12 шагов

      Одиннадцатый шаг — начните практиковать положительные аффирмации и медитации. Суть шага заключается в том, чтобы методично вырабатывать уравновешенность и самоконтроль посредством различных упражнений. Обстоятельства вокруг могут меняться с невероятной скоростью, но моральный стержень помогает придерживаться изначальной цели — излечения.       Лодка качалась вперёд-назад, рассекая волнующиеся воды залива и направляясь к Васильевскому острову. Сильный ветер трепал рыжую, ставшую теперь похожей на выжженую солому, шевелюру Разумовского, который дрожал, как осиновый лист. На мужчину попадали многочисленные брызги, а прочная но весьма посредственная в плане удержания тепла смирительная рубашка никак не помогала Сергею согреться. От холода начали коченеть пальцы на руках и ногах, а зубы выбивали дробь, почти вторя бешенному темпу мотора лодки. Позади себя он слышал разговоры Игоря, Юли и Димы, которые по нескольку раз проговаривали детали своего плана стараясь предвидеть как можно больше обстоятельств. До Разумовского из-за бьющегося в уши ветра доходила лишь некоторая часть информации.       — А если нас прямо на мосту поймают и мы даже не успеем толком отъехать от причала?       — Не поймают. Сейчас вся полиция на ушах, стягивается к телецентру, поэтому улицы относительно свободны. Думаю, нам хватит времени добраться до дворов и уже там, засветившись на камерах, поводить патрули по лабиринтам, — заметила Пчёлкина поправляя на себе рыжий парик, — Так нормально?       — Да, почти как натуральный. Но мне всё же больше нравились те красные блестящие висюльки, — Гром слабо улыбнулся, стараясь хотя бы так подбадривать если не самого себя, то хотя-бы Юлю. Его потрясающая и просто умопомрачительная девушка без лишних раздумий согласилась поучаствовать в такой опасной и рискованной авантюре. Временами Игорь поверить не мог, насколько же ему повезло найти такую, как Пчёлкина. Девушка ответила улыбкой и поправила на ведущем лодку Громе его кожаную куртку.       — Мне тоже больше нравился смокинг. Надеюсь ещё когда-нибудь застать этого вымирающего зверя, — Юля нащюпала в боковом кармане куртки Игоря что-то цилиндрической формы и вытащила наружу флакон с таблетками, — А это что?       — Было в камере у нашего злого гения, ну я и прихватил с собой. Эй, меценат, филантроп и плейбой, что это за пилюли? — Сергей обернулся, присматриваюсь к красным капсулами в прозрачном флаконе.       — Доктор сказал, что это для памяти и улучшения работы мозга, но я не уверен…       Вероятно вид у Сергея был настолько жалкий и пришибленный, что даже такая железная леди, как Юля, не выдержала. Девушка сунула в руку Разумовскому его таблетки, а поверх его плеч накинула старый, найденный в лодке плащ без рукавов. Не то чтобы он особо грел, но, мужчина всё равно взялся за его край, придерживая и прижимая к себе изношенную материю.       — Думаю, машина уже должна быть на месте, — заметил Дубин, вглядываясь каменистые выступ на горизонте, — Кто поведёт?       — Без обид, Дим, но если мою Ласточку поцарапают или помнут, то мне будет легче смириться с тем, что это была моя вина, а не твоя.       Лодка начала замедляться и подплывать к берегу. Игорь не стал глушить мотор и, остановившись у набережной, встал со своего места. С этого момента им предстояло работать раздельно. Пожалуй, это был один из самых тяжёлых этапов их плана. До этого попытки Грома вести свою собственную игру не увенчались успехом, а в прошлый раз, борясь с Чумным Доктором, они действовали всей командой. Нынешний вызов был на порядок выше предыдущего и принять его должен был именно Игорь. Сам. На этот раз один на один. Дубин поставил ногу на каменный парапет, уже собираясь сойти с лодки, как вдруг его окликнул Гром.       — Дим.       — Чего? Что-то забыли?       — Нет, подойди.       — Что?       — Подойди, говорю, поближе, — Игорь говорил серьёзно. Так, будто собирался сказать что-то очень важное. Дубин уже успел подумать, что мужчина собирается выдать ему какую-то сверхнеобходимую и секретную часть плана, но вместо этого Игорь просто протянул ему ладонь для рукопожатия.       — Да ну зачем? Мы же не прощаемся, — Дубин только успел вложить свою руку в чужую, когда его резко денули на себя и обняли. Даже Сергей остался в культурном шоке от такого жеста, что уж говорить о самом Дубине, который не мог пошевелиться, — Игорь, ты чего?       