Смысловые галлюцинации

***

      Не всегда богатый человек — это счастливый человек. Дорогие сумки, одежда, дом, не дают тебе право на счастье, радость и другие забавы. Выражение «В деньгах счастье» придумали люди, которые уж точно никогда не имели деньжат. Богатство не даст вам друзей, которые будут тебе верны — эти друзья будут просто фальшивками и не больше. За деньги не купить искренний смех или улыбку, за зеленую бумажку ты купишь вещь, но не эмоцию.       Марселин Сабо — девушка шестнадцати лет, с фарфоровой кожей, длинными черными ресницами и густыми русыми волосами до лопаток. Многим стала интересна фамилия Сабо, и вы сразу же вспомнили известный французский бренд косметики «Vivienne Sabo». Так вот, вы правильно догадались: Марселин — дочка Вивьен — женщины, которая открыла этот прекрасный бренд и стала зарабатывать на нём большие деньги.       Огромный роскошный дом, любящие родители, модная одежда, прекрасная жизнь, — что вы спросите не так? Но мать, эта чертова мать, испортила жизнь Марселин, нет, она угробила её. ― Мама, боже, ты серьезно? — чуть ли не кричала девушка, стоя в большой гостинной и глядя на свою родительницу. ― Это четвертая школа за два года, я больше не могу! ― Марселин, ― строго произнесла сорокалетняя женщина с белокурыми волосами, красной помадой на губах и сигаретой в руках, ― если люди узнают, что моих детей обижают в школе, это плохо отразится на моей репутации. ― Ты думаешь только о себе, мама! Если тебе все равно на меня, подумай хоть о Маркусе, — проговорила Марселин, слегка зажимая рот рукой, чтобы говорить спокойно. Но злость просто переполняла её, еще бы миг и девушка просто разорвалась на маленькие кусочки.       Мать замолчала, её скулы сильно напряглись и взгляд стал оскаленным. Женщина быстро подошла к дочери и дала звонкую пощечину. Сабо младшая зажала щеки ладонями и сжала губы, сдерживая комок, скрежущий горло. Но девушка не могла заплакать, только не при матери. Только не при ней. ― И расскажи про это брату, — добавила Вивьен и скрылась за стенкой, видимо, направляясь к своему мужу Кристоферу, отцу Маркуса и отчиму Марселин.       Сабо упала на колени и закрыла лицо руками, скрывая горячие слезы, стекающие по бледным щекам. Девушка быстро вытерла глаза и прикоснулась к опухшей щеке, которая будто горела пламенем и так сильно пульсировала, что хотелось просто заснуть, чтобы не чувствовать эту боль. Марселин наконец-то встала, оттряхнула одежду, которая уже успела помяться и побрела на второй этаж.       Мать никогда не ходила на собрания или праздники, Вивьен вообще не участвовала в жизни детей. Нельзя сказать, что Сабо не любила свои корни, но и малое отвращение было. К сожалению, женщина не любила только свою старшую дочь — Марселин. Девочка была от первого мужа Вивьен, который изменил женщине и им пришлось развестись. Марселин конечно же не винила Оскара, ведь мать в отношениях была ещё той стервой — для Сабо было просто не удивительно, что родители развелись. Можно сказать, что девчонка этого хотела, она видела неприязнь родственников со дня рождения. Пара всегда ругалась из-за всего и ссору постоянно начинала Вивьен. Либо у женщины было плохое настроение, либо же очередная задумка по косметике не зашла поставщикам. Женщина была вспыльчивая и даже немного агрессивная. Любая мелочь и проступок заставлял Сабо орать из-за всех сил до покраснения кожи и хрипоты в миловидном голоске. К сожалению, это глупая привычка матери досталась и Марселин.       Вот, в очередной раз Вивьен просто не захотела идти разбираться с детьми и учителями по поводу того, что юная Марселин подвергалась издевательствам. Да, представляете, у богатых тоже бывают проблемы! Подлые ученики школы «Stephan Dmitrov» гнобили Сабо, и это было всего лишь из-за зависти. Из-за чертовой зависти! Дети были жестоки, они выбрасывали или смывали вещи Марселин, они рвали ей одежду, либо же просто рисовали на ней — это все оправдывалось простым аргументом «мамочка купит». И на это всё мать никак не реагировала и пыталась лишь избежать разговора с дочерью об этом. Даже Кристофер хотел помочь Марселин и пойти в школу, но жена его остановила и не дала этого сделать мол «Это испортит репутацию бренда милый, поэтому оно того не стоит».       Эта ситуация повторялась из раза в раз, и Марселин с этим даже смирилась. Она смирилась со стебом и характером матери, и Сабо было конкретно наплевать, но в душе она думала только о брате. О её крошечном Маркусе. О бедном Маркусе. В школах у него появлялись друзья, его не окружали подлые детишки, — Марселин думала, что это в силу их возраста и была этому рада. Но теперь им предстоит очередной переезд, который так сложно дастся Маркусу. Как тяжело будет ему говорить об этом снова. — Маркус? — девушка трижды постучала в дверь, после чего зашла и увидела десятилетнего мальчика лежащего на мягкой перине и разочарованно смотрящего в потолок. — Я слышал крики, — тихо произнес парнишка и повернул кучерявую головку в сторону Марселин. — Ми-и-илый, — протянула девушка и подошла к Маркусу, обнимая его и поглаживая по спине. — Только не говори, что мы уезжаем! — из карих глаз тут же полились горькие слезы, —Марселин, прошу, только не это! — мальчик громко заревел, а сестра лишь подставила плечо, пытаясь самой не заплакать, хотя лицо всё ещё было мокрое от предыдущей истерики.       Стоя возле белого пентхауса, который уже приелся Марселин за полгода, девушка даже могла сказать, что полюбила этот дом, но то, что любишь, нужно отпускать. Не так ли? Сабо на последок еще раз окинула взглядом участок. Потом Марселин села в машину, облокотила голову на нагревшееся стекло, обняла брата и жалобно вздохнула.

