Анестезия

POV Ровер Настало время подробно объяснить наш план. Я попросил у Шрама маркер, чтобы наглядно нарисовать весь план. Маркер был грязный, хранил следы чьих-то зубов на колпачке и выглядел, довольно старым. Шрам сидел на кровати и внимательно смотрел на меня. Я чувствовал как во мне смешиваются благодарность и надежда от этого взгляда. Энтузиазм переполнял меня, но я старался уделять внимание деталям и говорил как можно более четко и неторопливо. — Боже, как много прошло времени с тех пор, как кто-то писал этим маркером, — тихо сказал он невпопад, оглядывая свои старые рисунки и надписи на стенах. Я замер, отвлекся от выстроенной речи в голове и проследил за его взглядом. На стене кривым детским почерком были выведены страшные и холодящие душу слова. Я прикоснулся рукой к надписи «БОЛЬНО», чувство горя и печали внезапно окатило меня ледяной волной, весь этот план сейчас казался столь ничтожным. Да, что бы я ни сделал — я не в силах помочь этому маленькому мальчику, который страдал в холодных бетонных стенах. Пальцы с нежностью повторили узор букв на шершавой поверхности. Вдруг я перестал слышать размеренный шум дыхания Шрама, он как-то притих, явно пристально наблюдая за мной. Что он чувствует сейчас? Понимает ли он, что я тоже испытываю боль, думая о тех страданиях, через которые он прошёл, будучи запертым здесь. Я украдкой посмотрел на него, его выразительные глаза сверкали в свете единственной лампы. От этого взгляда у меня перехватило дыхание, столько молчаливой благодарности, искренней радости от моего сопричастия с его муками. Я молчал, не в силах ничего сказать. Мы просто смотрели друг другу в глаза в полной тишине, но это молчание говорила за нас больше, чем мы могли бы выразить. Наконец, Шрам тепло улыбнулся и кивнул: — Ну, что там с планом? Я вернулся к чистому месту на стене и походя промокнул рукавом скупую слезу, дрожащую у края глаза. Нам предстоял долгий путь, полный опасностей, испытаний. Он может даже не увенчаться успехом, но ради Шрама, ради себя, ради всех — я готов рискнуть. Маркер послушно повторял мои движения, визуализировал ключевые пункты плана. Важно было, чтобы Шрам понял предельно ясно, чтобы мы могли реализовать задуманное без лишних сбоев. — Нам предстоит пройти через несколько этапов, — начал я, рисуя крупными буквами. — Вот первый: пункт управления мозговой активностью, или как его еще называют — генератор. Его можно отключить с помощью программы самоуничтожения, которую я уже скачал в свою подкорку. Я нарисовал схему отделения, указывая на ключевые элементы системы, которые нам нужно было обезвредить. — Туда мы идем вдвоем через вентиляцию. Остальные в это время подтягиваются к зданию администрации. Твоя основная задача — нейтрализовать всех охранников и отключить сигнализацию. Это вызовет тревогу, и нам нужно будет действовать быстро. Вся охрана состоит из искусственных людей, поэтому в первую очередь надо бить в голову. Я выделил места, где находятся основные системы безопасности в здании. Шрам кивал более осознанно, чем раньше, заставляя меня приободриться. — После этого мы перейдем ко второму этапу, — я продолжил рисовать схему здания и указал пунктирные линии, ведущие к комнате совещаний, затем добавил несколько стрелок, показывающих направления движения наших сил. — Шрам, тебе предстоит захватить комнату военного совета вместе с повстанцами. Наша цель — лишить всех средств связи, — он внимательно изучал схему на стене. Его глаза загорелись, как у воина, готового к бою. — Кроме того, мы мало что знаем о способностях Магистрата Джинси. Скорее всего, тебе придется вступить с ней в бой. Это третий пункт. От его исхода зависит все, — он устало кивнул, всем видом показывая, что это проще простого. — Наши ребята будут вооружены, поэтому смогут тебя прикрыть в