Perzys se ānogar rūni/Мы помним пламя и кровь

Следующая поездка в Королевскую Гавань случается для Мирии только спустя пять лет. В первый раз визит был коротким и непонятным: довольно сдержанно для королевской семьи отшумела свадьба принца Эйгона и принцессы Хелейны. Мирия успела немного поправить состояние Визериса на пиру, и свита покинула замок на следующий же день. Дольше, наверное, собирали и разбирали багаж, чем наслаждались временем, проведённым в столице. В этот раз они едут на подольше, и это чувствуется. Даже тот же багаж. Укладывая свои вещи, Мирия с удивлением отметила, что они едва ли помещаются в два средних сундука. За прошедшие годы она успела нажить и платьев, и книг, и новых зелий. Обстоятельства к отплытию благоприятные отчасти: У Рейниры уже с год как завязалась плотная переписка с отцом. Деймон иногда интересуется содержанием этих писем, и принцесса с удовольствием делится. С другой стороны, следом за ними идут корабли с Дрифтмарка: Веймонд надеется переломить ситуацию и обойти Люка в очереди на Плавниковый Трон – так написала Деймону Бейла. Веймонда можно понять. Кто захочет отдавать трон предков тем, в чьих жилах течёт чужая кровь? Мирия помнит, что король обещал однажды вырвать язык тому, кто назовёт детей Рейниры бастардами. Но это же правда, чёрт возьми… В их крови нет ни капли от Веларионов. Мирия предана этой многодетной семье с Драконьего Камня уже по привычке. Ей достаточно мысли о том, что мальчики признаны Лейнором. Кое-кому при дворе этого мало. Ветер перемен задувает в чёрные паруса и кожистые крылья драконов, пока они добираются до столицы. Ведьме кажется, что это перемены и волнения не к добру. В этот раз у неё не было ни малейшего желания собираться в дорогу. На борт из семьи взошли только Рейна и младшие дети. Мирия прекрасно знает, как сестре не нравится роль няньки, которую на неё незаметно возложили Деймон и мачеха. Ей хочется лететь на драконе и быть в самой гуще дружеских поднебесных баталий. Именно поэтому она сейчас смотрит в высь с такой тоской: Джейс, Бейла и Люк кружат высоко над мачтами, перекрикиваясь короткими фразами на валирийском. Их голоса обязательно немного сядут после этого полёта. С Бейлой они последний раз виделись полгода назад, когда Рейна плавала на Дрифтмарк в сопровождении слуг. После подозрительной гибели Лейнора Рейнис легко удалось уговорить зятя, чтобы тот отдал ей на воспитание хотя бы одну внучку. И Деймон, и Рейнира тогда чувствовали вину. Мирия думала, что это всё из-за скорой свадьбы. Но было тут что-то ещё. И теперь ведьма знала, что конкретно: Лейнор жив и здравствует в Эссосе в компании своего верного любовника. Почему только не посвятили в тайну Веларионов?.. Наверняка у Деймона есть какой-то резон этого не делать. Впрочем, заполучив Бейлу, правящая пара Дрифтмарка успокоилась. Близняшки поначалу тяжело привыкали к тому, чтобы жить в отрыве друг от друга. Много переписывались, много плакали. Рейна была в выигрыше – с ней оставалась Мирия. Бейла, однако, любила, чтобы всё было по-честному. Из-за этого Мирии пришлось жить на два замка. В итоге ежемесячные разъезды превратились из двух дней отдыха в месяц в головную боль и постоянную усталость. Не было чувства какого-то постоянства, опоры. Почувствовав, что перебои в здоровье и магии начинают её серьёзно беспокоить, Мирия обратилась к Деймону. Тот, что удивительно, пошёл навстречу и велел Рейнис отпускать Бейлу на несколько месяцев в год на Драконий Камень, а потом Рейна уезжала вместе с сестрой к бабушке. Получилось так, что теперь Мирия проводила только три месяца в год в стенах Высокого Прилива. Это было гораздо легче для неё, а обе близняшки получали примерно одинаковое количество внимания. Вот только чем старше они, тем меньше Мирия становится нужна. Ей так кажется. Горничные у каждой свои, уроки ведут мейстеры. Разве что секретничают и Бейла, и Рейна всё ещё с ней за неимением подружек. Скоро и это будет решено: после визита ко двору для них наверняка найдутся такие же молоденькие и благородные наперсницы. Мирию это расстраивает, ведь за столько лет она привыкла быть постоянно рядом, быть постоянно нужной. Утешает лишь то, что никуда из Драконьего Камня не гонят. Ведьмовство, как однажды она предположила, оставляет за ней место в свите Таргариенов. Теперь