Король Драконов

      Наездник, едва дыша, скользнул в темную каюту Вигго, стараясь не издавать ни звука. Его сердце колотилось в груди, а руки потели от напряжения. Он знал, что находился на территории, где любое неверное движение могло стоить ему жизни. Здесь пахло солью и старым деревом, а тусклый свет, пробиваясь через крохотное окно, разрывал мрак узкими полосами. На стенах висели карты, усыпанные различными маршрутами и отметками, а в углу стоял массивный стол, заставленный компасами, различными инструментами, книгами и свитками. Под столом лежало несколько ящиков со всякими не поместившимися на стол полезными штуками. Наездник знал, что у охотников есть артефакты, которые могут быть полезны для его планов, и он не собирался упускать шанс.       Он быстро осмотрелся, его взгляд судорожно метался по комнате, пока не остановился на сверкающем цилиндрическом предмете, лежащем на столе. Драгоценные камни блестели на тусклом свете, а золотые линии сплетались по его поверхности, создавая завораживающие узоры. Лазутчик не знал, что этоиестьДраконий глаз, но инстинкты подсказывали ему, что это может быть чем-то весьма ценным. Он протянул руку, чтобы схватить его, когда раздались тяжелые шаги, спешно приближающиеся к двери.       Сердце наездника забилось чаще, и он быстро метнулся за ящики, стоящие под столом, благо там еще было место. Дверь скрипнула, и в проеме возник Вигго — спокойный и уверенный. В его руках поблескивала подзорная труба. Спокойствие и уверенность мужчины излучали опасность. Незваный гость замер в тени, чувствуя, как холод охватывает его. Охотник остановился на пороге, осматривая каюту, как будто что-то искал.       Капитан внимательно оглядывал комнату, словно искал нечто важное, лежащее обычно на самом виду. Охотник медленно подходил к столу, на ходу изучая его содержимое. Наездник лежал в тени, сжавшись до предела. Ему казалось, что Вигго слышит его дыхание и вот-вот обнаружит его. Охотник же подошел к столу и стал перебирать свитки и инструменты, хмурясь всё сильнее. — Где же эта карта? — произнес хозяин каюты, его голос звучал ровно, но в нем таился скрытый гнев. Он обвел взглядом помещение, как опытный капитан, осматривающий свой корабль, но в этот раз его изучение было полным настороженности. Мужчина пытался вспомнить, в каком состоянии он оставил эту комнату, и, кажется, начинал что-то подозревать. Вигго отошел слегка назад, его взгляд задержался на ящиках и их содержимом, и на мгновение наездник подумал, что его обнаружили.       Капитан продолжил искать, и незваный гость вдруг понял, что машинально прихватил Драконий глаз. Он обреченно закрыл глаза и перестал дышать, ожидая, что противник в любой момент поднимет тревогу или схватится за меч. Но хозяин каюты снова подошел к столу вплотную и по второму кругу начал перебирать лежащие на нем предметы, что-то недовольно бормоча.       Вигго, теряя терпение, искал карту, его лицо отражало сосредоточенность. Наездник напрягся, сердце колотилось в груди, когда мужчина, наконец, приподнял один из свитков. — Вот она, — произнес он; удовлетворение на мгновение пробежалось по его чертам. Наездник, уже ощущая нехватку воздуха, слушал, как Вигго изучает какие-то другие предметы на столе. Но вскоре Вигго снова нахмурился, его взгляд стал настороженным, когда он заметил отсутствие Драконьего глаза. — Я же собирался забрать его позже, — произнес капитан с легкой усмешкой, но в его голосе слышалось недовольство. — Кто же у нас такой проворный, Эйнар, Райкер или… Дагур.       Наездник вздрогнул от этих слов. Упоминание о берсерке вызвало в его глазах вспышку ненависти, словно этот имя само по себе было оружием. Вигго явно заподозрил, что кто-то проявил инициативу, и это, как ни странно, спасало незваного гостя. Лазутчик вслушивался в действия охотника, его сердце замирало от страха каждый раз, когда капитан делал очередное резкое движение.       Прижавшись к стене, он почувствовал, как холодок страха смешивается с облегчением при одной только мысли, что охотник, не найдя Драконьего глаза, явно не подозревал о его присутствии здесь, что давало незваному гостю время. С последним задумчивым взглядом на стол, Гримборн повернулся и вышел из каюты, оставляя наездника в тени, где тот смог наконец-то задышать нормально. Еще минуту и он бы просто задохнулся.       Едва за Вигго закрылась дверь, наездник медленно выбрался из укрытия. Его тело было напряжено, а сердце все еще колотилось, словно барабан, от не утихшего напряжения. Он оставался в тени, прислушиваясь к удаляющимся шагам капитана, и, когда тишина полностью поглотила звук его шагов, бесшумно выскользнул наружу.

