Поменяться местами

Кора болит. Во рту всё ещё дурацкий вкус магмы. Она течёт и не думает останавливаться. От высокой температуры некоторые части металлической конструкции, державшей челюсть собранной, размягчались и не выдерживали лютой тряски. Четвёртый молился, чтобы это остановилось. Он терял сознание от боли при каждом вираже. Зубы невыносимо болели. Марсу было неприятно осознавать, что теперь его нижняя челюсть снова разъехалась на две части, обнажив расширяющийся промежуток между зубами. Верхняя челюсть не попадала на нижнюю. Снова вернулось это идиотское ощущение из смеси адской тупой боли и бесчувственности. Тошнит. Жутко тошнит. То немногое, что он недавно употребил в пищу, просилось наружу. Когда это закончится? В редкие моменты, когда Марс не лежал в отключке и был в состоянии анализировать происходящее, он успокаивал Фобоса и Деймоса робкими и слабыми поглаживаниями. Оба спутника были напуганы и крепко держались за свою планету, чтобы их никуда не унесло. Никто не понимал, что происходит. Им было страшно. Четвёртый не помнил, вырвало ли его, пока продолжалась эта ужасная тряска. Скорее всего да: он ощущал, что с каждым проблеском сознания внутри усиливалось ощущение пустоты и всё сильнее кружилась голова. Марс где-то на задворках сознания понимал, что он быстро теряет энергию и это ничем хорошим не закончится. Там, где сломана челюсть, кора горит. Магма утекает через трещины, через раны. Силы утекают вместе с ней. В глазах темнеет. Нет сил оставлять их открытыми. Веки наливаются свинцом, внимание рассеивается. Четвёртый не понимает, где реальность, а где бред.

***

Страшно. Жутко. Большинство спутников планет-гигантов не знали, что им делать здесь, во внутренней части системы. К кому идти? К каким планетам можно пристроиться? Землю уже заняли Ганимед и Европа и тем более, третий спит. Во сне он может случайно кого-нибудь раздавить или его люди могут попытаться отпугнуть лишних лун своими взрывчатыми штуками. К Меркурию, а равно и Венере, что были рядом друг с другом, лучше не приближаться: первый накричал на Европу с Ганимедом. Луны не слышали слов, но слышали интонацию. И она была недобрая. Видимо, первые две планеты не расположены к приёму более двух сотен гостей. Остаётся только Марс. Красная планета крутилась почти что в поясе астероидов, видимо, её отнесло туда во время "солнечного родео". И это была проблема: вращаясь вокруг Марса, спутники рисковали попасть в пояс и столкнуться с каким-нибудь увесистым камушком. Поэтому они выбрали не вращаться, а просто быть рядом. Но здесь была и другая проблема: управлять траекторией полёта и гравитацией сложнее и энергозатратнее, чем просто крутиться вокруг кого-то. Некоторые крупные сферические луны взяли на свои орбиты малышей, чтобы те могли восстановить свои силы. Большинство маленьких спутников всё ещё были расстроены, но усталость постепенно брала над ними верх. Малыши всё чаще зевали и сонно моргали. Титан приблизился к четвёртому. Он смотрел на красную планету с долей скепсиса. Спутник был размером почти с Марса и быть его луной ощущалось чем-то нелепым и странным. А если учитывать и массу четвёртого, то Титан с Марсом вполне могли бы стать "двойной планетой". — Титан? — Второй по величине спутник в системе взглянул в то место, откуда раздался голос. Это был Фобос. — Фобос? Что случилось? — Д-деймос... — Фобос не смог закончить предложение и захныкал. Титан огляделся вокруг в поисках Мимаса. Этот одноглазый спутник лучше знал, что делать, когда луны Марса плачут. Рыдание Фобоса сработало как манок: Мимас тихонько подлетел к нему и позволил спутнику красной планеты обнять себя. Он легко и нежно поглаживал Фобоса по "спине", пока тот плакал. — Ну-ну, мой маленький, тише... что случилось? Можешь рассказать своему старшему братику? Титан сильно удивился с этого. Мимас? Старший братик? Даже не брат, а братик? Что за телячьи нежности? Поглаживания заставили Фобоса перестать так сильно рыдать и наконец он сказал: — Д-деймос... Мимас, он полетел искать тебя и... и... и потерялся... — Деймос пропал, — с испуганным и побледневшим лицом сказал Мимас Титану. — Нужно срочно организовать поиски. Нужно как можно скорее найти его! — Мимас, а Деймос найдётся? — Спросил Фобос, крепче прижимаясь к луне Сатурна. Мимас закусил губу. Он не знал, удастся ли найти Деймоса вообще, и если удастся, то... живым или мёртвым? О, Вселенная, как же не хотелось думать о том, что младший из лун Марса пропал без вести или умер. А