Гром молчал. Мужчина думал о том, как точно также всего пару недель назад он также лежал на мостовой с Фёдором Ивановичем. Как они доедали пачку пельменей, пьяной говорили о всяком и как Прокопенко завещал ему беречь своё счастье. А теперь Фёдора Иванович уже нет. Больше некому скомкать его рапорт об увольнении или прикрыть от федералов. Счастье не вечно, и его можно потерять в любой момент. Это Игорь успел осознать на своём опыте.       — Удачи, напарник. — Гром хлопнул Диму по плечу, отправляя молодого человека на берег. Игорь подал руку Юле и помог девушке выйти к мостику. Гром опустил взгляд вниз. Не хотелось вот так вот спонтанно и быстро прощаться с Пчёлкиной. Выглядело это так, будто они виделись в последний раз. Юля сглотнула, руки девушки мяли край белого халата, даже у её мужества и решимости были свои пределы.       — Встретимся после того, как всё пройдёт хорошо, преодолевая себя, проговорила Пчёлкина.       — Да, конечно.       — Не забудь, ты всё ещё торчишь мне ужин в ресторане. Свидание на крыше не засчитывается.       — Постараюсь придумать что-то более достойное, — кивнул Гром и взял в руки лицо Юли. Рыжие волосы от парика щекатали щёки и шею. Пчёлкина привстала на носочках и поцеловала Игоря в губы, держа мужчину за руки. Сергей смотрел на них, не отводя взгляда. Даже в такой напряжённый и важный момент эти двое умудряются находить время друг для друга. Юля отстранилась, но Гром задержал её. Он достал из кармана куртки ключи с весёлым брелоком в виде шмеля. Наверняка его квартиру уже успели разгромить, но формально предложение должно было оставаться в силе.       — Они твои.       Лодка разворачивалась и удалялась от берега. Разумовский видел, как Юля с Димой в своих костюмах садятся в машину и выезжают на дорогу. Мужчина и подумать не мог, что настолько простое быстрое прощание сможет оказать на него такое действие. А ведь его злейший враг, тот, кто похоронил все труда Разумовского, был... Человеком. Таким же, как и сам Сергей. Он боялся, злился, страдал и любил. Все эти люди, они тоже чувствовали. Разумовскому было неприятно это осознавать, но только теперь он начинал думать о других, как о по-настоящему живых существах со своими мыслями, целями и переживаниями. Или этот внутренний вопрос исходил не от Сергея, а от Птицы?       — Голову повернул, не оглядывайся, — жёстко скомандовал Игорь, и Разумовскому пришлось подчиниться. В воздухе пахло озоном и свежестью с моря, дождя или грозы не было, но Сергей прекрасно понимал, что это лишь затишье перед бурей.       — Ты сильно изменился за этот год. Будто стал лучше. Ты так сильно дорожишь этими двумя, — проговорил мужчина ведя плечами и сжимая в руках баночку с капсулами. Возможно, Игорь не услышал слов Разумовского из-за шума мотора и воды, может просто не хотел говорить с преступником, коим являлся Сергей. Молчание затянулось, Разумовский взялся за крышку, уже не ожидая ответа и желая лишь принять прописанное доктором лекарство, но тут Гром заговорил.       — Говоришь, что я стал лучше, хотя сам чуть не склеил ласты после моих побоев? У тебя точно не все дома.       — Но то, как ты прощался, выглядело довольно эмпатично.       — Потому что я люблю этих людей. Это мои друзья, моя семья… Моя стая, — фыркнул Игорь, вспоминая Дубина. Вот надо же так было сказануть, — А когда любишь кого-то, то мир перевернёшь, чтобы защитить их.       — Возможно, но у тебя совсем нет оснований полагать, что эти люди будут с тобой навсегда. Сколько вы знакомы? Год?       — А я, в отличае от поехавших маньяков-психопатов, не полагаю, а знаю, кого выбираю. Это моя опора, то, что даёт мне сил идти вперёд. Неужели тебе даже это чувство не знакомо?       Разумовский молчал. Гром не стал развивать эту тему, справедливо полагаю, что и без того уже сказал слишком много. Больше, чем то подразумевало взаимодействие преступника и полицейского. В конце концов он не нанимался читать Сергею морали. Позади себя Разумовский и Игорь слышали еле различимый полнявшийся гул от сирены полицейских машин. Скорее всего Диму с Юлей уже засёкли, и на их поимку выдвинулось не меньше нескольких патрулей. Над водой высился мост со злополучной телестудией. Чем ближе лодка, преодолевая водную гладь, приближалась к сооружению, тем сильнее становилась тревога сразу у двоих мужчин. Оба боялись ошибиться, промедлить, совершить нечто непоправимое.       