Брошенный

      Громкий свист Эрвина Смита, следящего за боем, оглушил всех присутствующих в спортивном зале. Леви опомнился, бросил взгляд на избитого им Эрена и нервно провел руками по волосам.       - Леви! Что ты делаешь? Нужно боксировать, а не драться как уличные бродяги! - отчитывал Эрвин, подходя уже к парню, который утирал кровь рукавом спортивной кофты. - Ты как, малой?       - Нормально.       Хоть смуглолицый не жаловался на боль, вставать с пола он не спешил. Тренеру позвонили, поэтому он удалился в подсобку с телефоном у уха. Леви снял боксерские перчатки, бросив на пол, и подал руку своему сопернику. Как никак ему следовало загладить свою вину перед ним. Потому что Эрен не виноват в том, что Леви устал носить на своих плечах большую заботу о тяжелой матери. Он думал, что хотя бы в сражениях будет забывать о ней. Но бокс наоборот еще больше распаляет его тревоги, заставляя потерять рассудок и начинать яростно избивать соперника. Вдобавок ко всему, у этого парня явно понимающие глаза, отчего чувство вины у Леви обострилось еще в два раза.       - Ты в порядке? - выдавил из себя голубоглазый.       Парень с изумрудными глазами стянул перчатки, приняв помощь и поднявшись с пола.       - Я не хрустальный. Мы же боксеры в конце концов. Это у тебя нужно спросить, в порядке ли ты? - и снова бросил этот внимательный взгляд, будто уже прочитал все тревоги на лице приятеля.       - Не бери в голову,- Леви махнул рукой, взяв с пола перчатки.       - Почему? Я же вижу, что у тебя не все хорошо. Ты всегда можешь поделиться со мной. Иногда это необходимо. У меня, например, есть такой друг...       - Эрен, расслабься. Тебя это не касается.       Когда Аккерман направился было к выходу, Йегер окликнул:       - Слушай! Мы сейчас собираемся поесть в забегаловке. Присоединяйся.              Да, приятели иногда звали его посидеть вместе, но Леви всегда спешил домой к матери. Даже до переезда в родной город он не рвался на встречи, тем более сейчас.       - Нет, я не могу, мне надо...       - К матери, да? Понимаю.       - Откуда ты...,- Леви от удивления даже повернулся лицом к Эрену. Странно, что об этом узнал кто-то. Аккерман же всегда тщательно скрывал тот факт, что он ухаживает за своей родительницей. Возможно, информация как-то просочилась, но как? Он даже Эрвину Смиту не говорил о ней.       - Потому что мой друг тоже ухаживал за членом своей семьи, точнее, за дедом своим. Он выглядел также как ты сейчас. Вечно торопился домой, пока дед все-таки не покинул этот мир. - Заметив замешательство собеседника, Эрен тепло улыбнулся, и бросил: "Не бери в голову", повторив слова Леви. - Еще увидимся!       - Да, давай, - буркнул Аккерман и покинул зал.              Странный день вышел. Странный Эрен, и друг его тоже странный. Наверно, его другу сейчас тяжело без деда, или наоборот... хорошо. Господи! Что за навязчивые мысли лезут в голову Леви? Так нельзя думать. У него же самого в квартире лежит мать. Это же его мать, которая отдала его своему брату, мать, которая заставляла его голодать месяцами, мать, которая попросила вернуться, чтобы не умирать в ужасном одиночестве наедине со своей ужасной болезнью и скорее всего кошмарными мыслями. Как она там сейчас? Лежит, наверно, не может встать, чтобы пойти в туалет. Или дрожащими руками берет стакан воды с прикроватной тумбы, что купил Леви специально ради нее. Ее даже оставлять нельзя одну на два-три часа. А он уже в мыслях почти согласился пойти с Эреном в забегаловку. Лишь бы не ощущать эту болезненную атмосферу квартиры, не слышать эти мучительные стоны и тяжелые хрипы вперемешку с душераздирающим кашлем. Он уже так устал от этого! Но так думать нельзя. Придется идти домой и желательно нужно поспешить.       Какая-то неведомая сила толкала парня в спину. Он бежал домой, потому что боялся опоздать. Каждый миг забирал у матери силы, высасывая из нее жизнь. Это его мать, что с любовью стригла его челку много лет назад, что дарила ему тепло и улыбку когда-то. Это было так давно, что перестало казаться правдой. Но Леви хватался за это призрачное воспоминание и всегда готов забыть и простить ее холодный взгляд, брошенный на него в тот день, когда его забрал Кенни. Он спешил домой и даже забыл заглянуть в аптеку перед тем как повернуть в сторону своего пятиэтажного дома. Необъяснимое волнение так и захватывало его разум и тело. Аккерман уже задыхался, пытаясь судорожно открыть ключами дверь. Наконец открыв ее, он как мог затаил дыхание, чтобы услышать чужое. Леви подошел к комнате матери. Она лежала на кровати и будто растворилась в ней. Кушель медленно повернула голову к сыну и слабо улыбнулась.       - Здравствуй, Леви... Я думала, что ты не придешь.       - Нет, мама, я здесь. Я пришел.       - Хорошо. Теперь я могу заснуть спокойно. Устала пока ждала.