Кто ты, когда на тебя никто не смотрит

      Всю ночь телефон Уилла разрывался от звонков Джека. Алане понадобилась вся ее выдержка, чтобы не ответить и не нагрубить вновь. Какую же неприязнь он вызывал у психиатра. Такое глупое поведение — просто с ума сойти можно. После 9 звонов мобильный профайлера был отключен, и девушка, в последний раз проверив состояние Грэма, отправилась готовиться ко сну и завтрашнему дню. Главное проснуться раньше Уилла. Его телефон Алана благоразумно забрала с собой.

***

      Разбудить больного человека, который на длительный срок забыл о нормированном и регулярном сне, а сейчас, благодаря снотворным, познал прелесть отдыха — ну, пожалуй, совсем нелегкая задача. Первые три попытки совсем не увенчались успехом. Может, оно и к лучшему, им предстоит довольно тяжелый разговор с множеством эмоций… — Уилл. Уилл, просыпайся, уже почти десять утра, я приготовила нам завтрак, — очень осторожным и доброжелательным тоном начала девушка. Ответом было слабое, протестующее мычание. Грэм приоткрыл глаза, потер их рукой и наконец-то запустился мыслительный процесс. На лице профайлера отлично отражалось его смятение и непонимание того, как он оказался в гостиной доктора Блум. — Уилл, сейчас утро, 9 часов 54 минуты, ты в моем доме, в Балтиморе, Мэриленде. Вчера я увезла тебя с места преступления в ужасном состоянии. Ты понимаешь, о чем я говорю? — Семилетняя девочка задушенная руками, без обеих почек, брошенная в канаве у трассы, да, помню, — хмуро отозвался профайлер, но встретившись с укоризненным взглядом психиатра продолжил, — Мы ехали на твоей машине, собак покормит Беверли, ты влепила Кроуфорду пощечину. Горжусь тобой. — этот факт так веселил Грэма, что не ухмыльнуться было невозможно, — Мне так жаль, что я не увидел его лица. К счастью, я прекрасно понимаю, в какой ярости он был, поверь, ты его убила. — Рада этому. Я сделала омлет. Вставай, полотенца и все остальное можешь найти на тумбочке в ванной. Спустя некоторое время они уже сидели на уютной светлой кухне: Алана пыталась заставить Уилла поесть, а тот без остановки спрашивал, где его телефон. — Я прекрасно понимаю, что мне звонил и писал Джек, я хочу ему ответить! Могло случиться что-то важное, могли кого-то убить! — профайлер искренни не понимал, почему его не пускают на работу. Пусть их коллега был исключительным уродом, но это никогда не мешало Грэму делать главную вещь — спасать жизни. — Я уже сказала это, но могу повторить, если с первого раза было непонятно. Ты никуда не поедешь! Я сказала Кроуфорду, что ты вернешься к работе, когда я и другие врачи выдадут тебе заключение о твоем состоянии! — Блум была в ярости. Она понимала, что так будет, но эмоциям этого не объяснишь. — Ты ведь понимаешь, что если бы я испытывал к тебе меньше уважения, я бы просто встал и ушел? — Я знаю, Уилл, и я очень ценю, что этого не происходит, но, пожалуйста, сядь, успокойся и, черт возьми, поешь! У нас есть еще много тем для обсуждения! В неловком и пассивно-агрессивном молчании они просидели минут пять. Алана кидала агрессивные контролирующие взгляды на друга, пока тот уныло ковырял вилкой в тарелке. Вдох. Выдох. — Сегодня мы идем на ужин к моему другу. Не смей меня сейчас перебивать, — пресекла любые попытки девушка, — Он психиатр. Скорее всего, твой новый психиатр. Я прошу тебя выслушать меня очень внимательно. — После недолгой паузы она продолжила, — Я жутко виновата перед тобой, Уилл. Я не уследила за тобой. Не уследила за Джеком. Я доверилась не тому человеку, и за мою ошибку расплатился ты. Я очень сожалею. Мне, правда, жаль… Прости меня, пожалуйста, — голос задрожал, а вилка упала в тарелку с громким стуком, Алана опустила руки на колени и начала перебирать собственные пальцы. Она посмотрела на Грэма слегка важными глазами. — Я не могу смотреть, как мы все медленно тебя теряем. Во всех смыслах. А ему я могу доверять, я сама когда-то у него училась. Пожалуйста, доверься мне еще раз. Я понимаю, что ты от этого всего далеко не в восторге, но пойди мне на встречу. Помоги самому себе. Если что, я всегда могу притащить тебя туда силой с помощью ФБР и парочки успокоительных. Уилл смирил ее тяжелым взглядом. «не в восторге» — хах, очень мягко сказано. —Ты отдашь мне телефон? — Грэм не собирался переставать гнуть свою линию, но говорил гораздо мягче, чем мог бы. Алана точно поняла по его тону, что он согласен. Просто хочет какого-то шага навстречу в ответ. —Он в моей спальне, отдам после завтрака. Я настаиваю на том, чтобы ты поговорил с Кроуфордом в моем присутствии. — Блум была безумно рада такому развитию событий. Даже не придется насильно везти Грэма домой к Ганнибалу. Что-то ей подсказывало, что она абсолютно точно могла бы на это пойти.