вдруг его прибило камнем? Вдруг он стал чьими-то кольцами? Вдруг он вылетел из системы? Мимас нервно сглотнул. Ох, сейчас не время для того, чтобы показывать свой страх перед и так напуганным малышом. Натянув на лицо уверенную улыбку, одноглазый ответил: — Рано или поздно он обязательно найдётся. Мы будем стараться его искать. Титан, собери всех, кто может участвовать в поисках. Нужно будет проверить внутреннюю часть системы, пояс астероидов и внешнюю часть. — А что будешь делать ты? — Спросил второй по величине спутник. — Я буду присматривать за Фобосом и отц-... — Мимас запнулся. Он чуть было не назвал четвёртого своим отцом, но видя замешательство на лице Титана, быстро исправился. — Марсом. — Марс не просыпается, — всхлипнул Фобос. Он шмыгнул "носом" и стал ковырять ледяную крошку в кратере на поверхности Мимаса. Сначала одноглазый чуть было не отстранил от себя Фобоса из-за незнакомого и не очень-то приятного ощущения, но передумал. Видимо, ледяная крошка успокаивала спутника Марса. Пусть делает что хочет. — Когда его трясло, у него искры из глаз летели, ему было больно. — Фобос, сейчас я попробую посмотреть, что происходит во рту у нашей планеты. Титан выгнул бровь на слове "нашей", но не стал ничего говорить. Мимас казался ему совсем странным: кем надо быть, чтобы жить у двух планет сразу? "Это не моё дело", — напомнил себе крупнейший спутник Сатурна. И вообще нужно начинать поиски. А с чего обычно начинают поиски? Эта мысль выбила Титана из колеи, вся его уверенность в себе улетучилась. Он никогда раньше не участвовал в масштабных поисках, где на огромной площади в десятки или сотни астрономических единиц нужно было найти один камешек диаметром всего лишь двенадцать километров. И как нужно правильно собирать группу? Как искать? Титан понятия не имел, что именно ему нужно делать. Фобос кивнул одноглазому и тот подлетел поближе к Марсу, всё сильнее ощущая, как его стискивает и ускоряет гравитация красной планеты. Марс не контролирует себя, когда находится в отключке, зато Мимас прекрасно управляет своим полётом. Серый спутник сперва открыл глаз Марса и нажал на него — глаз закрылся. Значит, живой. Далее Мимас разомкнул губы планеты. Едва он приподнял верхнюю губу, как изо рта тонкой струйкой потекла магма. Тёмно-красная и густая. — Хей, Фобос, — Титан загородил луне Марса вид на его планету. — Эмм... хочешь организовать поисковую группу вместе со мной? — Поисковую группу? — Спросила пролетавшая рядом Ариэль. — Что за поисковая группа? — Деймос потерялся, — расстроенно сказал ей Фобос. — Нам надо найти его... — А кто такой Деймос? — Спросила луна Урана. — Это... Это мой младший братик... — У Фобоса задрожала нижняя губа, а глаза уже были на мокром месте. Он не сдержался и заплакал. Ариэль боязливо, дрожа, приблизилась к нему и легонько погладила по "макушке". — Не плачь, мы найдём его, вот увидишь! Мистер Ленточка, что скажешь? — Обратилась Ариэль к своему питомцу, искусственному спутнику Урана, который отправили люди. Это был шаттл с двумя длинными "крыльями", которые делали его похожим на ленту. Мистер Ленточка пикнул и сверкнул лампочкой, напугав Фобоса внезапным звуком и светом. Его плач стал только громче и Титан неумело попытался его успокоить, качая, но это мало помогало. Как Мимас справляется с этим чертёнком? Фобос не понимал, что происходит. Не понимал, что за луна перед ним. Не понимал, что такое этот Мистер Ленточка, который был как живой, но не живой. Не понимал, почему вокруг так много спутников. Не понимал, как искать Деймоса. Не знал, что будет дальше. Неопределённость его убивала. Маленькое ядрышко билось быстро-быстро, а слёзы и не думали заканчиваться. — Ариэль, я думаю, что тебе будет полезно немного вздремнуть, — Вмешалась Титания. Ариэль, напевая какую-то песенку, медленно двинулась прочь. — Простите её, она ещё не пришла в себя после того, как узнала про Урана. — Титания, можешь помочь мне собрать спутников и устроить поисковый отряд? — Сквозь плач Фобоса сказал Титан. — АААЙ! — Взвизгнул Мимас. — Что там у тебя? — Громко спросил второй по величине спутник и тут же пожалел об этом, когда истерика Фобоса стала ещё громче: он уже не просто плакал, а натужно орал, оглушив крупнейшую луну Сатурна на одну сторону. Одноглазый с жутко недовольным видом направился к Титану. На поверхности серой луны были ожоги от магмы. — Ты что с ребёнком делаешь? — Чуть ли не плача рявкнул Мимас и аккуратно забрал Фобоса себе. Титан сильно занервничал