Легенда о красной нити судьбы

И вот, наконец-то, этот день настал. Майки должен вернуться из командировки, и Такемичи не мог сдержать своего волнения. С самого утра его мысли были заняты только одним — их предстоящей встречей. Метавшись из комнаты в комнату, омега не мог решить, что же надеть. Каждая вещь, которая попадала ему в руки, казалась недостаточно хорошей для такого случая. Омега открывал шкаф, то снова закрывал, перебирая огромную груду одежды, валявшиеся на кровати. Для него каждая мелочь имела значение — цвет, ткань, даже то, как одежда будет подчёркивать его фигуру. Ему хотелось, чтобы всё было идеально. Такемичи и его внутренняя омега оба желали выглядеть для возлюбленного лишь в самом приятном свете. И одержимый мыслями о том, как он будет выглядеть для своего возлюбленного, вдруг обратил внимание на беспорядок, который устроил в квартире в поисках «идеального» наряда. Вещи были разбросаны повсюду, а квартира, казалось, утопала в хаосе. — Блин! Вот теперь не сойдет! Я же не могу показать Майки его квартиру в таком виде! — произнес, поняв, что его неряшливость может испортить всё впечатление. Бросив выбирать одежду и, забыв обо всём остальном, кинулся приводить квартиру в порядок. Ханагаки словно был на марафоне — подметал, протирал пыль, используя моющие средства, складывал одежду, устраивал всё на свои места. Даже когда он жил в своём захолустье, таких попыток отдраить квартиру никогда не предпринимал. На этот раз внутренняя омега подгоняла его, не давая возможности расслабиться, пока везде не станет чисто. Когда уборка была закончена, всё наконец-то выглядела опрятно, и Такемичи удовлетворённо огляделся, вытирая пот со лба. Только теперь и сам омега неприятно пах. К вспотевшей спине неприятно прилипала ткань майки, а волосы облепили лоб. Такемичи бросился в ванную, чтобы освежиться и привести себя в порядок. Не встречать же его потным… После душа, вытеревшись и чувствуя себя гораздо лучше, омега потянулся к полке, найдя там футболку Майки, которую наглым образом решил стащить. Конечно же временно. Её мягкая ткань, пропитанная знакомым ароматом, резко окутал омегу, одаривая комфортом и теплом. Он почувствовал себя уютно, как будто альфа был рядом и обнимал его. Всё ещё ощущая лёгкую тревогу и приятное возбуждение от предстоящей встречи, он решил, что как только высохнет и будет готов, переоденется в красивые вещи, чтобы произвести на Майки впечатление… Только вот Такемичи не смог удержаться и подошёл к зеркалу снова отвлекаясь на посторонние дела. Он начал красоваться перед ним, поворачиваясь из стороны в сторону, любуясь тем, как ткань мягко облегает его фигуру. Внутренняя омега ворковала от удовольствия, подбадривая своего хозяина. Только забывая об одном — о времени. Ханагаки был так сосредоточен, что не заметил, как быстро пролетели парочку часов. И вдруг его размышления прервал тихий смешок, раздавшийся прямо за его спиной. Резко замерев, его сердце пропустило удар. Этого ведь не могло быть правдой? Такемичи обернулся увидев перед собой Манджиро, который стоял в дверях, с лёгкой улыбкой на лице, наблюдая за его манипуляциями перед зеркалом…

***

Сано был готов к возвращению домой. После ночного приступа осталась лишь слабая, но навязчивая головная боль, которую он упорно игнорировал, стараясь не придавать ей значения. Он собрал свои вещи и убедился, что ничего не забыл. Несмотря на физическое недомогание, его мысли были сосредоточены на предстоящей встрече с возлюбленным. Желание поскорее увидеть его придавало сил и помогало отвлечься от дискомфорта. Внешне альфа выглядел собранным и спокойным, так ему казалось, но внутри его терзали остатки напряжения от ночи, которую он пережил. Утром Майки обменялся пару смс с Мичи, написав примерное время своего приезда. Их диалог не продлился долго, омега и вовсе куда-то пропал, альфа мог лишь предположить, что из-за раннего утра его сокровище могло уснуть и не стал больше