Разумовский наблюдал за тем, как солнечный свет играет бликами на панелях студии. Где-то там был Волков: жестокий, мстительный, пугающие до дрожи. Теперь Сергей лучше, чем когда-либо понимал, что Олег не остановится, просто не сможет. Он уже поставил на карту слишком много. Такое нельзя просто отменить или постараться забыть. И всё же… Разумовский чувствовал за происходящее немалую долю своей вины. Подобно эффект бабочки, маленькое, совсем незначительное решение в прошлом сломало сотни жизней. Если бы не Птица, всё бы было иначе…       «Я совсем тебя не узнаю, я не знаю человека, в которого ты превратился.» — крутились на языке слова Птицы, которые теперь казались своими собственными. Всё это время он только искал виноватых и совсем не замечал очевидного. У него совсем нет опоры. Величие, благотворительность, все его успехи были тем долгом, который он выплачивал Волкову, чтобы показать, что его жертва не была напрасной, но к тому времени Олега уже не было рядом. И тогда роль опоры взял на себя Птица, по крайней мере он точно знал, чего хотел. А было ли когда-то у самого Сергея что-то, что он мог назвать своей целью, своей подлинно мечтой?       «Мы всегда будем вместе»       Чувствуя волнение, Сергея октоутил крышку у баночки и взял в рот одну капсулу.       — Побольше бери, побольше, — прикрикнул Гром, добавляя лодке скорости и выходя на финионую прямую к мосту. На всякий случай Сергей и правда решил выпить несколько дополнительных таблеток.       — Игорь, а что ты будешь делать с Олегом? — робко спросил Сергей, — Ты убьёшь его?       — Ну, до суда он точно не доживёт, — сквозь зубы процедил Гром.       Сергей прикусил нижнюю губу и сглотнул. Пора перестать искать виноватых и начать что-то делать. Пусть он больше не Чумной Доктор, не миллиардер и даже не человек в подобающей физической форме, но свои способности, свои знания он ещё способен использовать во благо. Однако всех в этой гонке за счастьем спасти не получится. Придётся выбрать сторону, и, кажется, Сергей уже практически определился.       — Игорь, я хочу, чтоб ты знал. Я всё, что нужно, сделаю. И, даже если потребуется, пожертвую своей жизнью.       — Побереги громкие слова для репортёров, — хмыкнул Гром. Однако Сергей был как никогда серьёзен.

***

      — Я постараюсь как можно дольше отвлекать Волкова, а ты беги к пульту управления и постарайся деактивировать эту штуку, — говорил Игорь, поднимаясь вверх по ступенькам. Было бы очень опрометчиво приезжать к Олегу в открытую прямо на лифте, поэтому мужчина решил обойти Волкова, используя для этого чёрную лестницу. Даже здесь на лестничных пролётах валялись чьи-то в панике брошенный вещи, а кое-где на стенах виднелись кровавые пятна, которые Разумовский старался игнорировать. Сергей и без того начинал чувствовать головную боль, а вид запекающейся на стенах багровый жидкости только способствовать возникновения чувства тошноты.       Вообще, если посудить логически, до задача Игоря была максимально проста — бить Олега, делать так, чтобы, у Волкова не было сил и возможности добраться до шаманящего с кодом Сергея и помешать ему в претворении плана спасения в жизнь. Чего, к несчастью, нельзя было сказать о роли Разумовского. Мужчина не решался озвучивать свои опасения Грому, но Сергей сильно сомневался в том, что у него получится взломать собственную же программу. Разумовский писал её ещё бог знает когда, и упомнить все детали сходу было почти нереально. А если он не успеет все исправить? Если Олег убьёт Игоря раньше или… Убьёт самого Сергея? Разумовского передёрнула от одной лишь мысли о таком исходе. Раньше он никогда всерьёз не думал, что Олег может жаждать его гибели, но опыт последнего месяца давал понять, что Волков, слетев с катушек, находился уже в том состоянии, что был способен практически на что угодно. Чего только стоит подрыв колонны в оживлённом центре города или рукотворный бунт.       «Всё будет хорошо. Я — Сергей Разумовский, человек, который написал этот вирус, тот, кто знает его лучше, чем кто-либо. Должен же был я оставить запасной вариант в случае непредвиденной ситуаций? У меня всё получится. Я спасу заложников, спасу Олега…» — мысленно повторял про себя Разумовский, останавливаясь перед дверь, что вела на последний этаж. Гром уже стоял у двери, навалившись на неё всем телом, готовый в любой момент ворваться внутрь. Разумовский встал прямо за ним, готовый пробежать к центру управления при первой же удачной возможности. Из-за двери доносилась еле-еле различимое пение и звуки перебора гитарных струн. Волков явно не ожидает их совместного появления прямо за своей спиной.       — Пожалуйста, будь с ним поокуратнее, — Разумовский не то предостерёг Грома, не то побеспокоился о телесной целости Олега. И что-то подсказывало Игорю, что первый вариант был не в приоритете.       — На три-четыре, — прошептал Игорь, группируясь и готовясь распахнуть дверь. А этот момент Разумовский почувствовал как его замутило. Они уже сошли с качающейся на каждой волне лодки, да и морской болезнью Разумовский никогда не страдал, но что-то мешало молодому человеку спокойно дышать и завязывало внутренности в узел. Пальцы дрожали, будто у курил ящика, которому не давали притронуться к сигаретам добрых две недели. Сергей сглотнул и проглотил ещё две капсулы из пузырька длятнадёжности.       — … четыре! — за всеми приготовлениями мужчина упустил тот момент, когда Гром вышиб плечом дверь и, вбежав в студию, накинулся на Волкова, выбивая из рук последнего гитару. Олег и Игорь катались по полу, стараясь с переменным успехом помять противника под себя. Разумовский, осторожно, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, выбежал из своего укрытия. Центр управления с выбитыми стёклами и несколькими перевёрнытыми вверх ногами стульями был прямо по курсу.       Как бы не желал Сергей действовать чётко по инструкциям Грома, мужчина всё равно не смог отказать себе в секундой слабости. Он успел сделать пару шагов в сторону студии и замер, на месте, жадно выхватывая взглядом всецело поглощённого дракой Волкова. Его телосложение терялось за массой его боевого костюма. Олег успел сбрить бороду и привести себя в порядок, и теперь поразительно напоминал себя из юности. Разумовский выдохнул и усилием воли заставил себя двигаться дальше к пульту управления.       Пришлось вручную проверять все компьютеры. Какие-то было выключены, какие-то пострадали в результате варварского захвата Олега. Но нашлись и рабочие экземпляры. Сергей склонился над экраном и, найдя клавиатуру, открыл диалоговое окно, начиная методично просматривать тянущиеся на чёрном фоне зелёные строки кода. Казалось, Разумовский перестал дышать, будто любой его случайный вздох мог мигом спугнуть единственно правильную строчку во всём многообразии данных. За спиной рыча и разнося остатки студии сражались двое мужчин. Ни одному из них Сергей не желал полной победы. В голове копошились, как мухи, мысли о совершенно отвлечённых вещах. Десятки отрывков и чей-то давящий, закладывающий уши голос. Разумовский зажмурился ударил кулаками по столу.       — Соберись, соберись… — повторял сам себе Сергей, агрессивно возвращаяся к работе.       В Волкова полетел металлический штатив. Игорь оказался в уязвимом положении. Мало того, что ему было некуда бежать, так и отбиться от человека с полуметровым острым ножом было практически невозможно. Гром сплюнул кровь, хаотично выискивая глазами всё, что могло бы ему помочь       — Забегался? — тяжело дыша спросил Олег. Его тон был почти ласковым и доброжелательным и это вполне можно было бы принять за дружескую заботу, если бы не наставленный прямо на Игоря выдвижной клинок. Олегу ничего не стоило насадить на него Грома, как шашлык на шампур.       — Ай! — Волков услышал за своей спиной голос Разумовского. Экран монитора заискрил, и Сергей отпрянул назад, но через секунду всё равно вернулся в прежнее положение. Поиски сдвинулись с мёртвой точки он нашёл нужное место — сердцевину программы, но чтобы добраться до неё и получить разрешение на редактирование необходимо было ввести пароль. Вот только какой?       — Серый, — выдохнул Олег, немало удивляясь тому, что видит. Потеряв на мгновение контроль и концентрацию, он совершенно выпустил из вида Игоря, который не применил воспользоваться такой удачной возможностью. Волков сделал шаг назад. Из носа текла кровь, а Гром уже замахивался для нового удара.       