она зарабатывает по большей части именно этим. И меч носит без опаски. На острове уже давно привыкли к её облику. Мирия совсем не узнаёт город и замок: всё вокруг теперь сплошь и рядом усеяно символами веры в Семерых. Мирия достаточно повидала в своей жизни, чтобы тут же понять, что такое обилие – дурной знак. Это попахивает лицемерием и попыткой спастись от кары за какие-то грехи. Остаётся только гадать, в чём могла нагрешить королева. Сомнений в том, что это её рук дело, нет никаких. Мирия могла бы посмотреть – вызвать сон или раскинуть руны – но сама мысль о том, чтобы совать свой нос в чужие дела, ей претит. Бессчётное количество раз она отказывала просительницам, желающим разобраться в своей и чужой личной жизни посредством её магии. У каждого поступка есть свои причины. Или так предначертано судьбой. Зима в этих краях куда более мягкая, чем на Драконьем Камне, но Мирия всё равно следит за тем, чтобы Рейна была одета тепло. Молоденькая девушка то и дело подхватывает простуды. Джейс постоянно скидывает капюшон, игнорируя порывы холодного ветра. Эта показушная невосприимчивость к холоду – желание походить на Деймона, и ничего более. За неимением другой отеческой фигуры сыновья Рейниры возносят отчима до небес. Мирия равняется с подростком и тихо просит его надеть капюшон, ведь его уши уже горят от холода. Он неосмотрительно делает вид, что не слышит её. Ты что, теперь Джейсерис носит меч и считается почти мужчиной! Мирия закатывает глаза, как бы между делом подъезжает к Рейнире и указывает на покрасневшие уши под блестящими тёмными локонами. Мать тут же отпускает короткое, но весомое замечание: капюшон надет. Джейсерис бросает недовольный взгляд на ведьму, но молчит. Знает, что на этот раз Рейнира будет полностью на стороне служанки, а авторитет Рейниры для её детей неоспорим. По прибытии в замок Мирия успевает сразу всё. Как часто это бывает в путешествиях, она заряжается от сменившейся энергии и в первые несколько дней активизируется, поддерживая остальную свиту своей шустростью. Потом этот эффект сойдёт на нет, а она вернётся в обычный свой режим. Но прямо сейчас ведьма не чует усталости после морской качки. Она отводит коня в стойло, тут же перепоручая заботу о нём мальчишке-конюху. Относит сокола к сокольничим и просит покормить. Выпускает заспанного и утомлённого дорогой кота из клетки; он тут же скрывается в извилистых коридорах. Помогает Рейне разложить её многочисленный гардероб и сменить наряд перед обедом. Рейна живёт грядущей встречей с Бейлой и не может говорить и думать о чём-либо другом. Напрочь позабыты детские обиды и борьба за внимание отца. В выдавшиеся свободные полчаса Мирия спешит к чардреву, чтобы подкрепиться силами и уважить богов скромными дарами. В конце молитвы чувствует на себе чей-то взгляд. Медленно направляясь ко входу в замок, видит на балконе ускользающую тень. Вряд ли это знак богов. Просто некто в темном плаще. Принц Эймонд успел повидать уже всех родственников, к приезду которых с особым тщанием готовился замок. Но они наскучили ему, не успев переступить порог замка. Заметив, как насторожилась ведьма, поспешил покинуть пункт наблюдения. Вот она как раз-таки вызывает у него подозрения, а, значит, некоторый интерес. Слишком по-свойски она держится со своей госпожой, слишком богата она для простой служанки. И наряд её отличается от остального моря слуг Таргариенов, и приехало с ней аж три животных, среди которых ястреб для охоты и вполне сносный тренированный скакун. Меч ещё этот… Всё это в совокупности определённо наводит на некие подозрения. Он прикидывает в уме. Для Джейсериса она старовата. Значит, Деймон. И где же его хвалёная верность Рейнире? Неужели сестрица не видит, что творится у неё под носом? Набитая дура. Видно, постоянные беременности потихоньку лишают её остатков разума. Алисенте хотя бы хватило ума вовремя остановиться от воспроизводства потомства и не наплодить милых дорнийских бастардиков. Успел он заметить и объём её багажа, и её уверенные повадки. В кого же успела превратиться эта ведьма за прошедшие пять лет? Он любил такие ребусы. Кроме отлучки в богорощу больше ведьма одна нигде не появлялась, сопровождая то Рейну, то Рейниру. При всей внешней спокойности служанки Эймонду казалось, что та всё время начеку. Рейнира