написывать. Вскоре Майки встретился с Доракеном, и их обоих посадили в личный автомобиль, который должен был развезти их по домам. Внутри машины царила тишина, нарушаемая только приглушённым шумом мотора. Оба были погружены в свои мысли, и общение между друзьями практически отсутствовало. Доракен, сидя рядом, украдкой бросал взгляды на альфу, замечая его усталый вид. Он догадывался, что что-то беспокоит приятеля, но понимал, что Майки не из тех, кто легко поделится своими проблемами. — Всё ли в порядке? Майки, пытаясь скрыть своё недомогание, улыбнулся и махнул рукой: — Да-да, просто не выспался. Доракен знал своего друга слишком хорошо, чтобы не заметить, что дело было не только в бессоннице. Вообще, механик думал, что тот будет все утро ходить и цвести, как веник на помойке, но чего-то довольно тихий с утра. Однако он не стал настаивать, понимая, что Майки не захочет обсуждать это прямо сейчас. В воздухе повисло молчание, которое каждый из них заполнил своими мыслями, пока машина двигалась вперёд, приближая потихоньку к их к домам. Пару часов в дороге прошли для гонщика слишком быстро. Из-за его глубоких раздумий, сам того не замечая, машина остановилась у знакомого дома… Неспешная походка заняла чуть больше времени к знакомой двери. Отворив дверь ключами, он наконец-то вошёл в свой обитель. Но вместо объятий его встретила неожиданная тишина, что сразу насторожило его. Ещё более странным показалось ему то, что в воздухе витал сильный запах моющих средств. Его квартира пахла так, как будто там только что провели генеральную уборку, что было необычно, ведь Такемичи обычно не уделял столько внимания чистоте. Майки замер на пороге, старательно пытался учуять родной для него аромат, а не вот это. Непривычная тишина и слишком резкий запах химикатов усиливали его напряжение. Манджиро осторожно прошёл дальше по квартире, его глаза искали хоть какой-то признак присутствия возлюбленного, а мысли стали всё более беспокойными. Что-то явно было не так, и это чувство не отпускало его. В голове закрутилась тревожная мысль, которую он никак не мог игнорировать: — «А вдруг он кого-то водил сюда, пока меня не было? А после решил убрать запах моющим средством?!» В груди зародилось неприятное чувство ревности и недоверия, хотя и старался держать себя под контролем. Его разум тут же начал рисовать различные сценарии, один хуже другого, несмотря на попытки разогнать эти навязчивые мысли. Он медленно осматривал комнату, пытаясь найти что-то, что могло бы подтвердить или опровергнуть его подозрения. Эта неопределённость и тревога становились всё более невыносимыми. Альфа направился прямиком в спальню. Открыв дверь, он обнаружил, что всё было идеально заправлено и убрано. Но вместо облегчения, его охватило ещё большее напряжение — снова этот резкий запах моющих средств. Где его любимый, родной аромат слабой ванили с корицей и нотками шоколада? Вцепившись в телефон, гонщик всё же решил позвонить Такемичи. Но когда он набрал номер, из комнаты донёсся знакомый мелодичный звонок — телефон Такемичи лежал на столике у кровати. Тогда Манджиро хотел уже было направиться на кухню… но на пол пути заметил, что из-под двери ванной комнаты пробивался еле заметный свет. Это привлекло внимание. Подойдя ближе, он осторожно открыл дверь, готовясь к чему-то ужасному… Его взору предстала совершенно иная картина: в ванной, перед зеркалом, стояла омега и нелепо позировала, рассматривая своё отражение, и с энтузиазмом приговаривая: «Я же такой хорошенький, я же такой красивый…» Эта сцена была настолько милой и невинной, что Майки не смог сдержать усмешку. Все его тревоги и подозрения тут же развеялись, уступив место тёплому чувству умиления. Такемичи, увлечённый своим отражением и мыслями, неожиданно обернулся на шум, едва ли не теряет равновесие, но Майки успевает подхватить его и крепко примает к себе. Альфа уткнулся носом в шею омеги, вдохнув его родной, любимый аромат, тот самый, который