***

      Иккинг кивнул остальным наездникам, давая сигнал к спуску. Их драконы по спирали скользили вниз, направляясь к кораблям охотников. Каждый всадник знал свою роль и, не отрываясь от лидера, внимательно следовал за ним. В ночном небе Крылатый Ужас выпустил синий туман, разрезающий ночное небо.       По мере приближения парень снова оглянулся, проверяя, что все на местах. Это должна была быть молниеносная атака, чтобы охотники не успели среагировать. Когда расстояние сократилось до предела, он поднял мешок с мерцающими водорослями, ожидая, пока драконы займут позиции над палубами охотников. Как только они оказались достаточно близко, Иккинг подал знак. — Сейчас! — скомандовал он.       Синхронно с другими наездниками он сбросил мешок. Водоросли разрывались в воздухе и осыпались на палубы, оставляя за собой мягкий голубовато-зеленый свет. Некоторым мешкам удалось долететь до палуб, где они раскалывались с глухим ударом, и светящиеся растения разлетались по палубе, освещая её своим тусклым светом. На кораблях охотников начался хаос. Яркие, скользкие водоросли покрывали палубу, и охотники, застигнутые врасплох, метались в панике. Они скользили и падали, отчаянно пытаясь удержать равновесие, но с каждым шагом, подскальзываясь на мокрой растительности, лишь тонули в собственной неразберихе. Крики и густая ругань смешивались, когда воины, теряя контроль, падали на гладкие доски. Райкер, стоя на борту, не смог удержаться и разразился смехом. Подняв руки, словно сдаваясь, он громко закричал: — Какой ужас! Они нас до смерти испугали! Мы сдаёмся!       Его хохот, словно нарастающий гул, пронёсся над палубой, вызывая недоумённые взгляды среди его товарищей. Даже Дагур, посмеиваясь вместе с ним, неожиданно напрягся; его весёлая улыбка угасла, и он настороженно произнёс: — А в чём же подвох?       Эта мысль пронеслась и в головах у Эйнара и Вигго, которые, не отрываясь, наблюдали за нарастающим хаосом на своих кораблях. Глава охотников слегка приподнял бровь, в его взгляде читалось подозрение, пока он внимательно осматривал охваченные неразберихой палубы. И тут из облаков позади флота вырисовался новый силуэт. Иккинг, не скрывая удовольствия от происходящего, громко крикнул: — А теперь позвольте представить моего друга — Крылатого Ужаса! Упомянутый парнем дракон, привлечённый яркими водорослями, стремительно спустился на палубу. Его свечение резало глаза охотникам, ослепляя их на некоторое время. Крылатый Ужас жадно поглощал мерцающие водоросли, и с каждым шагом смахивал охотников, словно они были не более чем игрушки под его мощными лапами. Охотники пытались схватить его, но Крылатый Ужас лишь расшвыривал их мощными крыльями и ударами могучего хвоста. Наконец, он глубоко вдохнул и выпустил облако густого тумана, окутывая всех вокруг. Охотники застыли, потеряв способность двигаться, и страх сковал их, словно стальная цепь. Дагур, увидев охваченную паникой толпу охотников, рявкнул: — Эй! Почему застыли?! Хватайте его! — Они не могут! Это всё туман! Он парализует их страхом! — отозвался Райкер, стоя на соседнем судне.       Эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Дагур, осознав, что замершие воины сейчас не полезнее статуй, стоящих на его острове, нахмурился. Обычно он презирал малейшие признаки слабости, но теперь даже ему стало сложно сохранять спокойствие. Крылатый Ужас тем временем, словно наслаждаясь собственной мощью, продолжал сеять хаос, не давая охотникам ни малейшего шанса увернуться от его атак. Ситуация явно выходила из-под контроля, и Дагур понял, что пора срочно действовать.       Такого же мнения придерживался и Эйнар. Уловив момент, парень бесшумно превратил свой щит в арбалет. Он прицелился в огромного дракона, который метался по палубе, продолжая извергать туман. Через секунду тетива издала резкий треск, и снотворная стрела, просвистев в воздухе, точно попала в цель.       Рептилия ощутила укол боли, а действие снотворного начало сказываться на мощном теле. Существо обернулось к стрелку, и его глаза сверкнули гневом. В этот миг берсерк оказался в слепой зоне дракона, и Дагур, не теряя ни секунды, с ловкостью, достойной Хвостокола, подскочил к нему и накинул сеть.       