случае чего. — Звучит максимально просто, — изрек он, поднимаясь с кровати. — Мы с тобой справимся, — он притянул меня за талию, и я уронил маркер от неожиданности. В этом будничном жесте было столько тепла, нежности, но в то же время — силы, страсти и уверенности. Мы вместе смотрели на план, но испытывали разные чувства. Шрам явно предвкушал успех и всеобщую победу, я чувствовал это в его руках, касающихся меня, в его спокойном и довольном лице, в горящих глазах. Я не знал, как сообщить ему, что во втором и третьем пункте я участие не принимаю. Как он отреагирует, узнав, что после отключения генератора мы вряд ли снова увидимся? Его руки продолжали меня обнимать, и я терялся в этом человеческом прикосновении, таком тёплом и настоящем. Мне нужен был всего лишь союзник, но по стечению обстоятельств, теперь я обрел кого-то гораздо важнее. Это ощущение доверия, которое удавалось испытать так редко, было самым большим глотком свежего воздуха за последнее время, и я боялся разрушить его в один момент правдой, которую мне предстоит сообщить. — Шрам… — начал я, но слова застряли в горле. Он крепко сжал меня, словно боялся отпустить и потерять. Я чувствовал, как его сердце бьётся в такт с моим, и это наводило на мысли о том, что все-таки мои программы стали работать иначе. Будто капля жизни растворилась в моих венах и начала циркулировать, очеловечивая искусственный интеллект. — Да? — он немного отстранился и осмотрел меня. — Ты, наверное, хочешь переодеться, — он провел пальцами по засохшей крови на футболке и сказал уже тише, смиреннее. — Еще раз извини, я совсем не рассчитал силу. — Я бы еще помылся, — немного морщу нос, чувствуя как запахи крови и пота переплетались, создавая едва выносимую вонь. Вся грязь, накопленная за последнее время, словно давила на меня. Шрам кивнул и ненадолго вышел. Он копался в рюкзаках в той комнате в конце коридора, доставая оттуда чистую одежду и полотенца. Я наблюдал за ним, испытывая странное чувство признательности и умиления, ранее не известное мне. За последние дни эти моменты заботы казались бесценными. Он не перестает меня удивлять своей непосредственностью. — Вот, возьми, — сказал он, протягивая мне свежую черную футболку и пару брюк. — Есть два варианта: либо душ с холодной и ржавой водой, либо одно место, где она кристально чистая, — он не дал мне времени на ответ. — И мы пойдем во второе. Я взял вещи и почувствовал лёгкий трепет в груди от его решительности. Шрам жестом пригласил меня следовать за ним. Мы покинули штаб, расположенный в глубине пещеры, и направились в один из каменных ходов, уходящий глубже. Каменные стены вокруг нас становились всё более тёмными и влажными. Звуки шагов глухо отдавались эхом, создавая ощущение, что мы путешествуем в совсем другой мир. Шрам шёл уверенно, словно знал каждый поворот и уголок этой пещеры. Я следовал за ним, вторя каждому его движению, и старался не отставать. Босыми ногами я чувствовал, как каменный пол вдруг стал покрываться песком, идти становилось сложнее. С легкой завистью я смотрел на ботинки Шрама. После небольшой прогулки в полной тишине, мы наконец вышли в небольшое пространство, которое освещалось мягким голубым светом, исходящим откуда-то сверху. В центре пещеры я увидел маленькое прозрачное озерцо, поверхность которого отражала мерцающие кристаллы на потолке. Вода была такой чистой, что казалось, будто она светится изнутри, переливаясь всеми оттенками голубого и зелёного. — Озеро находится очень близко к пещере, — объяснил Шрам, стоя на берегу и разглядывая водную гладь. — Вода каким-то образом попадает сюда и остаётся чистой, при том что само озеро уже заметно помутнело, — он начал стягивать с себя свитер. Я остановился на краю озера, вглядываясь в его глубину. Вода была настолько прозрачной, что я мог видеть