Lumière Over Me

— Я просто не понимаю, — пожаловалась Кэролайн, размахивая сценарием перед режиссёром постановки, Джулс. Девушка закатила глаза, скрестив руки на груди: — Что именно ты не понимаешь? Джозеф гоняется за Кэндис уже почти год, и он знает, что она ни за что не признается в своих истинных чувствах, пока он не пообещает уйти, что он и делает. Они целуются и начинают заниматься сексом, конец истории. Кэролайн покачала головой: — Какого чёрта Джозеф обещает бросить Кэндис после того, как он уже сказал ей, что намерен быть её последней, вечной любовью? — Э-эм, может быть, потому что они бессмертны, и он знает, что в конце концом она окажется у его двери? — Тогда должно быть что-то, что говорит нам об этом, — вздохнула Кэролайн. — Аудитория будет разочарована. Мы так долго шли к этому, но ничего так и не случилось. — Они занялись сексом! — как очевидный факт произнесла Джулс, начиная злиться на свою актрису. — Дешёвый откат для сливания красивой любовной линии, — пробормотала актриса, пролистывая оставшуюся часть своего сценария. — Милая, если ты хочешь поцеловать меня больше одного раза, тогда всё, что тебе нужно сделать, это попросить, — перебил Клаус с хитрой ухмылкой на лице. Она впилась взглядом в ухмыляющегося британца, проклиная его способность выглядеть дьявольски красивым в обтягивающем сером хенли и тёмных джинсах. Кэролайн исполняла главную роль в весеннем спектакле старшекурсников колледжа Уитмор, участие в котором было одним их требований для окончания обучения и получения сертификата. Пьеса «Укусы любви» была написана Митчем Плеком, аспирантом-психологом, который так же получил театральное образование. Кэролайн получила роль Кэндис, молодой вампирши, которая привлекла внимание тысячелетнего гибрида вампира и оборотня, Джозефа, которого играет Клаус Майклсон, нынешнее проклятие её — и Кэндис — существования. — Мечтай, — отрезала Кэролайн, переключая своё внимание на актёра главной мужской роли. Клаус поджал губы, небрежно пожав плечами: — Так я и делаю. — Я просто пытаюсь понять, как зрители воспримут эту сцену, — вздохнула она. — Я полностью согласен, милая, — добавил Клаус. — Я тоже думаю, что этой паре требуется больше развития. Приподняв брови, она с осторожностью посмотрела на него: — Правда? — Да, — ухмыльнулся он. — Думаю, нам следует добавить несколько сцен поцелуев в первом акте. Может быть, во время их свидания? Или на выпускном? — Ты невыносим, — простонала Кэролайн. — Мне начинают нравиться твои оскорбления, милая, думаю это происходит из-за того, что ты используешь их по несколько раз в день. Насмешливо закатив глаза, она вернулась к своему сценарию и сконцентрировалась на сцене, которую они готовились репетировать. Клаус усмехнулся, подняв свой сценарий и обойдя её, он встал рядом с ней, легко коснувшись её локтя своим. — Хэй, — она отступила от него. — Я пытаюсь сосредоточиться. Клаус склонил голову набок, глядя на неё: — Я пытаюсь репетировать. — Ну, тебе не обязательно стоять практически на мне, — указала она, отбрасывая белокурый локон за плечо. Он бросил на неё озадаченный взгляд: — Кэролайн, здесь сказано, что мы заканчиваем сцену, лёжа на земле в муках страсти… Она фыркнула, игнорируя дрожь, пробежавшую по её спине при представлении этого зрелища, и почувствовала как вспыхнули её щёки. — …и я подумал, что мы могли бы отрепетировать эту конкретную часть, — закончил он, забавно прищурившись при виде выражения её лица. Кэролайн прочистила горло, отворачиваясь от него: — Я подумала, что мы могли бы приберечь это для премьеры. Система Станиславского и всё такое. — Именно поэтому нам нужна репетиция, — Клаус бросил свой сценарий на пол, потянувшись к её руке. — Я не ожидаю ничего меньшего, чем совершенства, поэтому для нас вполне естественно провести репетицию, чтобы избежать неловкости. — Это их первый поцелуй, там должна быть неловкость, — нервно усмехнулась Кэролайн, вырывая у него свою руку. — Не после того, как страсть накапливалась в них на протяжении года, — размышлял