Тем временем двое охотников, заметив, как воин накинулся на дракона, поспешили на помощь. Они успели наложить стальной намордник, созданный специально для подобных зверей, на его пасть, чтобы тот больше не мог выпустить парализующий туман. Дагур узнал в них тех самых охотников, чей разговор он подслушал прошлым вечером, проходя мимо их лагерного костра. Увидев, что рептилия попала в плен, Хедер решительно махнула своему дракону — и Роза Ветров устремилась вниз. — Хедер, стой! — попытался остановить её Иккинг, но было уже поздно. Дракон спикировал вниз и оказался на уровне мачт кораблей.       Мгновение — и Шипорез, пойманный в сеть, обрушился на палубу. Хедер приоткрыла глаза и увидела перед собой знакомый силуэт. Подняв взгляд, она узнала своего брата. — С возвращением, — ухмыльнулся Дагур, с добродушной насмешкой махнув ей рукой. Вокруг царил настоящий хаос. Наездники поняли, что нужно срочно выручать Хедер и Крылатого Ужаса, и ринулись в бой. Однако охотники не сдавались, встречая их градом стрел и не подпуская к судам. — Защищайте друг друга! — крикнул Иккинг, поднимая щит, чтобы прикрыть Астрид от летящих снарядов. Но, несмотря на все их усилия, одна из стрел угодила в Громмеля. Он зарычал от боли, потерял контроль и закружился на месте, сбрасывая Ингермана прямо в сторону кораблей. — Рыбьеног! — закричала Астрид, с ужасом наблюдая, как её друг падает в воду.       Несколько охотников бросились к краю корабля и, заметив Ингермана, закинули сеть в воду. Они быстро вытащили Рыбьенога, который был едва в сознании после удара о воду. Пока наездники пытались перегруппироваться, охотники одержали ещё одну победу. — Мы не можем позволить им пленить ещё одного! — вскрикнул Иккинг, глядя на то, как охотники схватили Рыбьенога. Обстановка накалялась, и друзья понимали, что нужно срочно что-то предпринять, чтобы спасти и своих друзей, и драконов. — Отступим? — предложил Сморкала, оценивая охотников, которые неумолимо усиливали натиск. — Если мы не сделаем это сейчас, нас всех поймают...       Иккинг кивнул, понимая, что главное сейчас — защитить своих друзей. Но мысль оставить Хедер и Крылатого Ужаса без помощи была неприемлемой. Ситуация становилась безнадёжной, и они осознали, что должны действовать быстро. Единственным разумным решением казалось подняться повыше, за пределы досягаемости стрел, чтобы обдумать новый план.       На палубе Рыбьенога швырнули на палубу перед Дагуром, а подоспевшие охотники освободили Хедер от сетей, в которые был пойман её дракон, и усадили её перед "Его Остервенелостью". Её дракона, как и Крылатого Ужаса, тут же потащили в трюм.       Дагур стоял, сдержанный и хладнокровный, но в его глазах читалась не только холодность, но и нечто большее — лёгкая тревога за сестру, которой он больше не мог доверять. Судя по всему, он хотел поговорить, тем более что наездники сейчас отлетели подальше от кораблей и особой опасности временно не представляли. — Ну что, сестрёнка, — его голос был ровным, но в нём все-таки слышалась лёгкая ирония, — вот и настал момент, когда ты решила выбрать сторону драконьих наездников. Не могу сказать, что это меня удивляет. В конце концов, ты довольно доверчивая, а они когда-то тебя приютили и помогли тебе. Ты пошла за ними, думая, что они всё делают правильно, а ты спокойно станешь одной из них, верно?       Воин сделал паузу, давая ей понять, что это не просто слова, а нечто гораздо более серьёзное. В его взгляде скользнула боль — её действия напоминали ему о тех наивных глупцах, с которыми он имел дело, когда стал вождем, о тех, кто не понимает, что на самом деле стоит за красивыми словами. Все они прожили недолго. — Три года я просидел в тюрьме, пока твои "друзья" развлекались. И я видел их истинное лицо. Ты знаешь, Хедер, эти драконьи наездники, они не такие уж добрые. Ты уверена, что они действительно поступают правильно? Честно, я бы на твоём месте хотя бы усомнился. Да, они освобождают бедненьких драконов из плена злых и ужасных охотников, но вся эта игра, которая у них тут идёт, не что иное, как необдуманные детские шалости, к тому же приводящие к пролитой крови. Ты хочешь быть частью их мира, поступать так же, тем более что у тебя тоже есть дракон, и в чём-то вы похожи. Но у всяких действий есть последствия. Дагур шагнул вперёд, его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалась смесь злобы, разочарования и грусти. — Ты выбрала их, но ты ведь не задумывалась над количеством смертей, к которому приводят ваши действия. Количество охотников и берсерков, между прочим, наших людей, я вынужден тебе напомнить, погибающих после каждой выходки наездников, идет на десятки, если не сотни. И с каждым разом выжившие все отчетливее видят, что драконы представляют собой настоящую угрозу. Ты можешь гордиться тем, что играешь с огнём, но рано или поздно ты обожжёшься.       