Twins bound to death

Что первое он увидел это открытое окно, уже вечерело, ветер был не таким холодным и осенним, в нём ощущалась теплота прошедшего лета. На глаза навернулись слёзы, их защипало, Глаза широкие. Пальцы замёрзли. Ощущение лёгкого жара. Осознание, то что он жив, он сразу почувствовал с самого пробуждения, что больше не делит разум с Генри. Больше не видит чужих мысленных образов, больше не чувствует его под своей кожей ледяным зудом. «Это был не сон.» Эдвард приподнялся на локтях, затем сел. Осмотрел комнату и поднялся на ноги. Пошатнувшись на слабых ногах, он зацепился за узорчатый щиток кровати. И тут же лёг обратно. Он ощущал себя не очень хорошо. Замок двери щёлкнул, дубовая дверь заскрипела и Эдвард увидел в прогале заходящего Генри, вид был у него уставшим. Только сейчас Эдвард понял, что на нём чужая докторская рубашка и подсученные в три раза брюки, так, чтобы были видны щиколотки. Он проследил глазами за руками Джекилла, выследив, что тот закрыл дверь на щелчок. Дверь заперта. Паника начинает слабо душить. Иглы страха впиваются в позвоночник. Эдвард делает рванные вдохи. — Здравствуй. Всё в порядке? Вы бледны. Как вы себя чувствуете? — Генри медленно тянет к нему руку, очень осторожно словно к дикому, взбесившемуся зверю, с желанием приручить. Мистер Хайд одергивается, не давая дотронуться до своего лба. Старые пружины матраца противно заскрипели железными спиралями, в уши отдался звон а в висках головная боль. —Тише, тише! Спокойно! — голос, кажется, хочет его успокоить. Его и его быстро колотящиеся сердце. — Я здесь, я рядом. Я не причиню вам вреда. На языке резкий вкус металла. Его мутит. —Эдвард, Эдвард, успокойтесь. — он чувствует, что от Генри не исходит опасности. — Тссс… Всё хорошо — шепчет он. Слёзы бепрерывным потоком скользят по щекам, щекочат уши и пропитывают кипельно-белую наволочку.