***

— Я не собираюсь никак комментировать вчерашнее, — отрезал Джек и замолчал, словно перенося всю ответственность на Уилла. — Я тоже не хочу этого делать. Я не извиняться позвонил, а спросить, есть ли что-то новое по делу. — Если тебе это интересно, то сейчас мы на новом месте преступления. Адрес есть у Аланы, — агент был на громкой связи. Девушка неуверенно и опасливо посмотрела на Уилла, не желая становиться в его глазах той, кто все меньше и меньше заслуживает доверия. — Я сейчас приеду, — устало выдохнул Грэм. Какой смысл ему злиться на Алану? Да, собственно, никакого. Она руководствовалась исключительно заботой и желанием помочь. Если оно расходится с желаниями Уилла, что ж, возможно иногда надо закрывать на такое глаза. В комнате повисла тишина. — Ты не мог их спасти, даже если бы ответил. Они уже мертвы, Уилл. — к сожалению, это была реальность, с которой всем приходилось соглашаться.

***

      Дорога до адреса, который отправил Джек, проходила в тишине. Уилл постоянно засыпал, а Алана не хотела его тревожить. Но перед тем, как заглушить мотор, она воспользовалась последней минутой их нахождения наедине. — Уилл, спасибо... — девушка тепло посмотрела на профайлера. — Если тебе будет от этого лучше и все это перестанет влиять на мою работу, я готов, — ей улыбнулись в ответ.       Кроуфорд встретил их насмешливым взглядом, в отличие от Беверли, которая сразу начала расспрашивать Грэма о его состоянии здоровья и общем самочувствии. Уилл внимательно выслушал, как криминалистка отчиталась о собаках, и после того, как она передала дубликат ключей Алане, профайлер и консультирующий психиатр наконец подошли к тому, кто и был ответственен за это расследование. — Доброе утро, агент Кроуфорд, — кажется, если бы Алана могла, она бы и вовсе не здоровалась. — Привет, Джек, — тон Уилла был совершенно обычным. Может, он позволял коллеге насиловать свое воображение и использовать физиологические особенности в своих, корыстных целях, но он никогда не позволит себя оскорбить или принизить. Он не позволит ему залезть в свою голову. Кроуфорд понимал, что если он сейчас что-то выскажет профайлеру, то скорее всего получит вторую пощечину за последние сутки. — Приветствую. Уилл, ты можешь пока осмотреть место преступления, я хочу поговорить с доктором Блум. Алана в привычной манере поджала губы и выжидающе смотрела на бывшего друга, приготовившись отстаивать свое мнение и интересы. Грэм не стал лезть в их перепалку, по крайней мере до того, как они не разберутся со вчерашним.       Неизвестно, что было бы лучше: истерика Кроуфорда или то, что он испытает, взглянув на жертву.