из-за всего, что сейчас происходило: и из-за истерики спутника Марса и из-за злости Мимаса. По коре прошла лёгкая дрожь. Одноглазый легонько качал Фобоса своей гравитацией и гладил, шёпотом приговаривая, что всё будет хорошо. С течением времени громкие крики сменились тихим хныканьем. — Не бойся. Тише, мой маленький, тссссс... Я с тобой. Я с тобой, Фобос. — Единственный глаз Мимаса с нескрываемой злобой взглянул на Титана. — К-как тебе удалось... — Ты почему всё ещё здесь? — Тихо, почти одними губами прошептал серый. — Если не можешь организовать поиски, то дуй к Марсу. Работы с зубами вагон и маленькая тележка. — Пока Титан думает, я организую поиски вместо него, — перехватила инициативу Титания. — Поспеши, — тихо сказал ей Мимас. Луна Урана кивнула и удалилась прочь. Она потихоньку собирала добровольцев среди взволнованных спутников. — А ты чего стоишь? — Шикнул на Титана одноглазый. — Зови Диону, Пана, Дафнис и остальных, кто может оперировать. — Всё серьёзно? — Робко поинтересовался Титан. — Да. Ещё хуже, чем было. Я не понял, чего ты никуда не улетаешь? Прикипел на одном месте как истукан! Чего ты ждёшь? — Я-я... Я... — Титана бросило в дрожь. Слишком много всего. Зубы стучали друг о друга. Он терпеть не мог, когда на него давили и кричали. Мысли путались, не получалось обдумать то, что нужно было сказать. Нужно было как-то ответить. Ядро колотилось так, словно вот-вот выпрыгнет из ледяной коры, — Я... Мне нехорошо... — О-ох... О, Вселенная... — Мимас слегка зашатался после того, как накричал на Титана. Голова немного кружилась. — Ложись на спину, — прошептал одноглазый, вскоре после чего второй по размеру спутник в системе медленно перевернулся лицом вверх. — И дыши. Вдох-выдох. Титана всё ещё била дрожь. Он продолжал стучать зубами. Мимас прекрасно знал, что теперь нужно будет ждать, пока у этого обалдуя пройдут судороги. На его счастье, на шум разборок прилетела Диона. Она поможет. — Кто кричал? — Спросила прибывшая луна. — Тссс, — Одноглазый шикнул на Диону, чтобы она не говорила так громко и указал на хнычущего Фобоса. — Что у вас произошло? — Она задала вопрос уже на порядок тише, чем раньше. — Ой... У Титана судороги, у Фобоса истерика... у меня сейчас будет истерика... ик... Марс потерял много магмы, у него челюсть снова разъехалась. Диона аккуратно приобняла Мимаса вместе с Фобосом. Серый спутник тихонько плакал, уткнувшись в поверхность бо́льшей луны. — Мимас, не волнуйся, я буду здесь за главную, — сказала Диона. — Ты взвалил на себя слишком много. Ты и с малышом, и с Марсом, и с Титаном и с Титанией... Успокойся. Тебе и Фобосу нужно отдохнуть. Может, пристроитесь на орбиту Земли? У него всё спокойно. Поспите там пару неделек, м? — Н-но Марс... — Мимаса пробила лёгкая, быстро усиливающаяся дрожь. Он мысленно ругал себя за это, но ничего не мог поделать. От чрезмерного стресса его тело тоже забилось в судорогах. Одноглазый сжал зубы до скрипа и зажмурился в ожидании окончания всего этого. — Вы оба слишком много нервничаете, — Диона оттолкнула от себя Мимаса и держала на небольшом расстоянии в пустом пространстве, чтобы он случайно не зашибся обо что-нибудь. Фобоса луна придерживала так, чтобы он не смотрел на Мимаса. Ему не стоит видеть такие вещи. — Кажется, отпустило, — вздохнул Титан. — Или... ещё нет... — Спутник всё ещё дрожал, но уже не так сильно, как раньше. Судорога постепенно ослабевала, но не уходила. В воображении Мимаса вспыхивали и гасли изображения. Его рассудок представлял, что будет с Марсом, если немедленно ему не помочь. Что будет с Деймосом, если его немедленно не найти. Или что с ним уже стало... Предположения были одно хуже другого, каждый раз всё более и более жестокие. Вдруг Марс не сможет проснуться? Вдруг он захлебнулся своей собственной магмой? А вдруг в Деймоса на полной скорости влетел камень и оба разбились на осколки? А вдруг какая-нибудь карликовая планета-маньяк сейчас откалывает от него по кусочку, пытаясь добраться до ядрышка? Деймосу же больно! Судороги стали сильнее, Мимас с трудом дышал, делая рваные вдохи и выдохи. Его глаз широко открылся, смотря в бесконечное космическое пространство, изо рта пошла пена. Диона в страхе оглядываясь по сторонам. Ничего же не предвещало! Судя по всему, у её названного брата начался первый в жизни припадок. Вокруг столпились зеваки — в основном, маленькие луны Сатурна и других планет. Из толпы вылетели Япет и Иджирак, а вместе с ними и Пан с Дафнис. Наверное, тоже пришли на шум.