Он взглянул на неё, но в его глазах уже не было злости. Берсерк потихоньку остывал. Он по-настоящему понимал, почему его сестра так поступила: она просто искала свое место, цель, которую ей смогли предложить драконьи наездники и за которую она тут же уцепилась. Воин даже был готов это понять. В конце концов, он сам когда-то был таким же: абсолютно потерянным, неопытным новоиспечённым вождем, не знающим что делать и жадно выслушивающим каждое высказанное со стороны предложение. — Да, я понимаю, почему ты так поступила. Ты боялась, что останешься одна, при этом обо мне ты наверняка уже успела наслушаться всяких историй. Поверила в то, что я монстр, с которым находиться рядом ты не захотела. Прозвучит неожиданно, но я не понаслышке знаю, что такое одиночество и страх. Может быть, ты думала, что в кругу драконов найдешь защиту, что у тебя будет сила и поддержка, что тебе будет лучше без меня. Тем более что они приняли тебя как одну из них и помогли тебе при встрече, спасибо большое им за это. Но это была большая ошибка, Хедер. Ты поверила в эти наивные мечты и выбрала путь, который в итоге все равно привел тебя ко мне, но еще и с пустыми руками и разбитыми надеждами.       Вождь берсерков остановился, как бы давая ей время на осознание его слов. Затем он говорил мягче, но его слова всё равно были полны укоризны. — Но вот что я думаю, сестренка. Посмотри внимательнее на них. Сколько раз они выставляли себя героями, выполняющими благородную миссию, а в итоге просто играли с огнём? Пойми, они не строят что-то стоящего. Всё, что они говорят — это болтовня, просто для того, чтобы почувствовать себя важными. Всё, что они делают, приводит к жертвам и разрушениям, но при этом аргументируется тем, что вы защищаете драконов. И ты поверила, что станешь частью этого доброго мира, что сможешь стать одной из них, спасительницей драконов от злых людей. Я был слишком строг с тобой, наверное, но я был рядом, всегда с того момента, как ты вернулась. И теперь ты выбрала их, думая, что так будет лучше. Но ты ошиблась, Хедер. Ты не предала только меня — ты предала нас обоих, забыв о семейных узах, предпочтя им эти дурацкие фантазии. Он слегка вздохнул, но в этом вздохе не было гнева, а скорее тоска по тому, все могло бы быть иначе, если бы сделала другой выбор. — Я готов тебя простить. Но только если ты осознаешь, что ты выбрала не тот путь. Понимаешь, ты не просто доверилась их обещаниям, ты поверила в ложь, которую они тебе рассказали и в которую они сами искренне верят. Разве ты не видишь, что все эти драконы и наездники, мир, в котором будет только добро, и все, включая драконов и людей, будут жить в мире и согласии — это детские мечты, игры, в которые ты решила сыграть, не догадываясь, что это приведёт тебя к разочарованию. В принципе я сам когда-то был таким же доверчивым, но вот только мне, как будущему вождю, пришлось быстро повзрослеть и забыть о подобных глупостях.       Дагур вглядывался в её лицо, как в поисках того, что может заставить её понять правду. Девушка сидела неподвижно, не поднимая глаз. Её взгляд был устремлён в пол, а выражение лица холодным и пустым, словно она пыталась найти в себе силы, чтобы воспротивиться, но не могла. В её молчании и бездействии чувствовалась внутренняя борьба, хотя воительница не давала этому выхода. — Подумай, Хедер. Я могу организовать тебе место, где ты сможешь спокойно это сделать, и предоставлю тебе любое нужное для этого количество времени, — он грустно усмехнулся, — на нашем родном острове берсерков. Под моим присмотром. Думаю, тебе будет полезно немного подышать свежим воздухом, взглянуть на мир шире и наконец-то осознать, куда ты ведёшь этот корабль.       Дагур спиной почувствовал чей-то взгляд, холодный и пронзительный, и услышал тихие, но уверенные шаги, чей источник неспешно но неумолимо приближался сзади. Он напрягся, доверившись своим инстинктам, и резко обернулся. В этот момент краем глаза он уловил движение — тень рванулась прямо на него. В следующее мгновение лезвие копья сверкнуло в воздухе, целясь в его грудь.       Воин хладнокровно с силой отразил удар своим топором, отклоняя копьё в сторону. Едва удержав равновесие, Дагур отступил, при этом искусно маневрируя, чтобы выманить противника из тени. Незнакомец, осознав, что его попытка застать врасплох провалилась, вышел на свет, готовясь к следующей атаке.       