***

      Конечно, то, что меня не было в США несколько лет, вовсе не означает, что я был не в курсе происходящего. Гаррет Джейкоб Хоббс, Элдон Стемметс, Эллиот Будиш, Лоуренс Уэллс и, безусловно, интересный профайлер ФБР. Все это не прошло мимо меня. Особенно некий Уилл Грэм, поднявший в свое время на уши все научно-психологическое сообществе Балтимора и журналистов желтой прессы. Не смею скрывать, что одним из главных источников этой информации была Фредди Лаундс. Возможно, стоило бы отдать ей должное, она, действительно, облегчала мне жизнь своими противоправными и безрассудными поступками. Но, раз уж я вернулся, она мне больше не нужна. Она — грубость.

      

      Я забрал у нее возможность видеть навсегда. Ее глаза цеплялись за самое грязное и недостойное. Я тихо наблюдаю за ней из другого конца комнаты. Я наслаждаюсь ее криками, ее болью, ее агонией. Еще пару минут наслаждения и я заберу ее сердце.

      Она не больше, чем скот, расходный одноразовый материал. И я покажу это ее смертью. Таков мой замысел.

***

— Убитая — Фредди Лаундс, убийца забрал сердце и легкие, обе руки, выколол глаза. Все, кроме органов, было изъято еще при жизни жертвы. Не знаю, что мы найдем в крови и глазницах, но это убийство абсолютно не похоже на все предыдущие. То есть, казалось бы, с первого взгляда, он просто забрал больше частей тела. Но даже сейчас, я могу абсолютно уверено сказать, что физиология у этого убийцы совершенно другая. Как минимум, он левша, — голос Беверли неожиданно раздался из-за спины, выдернув Уилла из размышлений. — Потому что действительно разные люди. Это убийство совершено из ненависти, он знал, кто такая Фредди, возможно, читал TattleCrime. Это не зверство ради зверства. Каждое действие, каждый надрез — все имело смысл, — не желая больше ничего говорить, Грэм развернулся и вышел из дома журналистки. Он не знает, какое количество времени его сознание было не здесь, но конфликт доктора Блум и агента Кроуфорда все еще не был исчерпан. Наоборот, казалось, он разразился с новой силой. Профайлер не хотел попадаться им на глаза и тихо дождаться Алану в машине. Он вообще ничего не хотел, кроме поимки преступников и сна. Его состояние ухудшалось, похоже, таблетки, которые он пил вечером переставали действовать окончательно. Но, к его несчастью, Кроуфорд заметил его появление. «‎Лучше бы улики так находил», — подумалось Уиллу, но он все же отозвался на агрессивное «Уильям!». — Скажи мне, агент Грэм, ты хочешь перестать регулярно выезжать на места преступлений? — вопрос скорее риторический. Конечно, он не хочет. И все трое это знают. — Джек, это ведь не занимает весь его день! Пойми же наконец, что даже тебе это выгодно! Здоровый сотрудник- это более эффективный сотрудник! — Алана была невероятна зла. Она не хотела отчитываться перед Кроуфордом. Она не хотела, чтобы это делал Уилл. Но если в один день он завалиться к ней или ему домой с скандалом, она не удержится и лично отдаст его адрес в руки какому-нибудь серийному убийце. — Стабильный сотрудник — вот, кто по-настоящему эффективен, доктор Блум, — на него было противно смотреть всем. Почему он так ревностно не отпускал Уилла? Боялся, что без ничего доля раскрытых дел резко сократиться? Что все поймут, что он без Уилла никто? Многие вообще не могут себе представить, как он работал раньше, поэтому его недалекие и сомнительные способности и квалификация не были не для кого секретом. — Ты бы отпустил свою жену на такую работу? — подал голос Уилл. Он единственный знал, в каком состоянии Белла и чем она больна. Возможно, это был очень острый и низкий упрек. Тем не менее, он сработал. Джек замолчал, а никто и не требовал ответа. Все его знали. — Все понятно. Скажи, а ты сам хотя бы понял, что это убийство совершил другой человек? Что здесь есть более личный мотив, что у убийцы, в целом, была цель и идея? — лицо Кроуфорда отражало все. — Даже Беверли поняла. Я ни в коем случае не принижаю ее достоинств, но мы с ней не главы поведенческого отдела, Джек… — Я заеду в отдел немного позже. Явных улик нет, мы никого сегодня не найдем. Алана, мы можем поехать сейчас? — Конечно, Уилл, я жду тебя в машине, — не удостоив Кроуфорда и взглядом, девушка попрощалась с другими коллегами и завела двигатель автомобиля. — До завтра, Джек, — Грэм еще немного поиграл с коллегой в молчанку, а позже присоединился к Блум.

