Узник своего тела

      В следующие посещения интерната Снейпу довелось принимать участие в купании Гарри. В раздетом виде мальчик выглядел ещё худее и болезненнее, чем в одежде. Координатор Ясмина показала, как раздевать Поттера и как опускать его в специальный гамак для купания, закреплённый в ванне. Северус под руководством женщины намыливал губку и осторожно протирал скрюченное детское тело. Потом, после купания и вытирания, было самое сложное - одеть Гарри в подгузник и чистую одежду. Профессор не знал, с какой стороны подойти и как натянуть рукава и штанины на спастичные конечности ребёнка. Пришлось изрядно повозиться, чтобы этот процесс завершился успехом, и Снейп тысячу раз посокрушался, что не может здесь применять магию - он бы одел и раздел мальчика в два взмаха палочкой, не причиняя ему никаких неудобств. Мужчина очень боялся как-то неаккуратно дотронуться до ребёнка, причинить ему вред. Северус не сразу приноровился. Иногда при прикосновениях к Гарри его спастика усиливалась, и совершать с ним процедуры становилось ещё проблематичнее.       Кормление тоже стало очень непростой задачей. Мальчик принимал кашеобразную пищу, перемолотую в блендере, в полулежачем положении с ложки. Голова его непроизвольно то и дело дёргалась в разные стороны, рот до конца не закрывался, а процессы жевания и глотания были нарушены - так называемый бульбарный синдром. Мальчик время от времени попёрхивался и проявлял беспокойство. Чтобы скормить ребёнку тарелку каши требовалось очень много и времени, и терпения. Чай тоже крайне аккуратно выпаивали чайной ложкой, придерживая голову. Еда и жидкость постоянно вытекали изо рта по подбородку на слюнявчик, и Снейпу казалось, что еды больше выливается, чем попадает в организм ребёнка - не удивительно, что Поттер был таким худым. Снейп понимал, что ребёнок остро нуждается в специальных питательных зельях, профессор уже даже начал разрабатывать состав, но пока не очень представлял, как он сможет незаметно давать его Поттеру при кормлении, разве что в случае, если ему придётся кормить мальчика без свидетелей.       Координатор Ясмина Памук познакомила Северуса Снейпа с медсестрой по массажу. Это была женщина азиатской наружности, её звали Белинда Пальма. Северус внимательно следил за каждым движением женщины, когда миссис Пальма показывала ему, как делать ребёнку профилактический массаж при ДЦП. Конечно, Спейпа никто не пытался обучить профессиональному медицинскому массажу, это был лишь комплекс основных воздействий, чтобы уменьшить спастику, нормализовать работу нервной системы и просто помочь ребёнку расслабиться. Северус, от природы хорошо владея руками и имея острый ум, уже через несколько посещений освоил все премудрости домашнего массажа.       Вскоре для Гарри прибыла коляска, оплаченная профессором и настроенная полностью под потребности ребёнка. Это была очень комфортная многофункциональная коляска. Ей было удобно пользоваться как на улице, так и в помещении. Коляска снабжалась снимаемыми капюшоном и столиком, её можно было разложить в полностью горизонтальное положение и поднять в сидячее, она поднималась и опускалась на нужную высоту, чтобы ребёнка было удобнее вынимать или сажать в неё. Подголовник держал голову мальчика ровно, и она больше не мотылялась из стороны в сторону. Держатели, ремни и ограничители удерживали тело в наиболее комфортном положении, не позволяя ему заваливаться. Когда Поттер сидел в ней, его ноги расслаблялись, он не испытывал болей и излишнего мышечного напряжения. В этой коляске намного удобней стало кормить мальчишку, так как легко можно было подобрать нужный наклон тела и поворот головы. Всё это облегчало уход за Поттером.       Постепенно Снейп привык к физическим потребностям мальчика и научился обслуживать его не хуже медсестёр и сиделок, но что продолжало беспокоить и пугать зельевара, так это полное отсутствие контакта: Гарри никак не реагировал на окружающий мир, не обращал внимание на ухаживающих за ним людей, не различал их. Он был как будто не здесь, где-то в своём собственном недоступном мире. Он мог плакать, если ему больно. Кричать, если ему неудобно. Закрывать глаза, если сильно светил свет в лицо. Морщиться, если пил горькое лекарство. Но он никак не реагировал на голос, на обращение, на слабые тактильные воздействия. Гарри оставался совершенно одинаковым что в столовой, что на улице, что в комнате для игр.       Северус часто брал мальчика на руки, хотя было непросто удерживать скорченное тело, прижимал к себе и подолгу укачивал его, словно младенца. Мужчина пел ему песни, читал сказки Барда Бидля, перечитывал письма Лили, рассказывал ему о Хогвартсе, о зельеварении, о волшебстве. Северус не знал, зачем он это делает и есть ли в этом хоть какой-то смысл, но он продолжал и продолжал говорить с мальчиком. Профессор вывозил ребёнка на задний двор или в ближайший парк и рассказывал ему обо всём, что происходит вокруг: об облаках, о дожде, о растениях, о птицах, о пролетающих мимо насекомых, о людях, о машинах. Мальчик никак не реагировал. Он продолжал смотреть куда-то непонятно куда и казалась, что его расфокусированный взгляд направлен вглубь своего сознания.       