Дагур стоял, готовый к бою, внимательно следя за молодой девушкой с огненными волосами, стоящей перед ним. Её зелёные глаза сверкали ледяной злобой. Она была молода, не старше двадцати лет, но её взгляд был полон решимости и боли, которых, казалось, хватило бы на несколько жизней. — Ты меня помнишь? — голос собеседницы был холодным, как морозный ветер, и наполнен яростью. Берсерк внимательно осмотрел воительницу, но в её лице не было ничего знакомого. Он прокрутил топор в руках, отрицательно покачав головой. Она не сразу отреагировала, её взгляд становился всё ярче, как горящее пламя. — Ты сжёг мой остров, — произнесла она с ледяным спокойствием, шагнув вперёд, и воину на мгновение стало не по себе от того, с какой ненавистью были сказаны эти слова. Дагур фыркнул, улыбнувшись саркастической усмешкой: — Не думаю, что это сильно помогло сузить круг, счет идет на сотни — Ты сжёг не просто остров, “Ваша Остервенелость”, — её голос стал ещё холоднее. — Ты уничтожил всё, что я любила. Мой остров, моих близких… Ты сжёг мою жизнь.       Мужчина чуть наклонил голову, не двигаясь с места. Он взглянул на её лицо, на этот ледяной взгляд, и осознал, что перед ним не просто воин. Это был живой воплощённый шрам, оставленный его действиями. Человек, которому нечего терять и в данный момент имеющий одну конкретную цель — месть. — Лучше скажи свое имя, тогда появится хотя бы призрачная надежда на то, что я вспомню. — Хильда. Воин же, не теряя зря времени, жестом сказал стоящим рядом с пленниками охотникам увести в трюм Хедер и Рыбьенога, а сам по прежнемустоял между ними и находящейся перед ним девушкой. Воины спешно потащили “гостей” подальше от места надвигающейся битвы. — А-а-а… — задумчиво протянул берсерк. — Припоминаю, это произошло примерно лет пять назад, так? Где-то в середине зимы, если мне не изменяет память...       Дагур стоял с выражением насмешливой скуки, чуть склонив голову, словно перед ним была не яростная воительница, чуть не убившая егоминутой ранее, а просто очередной надоедливый гость. — Ну что ж, Хильда, — он прищурился, слегка крутанув топор, — значит, я не дожал? Как ни странно, выживают самые злые и упорные. Берсерк усмехнулся, крутанув топор в руках, словно бы играя им. Воительница поудобнее перехватила копьё, делая шаг вперед. — Только вот, похоже, и ты, и твой отец сделали именно это — выжили. Да и не только вы. Насколько я знаю, остров, как ни странно, восстановился. Может, многие успели тогда ускользнуть или отсутствовали на острове, а может, у вас просто крепкая порода. Так что не переживай, милая. Популяции вашего острова, кажется, ничего особо не угрожает. Живут, как и прежде, наверняка рыбачат, праздники свои отмечают… Хильда поморщилась, яростный огонь в её глазах мигнул тревогой, едва уловимой для того, кто не вглядывался бы так пристально, как это делал сейчас берсерк. — Да, пока не угрожает, — её голос стал хриплым от сдерживаемого гнева. — Только благодаря тебе наш дом стал уязвимым. Мы потеряли слишком много людей. Мы восстанавливаемся, но если кто-то нападёт снова… Она осеклась, осознав, что сказала лишнего, но было уже поздно. Легкая, хищная улыбка коснулась губ Дагура. — О-о, так значит, не всё у вас так радужно, как кажется? — он прищурился, изучая её лицо. — Значит, второй удар мог бы оказаться для вас… смертельным? Воительница снова шагнула вперёд, яростно сжав копьё. — Не смей даже думать об этом, Дагур! Мы восстановимся, и когда это случится, такие, как ты, не смогут сломить нас снова. Но сегодня я покончу с тобой. Это — моё право, заработанное болью! Берсерк заметил, что её зелёные глаза сверкнули ещё ярче, а рука на копье побелела от напряжения. — Отправиться в самоубийственную вылазку с целью отомстить злейшему врагу семьи, — задумчиво сказал вождь, — отец может гордиться такой дочерью. — Ты смеешь говорить про моего отца, когда именно твои люди оставили его умирать в снегах, — её голос был почти шёпотом, но от этого он звучал ещё более угрожающе. — Он чудом выжил, как и я. Но ты не смог сразу вспомнить, что сделал, как будто это было просто обычное развлечение. Дагур усмехнулся, не отрывая от неё взгляда. — Для викинга, Хильда, что может быть более обычным делом, чем смерть? Островов — пруд пруди, а те, кто выживают, становятся сильнее. Похоже, так случилось и с тобой, если ты стоишь тут передо мной с копьём в руках. Быть может, я сделал тебе одолжение?       