***

      Ехали они в тишине, Уилл всю дорогу до своего дома пытался не провалиться в сон, а во время поездки к новому загадочному, всесильному психиатру думал о ФБР, убийцах, уликах, жертвах, мотивах и своей работоспособности. Время за домашними обязанностями и уходом за собаками явно пошло ему на пользу. Рутина ненадолго вернула его разум в реальный мир. В это время Алана пыталась придумать, как безболезненно и грамотно, с точки зрения своей профессии, можно убедить профайлера ненадолго поставить себя и свое здоровье на первой место в списке его приоритетов. Ей бы хотелось обсудить это с Лектером после их сегодняшнего ужина наедине.       Благо, состояние Уилла было относительно неплохим. Доктор Блум снова дала ему несколько таблеток, про себя отметив, что об этом тоже необходимо с кем-нибудь проконсультироваться, чтобы перестать травить друга лекарствами, которые нельзя выпивать одновременно. Но как будто у кого-то из них был выбор. — Алана, ты должна понимать, что я не брошу работу даже на неделю. И нет никакой волшебной таблетки или волшебного психиатра, который убедит меня позволить людям умирать. Ты же видишь, что творит Кроуфорд. Точнее, то, что он вообще ничего не делает. Он перестал видеть очевидные вещи, — об этом стоило сказать. Грэм слишком часто шел ей навстречу за последние сутки, пора снова обрастать иголками и отказываться от любой помощи. — Я знаю, Уилл… Мы постараемся найти способ поддерживать твое состояние стабильным, не привнося значительных изменений в твой образ жизни. Хотя, что-то, конечно, рано или поздно надо будет поменять, — девушка понимающе посмотрела на друга, — Идем скорее, нас уже ждут, поверь мне, Ганнибал потрясающий повар.