***

Пан постарался уложить Мимаса на бок, что у него вышло вполне успешно и вытер пену со рта серого спутника. Припадок кончился, одноглазый продолжал лежать без сил. Япет внимательно слушал ядробиение и дыхание Мимаса. — Со внутренностями всё в порядке, — вынес вердикт двухцветный. — Ядро абсолютно здоровое, дыхание ровное. Меня только беспокоит то, что под твоей корой что-то скрипит и трещит, но, думаю, скоро пройдёт. Кхем, немного отвлёкся. Ты здорово перенервничал, от этого и случился припадок. Сейчас тебе нужен покой и только покой. Мимас кивнул в знак согласия и вздохнул. Теперь он припадочный. Дефектный. Всё равно, что ходить с табличкой "я эпилептик" и внизу мелкими буквами "если я начну дёргаться, не пытайтесь разжать мне челюсти". О, Вселенная... В памяти всплыло любимое слово Сатурна. Позорище. Теперь оно как нельзя лучше описывало серую луну. Позор системы. Это билет в один конец к одиночеству и маразму. Больше никто не захочет водиться со спутником, который в любой момент может начать непонятно как дёргаться и пускать изо рта пену. — Эй, ты что, расстроился? — Доброжелательно спросил Япет. — А как тут не расстроиться? Теперь на мне клеймо дёргающегося придурка, — из глаза серого спутника потекла слеза и следом раздался прерывистый вдох. А за ним — тихий, но всё же плач. — Тише, тише, — Япет аккуратно прижал Мимаса к себе и почувствовал, как тот обнял его в ответ. — Ну что ты? — Как избавиться от этого? — Резко выпалил Мимас и отпрянул от Япета, смотря прямо ему в глаза безумным взглядом. — Есть же способ? На-наверняка есть какие-нибудь практики или упражнения. Я буду делать всё, что нужно! — Если ты пойдёшь таким путём, то повторишь судьбу Сатурна, — сказал ему двухцветный. Сейчас Мимас как нельзя сильно напоминал кольцевого с его вечным стремлением к недостижимому идеалу. Какая планета, такие и луны, так ведь говорят? — Но что тогда делать? Я ведь теперь... Я... Я неполноценный. Но если я избавлюсь от эпилепсии, я снова стану нормальным спутником! — Мимас, послушай, — с беспокойством в голосе сказал Япет. — Ты и так нормальный. Просто особенный. Незачем тебе себя мучить, у тебя от всяких упражнений только чаще начнутся приступы. — Я? Особенный? Это просто синоним к слову ущербный! Ты ведь это хотел сказать? — Нет, — терпеливо ответил двухцветный. — А по-моему, да! — Выпалил одноглазый. — Пожалуйста, послушай меня. Я сейчас задам тебе вопрос, а ты ответь на него, хорошо? — Ладно, Япет. — Я ущербный? Мимас застыл. Почему Япет это спрашивает? Хотя... он тоже ущербный. У него ведь на одной половине счёсана кора, один глаз не видит, в рту зубные протезы... — Да, — ответил одноглазый. Япет вздохнул. От общения с этим придурком разболелась "голова". Двухцветный зажмурился, терпя пульсирующую боль. — Что случилось? — Спросил Мимас. — Тебе больно? — Ничего страшного. Просто мигрень. У меня такое бывает.. Ау! — Япет, это из-за меня? Прости, пожалуйста! Я не хотел! — Япет, тебе нужно обезболивающее? — Шёпотом спросила Диона, покачивая вымотавшегося за этот безумный день и задремавшего Фобоса. — Мхм, — угукнул двухцветный. — Разведи мне две таблеточки, ладно?