дно, усыпанное мелкими камушками и сверкающими кристаллами. Казалось, что это место было создано самой природой, чтобы напомнить нам о красоте и покое, которые существуют даже в самом сердце хаоса. — Здесь красиво, — тихо произнес я, восхищенный увиденым. Напряжение медленно покидало моё тело, и даже царапины на ступнях перестали болезненно саднить. Шрам кивнул, улыбаясь. Он будто тоже понимал, что для нас обоих это было сейчас не просто местом для купания, а символом новой надежды, которую мы пытаемся реализовать. Он залез в воду и жестом пригласил меня туда же. — Топить не буду, обещаю, — усмехнулся он, указав на воду. Я снял грязную одежду и осторожно коснулся ногами поверхности озерца. Вода была прохладной и освежающей, она словно смывала с меня все накопившиеся тревоги. Я закрыл глаза, погружаясь в её ласковые прикосновения, и на мгновение даже забыл обо всём, кроме этого удивительного места и тишины, окружавшей нас. Вода с тихим плеском приняла моё уставшее тело и успокаивающе гладила кожу, унося с собой грязь и мрачные мысли. — Спасибо, — сказал я, когда снова открыл глаза и увидел Шрама совсем рядом. Он ласково и добро улыбался. Это было редкостью. — За то, что не утопишь и за то, что показал это место. Он кивнул и радушно развел руками. Я не понимал, осознает ли он всю серьезность нашего дальнейшего пути. Может быть, ему все это кажется просто приключением? Но он выглядит таким счастливым. Это мое лекарство так на него подействовало? Или я сам? Его рука коснулась моего плеча. Я не думал, что все закрутится именно так. Наша встреча и все разговоры представлялись мне когда-то совсем иным образом. Мне даже было немного стыдно, что раньше я рассматривал его просто, как инструмент. Сильнейший и прекраснейший. Но все равно инструмент. Должно быть, влияние Яо заставляло меня размышлять именно так. Я просто неосознанно скопировал его отношение к самому себе: возлагал на Шрама столько ответственности. Хотел иметь в своем распоряжении его силу, как пушку в артиллерийском хранилище, послушную, бившую без промаха, разившую любого, на кого я укажу. Что же происходит сейчас? По большому счету, сейчас я рассматриваю именно себя в роли инструмента. Мысли об отключении генератора все еще не дают мне покоя. Я должен это сделать, иначе этот мир просто погибнет. Для ребят и для Шрама это будет замечательная возможность встретить оттепель и ощутить себя более свободными. Имею ли я вообще право присоединяться к их дальнейшей жизни? Я вновь поднял взгляд в поисках ответа и встретился с его глазами. В них читалась влюбленность и открытость, которые раньше не показывались снаружи. Конечно, мне это льстило. Я даже представить не мог, что все обернется именно так. Мы сидели на берегу, капли воды скатывались с голой кожи и искрились в лунном свете, словно драгоценные камни. — Мне… — начал я, испытывая смешанные чувства. Он посмотрел на меня с доброй усмешкой, явно понимая, что мне трудно подобрать слова. Мне надо было ему рассказать о деталях первого пункта. — Да-да, мне тоже очень хорошо рядом с тобой, — он как будто не слушал меня. Или слышал мое сердце гораздо громче, чем я слышу свои слова. Он настойчиво притянул меня к себе, целуя. Я держался одной рукой за каменный берег, а второй касался его плеча. Почему, тщательно продумывая роль Шрама в нашей революционной задумке, я ни разу не просчитал эмоционально-травматические риски? Почему я допустил всё это? Мне пришлось пробыть рядом с ним без памяти всего несколько дней, и он умудрился влюбиться в такое аморфное существо, а потом поверить его рассказам о происходящем в мире? Накупавшись, мы вернулись обратно в палату. Шрам тоже переоделся, кажется он надел красную водолазку, ранее принадлежащую Гувею, и серые джинсы неизвестного происхождения. Он положил голову ко мне