***

      Они подъехали к большому красивому дому. Его дизайн был далек от современной моды, строение было весьма классическое, традиционное. Приятный звук дверного звонка разнесся в тишине осеннего вечера. Дверь открыл приятный мужчина, лет сорока. — Алана, мистер Грэм, прошу, проходите, познакомимся внутри, — хозяин дома отошел в приветственном жесте и улыбнулся гостям. Психиатры коротко обнялись и устремили все внимание на Грэма. — Ганнибал, это Уилл Грэм, мой друг и профайлер ФБР. Уилл, это Ганнибал Лектер, мой друг и коллега, — почему-то девушка не сомневалась, что эти двое не поладят в самом начале. Она просто приготовилась к худшему и решила быть островком спокойствия и безмятежности за сегодняшним ужином. — Очень приятно познакомиться с Вами, мистер Грэм, — лицо психиатра озарила искренняя улыбка. — Взаимно, — коротко отозвался профайлер с сдержанной, немного нервной улыбкой. Мужчины крепко пожали руки. — Давайте присядем за стол, все уже почти готово. Я провожу вас в ванную.       Дом Лектера был… изысканным. Пожалуй, это лучшее слово, которое пришло на ум Уиллу. Безусловно, он был роскошен, а еще идеально чист. Грэм не помнит, когда в последний раз у него дома был такой же порядок. Хотя, если он совсем недавно вернулся из Европы, то скорее всего здесь недавно убрал клининг. Тогда все вполне логично. Просторная столовая встретила их приятным ароматом свежего хлеба и какого-то очень пикантного блюда, красиво сервированного на три персоны. Он небольших тарелочек шел пар, согревая пространство и подогревая аппетит гостей. — Я был предупрежден, что мистер Грэм болен, поэтому счел уместным подать в качестве первого блюда горячий суп, — Ганнибал вежливо придвинул стул Алане и приглашающим жестом указал Уиллу на его место. — Прошу, давайте попробуем, пока все не остыло, я не люблю разговоры на пустой желудок, всем приятного аппетита, — два голоса повторили пожелание, и в комнате раздался стук приборов.       Не то что бы Уилл был сильно голоден, но неожиданная мысль, что он готов поглотить все порцию вместе с тарелкой, самопроизвольно появилась в его голове. — Мистер Лектер, суп восхитителен, — тихо отозвался Грэм со всей искренностью. — Рад, что Вам понравилось, он называется «Минестроне». Копченое мясо, осенние сезонные овощи и пряности должны помочь Вам чувствовать себя лучше. К слову, можете обращаться ко мне просто «Ганнибал», — сдержанно улыбнулся мужчина. — Благодарю, в таком случае, я для вас просто «Уилл». Лектер кивнул в знак соглашения и признательности.       Вторым блюдом подали какую-то пасту с морепродуктами, Уилл не особо разбирался в итальянских названиях, поэтому не запомнил его. Еще одним поводом было то, что Алана начала разговор. Абсолютно отдаленный и никак не связанный с Грэмом, но он понимал, что он главная причина сегодняшнего мероприятия, поэтому почувствовал легкое напряжение. — Ганнибал, ты совсем не рассказал о том, чем занимался в Италии, может поделишься чем-нибудь? — Алана смотрела на него с теплотой и уважением. — Конечно. Но боюсь, что это не самые аппетитные темы. Впрочем, вы двое из ФБР, это и ваши будни тоже. В целом, моя жизнь в Балтиморе не сильно отличалось от той, что я вел и веду во Флоренции. Я так же был психиатром и консультировал местную полицию, у них довольно печальная статистика преступности. Хотя, впрочем, не страшнее нашей. Среди пациентов мне часто доводилось встречать психопатов и убийц, а также их жертв, но я не мог подвергнуть их никакому правосудию из-за врачебной этики. Не самые лучшие дни в моей жизни, но я благодарен судьбе, что имею такой опыт. — Зачем вы поехали во Флоренцию? — Уилл наконец-то включился в разговор. — Знаете, Уилл, одно упоминание о ней вызывает приятную волну теплоты и трепета внутри меня. Я люблю Италию, ее культуру, кухню, историю и искусство. И считаю, что город, который отражает все это наилучшим образом— Флоренция. Если бы мне пришлось выбирать, в каком городе провести остаток дней, я бы, не раздумывая, выбрал ее, — в глазах Лектера горел неподдельный огонь любви. — Почему тогда вернулись в Балтимор? — Уилл выражал искреннее недоумение. — Я вернулся сюда, потому что здесь сконцентрирована вся моя жизнь. Я не готов лишаться того, что имею в Балтиморе. И, безусловно, от всех возможностей, которые он подарит мне в будущем, я