он так хотел почувствовать с самого момента возвращения: тёплый, успокаивающий запах ванили, корицы и шоколада окутал его, прогоняя неприятные эмоции. Этого он так сильно ждал - оказаться дома, рядом с тем, кто так дорог. Такемичи, обнявший его в ответ, всё ещё немного потрясённый, тихо произнёс: — М-Майки-кун? Ты уже пришёл? Мичи, почувствовав крепкие объятия и тёплое дыхание на своей шее, внезапно ощутил укол разочарования. Всё утро он старательно готовился, мечтая произвести на Майки-куна впечатление, но теперь его усилия казались напрасными. Не успев ни привести себя в порядок, ни переодеться во что-то красивое — вместо этого он стоял перед своим альфой в футболке, которую украл из его же гардероба, и с нелепым выражением лица, которое совсем не вписывалось в его задуманный образ. Всё, что должно было быть идеально, казалось разрушенным в одно мгновение. Внутренняя омега пискнула от смущения и стыда, и Такемичи почувствовал, как его щеки начали гореть. Он выглядел, как последний идиот, и это расстраивало больше всего. Желание быть идеальным для своей пары вмиг растворились, так и оставшись грёзами. Манджиро уловив смену настроения своей омеги, отстранился, чтобы заглянуть тому в глаза. Он слегка нахмурился и с лёгкой грустью в голосе спросил: — Тебе не нравится, что я пришел? Ханагаки тут же покачал головой: — Нет! Просто… я не успел приготовиться, — смущённо пробормотал он, надув по-детски губы. Не сказав ни слова, Майки обхватил лицо Такемичи руками и, не отрывая взгляда от его глаз, склонился ближе, касаясь губами его губ. Поцелуй быстро перерос из нежного в глубокий и страстный. Они оба скучали друг по другу, и теперь, наконец, могли дать волю своим чувствам. Они так и сидели на холодном кафеле ванной комнаты, но ни один из них не хотел прерывать жадный до неприличия поцелуй. Всё остальное казалось неважным, пока они были вместе. Головная боль, которая досаждала Сано с самого утра, начала отступать. Любимый аромат возлюбленного, проникали в его сознание глубже, вытесняя остатки боли и тревоги. Омега, ощущая, как страсть в их поцелуе нарастает, неожиданно решил прервать его. Он аккуратно отстранился и, мягко улыбнувшись, поднялся на ноги, чем озадачил Майки. Альфа остался сидеть на кафеле, слегка обескураженный, ожидая объяснений. Заметив пристальный и недовольный взгляд, с мягким румянцем на щеках тихо проговорил: — Я хотел что-нибудь самому приготовить и ещё надеть красивые вещи… Майки, все еще сидя на кафеле, взял чужую ладонь, улыбнулся и нежно произнес: — Еду можно заказать, а в красивых вещах зачем по дому ходить? Мне ты нравишься и в моей футболке. И протянул последние слова с легкой насмешкой, явно наслаждаясь ситуацией. Такемичи лишь оставалось закатить глаза и, немного смущенно, но с улыбкой ответить: — Ну, Майки-кун! Парочка всё же переместилась на кухню. Омега решил поухаживать за альфой, усадил того на стул, а сам принялся заваривать чай. Пока он занимался этим, Майки не мог оторвать взгляда от его тела, что так идеально подчёркивалось… Не удержавшись от издёвки, с хитрой усмешкой произнёс: — Так пахнет моющим средством. Ты сюда любовников водил, пока меня не было? А сейчас пытаешься их запах скрыть? Ханагаки, услышав это, покраснел и, пытаясь казаться спокойным, ответил: — Ха-ха, очень смешно. Кто на меня поведется, кроме Майки-куна? Он принюхался и слегка поморщился. — Боже, я действительно переборщил с моющим средством. Альфа не смог сдержать смеха. Видя, как омега, который так старался всё сделать идеально, теперь осознаёт свою небольшую ошибку… Это показалось очаровательным… — А ты сам завтракал? Такемичи покачал головой. — Нет, я убирался. Альфа огорченно вздохнул и, немного нахмурившись, продолжил: — Больше такую основательную уборку не проводи, а то я будто не к себе домой пришел, а в какой-то номер. На что тот резко повернулся к нему, недовольно произнеся: — Ты теперь меня отчитывать будешь?! Он поставил