Ты мне снишься 2: вспомни меня

Pov Hardin

Лезвие ножа скользит мимо мраморной говядины и прорезает мне кончик указательного пальца. Несколько отборных матов слетает с губ, пока я иду с кровавым кухонным полотенцем до ванной комнаты, чтобы взять аптечку и обработать рану. Проклятая нервозность сбивает с меня весь настрой, а обыденное приготовление блюд, которое ранее приносило успокоение, теперь ни чуть не спасает, только вредит. Причем уже не морально, доводя до психоза, когда чертовы сливки не взбиваются, а физически, когда я заклеиваю пластырь, чтобы остановить кровотечение, вместо втыкания розмарина в мясо. Закидываю говядину на раскаленную сковороду, а время уже подходит к восьми вечера. Мама спрашивает стоит ли мне помочь, но я тут же ее разворачиваю. На кухне не могут готовить два человека, а сделать блюдо в этом доме лучше, чем у меня, все равно ни у кого не выйдет. Закончив с готовкой, я снимаю фартук и меняю футболку, на которую капнул соус, кровь и масло, на чистую рубашку. Звонок разносится по первому этажу, а часы на тумбочке показывают ровно 20:00. Интересно, Миранда так хорошо может рассчитать время, чтобы приехать секунда к секунде в назначенное время, или она все-таки приехала раньше и ждала в машине какое-то время перед тем, как нажать на кнопку у ворот? Встряхиваю головой, отогнав от себя эти мысли. Меня не волнует Рассел и вообще плевать, как девушка оказалась на пороге, как по таймеру. Мама пьет уже третью кружку расслабляющего чая с травами и мятой, но я все равно не уверен, что она сможет сдержаться при виде Миранды. Надеюсь, что никто с побоями сегодня из этого дома не уйдет. Отец сдержан и немногословен. Он, думаю, единственный, кто не будет ни но йоту переживать на этом ужине. Я встречаю Миранду, и даже помогаю снять ей пальто, повесив на вешалку. Рассел, кажется, совсем от меня не ожидала подобных действий. Глаза девушки округлились, а с губ слетело едва слышимое «спасибо». Насколько же плохо я к ней относился все это время, что банальная вежливость, которую другая могла и не заметить, Миранда воспринимает как нечто, способное вызвать столь сильное удивление. Коротко взглянув на девушку, первая мысль, что промелькнула в голове: «перестаралась». Она выглядела так, как будто пришла не на домашний ужин в кругу семьи, а на вручение премии Оскар. Укладка, которая явно не один час делалась в салоне, яркий макияж, и длинное обтягивающее черное платье в пол, с большим вырезом, который, на удивление, совсем не выглядит вызывающе. Вечер начался тихо и спокойно, только лишь суровый взгляд матери, который, словно бульдозер, раз за разом проезжался по Миранде, нагнетал обстановку. — Миранда, рад наконец-то нашему официальному знакомству. – кивает отец, пытаясь первым разрушить тишину. — Я тоже очень рада, Мистер и Мисс Скотт. – учтиво произносит Рассел. — Было неожиданно получить приглашение. — Да, милочка. – натянуто улыбается мама, и скрипит зубами так, словно хочет их сточить под корень. — Для нас всех каждый новый день – новая неожиданность. — Я понимаю, что я вам не нравлюсь, и вы имеете на это полное право. – аккуратно начинает Миранда. — Но давайте хотя бы попробуем наладить контакт, потому что хотите вы этого, или же нет, но теперь, полагаю, нам придется достаточно часто видеться, если вы все же хотите участвовать в жизни своей внучки. — Да, последнее, что я себе хотела – это становиться бабушкой в сорок лет, дорогуша! – вздыхает мама, делая большой глоток красного вина из бокала. — Вам не стыдно? — Стыдно? За что? – усмехается Миранда. — Быть беременной? — Совращать школьника! – вскрикивает мама так резко и сильно, что Майкл дергается на стуле от испуга. — Мам, мне девятнадцать, а не девять. – устало вздыхаю я. Можно было сразу догадаться, что Элизабет хочет не познакомиться с Мирандой и наладить контакт, а покричать на нее и поругаться. — Отличный стейк, Хардин. – отец пытается перевести тему разговора, но не думаю, что это сильно поможет. Уверен, мама еще ни раз за сегодня постарается уколоть Миранду. — Ого, я думала, что он из хорошего ресторана. – Миранда удивленно вскидывает бровь, переведя взгляд на меня. — Ну вы то уж точно сами не готовите! Ребенка тоже по ресторанам будете водить с пеленок? – мама складывает руки на груди. Отстраненная тема длилась слишком недолго. Надо было их по скайпу познакомить друг с другом. Там хотя бы можно в критической ситуации сбросить трубку, а потом сказать, что всего-то проблемы с интернетом, а для нового разговора его восстановят никогда. — Вы правда считаете, что для того, чтобы сварить пресную кашу ребенку нужны навыки в кулинарии? Тем более, что в первое время он обойдется моим молоком. – Миранда вздергивает бровью, кажется, она находится на грани. — Я сертифицированный медицинский работник с двумя высшими образованиями. У меня не было времени стоять за плитой, я работала. — И как ты собираешься растить ребенка со своей работой? – мама будто специально тыкает, показывая всем своим видом, что она недостойна обращения на вы от нее. — Не ваше дело. – пунцовые от злости щеки Рассел проглядывают даже через тональный