и Деймон, конечно, сразу потащили к отцу своих отпрысков. До этих-то внуков Визерису, конечно, будет дело, в то время как Джейхейрис и Джейхейра едва ли видят деда хотя бы раз в неделю, живя с ним под одной крышей с самого рождения. Вечером после ужина он шёл привычным маршрутом в свои покои. Обход замка стал для него своего рода ритуалом перед отходом ко сну. Время было позднее, и практически все обитатели уже расползлись по своим кельям. Поворачивая налево с балкона левого крыла, он не сразу понял, что произошло. На полном ходу в него врезался какой-то тёплый мягкий комок. Эймонд инстинктивно схватил фигуру за плечи и резко отставил от себя на расстояние вытянутых рук. Под пальцами разлился жар, в секунды согревший кожу. Это тепло он помнил почему-то очень отчётливо. – Ваше Высочество, прошу меня просить, – фигура тут же склонилась в глубоком реверансе, явив бронзовую копну волос. – Я не слышала ваших шагов. – Куда вы так торопитесь? Бежите из покоев Деймона? Он даже не понял, почему обращается к ней на «вы». Он не помнит её имени, только лицо и тепло пальцев. Сейчас она кажется куда моложе, чем есть на самом деле. Ровесницей Хелейны, например. – Не понимаю, о чём вы. Я спешу на кухню за молоком. – Порочный принц любит молоко, – усмешка пересекает выточенное из камня лицо. – Занятно. На её строгом лице разливается непонимание. Поджимает губы и хмурит брови. Неужели никто не объяснял ей, что так колко смотреть на членов правящей династии нельзя? – Вы говорите странными намёками, принц Эймонд. Я всего лишь забыла поставить миску молока своему коту. Вряд ли вам интересны такие подробности из жизни слуг. Вообще какие-либо подробности. – Ну-ну, держу пари, что эта увёртка работает. Но мне вот что интересно: как сестрица Рейнира относится к тому, что её муж трахает горничную дочери? До Мирии наконец-то доходят его предыдущие намёки. Она делает шаг назад, примериваясь будто, наклоняет голову и спрашивает со вполне искренним интересом: – Что навело вас на такие мысли? – Я всё ещё при одном глазе и успел многое увидеть. Ты слишком богата для простой служанки. – Слугам платят не только за то, о чём вы так любезно предположили. – За что же ещё? – Вы, может, позабыли, принц. Я не просто слуга, я – ведьма. Единственная на Драконьем Камне. А теперь – и в Красном Замке. Её глаза не сузились, не изменился тон голоса. Она произнесла это совершенно будничным тоном, и всё равно по коже Эймонда побежали мурашки. Её слова странно действуют на него. Воспользовавшись его секундным замешательством, Мирия спешно прощается: – Прошу ещё раз меня просить за мою неосторожность. Она снова кланяется и быстро уходит по коридору. Её распущенные волосы напоминают в темноте растопленный гречишный мёд. Эймонд поводит носом, пытаясь разложить на составляющие её запах. Сухие травы, шерсть, мёд, пот, чай. Всё вместе это составляет неожиданно приятный купаж.

***

За прошедшие пять лет принц изменился очень сильно. Перо в пальцах замирает, потому как женщина отвлекается на собственные мысли. Мирия делит в замке каморку с Милли, хранительницей гардероба – мастерицей на все руки, отвечающей за наряды семьи. С ней единственной она сблизилась за последние годы, приобретя хорошую подругу. Милли привыкла, что Мирия засиживается за своими книгами допоздна, и никогда не жалуется на свет зажжённой свечи. Хранительницу гардероба спасает маска для сна и смертельная усталость, всё время настигающая в конце дня. Кот Мирии свернулся калачиком на постели и досматривает третий сон. Так вот, принц. Они все, конечно, изменились: кто вырос, кто постарел. Но в нём прежний подросток угадывается только из-за повязки, цвета волос и одежды. Высокий рост и особая несгибаемая стать превратили Эймонда Таргариена в мужчину. А принцесса Хелейна младше её на шесть лет, но у неё уже подрастают дети. Это всё укладывается в голове почему-то не особо легко. Его предположение о связи с Деймоном смехотворно, и до сего вечера оно было делом минувших дней; она уже успела отвыкнуть от подобных версий, бывших когда-то в ходу среди некоторых обитателей Драконьего Камня. Это даже немного смешит и заставляет ностальгировать по тем временам, когда Деймон только узнал о своей старшей дочери. Она грустно улыбается своим мыслям и возвращается к записям.