чашку чая перед Майки, даже не подумав сделать одну для себя. Омега пристально смотрел на альфу, но его раздражение быстро сменилось беспокойством, когда заметил бледноватое лицо напротив. Возникло неловкое молчание. Ханагаки, не мог отвести глаз от Манджиро, который, заметив его обеспокоенный взгляд, мягко улыбнулся и произнёс: — Не нужно так беспокоиться, со мной всё в порядке. Просто немного голова болит с утра, и всё. Альфа протянул руку и нежно коснулся лица омеги, его улыбка пыталась развеять тревогу. Однако все планы Такемичи на день внезапно рухнули… Гонщик, желая развеять неловкость, предложил: — Давай закажем еду и всё? Он взял телефон и открыл сайт с доставкой еды, подзывая к себе Ханагаки. Омега, хоть и грустил из-за того, что их день пошел не по плану, подсел к своему парню, и они вместе начали выбирать, что заказать. Мичи не мог скрыть своего разочарования. Он представлял себе идеальный день: встретить Майки красивым и нарядным, пойти на прогулку, где они бы обсуждали командировку, затем пообедать в ресторане, которое заранее выбрал, и закончить вечер чем-то особенным… После того как они выбрали еду и дождались быстрой доставки, пара поела в тихой, домашней обстановке. Омега старался не перегружать своего парня разговорами, понимая, что тот чувствует себя неважно. Когда он пошел в комнату за телефоном и возвращался на кухню, его взгляд случайно упал на Майки, который незаметно выпивал какие-то таблетки. Войдя на кухню, альфа при нем быстро спрятал таблетки в карман. — Обычные обезболивающие, чего так смотришь? — спокойно, как ему казалось, спросил, но в его голосе чувствовалась настороженность. — Ты их так прячешь, как будто не обезболивающее выпил, а какие-то подавители, — ответил Такемичи, слегка нахмурившись. Майки, сразу же отреагировал с лёгкой раздражённостью: — А что мне подавлять, я какой-то не такой? — его голос звучал с явным недовольством, и взгляд, полный укоризны, был направлен прямо на омегу. Разговор явно не задался, и напряжение между ними стало ощутимым. Такемичи почувствовал себя неловко из-за своих слов, осознавая, что, возможно, слишком пережал с подозрениями. Но беспокойство за Майки не давало ему покоя. Он попытался сгладить напряжение, неловко усмехнувшись: — Да я пошутил, ха-ха… Но чувство тревоги не отпускало его. Альфа действительно вел себя подозрительно, и, хотя Ханагаки старался не обращать на это внимания, в голове крутились мысли о тех таблетках, которые он заметил в ванной. Майки встал и, не сказав ни слова, направился в комнату. Омега решил не следовать за ним, подумав, что тому действительно нужен покой. Он остался на кухне, решив заняться уборкой, чтобы хоть немного отвлечься от своих переживаний. Однако мысль о том, что что-то не так, продолжала грызть его изнутри…

***

Запах его омеги действительно облегчал головную боль, которая мучила с утра. Этот аромат был его спасением, его якорем в буре эмоций и боли. Но вместе с этим облегчением приходило и другое, тёмное желание, которое пробуждалось глубоко внутри. Сущность альфы жаждала растерзать свою пару, подчинить её своей воле полностью. Хоть и голова больше не болела, но вместо этого появилась усталость, от которой не мог избавиться. Сон резко одолевал его, веки становились тяжелыми, а тело ослабело, окончательно унося в мир сновидений Сано Манджиро. Когда Такемичи закончил уборку, он тихо вошёл в комнату и увидел Майки, уже спящего на кровати. Его лицо было расслабленным, но в то же время казалось, что он был утомлён чем-то большим, чем просто долгой поездкой. Осторожно подойдя к кровати, Мичи заботливо укрыл одеялом, стараясь не разбудить. Он прислушался к ровному дыханию возлюбленного, постарался выкинуть из головы свои тревожные мысли. Помимо этого, омега испытывал стыд и вину перед ним. Ему было стыдно за то, что он так резко высказался, да и альфа явно переживал о чем-то. Омега почувствовал, что должен извиниться перед ним, но сейчас не