Она резко шагнула вперёд, остановившись на расстоянии вытянутой руки от противника, с трудом сдерживая гнев, но он даже не пошевелился, только усмешка стала чуть шире. — Для тебя это ничего не значит, да? — в её голосе было что-то совсем хрупкое, как ледяная корка, готовая треснуть. — Для тебя это просто ещё одна деревня. Ещё один остров. — Не будь так самонадеянна, девочка, — огрызнулся вождь. — Сколько таких было до тебя, сколько ещё будет после. Неужели я должен помнить каждую горящую крышу? В то время мне позарез нужно было укрепить мнение, что берсерки это грозная сила, после неудачного нападения на Олух про нас начали шептаться, что мы уже не такие опасные, как раньше, что нас можно не бояться. Череда сожженных с показательной жестокостью островов, смевших когда-то высказываться против нас, была отличной демонстрацией. После этого при одном только виде виде знамени берсерков на море все разбегались в разные стороны, а острова предпочитали сразу откупиться не вступая в бой.       Она замерла, пытаясь осознать, что перед ней стоит человек, которому её боль и воспоминания были совершенно безразличны. Этот человек, казалось, наслаждался даже самим разговором, как будто предвкушал её гнев, как ещё одно веселье. — Значит, я сделаю одолжение всем тем, на кого ты планируешь напасть, — произнесла Хильда, принимая боевую стойку. — Ты разрушил мою жизнь, и сейчас я отниму твою.       Дагур не выдержал — рассмеялся, громко и снисходительно, словно её ярость была для него забавой. Хильда отвела взгляд в сторону, где в небе кружили несколько драконов, наблюдая за происходящим с высоты. Они летали в отдалении, не вмешиваясь, но их наездники явно что-то замышляли. Девушка почувствовала взгляд Дагура, и, уловив его заинтересованность, чуть приподняла голову, разрешая задать вопрос. — Ты не с ними? — усмехнулся он, прищурившись. — Думал, вся эта мелюзга решила позвать кого-то со стороны. — Нет, — холодно бросила Хильда, её голос звучал уверенно и безразлично. — Я сама по себе. Дагур кивнул, слегка склонив голову, его глаза блеснули с интересом. — Значит, не идеалистка, а просто охотница за личной местью, — протянул он с издёвкой, ещё раз обводя взглядом её лёгкую стойку, готовую к бою. Хильда вновь сосредоточилась, понимая, что дальнейшие разговоры — лишь его способ выбить её из равновесия.       Дагур с наглой усмешкой смотрел на Хильду, вспоминая тот корабль, где он видел её работу — искусную, смертоносную, непохожую на то, что обычно делают воины его народа. Она двигалась плавно, её стиль боя не был привычным для берсерков, которые предпочитали грубую силу и мощные удары. Он понимал, что она здесь, чтобы довести начатое до конца, но сейчас он как минимум знал её слабые стороны. — Плавный стиль и умение уворачиваться, — произнёс он, в его голосе звучал ледяной сарказм. — Удобно, когда нужно справиться с толпой противников, это экономит силы и является не очень распространённым стилем боя в этих краях, враги не понимают, как противостоять ему. Я всё правильно понял? Твои удары были настолько… элегантны, что я сразу понял, это не дело рук наших юных "освободителей". Нет, это работа одиночки, того, кто знает своё ремесло и не боится крови.       Хильда напряжённо молчала, но её пальцы крепче сжали копьё. Она осознала, что он не только разглядел её стиль, но и что он прекрасно знает, с кем имеет дело. Это уже уменьшало шансы на её победу, но отступать было просто некуда. Дагур продолжил с ухмылкой: — И ведь это ты, да? Ты оставила те трупы с перебитыми ногами, кому-то аккуратно перерезала горло или оставила множество незначительных порезов, заставивших истечь кровью. Ты имеешь почерк, который оставляешь на трупах. Это опасно, — он выпрямился, глядя на неё с ледяной уверенностью. — Во-первых, по трупам я смог спокойно прочитать твою тактику боя, а во-вторых, по твоему фирменному стилю можно легко понять, имеешь ли ты отношение к конкретному убийству или нет. Лучше не выделяться, у тебя был дракон, могла сжечь тела или же просто затопить судно. — Спасибо, в следующий раз обязательно замету следы, — кивнула воительница. Её сердце бешено заколотилось, но она старалась держать себя в руках. Она знала, что здесь ей потребуется всё её мастерство, этот противник явно обладал большим опытом, чем она. Взявшись за копьё, она сделала резкий выпад, стараясь достать его по руке, но Дагур резко уклонился и перешёл в наступление, понимая, что если даст ей пространство, то бой затянется, и каждый её выпад может оказаться смертельным, тем более что на том судне он нашел следы использования яда. Кто знает, может и сейчас оба лезвия на копье могут быть отравлены.       Берсерк бросился вперёд, надеясь сблизиться, но девушка снова умело ушла в сторону, кружась вокруг него, осыпая его градом несильных колющих и режущих ударов и отыскивая пробелы в защите. Однако воин быстро приспосабливался к её движениям, понимая, что её стратегия — истощить его, а затем бить по открывшимся участкам. И всё же он давил, загоняя её к борту, приближаясь быстрыми зигзагообразными скачками и не давая ни мгновения на передышку.       