тоже не в праве отказываться. Повисла тишина, Грэм не знал, что на это ответить, а Алана хотела дать возможность мужчинам найти точки соприкосновения. — Что насчет вас, Уилл? Чем вы занимаетесь в нерабочее время? — Ганнибал говорил с небольшим акцентом. Его голос спокойный, абсолютно ровный. Немного бархатистый из-за особого произношения. — Я профайлер и работаю в поведенческом отделе ФБР, у меня не бывает свободного времени. Но, если жизнь устраивает мне праздник, и у меня появляется несколько свободных дней, то я посвящаю их домашним заботам и рыбалке. Всегда с собаками, у меня их семь, — неловко отозвался Грэм. — Весьма интересно. Должно быть животные скучают по вам в ваше отсутствие. А рыбалка — это здорово. Я никогда не углублялся в нее и не обладаю глубокими знаниями, буду рад, если когда-нибудь вы поделитесь парой интересных историй. — Разумеется, — Грэм рад, что его рассказ не оборвал диалог. Ему сложно было идти на контакт с малознакомыми людьми. К тому же, он почти физически чувствовал, как Ганнибал пытался поймать с ним зрительный контакт. Вино распито, тарелки опустели. За непринужденным разговором о рыбалке, снастях и забавных фактах из жизни друг друга, время пролетало незаметно. Лектер объявил о подаче десерта, и Алана вызвалась ему помочь. Убедив Уилла, что они справятся без его помощи, ему доверили выбор новой бутылки вина из коллекции Ганнибала. Психиатры же скрылись за дверьми кухни. — Он весьма неплохо себя чувствует, — Лектер, по правде говоря, ожидал гораздо худшего. — Ты бы знал сколько в нем таблеток. Как только они перестанут действовать, сможешь оценить всю прелесть работы с Джеком Кроуфордом, —поморщилась девушка. — Не знаком с ним, но уверен, что причина не только в нем. Поможешь вынести тарелки? — Конечно. Компания вновь воссоединилась в столовой, продолжив прервавшуюся беседу. Уилл кожей чувствовал, как его собеседники стараются подбирать слова, чтобы завести разговор в нужное русло. — Алана, я правильно понимаю, что ты хочешь, чтобы Уилл попробовал терапию со мной? —наконец хоть кто-то прекратил эту унижающую ходьбу вокруг, да около. — Да, я считаю, что это было бы весьма эффективно, — все устремили взгляд на Уилла. Конечно, ему стало некомфортно. Было бы некрасиво встать и объявить, что ему это терапия к черту не нужна, и он просто хочет, чтобы его здоровье не сказывалось на качестве его работы. — Не нужно так на меня смотреть, я понимаю, что нестабилен и понятия не имею, что мне с этим делать, я просто хочу жить в привычном режиме и продолжать работать. — отрезал Грэм. — Уилл, я все реже и реже могу выезжать на место преступление вовремя, ты находишься там без чьего-либо контроля. Это опасно. Тебе напомнить, чем заканчиваются твои приступы геройства, и в каком состоянии тебя находили патрульные службы? — Алана начинала злиться. Ганнибал покосился, не понимая о чем речь. А Уилл сжал челюсти, не желая вспоминать, как в бессознательным состоянии бегал по трассам, лесам и полям ночью, проведя так по меньшей мере две недели. — Я не знаю всей клинической картины и тонкостей вашей работы. Но могу заверить, что в ближайшие несколько месяцев я не планирую возобновлять сеансы с пациентами и могу работать исключительно с Уиллом. Сеансы так часто, как будет необходимо. И, видимо, вновь консультация ФБР, только параллельно с наблюдением за состоянием мистера Грэма, также могут войти в мои обязанности. Разумеется, если Джек Кроуфорд позволит. — Во-первых, не надо выражаться так, будто мне нужна нянька, — отрезал Грэм весьма грубым тоном. — Во-вторых, — продолжил он более мягко и с неким чувством безысходности, — Джек позволит все, если это поспособствует моему постоянному нахождению возле него.       Он посмотрел в глаза Ганнибала, сидящего справа от него во главе стола. Это было ошибкой. Тот поймал очень цепкий зрительный контакт. Это был тот взгляд, который неосознанно пробуждал в вас чувство соперничества. Уилл не хотел отводить глаза первым. — Разумеется, все это возможно, если Уилл Грэм согласен отказаться от терапии с доктором Блум и начать ее со мной, — все понимали, что Уилл уже вынужденно выразил свое согласие, но это лишь формальность, предназначенная скорее для Ганнибала. Алана смотрела на Грэма с чувством вины, но внутри была уже более спокойна за друга. — Я согласен.