хотел тревожить, поэтому решил подождать, когда тот проснётся, чтобы поговорить. Быстро покинув спальню, чтобы не беспокоить, решил просто убить время за ноутбуком. Так и прошел весь день. Такемичи провёл несколько часов в другой комнате, пытаясь отвлечься от своих мыслей, просматривая что-то в интернете. Но тревога и чувство вины не отпускали его. Он всё думал о том, как мог бы извиниться перед Майки-куном за своё поведение. Вечером он перекусил остатками еды, но аппетита не было — беспокойство всё затмевало. Омега постоянно прислушивался к звукам в квартире, ожидая, когда его парень проснётся. Но тот всё ещё спал... Так в голову Ханагаки и пришла гениальная идея — принести извинения при помощи секса. В шкафчике, где оставил пакет с недавно приобретенной вещью, омега переоделся в ту самую пижаму, что открывала вид на самые пикантные места. И решил действовать. Дверь бесшумно открылась в полутемную комнату. Ночь медленно опускалась на город, укутывая его в мягкий полумрак. За окном виднелись лишь уличные огни от фонарей, машин и из окон многоквартирных домов. Такемичи включил приглушённый свет, который залил спальню тёплым золотистым свечением… Он сел на кровать и аккуратно снял одеяло с альфы, а после и вовсе забрался сверху, перекидывая через него ногу. Теперь его пятая точка сидела прямо на нижней части. А после приблизил лицо, прошёптывая в самое ухо: — Вставай, Майки-кун~ Альфа открыл глаза и заметил на себе тяжесть, особенно на его нижней части. И это было очень приятно. Выглядело, как сон наяву. Такемичи прямо на нём, слегка наклонившись вперёд, с задумчивым выражением на лице. На нём теперь была одета та самая ночнушка, которая едва прикрывала всё его тело, но так искусно подчёркивала тонкую талию и стройные ноги. Гонщик невольно залюбовался видом: покусанные губы выглядели особенно аппетитно. Мичи, даже не осознавая этого, выглядел невероятно привлекательным в своей естественности, и Майки почувствовал, как в нём снова просыпается желание… Омега наклонился и мягко поцеловал его сначала в щеку, а затем позволил своим губам нежно встретиться с его. Однако, когда его руки коснулись бедер омеги, что-то внутри него словно сорвалось с цепи. Сначала это было лишь тихое урчание, почти неуловимое, но с каждой секундой оно усиливалось, пока не превратилось в оглушительный рёв внутреннего зверя, скрытого глубоко внутри. Этот зверь, альфа, полностью поглотил его разум. Глаза потемнели, став более хищными, наполненными неуемной жаждой. Все мысли о заботе и нежности ушли на второй план, уступив место необузданной страсти и первобытному инстинкту обладать. Дыхание стало тяжелым, мышцы напряглись. Инстинктивно сжав руки на бедрах Такемичи, сильнее притягивая его к себе. В голове Манджиро не осталось ничего, кроме желания, которое диктовал зверь. Он чувствовал, как его личность поглощали неукротимой силой. Зверь требовал близости, контроля и полного обладания. Манджиро не собирался сопротивляться этому зову. Его губы вновь встретились с чужими, но этот поцелуй был уже совсем другим — требовательным и жадным. Омега в это время чувствовал, как его тело реагирует на этот грубый, но одновременно манящий напор. Внутренняя омега отзывалась на этот зов, почти инстинктивно подчиняясь альфе. Его руки обвились вокруг шеи Майки, чувствуя, как напряглись мышцы под его пальцами, ощущал жар, исходящий от тела любимого. Сано склонился над ним, целуя его шею и оставляя на ней следы кроваво-красных засосов. Он двигался всё ниже, его руки скользили по желанному телу, исследуя каждый изгиб, каждый сантиметр... Это тело было в полном его распоряжении. В его власти. Однако альфа резко отстранился, дыхание было тяжелым, а глаза горели диким огнем. — Сейчас ты будешь делать всё, что я скажу, — произнес он, удерживая Такемичи в тисках своего взгляда. — Хорошо, — ответил тихо Ханагаки, покорно опустив взгляд, чувствуя, как его голос дрожит от смеси страха и предвкушения.