пока Орегон

      Семья Сабо направилась в аэропорт — в место, где вся жизнь снова перевернется вверх тормашками. Марселин любила начинать жизнь сначала, это доставляло ей некое удовольствие. Все прошлые недостатки в тебе или какие-то глупые поступки просто исчезали, когда ты едешь в аэропорт навстречу новой жизни.       Марселин села на место в самолете рядом с братом. Конечно же все они летели в «бизнес-классе». Ну, а как ещё? Это же семья Сабо. Вы думали, что они будут сидеть с обычными людьми? Нет, никогда в жизни. Вивьен никогда бы этого не допустила, для женщины это было бы сродни падению при всех в грязь, то есть падение её репутации и репутации бренда.       Сабо младшая иногда была зла на себя из-за этой ситуации, нет, её это конкретно раздражало. Марселин не понимала, почему некоторые люди сидят в «экономическом классе», а другие могут вальяжно валятся в крутых мягких креслах «первого класса». Это несправедливо! Каждый раз, когда блондинка выходила в туалет, а точнее пересекала границу между богатыми и бедными, Сабо видела простых людей. Простых уставших людей. Эти безумно уставшие мамочки, пытающиеся как-то успокоить своих детей и уложить поспать, хотя сами нуждались в не меньшем отдыхе — это было видно по черным кругам под глазами, грязным волосам и неухоженному телу. У Марселин не было отвращения к этим людям, было лишь какое-то сожаление. Девушке казалось безумно не справедливым, то что людей разделяли на группы — бедных и богатых. Хотя эти группы и были одинаковы, если считать внешность, расу, ориентацию и многое другое, их все равно различала одна важная деталь — деньги. 16 марта 2022 год 16:14       Выйдя на улицу, в легкие мгновенно попал сладкий запах сирени, что заставило даже слегка улыбнуться девушку после такого тяжелого перелета в сутки. Марселин осмотрелась и увидела вокруг себя много людей, которые то и дело заходили или выходили из аэропорта. Было шумно, и из-за высоких зеленых деревьев виднелись верхушки многоэтажек. Сколько там было этажей неизвестно, но и идти туда не хотелось. Марселин привыкла, что в Орегоне они жили в самой глуши, и никто им не мешал. «Это было лишь из-за того, что поклонники часто преследуют меня», — год назад так сказала Вивьен.       Эти слова надолго запомнились Марселин. Ей было противно от того, что её мать, которую девушка ненавидела всем сердцем, была такой популярной, что поклонники постоянно выслеживали семью Сабо, фотографировала или ещё что похуже. Например, Марселин помнит один безумный случай, когда девушке было тринадцать. Одним осенним днём она возвращалась со школы, было хорошее настроение ведь за проект, который малышка Марселин делала целых два дня, она получила пятерку. Девочка шла по улице, как вдруг один мужчина повалил ту на землю и схватил крепко-крепко, чтобы та не в коем случае не выбралась. Этот человек начал обрезать белоснежные волосы с маленькой головки Сабо. Обрезав нужное, он сложил это в пакет и убежал так же быстро, как и появился. Марселин ещё минут пятнадцать лежала на асфальте, прижавшись к нему всем телом, как оцепеневшая. В тот день девушка пришла домой вся грязная и зареванная, вечером она увидела в интернете запись:

«Внимание-внимание! Продаются волосы дочери нашей любимой «Vivienne Sabo»! Первый час стоимость будет сто пятьдесят, а далее уже двести долларов. Успеваем!»