Хильда сделала резкий выпад, целясь в грудь, но Дагур оказался быстрее. Он увернулся, и её копьё пронеслось мимо, едва не коснувшись плеча врага. Мощным ударом берсерк отбил оружие, заставив искры разлететься по палубе, а затем стремительным движением руки толкнул воительницу, сбивая с ног. Отлетев на метр и рухнув на палубу, девушка тут же смогла встать на ноги, но отступить не получилось — спиной она наткнулась на мачту. В этот момент воин подскочил к ней, быстро сокращая расстояние.       Попытавшись восстановить дистанцию, Хильда сделала шаг вбок, поскольку не могла нанести удар копьём, стоя спиной вплотную к мачте, и сделала второе колющее движение, целясь в лицо. Однако Дагур поднырнул под её копьё и ловко перехватив его за древко. В мгновение ока оружие оказалось в его руках. Берсерк с силой вырвал его, не давая девушке ни малейшего шанса на контратаку.       Он отбросил отнятое оружие на палубу куда-то назад, и, рывком, вернул Хильду к мачте, дернув её за руку. Воительница не успела среагировать, и снова оказалась прижата к дереву, не в силах что либо противопоставить.       Дагур усмехнулся, наклонившись чуть ближе. Его взгляд оценивающе скользнул по её фигуре, покрытой каплями пота, и он отметил усталость в её движениях. Она хорошо владела копьём, но для победы над ним этого было недостаточно. — Хороший стиль, — сказал он, чуть кивнув, внимательно изучая лицо Хильды. — Для кого-то менее опытного этого бы хватило с головой. Но, видимо, охранники на судне были настоящими идиотами, раз позволили себя убить.       В это время к Дагуру подоспели Эйнар и двое воинов, которых Дагур отсылал отвести пленников в трюм. Они остановились в стороне, обменялись взглядами с берсерком и с интересом стали ждать, чем все закончится.       Вождь крепко держал девушку за руку, не давая шанса сдвинуться. Хильда тяжело дышала, её грудь вздымалась с каждым вдохом, и берсерк отчетливо слышал её отдышку, наслаждаясь своим превосходством. — Запомни, девочка, — его голос стал твёрдым и отчеканенным. — Твоя техника хороша для тех, кто боится смерти. Для тех, кто не рискнет прыгнуть на крутящееся перед ним копьё. Но страх... — воин усмехнулся, его глаза холодно сверлили её. — Он всегда был моим спутником. И если ты полагалась на него, то это была фатальная ошибка.       Он не мог не заметить её физическую форму. Хильда была хорошо сложенной, тренированной, но всё же в разы слабее его. Этого действительно хватало, чтобы одолеть десяток напавших охотников, но сейчас она свои силы все же переоценила. Воительница, судя по её лицу, это уже отчетливо поняла. — Ты неплохо подготовлена. Сила есть, но я банально физически сильнее. И ты это почувствуешь, если продолжишь сопротивляться, — произнёс он спокойно, без лишних эмоций, когда воительница попробовала освободить руку.       Хильда, тяжело дыша, прекратила попытки освободиться, она выпрямилась и стала ждать дальнейших событий, Дагур же продолжал внимательно следить за каждым её движением. Он слышал её усталость в каждом вдохе. — Ты привыкла навязывать темп боя, — сказал он, будто размышляя вслух. — Ты управляешь ритмом, заставляешь врагов двигаться по твоим правилам. Но со мной это не работает. В таком непривычно быстром темпе, как я тебе навязал, ты бы устала гораздо быстрее, чем я. И если бы я не прижал тебя к мачте, бой бы закончился не сильно позжея — я бы все равно не дал бы тебе передышку. Хильда невольно взглянула в небо, тени драконов продолжали скользить по палубе, а находящиеся на судах охотники неустанно целились в них. Дагур заметил её взгляд и, следуя за ним, тоже посмотрел держащихся высоко в небе наездников, которые всё так же находились вне досягаемости орудий. Он усмехнулся, затем, указывая рукой на охотников, проговорил с холодной уверенностью: — Видишь, одного меня было достаточно, чтобы обезоружить тебя. И при этом никто из стоящих у орудий воинов не отвлекся. Все они по-прежнему целятся в тех драконов, что летают высоко в небе. Именно поэтому никто из наездников и не рискнул напасть на суда, пока мы с тобой веселились. Он позволил себе ещё мгновение наблюдать за её реакцией, а потом продолжил с лёгкой иронией: — Но вот что меня интересует — где твой дракон? На корабле, что вы разнесли, я видел его следы, но теперь… Он что, оставил тебя тут на произвол судьбы? Или ты целенаправленно его не брала с собой, планируя пожертвовать своей жизнью, но забрать мою. Если так, то я польщен.       