крем. — Так, девочки, брейк. – папа поднимает руки, а я окончательно осознаю, что не стоило идти на поводу у матери и организовывать этот ужин. Миранда сидит по правую сторону от меня, и я слышу, насколько учащенно и сильно она дышит. Не думаю, что в ее положении можно так сильно напрягаться. Как никак, Рассел носит под сердцем моего ребенка, мою дочь, как бы дико не было это ощущать в свои девятнадцать. И я правда не хочу, чтобы что-то пошло не так. Мама смотрит в одну точку, противно елозя вилкой по фарфоровой тарелке и оставляя царапины. Если до этого ужин в доме Бекс с нашими семьями можно было назвать настоящим провалом, то сейчас данные посиделки на скоростях пытаются забрать первенство. — Миранда, а когда планируются роды? – спрашивает отец. — Если ты, конечно, не против на такое ответить. — Пока что ориентировочно, конец июля-начало августа. – девушка натягивает на лицо натренированную фальшивую улыбку, но невооруженным глазом видно, что она напряжена от макушки по кончики пальцев ног. — Уже определилась с больницей? – папа отпивает красного сухого из бокала. — Если нет, то у меня есть пару знакомых владельцев частных клиник, которые смогут выделить отличную палату и хороших специалистов. — Спасибо большое за предложение, Мистер Скотт. – Рассел на этот раз тепло улыбается, ей, видимо, и впрямь приятно крохотное небезразличие папы. — Я уже внесла часть оплаты за палату в Святой Марии. — Ого... – Майкл удивленно дергает бровями, потому что клиника Святой Марии считается самой дорогой не только в Лондоне, но в целом в Европе. — Не знал, что простым смертным туда так легко попасть. Там в соседней палате Меган Маркл не будет рожать? — усмехается отец. — Вы правы, это очень престижная клиника. – смеется Миранда. — Главный врач клиники вела у нас курс по акушерству в университете. У меня остались ее контакты, так и удалось договориться. — У нашей любимой внучки должны быть лучшие врачи, все правильно. – мама чуть ли не давится кусочком стейка после слов отца. — Простите, что лезу, а вы планируете жить вместе? – продолжает разговор папа, а на этот раз уже давлюсь я. — Нет, думаю, нет. – отвечает Миранда, неловко усмехнувшись. — Мы с Хардином ждем ребенка, но мы...не пара. Думаю, он сможет забирать Харпер на несколько дней в неделю, когда она подрастет. Если он захочет, конечно. — Может еще передумаете, дело молодое. – улыбается отец, поднимая бокал. — Если что, то смело звоните ко мне, я вам подберу самый лучший дом на севере Лондона по приемлемой арендной плате. Еще порядка часа за столом продолжают общаться Миранда и мой отец. Мать совсем поникла, будто только сейчас осознала, что это все происходит по-настоящему. Покончив с десертом, я и Миранда уходим на второй этаж в мою комнату, чтобы немного поговорить наедине. — Фух, я думала, что не переживу этот ужин. – смеется она, широко улыбаясь. — Поверь, я был на ужинах и похуже. – усмехаюсь в ответ я, вспоминая совместный ужин с семьей Ребекки и Яном. — Верю. – кивает Миранда и сокращает расстояние между нами, взяв мою ладонь двумя руками и крепко сжав. — Что ты... – спрашиваю я, но она перебивает. — Спасибо тебе. Я знаю, что ты всего этого не хотел. И я не заставляю тебя что-то делать специально. Я сказала о беременности, потому что ты имел право знать, но я не заставляю тебя присутствовать в нашей жизни, если ты этого не хочешь. – Миранда опускает глаза в пол, а ее ровный голос на последних предложениях начинает срываться, будто она вот-вот заплачет. — Я... – открываю рот, но Рассел вновь меня перебивает. — Хардин, скажи сейчас. Подумай, пожалуйста. Ужин, знакомство с родителями, твои смс. Я все понимаю, ты чувствуешь вину, хоть и не хочешь этого признавать. Но когда-нибудь чувство вины пройдет и что будет дальше? Я не хочу привыкать к тебе, а потом жалеть об этом. – Миранда закатывает глаза наверх и смотрит на потолок, чтобы слезы не успели скатиться по лицу. — Я сам не знаю, что я делаю. – честно отвечаю я, но на последних словах голос надламывается, становясь неестественно хриплым и низким. — Хорошо, тогда пусть все остается, как было раньше. – Рассел смотрит по разным сторонам комнаты, бегая зрачками из одного угла в другой. Что угодно, лишь бы не смотреть в мои глаза. — А что, если я теперь не хочу, чтобы было как раньше? – говорю вслух быстрее, чем успеваю подумать. Прикусываю до боли губу и кончик языка, чтобы снова не ляпнуть какую-то чушь. А забрать произнесенные слова назад будет высшей степенью мудачества в моем проявление. Если я сегодня что-то и понял, так это то, что мне и на далю процента не плевать на Миранду так, как я об этом кричал все время. — Хардин... – Миранда делает шаг назад, а я зачем-то беру ее за руку. — Я лучше пойду. Она вырывает свою ладонь из моей и отворачивается от меня, начав идти к двери. Я встаю перед ней и целую прямо в губы так быстро, что сам не успеваю ничего понять. Идиот. Что я творю? Миранда не сразу, но все же отвечает на мой поцелуй. Я аккуратно кладу руку ей на спину, придвинувшись ближе. Она медленно гладит мой затылок, а по шее расползаются мурашки. Вот черт. Кажется, я влип.