на колени, и я чувствовал через ткань брюк капли, стекающие с его светлых волос. — А как ты вообще смог всё это организовать? — удивлённо спросил Шрам, глядя на меня с прищуром. — На фоне остальных ты выглядел так, будто вообще не хотел ехать. Я вздохнул, вспоминая все те усилия, которые пришлось приложить, чтобы добраться сюда. — Когда я начал исследовать секреты Академии, мне посчастливилось узнать всё о манипуляциях с памятью, — начал я, ощущая, как слова в голове выстраиваются в чёткую линию. — Помимо стирания, в неё также можно записывать новые данные. На линейке, по случаю завершения учебного года, я «внедрил» нужные данные в память самых популярных одноклассников. Гувэй, душа компании, и староста Байджи были самыми надёжными, отчасти благодаря их идеальным параметрам нейроимпульсов. Видимо, им редко стирали память, поэтому они были практически идеальны в исполнении. Досье на всех одноклассников я изучил благодаря доступу к административной программе. Шрам нахмурился, явно пытаясь понять, как всё это было возможно. — А как ты просчитал, что выживешь именно ты? — спросил он с недоверием в голосе. Я пожал плечами, понимая, что в моих действиях было много случайности. — Никак, — ответил я просто. — Мне повезло. Я зафиксировал в памяти, что мне нужно концентрироваться на своём телефоне и держаться подальше от всех. В целом я всегда был не особо общителен, поэтому это было не так сложно внушить самому себе. Я надеялся, что инстинкт самосохранения поможет мне сбежать, если начнётся резня. И что я додумаюсь разобрать телефон, когда сядет зарядка. Но как назло, кто-то посоветовал мне взять с собой павербанк, и я не смог вернуть память в тот момент, когда планировал. Шрам усмехнулся, но в его глазах мелькнула тень беспокойства. — А почему ты просто так один не пришёл? И почему нужно было стирать память? — спросил он, поднимаясь и усаживаясь рядом. — На выезде проверяют всех искусственных людей, покидающих пределы своего района. В том числе сканером памяти. Нужна была весомая причина, чтобы куда-то уехать. Вот Яо может свободно приходить и уходить, ведь у него специальный пропуск. Мне пришлось понадеяться на полномочия нашей старосты Байджи, которая, хотя и подделка, зато очень исполнительная и знает все тонкости правил и законов. Шрам поднял бровь, задумавшись о том, что я сказал. — А почему ты просто не попросил её выписать тебе пропуск? — продолжил он, явно пытаясь понять мою логику. — Слишком подозрительно, — ответил я, пожав плечами. — Она настолько правильная, что сразу бы слила такую просьбу в администрацию. — А если стереть ей потом память? — предположил Шрам, слегка нахмурившись. — Тоже много рисков, — сказал я, понизив голос. — А вдруг не получится? А вдруг она начнет меня искать после исчезновения? Короче говоря, празднование окончания года показалось мне самым безопасным вариантом. Парень покачал головой, но я всё ещё чувствовал, что он не совсем меня понимает. Наконец, он объяснил то, из-за чего так переживал только что: — Я же мог тебя убить, — сказал он, чуть повысив голос, и я увидел, как его мышцы напряглись. В ответ, я лишь фыркнул и закатил глаза: — Ну, собрали бы меня потом по частям, стёрли память и отправили бы домой, — ответил я, стараясь не показывать тревоги. — Я оставил себе такие же чипы, как в телефоне, ещё в нескольких местах. Рано или поздно всё равно вернулся бы к этому делу и связался с тобой, — я попытался улыбнуться. — Или нет, —улыбка погасла. — Но я бы пытался, пока мог. — Ты конченный, — после небольшой паузы он рассмеялся. —Ха-ха-ха! Ты был готов потратить столько времени… столько жизней? — спросил он, как будто бы злясь на меня. — Да. Смерть для меня — ничего, я умру и воскресну, соберу себя по частям, пройду тот же путь снова. Ничего не изменится в моём финальном