить, я буду абсолютно бесполезна для Вас. Разве что, в роли местного барда, — она планировала перевести всё в глупую шутку, но Ксено, казалось, заинтересовался и этим. — Так ты — человек творческий? — Мне нравиться играть на музыкальных инструментах и затрагивать у слушателей струны их души, — она театрально поднесла ладошки к сердцу, нараспев протянув последние слова, но и это не вызвало у учёного хотя бы намёка на обычную улыбку. Высокопарные слова поначалу ей трудно давались, но сейчас, кажется, девушка начала входить во вкус. — Какая элегантность! Увы, струны человеческих душ для меня скрыты. В этом плане мне больше близка теория струн. — И Вы являетесь её приверженцем? — Почему нет? — он подошёл к высокому окну, смотря в дальнее небо, будто поэт эпохи романтизма. — Это вполне неплохая попытка физиков найти универсальную силу, которая объединяла бы основные взаимодействия. Теория струн вполне может претендовать на роль такой силы. — Если вдруг не окажется, что религия права, и всё создал какой-то Всевышний. Иронично было бы, не находите? — Ну что за ребячество? — Ксено окинул Мику оскорбительным взглядом. — Я скорее поверю в то, что на своём веку увижу внеземные цивилизации, чем в эту ахинею. Или в то, что вопрос Ферми действительно имеет смысл. — Тогда и теория фильтра имеет место быть? — Скорее, теория зоопарка, — мрачно ответил Ксено. — Для человечества жизнь в вольере — самая подходящая роль. — А мне ближе теория саморазрушения, — Мику продолжала улыбаться, на время забыв о нависшем напряжении, а зря: с широкой улыбкой к ней повернулся Ксено, и зерно сомнения прокралось в голову девушки. Что она упустила, почему он так улыбается? — Мику, для простой болтушки, которая не смыслит в науке, ты слишком развита в различных стезях. Девушка изумлённо вскинула брови, ошарашенно уставившись на учёного, а уголки её губ плавно опустились вниз. Так он пытался её разговорить, чтобы вывести на чистую воду? Она слишком увлеклась беседой, нужно возвращаться в своё амплуа. — Попрошу, я пусть и болтушка, но довольно любознательная. Кому не интересно побольше узнать о космосе? — Мику обиженно сложила руки на груди и отвела взгляд. — У меня есть на примете пара десятков человек, которые бы с тобой поспорили, — так же широко улыбаясь протянул Ксено, покидая лабораторию. Даже не обернувшись напоследок, он громко хлопнул массивной дверью, заставив Мику непроизвольно дёрнуться. Сейчас ей лишь оставалось надеяться, что с Цукасой и всеми, кто остался на корабле, ничего не случится.