      Прочитав это, малютка не смогла сдержать слёз. Через некоторое время, когда она успокоилась и уже было даже привыкла к своей новой прическе, ещё раз увидев себя в отражении, громко заплакала. Светлые локоны еле доставали до подбородка, что так сильно расстраивало Марселин, ведь волосы у Сабо были до копчика — тот человек обрезал целых шестьдесят сантиметров!       Вспоминая это всё, Марселин дотронулась до своей прически, которая уже прикрывала лопатки. Затем девушка встряхнула головой и, можно сказать, опомнилась, ведь семья уже села в такси и дожидалась лишь Марселин. Девушка сразу же загрузила вещи в багажник и устроилась на кожаном сидение черного «BMW». Положив руки на колени, та томно вздохнула и стала рассматривать пейзажи нового города. Здесь было солнечно и довольно жарко, на улице было примерно плюс двадцать градусов. Хоть это и не было сильно много, но Марселин чувствовала как температура её тела поднимается, и в тоже время девушка думала, что это из-за стрессового переезда, потому что из одежды на Сабо была лишь одета серая хлопковая кофточка и черные брюки.

встречай Лас-Вегас

      Пейзажи больших высоких жилых домов и офисов стали сменять маленькие домишки. Это уже не было похоже на огромный город, скорее это были дачи, либо отдельный населенный пункт. Марселин думала, что сейчас они уже выйдут из машины и заселятся в какой-нибудь домик возле фермы или коровьего пастбища. Но нет, водитель все ехал и ехал дальше. Марселин даже успела усмехнуться сама про себя из-за того, что на этот раз мать их привезет в какую-то глушь, похожую на пустыню. Но смешок, который издала девушка скорее был нервный, а не счастливый. Марселин конечно любила тихие места, в которых никто не будет беспокоить, но не на столько же.       К сожалению, подозрения Сабо были не напрасны. Как только они вышли из машины, девушка сразу огляделась — это было что-то похожее на поселок, дома стояли в ряд, но там никого не было. Точнее на улице не было ни единой души, нигде не горел свет, а окна и двери были заколочены. Вокруг было тихо, а по земле катались перекати-поле. Была невыносимая тишина, которая даже слегка резала уши. Но Марселин, наконец, заметила свет в двух домах напротив. Первый одноэтажный белый дом, по виду свежий и с недавно сделанным ремонтом. Во втором доме, свет горел на втором этаже и то он был очень слабый, будто от какого-то древнего светильника. Сам дом был старым: стены ободраны, а одно окно на первом этаже было разбито.       Сабо прошли по улице и остановились возле белого пентхауса, стоящего возле того дома, где свет был ярче. — Вот и наш новый дом! — восторженно пролепетала Вивьен и забежала в жилье.       Водитель же начал заносить чемоданы и всякие сумки в пентхаус. Кристофер взял Маркуса на руки, и они вместе зашли в «наш новый дом». Марселин же стала рассматривать белые стены, на которых красовались металлические черные вставки, придающие дому еще большей элегантности. Были большие окна, в некоторых местах даже панорамные. «Пафосно, как всегда» — раздраженно прошептала девушка и вошла.       Внутри было еще лучше, чем снаружи.Черная плитка, соединялась с бетонными стенами. Имелась большая кухня-студия, возле обеденной зоны гостиная. На первом этаже еще была родительская спальная, гардероб Вивьен и их собственная ванная. Марселин поднялась по лестнице на второй этаж, там было немного поскромнее: спальня Марселин и спальня Маркуса, так же к в дополнение к обоим комнатам шёл гардероб, а еще в комнате старшей сестры был большой балкон. — Отлично! — проговорила девушка и зашла в комнату. Справа стояла бархатная кровать, возле неё тумбочка, а напротив письменный стол. Слева от стола было две двери: в ванную и в гардероб, но была и еще одна дверь. Она была высокая и прозрачная, дверь с подоконниками была завешана тюлевой шторкой. Эта дверь вела на балкон. — Видок, конечно, супер! — съязвила Марселин, упираясь руками в ограждение на балконе. Да, действительно, вид был так себе, точнее сказать совсем дерьмовенький. Перед глазами девушки была пустыня. Не было ни цветов, ни травы — вообще ничего. Был лишь бесконечный песок и пару высохших пальм где-то в далеке.       В память Сабо сразу всплыл Орегон. Его прекрасный Тихий океан, о как же Марселин за ним скучала, хоть и не видела всего два дня. В штате Невада была совершенно другая природа. Не было больших зеленых полей с цветами, не было голубых лагун и заливов, даже воздух был другой. Лас-Вегас был сам по себе грязный, не зря его назвали «городом грехов».

***