решении, — ответил я, не отводя глаз. — И всё ради какого-то туманного плана по спасению мира? — Шрам продолжал меня упрекать, но в его голосе чувствовалось восхищение. — Да, — не могу отвести взгляд от его лица. — И ради тебя, — тихо добавляю я, не думая, что мой голос будет звучать настолько сентиментально. — Ладно, это было довольно мило, — Шрам зачесал мою мокрую челку наверх. — Скажи ещё, что хотел бы после всей этой бойни жить со мной в каком-нибудь огромном доме, завести кошку, ходить на работу и готовить мне лимонный пирог по субботам. Чувствую, как кровь приливает к лицу, и, отводя глаза, шепчу: — Я бы… — Вот я бы хотел, — он понизил голос и вопросительно взглянул на меня. — Я тоже! — резко отвечаю с болью в голосе, насилу унимая внутреннюю дрожь в теле. Сил молчать больше не было и я взорвался потоком слов. — Просто после отключения генератора мой мозг перестанет функционировать так же, как у всех. Не знаю, получится ли что-то сделать. Включусь ли я обратно? Скорее всего нет. А если включусь… Смогу ли загрузить весь объём старой памяти? Изменится ли моя личность? — я наконец-то смог вывалить на него то, о чем думал все это время и почувствовал облегчение. На место секундного спокойствия влетело отчаяние и страх. — Сложно точно спрогнозировать, как всё обернётся. Поэтому я не могу давать тебе ложные обещания, — Шрам нахмурился, и я видел, что он пытается осмыслить мои слова. — Ты идиот? — на выдохе спросил он. Его тело напряглось, черты лица потеряли недавнюю мягкость. — Я просто не хочу тебя зря обнадеживать, — ответил я, чувствуя, как тяжесть этих слов давит на моё сердце. — Что ещё? — продолжил Шрам, нахмурившись. — В смысле? — спросил я, слегка удивлённый его вопросом. — Что ещё мне надо знать? — его голос был полон раздражения, которое он изо всех сил сдерживал. — Сложно сказать, наверное, на данный момент я тебе рассказал всё, — ответил я, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает. Шрам отмахнулся, словно пытаясь избавиться от тяжёлых мыслей, и вышел из комнаты. Я знал, что эта информация может его вывести из себя, но не хотел врать. Неужели он успел ко мне так сильно привязаться, что не хочет терять? Конечно, мне это льстило. Уверен, что ему нужно несколько часов, чтоб теперь успокоиться. Надо на всякий случай приготовить новую дозу лекарства. *** Копошась в лаборатории, я невольно поймал себя на мысли, что сегодня впервые за последние три года я действительно испугался, что могу безвозвратно умереть. Может, раньше мне просто было неинтересно жить? Это и значит — быть живым? Шрам, видимо, не торопился возвращаться. Закончив с веществом в пробирках, я направился в комнату для совещаний, в которой Шрам хранил рюкзаки с вещами. Его самого там не было, зато я смог найти свой ноутбук. Единственные рабочие розетки были в лаборатории, поэтому мне пришлось туда вернуться и поставить компьютер на зарядку. Надо связаться с ребятами и узнать их координаты. Действовать необходимо быстро, ведь у нас теперь есть всё. Ноутбук заряжался очень медленно. Стоило открыть какую-либо программу, и уровень заряда тут же спускался до нуля. Подождём. Я вернулся в палату и залез под одеяло, решая немного вздремнуть. Только я поправил подушку — в дверном проёме показался Шрам. Его кофта была в пятнах от капель дождя, волосы немного влажные и взъерошенные. Он молча снял ботинки и лёг рядом со мной, поверх одеяла. — То, что ты смог сделать: оказался здесь, избежал смерти, — он цитировал мои слова. — Может, это всё действительно «не просто так», — Шрам смотрел не на меня, а куда-то в потолок. Я не думал, что он запомнит то, что я говорил. Мне казалось, что он тогда меня совсем не слушал. — Если эта магия событий и существует, то она должна каким-то образом привести нас к хорошей концовке, — закончил он, глядя