Клаус, делая шаг вперёд. — Это мгновенная связь, манящая, соблазнительная… Кэролайн сглотнула, чувствуя, как её сердцебиения участилось, когда он придвинулся ближе. Не то чтобы она была слепой, Клаус был чрезвычайно привлекателен. И, ладно, возможно, за последние пару недель у неё было несколько ночных фантазий, из-за которых её простыни были в поту, а трусики пропитаны влагой. Но его красота приравнивалась к тому как сильно он мог раздражать, и эти сны никогда не были чем-то, что она планировала воплотить в реальность. Бессознательно отступив назад, Кэролайн заметила непристойную ухмылку, тронувшую губы Клауса, когда он продолжал медленно приближаться к ней. — …так что вполне естественно, что мы пытаемся воссоздать эту магию для получения максимального эффекта, — закончил он, его пленительные голубые глаза опустились к её губам. Кэролайн открыла рот, чтобы возразить, но у неё пересохло в горле, когда Клаус обнял её за талию. — Ты просто хочешь поцеловать меня, — сумела выдавить она. Клаус усмехнулся, от этого глубокого урчащего звука что-то в её животе сжалось. — Я называю это репетицией. — Я называю это неудачной попыткой флирта, — усмехнулась она. — Леди слишком много протестует, — напомнил он ей. — Леди нужно, чтобы ты отступил, — слабо попыталась она, глядя на его пухлые губы. — Ради зрителей, милая, — пробормотал он, притягивая её к себе так, чтобы она была прижата к его груди. Может быть, дело было в том, как он смотрел на неё, или в том, как её сердце колотилось о его грудь, но Кэролайн ничего не хотела так, как притянуть его губы к своим и заставить его взять её прямо там. — Ради зрителей, — пробормотала она, вторя ему. Губы Клауса изогнулись в ухмылке, выпуская её из своей крепкой хватки. Она чуть не отшатнулась назад, чувствуя странный холод. — С самого начала! — крикнул он через плечо. Кэролайн глубоко вздохнула и, покачав головой, подошла к своей отметке на сцене. Клаус стоял в нескольких футах от неё, погружаясь в своего персонажа, в то время как она на несколько мгновений закрыла глаза, чтобы вернуться к образу мыслей Кэндис. — Начали, — крикнул ей Клаус. Её глаза распахнулись, взгляд остановился на нём, и она начала медленно приближаться к нему. — Я учусь в колледже. Я строю свою жизнь. У меня есть планы, и будущее, и множество желаний, и ничего из этого не включает тебя. Понятно? — проговорила она, добавив жесткости в свой голос. — Совершенно ничего. Кэндис отрицала Джозефа на протяжении всей пьесы, не в силах признаться в своих глубоких, скрытых чувствах к нему из-за страха быть отверженной или — что ещё хуже — влюбиться в него ещё сильнее. Вроде того, что Кэролайн сейчас испытывала к Клаусу. — Я понимаю, — пробормотал Клаус, отводя взгляд, и его лицо слегка вытянулось. — Нет, не понимаешь, — вздохнула Кэролайн, подходя к нему. — Да, я скрываю нашу связь за враждебностью, потому что да, я ненавижу себя за правду. Глаза Клауса расширились, когда она закончила свои реплики, но не потому что он играл, а потому что Кэролайн обхватила его кисти своими руками. Чего не было в сценарии. — Так что, если ты пообещаешь уехать… как ты сказал, и никогда не возвращаться, — продолжила она, неуверенно прикусив губу, когда прикосновение его руки внезапно отвлекло её от своих слов. Клаус потёр тыльную сторону её ладоней большими пальцами, притягивая её ближе. Его глаза были пронзительными, непроницаемый взгляд в них заставил её пошатнуться. Кэролайн слишком хорошо понимала, что остальные актёры наблюдали за сценой, ожидая, когда они закончат. В комнате воцарилась мёртвая тишина, все взгляды были устремлены на них. Чувствуя себя нехарактерно взволнованной, она высоко подняла голову и откашлялась, возвращаясь в образ: — Тогда да… Я буду честна с тобой. Она сглотнула, чувствуя себя уязвимой, как Кэндис: — Я буду честна с тобой о том, чего я хочу. Клаус облизнул нижнюю губу, её глаза проследили за движением, когда он подошёл ближе. Он медленно кивнул, выглядя смиренным, как его персонаж, преданный