Внезапно берсерк заметил, как его накрыла чья-то тень, и краем глаза увидел, что Эйнар метнулся в его сторону, смотря на что-то, находящееся позади Дагура и выставляя вперед щит. Воин почувствовал, как к нему спиной прижался его друг. Услышал глухой звук удара по металлу. А вслед за этим увидел, что у него из-под ног ушла земля.       Они отлетели на несколько метров и рухнули на палубу, боль пронзила каждую клетку тела. Берсерк, едва сумев удержаться, согнулся от удара, а Эйнар, страдая от сильной боли, оказался немного дальше, прижимая руками живот, по которому пришелся основной удар щитом. Щит, который парень до этого так старательно держал в руках, сейчас лежал возле него, в самом его центре красовалась большая вмятина. Воины пытались встать, но сил на это у них сейчас не хватало. — Эй... ты в порядке? — еле произнёс Дагур, пытаясь привстать, опираясь на колено. Эйнар стиснул зубы, его лицо исказилось от боли. — Д-а-а... жить буду, — выдавил он, но его голос предательски дрожал. — Нужно время, чтобы встать...       Тем временем девушка не теряла времени зря. Она быстро пробежалась по палубе, подбирая своё копьё, выбитое из рук во время поединка. Затем, пробежавшись еще немного, подобрала припрятанную ранее свою сумку, в которую заботливо сунула Драконий Глаз и уже собиралась вернуться к Дагуру. Воительица планировала добить их обоих — и берсерка, и его дружка, не оставив им шансов. Она знала, что дракон уже разобрался с оставшимися двумя охотниками, и теперь, готовый улететь, ждал её команд. Взгляд девушки был полон решимости: её цель была ясна, и она не собиралась терять ни минуты, чтобы завершить начатое.       Охотники уже успели заметить хозяйничающего на одном из кораблей дракона и начали поворачивать в его сторону орудия. Этим решили воспользоваться драконьи наездники, до этого державшиеся вне зоны поражения орудий. Заметив, что внимание охотников отвлеклось, они мгновенно начали снижаться и ринулись в атаку. Вигго, успевший прибежать, не терял времени. Он прицелился и выстрелил стрелой с драконьим корнем прямо в рептилию на палубе. Яд мгновенно начал действовать, и дракон издал ужасный рев, раскатывающийся по кораблю. Вождь охотников, взглянув сначала в небо, а затем на дракона на палубе и быстро оценив ситуацию, крикнул своим людям: — Забудьте о нём! Стреляйте в тех драконов, что в небе, не давайте им приблизиться! Хильда, уже находящяяся рядом с берсерком, услышала этот рев и, тут же забыв о своей цели, мгновенно рванула к своему дракону.       Драконьи наездники, уклоняясь от внезапно посыпавшихся на них стрел и выпущенных из катапульт валунов, понимали, что долго так не продержатся. Их драконы были быстры, но с каждым маневром теряли силы, а охотники становились всё опаснее, все новые и новые воины поворачивали свои орудия в их сторону. Астрид, внимательно наблюдавшая за ситуацией, осознавала, что продолжать бой без изменений невозможно. Она быстро повернулась к Иккингу. — Мы не сможем долго так продолжать! Мы просто не выдержим их атак, они слишком хорошо подготовлены! Нам нужно отступить, — её голос был твёрдым, но в глазах чувствовалась тревога.       Иккинг замолчал на мгновение, глядя на бесконечные стрелы, что проносились мимо них, а затем кивнул, понимая, что она права. — Согласен. Но мы обязательно вернёмся. Нам нужно забрать Хедер, Рыбьенога и того таинственного наездника, что кинулся на Дагура, с его драконом. Это ещё не конец, — его слова были полны решимости. — Да, если мы не уйдём сейчас, то помощь будет нужна уже нам. — Поддакнул сбоку Сморкала.       Тем временем дракон Хильды, понимая, что силы его уже на исходе и с каждым мгновением он теряет контроль, принял решение. Он не мог позволить себе погибнуть, зная, что для него самое главное — это защитить свою наездницу. Обвив её хвостом и подняв девушку над землей, он стремительно развернулся на месте и, с огромной силой, швырнул её далеко в сторону наездников. Хильда, не успев осознать, что происходит, оказалась в воздухе, улетая подальше от корабля. В этот момент, рычание дракона прокатилось по небу, передавая свою просьбу остальным драконам.       Беззубик, едва услышал этот отчаянный крик, камнем рухнул вниз, задавшись целью поймать Хильду. Всего несколько мгновений — и девушка ощутила, как что-то мощное подхватило её и стремительно понесло вверх.       Драконьи наездники начали слаженно отступать, уходя в облака, готовые вернуться, когда силы и время позволят. Последнее что они слышали — благодарный рев дракона, оставшегося на корабле.