внутрь мерцающей лампы. — Или я разнесу все так, что уже никто не сможет собрать эту вселенную по частям! — его голос изменился на более воинственный — Да, верю в это, — ответил я, чувствуя, как тепло от его тела проникает сквозь одеяло и согревает меня. — Но если вдруг мне придется исчезнуть, все-таки дай этому миру шанс. Мы оба замолчали. Я не знал, что добавить и опасался нарушить тишину. Вскоре Шрам развернулся лицом к стене, и его дыхание стало ровным и глубоким. Я закрыл глаза, позволяя себе забыться во сне. Проснувшись, я обнаружил, что его уже нет рядом. На тумбочке стояла миска со свежими лесными ягодами, сочившимися сильным, сочным ароматом. Я улыбнулся, представляя, как он ранним утром вышел в лес, чтобы собрать их для меня. У кровати стояла пара моих кроссовок, которых так давно не видел. Одевшись и обувшись, я направился в лабораторию. Ноутбук уже достаточно зарядился, и я начал искать спутниковую сеть, следуя уже известной мне инструкции от Алто. Затем обновил Доту и открыл внутриигровой чат с ним. «Как жизнь?» — написал я, надеясь на быстрый ответ. Через несколько минут мне пришло приглашение в команду и запустилась игра. — Ровер! Ты живой? Порадуй нас чем-нибудь, а то Линь Янь сегодня сломал мою любимую машину, когда мы учили его водить, — раздался голос Алто, после чего в чат полетели несколько злых и грустных смайликов от Гешу под ником depreSSiveKiD. — Вы сами просили побыстрее! — возмутился Линь Янь, явно пытаясь оправдаться. — Всё супер, Шрам на нашей стороне, — ответил я на предыдущий вопрос, чувствуя, как радость от этого факта наполняет меня теплом. — Да ладно? — ответил Алто, явно удивлённый. — Сколько ты его уговаривал? — добавил Линь Янь, явно не веря в удачу. — Очень долго рассказывать, да я и сам не понял, почему именно он согласился, — ответил я, вспоминая все наши разговоры и моменты сомнений. — Что ж, а мы вот уже неделю как обживаем новое убежище. Серая ветка метро Старой Федерации, — сообщил Алто, довольный прогрессом. — И как там? — спросил я, заинтересовавшись. — Слушай, довольно неплохо. Мы перетащили туда почти всё оружие и технику. Люди расселены по всей ветке, вот мы, например, поселились на станции Депо Электрозавод. Самое близкое укрытие к границам Хуанлонга. Ссыкотно, конечно, что стража вдруг нагрянет, но разведка сообщает, что в последнее время патрульные редко отходят с постоянного поста, — ответил Алто, добавив карту с отметками. nagibator666: 55.781103, 37.703458 Алто отправил в чат координаты. На экране игры уже была стадия выбора персонажей и я пикнул героя, не глядя. — Мы постараемся выйти, как можно скорее, — ответил я, открывая сайт с картой и пытаясь понять, как лучше добраться до них. — Да, смотри, вы должны идти к точке через лес. Про главную дорогу забудьте. Там будет железный забор с едва заметной дыркой в прутьях. Это наши кладмены проделали, когда их Гешу посылал, — начал объяснять Алто. — Хорошо работают, раз не заметили, — коротко усмехнулся я. — Бро, да я уверен, что почти все закладки заказывают сами патрульные. Не суть. Когда перейдёте границу, продолжаете идти через лес, мимо болота по левой стороне и где-то впереди вы увидите большой пень. Делаете от него десять шагов к северу и найдёте под мхом люк. Это один из запасных входов на станцию, — пояснил парень, стараясь быть максимально подробным. — Понял, — ответил я, стараясь визуализировать сказанное. — Ты так подробно объяснял, словно за кладом нас посылаешь. Ребята рассмеялись. — А Шрам? Он тут вообще? — сразу же спросил Алто. — Вышел ненадолго, но я ему всё расскажу, — ответил я, уверенный, что он скоро вернётся. — Тогда будем вас ждать, — поддержал Линь Янь. — Так что, в Доту сыграем напоследок? — спросил Алто, пока в игре загружалось поле битвы. — Конечно, — ответил я, улыбаясь.