своей судьбе: — Я уйду и никогда не вернусь. Кэролайн знала, что это просто слова, прописанные в сценарии, но её сердце всё равно пропустило удар при этих словах. — Обещаю, — пробормотал он, его дыхание коснулось её лица. Она вздрогнула, придвигаясь ближе к нему. Игнорируя указания на сцене, она провела кончиками пальцев по щетине на его подбородке. Его глаза скользнули вниз к её губам, прежде чем встретиться с ней взглядом. Нервно сглотнув, она наклонилась так, что их носы практически соприкоснулись. — Хорошо. С этими словами она прижалась губами к его губам, чуть не задохнувшись от электрического разряда, который пробежал по её спине от соприкосновения их губ. Он обнял её за талию, наклонил голову и углубил поцелуй. Тихо застонав ему в рот, она провела языком по складке его губ, отчаянно желая попробовать на вкус каждый дюйм его рта. Его губы томно двигались вместе с её губами, её разум затуманивался с каждым движением его языка. Её тело было прижато к его, её пальцы зарылись в его светлые кудри, а щетина на его подбородке приятно царапала её нежную кожу. — И снято! Ни Клаус, ни Кэролайн не услышали голоса Джулс, они оба были погружены в туманный танец своих губ. Он нежно прикусил её нижнюю губу, вызвав у неё тихий вздох. Он ухмыльнулся ей в губы, настойчиво прижимаясь к ней. — Эм, ребята? Кэролайн крепче сжала его шею сзади, и давление заставило его прижаться к ней ещё сильнее. — Эээй? Они отпрянули друг от друга, когда в голову Клауса попал скомканный лист бумаги, вырванный из сценария. Отшатнувшись назад, Кэролайн растерянно заморгала, медленно возвращаясь на землю. Клаус крепче сжал её бёдра, удерживая её, и пристально посмотрел на человека, который бросил оскорбительный свёрток. — Что это было? — он тихо зарычал. — Я крикнула «снято» почти пять минут назад, — отрезала Джулс, беря свой сценарий. — Мы репетируем, — настаивала Кэролайн, дотрагиваясь до своих распухших губ и краснея от самодовольной ухмылки на лице Клауса. — Больше похоже на прелюдию, — пробормотал кто-то из сидящих в зале. — И мы не дошли до любовной сцены, — попыталась Кэролайн. Клаус посмотрел на неё, приподняв брови с заинтригованным выражением на лице. — Я бы сказала, что вы сделали это, — добавил кто-то ещё. Клаус бросил на актёров убийственный взгляд, и все они замолчали. Джулс закатила глаза, но похлопала Кэролайн по плечу. — Это было отлично, ребята. Давайте сделаем пятнадцатиминутный перерыв и повторим всё с самого начала, — приказала она, поворачиваясь, чтобы направиться за кулисы. Кэролайн сглотнула, застенчиво прикусив губу, и посмотрела на Клауса. Он уже смотрел на неё, его глаза потемнели. Остальные актёры вышли из зала, оставив их неловко стоять на сцене. — Итак… — неуверенно начала она. — Итак… — повторил он, придвигаясь ближе к ней. — Это было… — она замолчала, не в силах подобрать слова, чтобы точно описать свои чувства. Удивительно. Умопомрачительно. Противоречиво. — Всё вышесказанное, — ухмыльнулся он, и Кэролайн покраснела, осознав, что произнесла это вслух. — Заткнись, — пробормотала она, глядя вниз на сцену, усмешка тронула её губы. — Заставь меня, — пробормотал он, притягивая её ближе к себе. Закатив глаза, Кэролайн усмехнулась, прежде чем снова посмотреть на него. Он улыбался ей, сверкнув белыми зубами. Её сердце бешено колотилось в груди, жар между их телами заставил её лицо вспыхнуть, что не ускользнуло от Клауса, когда он провёл пальцем по её порозовевшим щекам. — Рискни. — Ты просто хочешь поцеловать меня, — поддразнила она. Он ухмыльнулся: — Думаю, это принято называть репетицией. Закатив глаза, она покачала головой в ответ на повторение его недавней реплики: — Практика действительно приводит к совершенству. Его глаза комично раскрылись, заставив её хихикнуть, когда она обвила руками его шею: — Может быть, мы даже сможем добраться до сцены секса. — Я… Кэролайн прервала его своими губами, проглотив его низкий стон, когда она засмеялась ему в рот. Как могли навредить несколько дополнительных минут репетиции?