Пять раз, когда Лололошка болел

Ло не помнил, когда отравлялся последний раз, и отравлялся ли вообще. Максимум что он чувствовал, похожее на отравление, это не большое головокружение и боль в животе, после того, как он ел немного гнилой плоти. Но в этот раз Ло чувствовал себя невероятно голодным, а в сундуках, кроме плоти ничего не оказалось. Комиссар проголодался глубоким, ещё и дождливым вечером, а он, вообще-то, только-только вылечился от простуды! Столовая уже закрыта, в поле опасно, так ещё и склизко из-за дождя, а проигнорировать голод и просто пойти спать он не мог, потому-что желудок уже болел настолько, что начало подташнивать. Без всяких раздумий он схомячил сразу несколько кусков. И через минуту все симптомы прошли. Правда в животе как-то странно бурчало, но Ло на это лишь махнул рукой, мол, переваривает, и лёг в постельку сладко высыпаться. Он ещё не знал что его ждёт.

***

Мотоцикл заглох, и Калеб снял шлем, выпуская из оков блестящие волосы в аккуратно уложенном хвостике. Что ему нужно было от Ло? Ну.. например всего лишь шлем для выхода за купол. А то знаете, Калебу будет как-то не прикольно без него. Воздуха нет и любой контакт с АПМ превратит Калеба в картошку, а потом сьедит всё до костей, прикола ноль. Поэтому не теряя времени он подходит к домику, стучась по дереву рядом, ведь двери нет, и пытаясь не смотреть лишний раз в сам домик. Вдруг комиссар там полуголый, или ещё чего. Личное пространство всё таки. Он ждёт его минут десять, опираясь спиной об стену и кладя руки на грудь, и наконец к нему подходит сгорбленный в три погибели Лололошка. Черезчур бледный, с большими синяками под глазами и больше похожий на мертвеца, чем на нормально функционированого и здорового человека. — Лололошка, всё.. Эм.. В порядке? Ты же вроде как был здоров вчера на собрании? — Калеб осматривает его с головы до ног, и замечает, что на штанах у него какие-то мокрые следы, на белоснежной толстовке оранжевый пятна, а руки мироходца держаться за живот. Большее склоняясь к желудку. Кажется он начинает догадываться и встаёт прямо. — Если то, что я блевал всю ночь можно назвать «в порядке», то в полном, — уставше и с долькой сарказма язвит мироходец. Несколько секунд молчание, пока двое мужчин, кажется, играют в гляделки. Но почти подобрав нужные слова брат Кейт опускает руки. Он вздыхает и не успевает ничего сказать, как глаза Лололошки раскрываются, брови становяться в домик и тот бежит обратно в дом. Секретарь спохватился, побежав за товарищем и увидев как в последний момент Ло подбегает к тазику и выблёвывает всё дерьмо с организма. Внутри Калеба всё сжалось от этой картины. От отвращения, беспокойства и жалости к повстанцу. Через секунд двадцать приступ остановился и Ло распылся на полу, опираясь об кровать. Секретарь не растеравшись сразу пошёл к мотоциклу на улице. И взяв из багажника воду, вернулся к больному, отдавая её. — Ты как так умудрился? Сильно тошнит? Живот хотя бы не болит? — Ло еле махает головой вверх вниз. Калеб конечно не до конца понимает что это значит, но вздохнув мужчина подходит к бедняге и взяв того за руку, закидывая её на плечо, и поднимает слабое тело, почти труп. Он кладёт комиссара на кровать, и снимает с него аксессуары для удобства. — паио.. — Герой что-то бормочет на это действие и закрывает глаза. Калеб посмотрел на тазик с рвотой. Тазик посмотрел на Калеба. Они оба смотрели друг на друга несколько секунд, пока секретарь не цокнул, закатив глаза и взяв тазик пошёл смыть остатки жизнедеятельности желудка повстанца. — Что ты хоть ел вчера? — Спрашивает он из туалета, а после выходит с уже более менее чистым тазиком. Ло щуриться, пытаясь вспомнить что он такого ел вчера. А потом до него пришло озарение, и он посмотрел на Калеба. — Гнилую плоть.. — Калеб, который в этот момент ставил тазик с удивлением остановился в полуприседе и глянул на товарища. — Что... Что? — Переспрашивает секретарь, и кидает тазик на пол, садясь на кровать. Ло отводит взгляд и неуверенно хмыкает. — Гнилую плоть... — Секретарь не сразу понимает насколько всё херово в голове у этого дебила. Но сложив два плюс два до него доходит. Это же Ло, он «бессмертный». — Лололошка, ты... — Калеб опирается об стену ложа руку на глаза, и немного потирая их, доставая до переносицы, — ты... я не знаю кто ты, — он сдается и садясь ровно осматривается в комнате, — где Райя? — Не знаю, она раздаёт поручения.. тц, людям в поселении, сам видишь я немного... — Он открыл глаза и посмотрел на свою позу имбриона. Собеседник еще раз вздохнул. Как же тяжело с бессмертными, приходиться помогать чтобы они не умерли. — Таблетки есть? — Повстанец отрицательно махнул головой и сильнее сжался от приступа тошноты и боли. — Ай, ай, ай, ай, ай, — быстро проговаривается с уст мироходца. Калеб хмыкнул и встал с кровати, проходя к байку. У него там есть мини аптечка, может быть? Он открывает сиденье и видит небольшую коробочку, размером где-то пол головы. Небольшая надежда помочь зарождается в голове секретаря, когда он достаёт аптечку и аккуратно открывает её. Внутри оказывается бинты, перекись, зелёнка, и небольшое сборище таблеток. Калеб сам собирал это подушку безопасности, но было это настолько давно, что он забыл что и куда положил. Секретарь взял таблетки в руки и начал перебирать их как карты, пытаясь еще и проникся поможет ли это при отравлении, и с чем это едят под музыкальное сопровождение рвоты Ло, которого, похоже опять вырвало. Но в конце концов ничего не было. Только какие-то таблетки от головы и сосачки для горла. Зачем они тут? Под чем он был когда их сюда клал? Калеб вернулся к комиссару, который лежал звездой, как мёртвый с закрытыми глазами. Калеб смотрит то на таблетки, то на товарища, и в конце концов операется на стену, ожидая Райю, с надеждой что она поможет Лололошке. — Будет тебе уроком, — на позитиве и с небольшой улыбкой произносит мужчина, комиссаришка стонет, скручиваясь в комочек обнимая живот. — Больше никогда не ем гнилую плоть, — пиздабол. И, возможно, немного мазохист.