Неверная комбинация" — раз за разом выдавал компьютер ответ на все попытки Разумовского продраться сквозь защиту. Мужчина, кажется, перепробовал уже все возможные комбинации со всеми регистрами, но ничто так и не принесло ощутимой пользы. Ну что он мог закодировать такое? Свой день рождения? Имена родителей? Название любимой и когда-то песни? Он писал эту программу почти десять лет назад, нужно подумать и постараться вспомнить его волновало в тот период… Изо всех сил напрягал память, Сергей продирался сквозь годы забытья, чтобы отыскать в подсознании один единственный нужный фрагмент.       Это был его выпускной из университета. В тот день он получил свой заслуженный красный диплом. Сам директор вручил ему заветную корочку и пожал руку чуть неровному, восторженному Разумовскому. Четыре года пролетели как один, и теперь настала пора вырваться в по-настоящему взрослую свободную жизнь. После награждения и выдачи дипломов должен был состояться выпускной с одногруппниками, с которого Сергей успешно сбежал. Запершись в своей комнате в общежитии, молодой человек сел за компьютер. Больше, чем празднества, его интересовал только разрабатываемый им вирус. Изначально Разумовский создавал его, чтобы протестировать разработанную им ранее систему защиты, но так увлёкся, что не заметил, как его творение превратилось в нечто по-настоящему грандиозное и опасное.       Сергей точно не знал, куда и за ему ему стоит применять своё творение, но стирать его с жёсткого диска было очень жаль. В конце концов не зря же он проделал всю эту работу? Разумовский решил заморозить этот свой проект, а чтобы не кто случайно не запустил себе на компьютер вредоносный вирус, поставил на него пароль. То, что мог знать только он… И, возможно, ещё один давно оборвавший все контакты и пропавший из его жизни человек. «raz00m2v0lk0v»       — А это что? — спросил Олег, щурясь и приближаясь к экрану компьютера. Монитор, больше похожий на квадратный телевизор, Сергей получил в качестве приза на одной из олимпиад. По сути, у парня единственного на весь жилой корпус в детском доме был свой персональный компьютер. За это местная ребятня его обожала и ненавидела одновременно. От нападок последних друга спасал Олег, которому и самому был не чужды интерес к чуду техники, но который боялся прямо сказать об этом Разумовскому. Сергей заметил, как неловко друг смотрит на экран, каждый раз, когда он садится за стол поработать или почитать форум, и юноша решил во что бы то не стало приобщить лучшего друга к всемирной паутине.       — Это твой пароль. А сверху логин, то есть имя и фамилия, — пояснил Разумовский пригинаясь и тыкаясь пальцем в экран, — Их нужно вводить каждый раз, когда хочешь зайти на свою страничку.       — А почему такой пароль? Это твоя фамилия впереди? - приглядевшись, спросил Олег. Сергей кивнул.       — Да это я просто так от балды придумал. Если не нравится, то можешь по менять на что-то другое.       — Нет, меня всё устраивает. Уж твою и свою фамилии я точно запомню, — усмехнулся Волков, нажимая enter.       «Доступ разрешён. Протокол аннулирован» — ответил система, и Разумовский с облегчением выдохнул. Экран с помеха и погас, а Сергей, повернувшись, сел прямо на столешницу, переводя дух. Он справился. Он правда смог! «Ну Олег, ну память. Один пароль и тот я придумал” - мысленно у мехнулся Разумовский. Вдруг тупая боль резким импульсом ударила затылок, заставляя, Сергея опустить голову. Стало казаться, будто полу, тихо шурша, идёт что лёгкое. Но вместе с тем, отбрасывая от этого объекта тень была огромной, покрывающей всего мужчину с ног до головы.       — Моё лицо… — угрожающе прошипел Птица, с каждым невесомым шагом становясь реальнее и чётче. Сергей мог разглядеть мельчайшие пёрышки на его скулах, резко очерченные черты лица и тянущуюся к нему когтистую лапу. Молодой человек в панике потянулся к баночке с красными капсулами. Он так отчаянно желал открыть её, что его усилия привели к тому, что крышка слетела с резьбы и все таблетки красными каплями посыпались на пол. Разумовский сглотнул, от ужаса вжимая ь в столешницу. Сколько бы мужчина не моргал, не старался мысленно считать и ровно дышать, кошмар никуда не испарял, и лишь продолжал на двигаться на него, — Что они сделали с моим лицом?