Отсутствие взаимодействия и хоть какой-нибудь реакции разрывало Северусу сердце. Мужчина, казалось, принял физическое состояние мальчика, но никак не мог принять то, что ребёнок ведёт себя так, будто его подвергли поцелую дементора, и от него осталась лишь телесная оболочка, а души тут больше нет, разума нет. Снейп чувствовал в мальчике отголоски магии, но никак не мог понять, почему она не вступилась за тело. Маги, в отличии от обычных людей, были способны к самоизлечению во многих случаях и, по идее, магия мальчика могла бы исправить если не всё, то многое из того, что сейчас есть в бесконечном списке диагнозов у ребёнка. Почему она это не сделала, было не понятно. И это тревожило Северуса. А один случай и вовсе выбил из-под Снейпа почву.       Однажды у Гарри случился эпилептический приступ. Мальчика ни с того ни с сего выгнуло дугой, он затрясся, закатил глаза, а из открытого рта потекла густая слюна. Лицо ребёнка было бледным, с какой-то синевой, а на лбу горел воспалённый шрам, словно его оставили там недавно, а не десять лет назад. Координатор повернула мальчика на бок, чтобы он не задохнулся. Гарри потрясло несколько минут, а потом отпустило. Увиденное шокировало Снейпа, у него было такое чувство, будто он сейчас находится на рейде Пожирателей смерти, а Волдеморт пытает свою жертву самыми мерзкими из тёмных проклятий. Как позже выяснилось, Гарри ежедневно принимает препараты от эпилепсии, но они не купируют приступы полностью. Мальчику меняли лекарства, проводили дополнительные исследования мозга, но так и не выяснили точную причину эпиактивности и способа держать её в узде. Ясмина объяснила Северусу, что каждый такой приступ возвращает Поттера на шаг назад и тормозит его развитие, повреждая нейроны. Снейп, глядя на это, мучился от своего бессилия. Он хотел помочь Поттеру, но не знал как. Зелья? Заклинания? Но ничего нельзя сделать, не проведя полного магического обследования.       Так и проходили каждые выходные. Северус являлся в интернат с пакетом гигиенических принадлежностей, покупал специальное питание, куда незаметно добавлял собственные питательные зелья, и Гарри постепенно начал поправляться. Мужчина купил для мальчика адаптивную одежду со специальными молниями и заклёпками, которую можно было легко надевать на скрюченное тело ребёнка, не причиняя тому лишнего беспокойства и боли. И когда дело уже было к лету, Северус понял, что он больше не хочет быть волонтёром. Он хочет усыновить этого ребёнка и забрать его к себе домой. Мужчину не пугали ни физическое состояние, ни бытовые сложности, ни даже то, что мальчик был словно растение. Снейп хотел его забрать и ухаживать за ним сам, благо что его уровень образования и профессия позволили бы работать на дому - он может варить зелья на заказ и для аптек без отрыва от ухода за Гарри, этого хватит для достойного содержания себя и мальчишки.       Профессор поставил в известность Дамблдора о своём увольнении, тот не стал его уговаривать, и на его место быстро пригласили другого преподавателя, профессора Горация Слизнорта. Снейп сообщил о своих намерениях в интернате, чем очень сильно удивил администрацию и персонал, потому что никто не мог понять, зачем усыновлять настолько тяжёлого бесконтактного ребёнка, требующего чуть ли не круглосуточного ухода, когда есть масса детей с менее сложными диагнозами, от которых будет хоть какая-то эмоциональная отдача. Но Северус уже всё для себя решил и понимал, что он ни за что не оставит Гарри, он будет ухаживать за подростком в память о Лили. О Джеймсе он даже не думал, ибо глядя на это несчастное дитя никакие сравнения с Джеймсом Поттером не приходили на ум.       Просто так взять и усыновить ребёнка тоже было нельзя. На пути снова встала "маггловская система". Нужно было пройти школу приёмных родителей, медицинское обследование, доказать отсутствие судимости и получить заключение опеки. Чтобы опека выдала разрешение, Снейп привёл в порядок свой дом в Паучьем тупике, сделав там капитальный ремонт и обустроив дом пандусами, подъёмниками и иными спецприспособлениями. Зельевар полностью оборудовал комнату мальчика по высшему стандарту, даже купил ему специальную медицинскую кровать. Опека дала заключение, затем состоялся суд (естественно, маггловский), и Северус официально стал отцом мальчика, получившего новое имя - Гарри Джеймс Поттер-Снейп. После вступления решения суда в силу Снейп забрал ребёнка из учреждения, оставив интернату в качестве благотворительности немалую сумму денег, чтобы и других детей могли обеспечить всем необходимым. А Снейп с Гарри стали маленькой семьёй, но их ещё ждал впереди непростой путь.