Perzys se ānogar rūni/Мы помним пламя и кровь

Чем старше девочки, тем более явной становится разница, которая в раннем детстве казалась окружающим невозможной. Бейла – любимица Деймона, в которой он видит истинного представителя своего дома. Они проводят много времени вместе, и разговоры их полнятся драконами и историческим прошлым. Они перебрасываются фразами на валирийском постоянно, даже когда на то нет особой причины. Бейла крепко сложена, потому что отец тренирует её владеть мечом – деревянным пока – и ездить верхом. Пересаживаться в драконье седло ещё рано, рано для Лунной Плясуньи. Драконице нужно ещё немного времени, чтобы подрасти. Бейла перенимает от Деймона неуёмную уверенность в себе, бескомпромиссность, некоторую высокомерную отчуждённость. Только два человека не спускают ей этого – мать и Мирия. Мирия перешла из разряда нянь в гувернантки, распрощавшись со своими прежними товарками. Теперь она не только играет с близняшками, но и проводит уроки чтения, словесности, счёта, этикета. Девочки вдруг узнают, что их бывшая няня, а теперь мисс Мирия, не только заботлива, но и образованна и умна. Певучими голосами боги девочек не наградили, поэтому пение присутствует только в качестве всё более редких колыбельных. Рейна, конечно, привязана к девушке из Долины куда сильнее. Рейна тоньше, печальнее и подчас напоминает лишь скромную тень своей сестры. Девочка с болезненной ясностью понимает, что интерес отца распространяется только на сестру, для которой проклюнулся дракон. И это больно ранит. Мирия, наблюдающая годами за динамикой отношений в этой семье, ужасается: если у принца нет тепла даже для законной дочки, рождённой любимой женщиной, то что говорить о ней самой? Это укрепляет девушку в мысли о том, что стоит подождать и не торопиться в своём желании быть узнанной и признанной отцом. Эти настроения, безусловно, заставляют её сопереживать Рейне со всей возможной страстью. Раз за разом утешает она девочку, а потом тихо и тактично рассказывает Лейне о переживаниях младшей из близняшек… Собственных тревог, конечно, хватает тоже. Она совсем расцвела, и количество заинтересованных в её теле молодчиков неумолимо растёт. Поначалу Мирия уверена, что парни, с которыми она постоянно видится в силу работы, отнесутся к её отказам с уважением. Когда выясняется, что некоторым из них плевать на отказы, а другие воспринимают её «нет» за флирт, действовать приходится решительнее. Не лишним оказывается маленький острый ножичек, который всегда у неё припрятан по левым рукавом. Ей требуется лишь несколько ярких эпизодов, чтобы убедить всю прислугу Таргариенов и их пентошийское окружение в том, что её амурные дела не интересуют. После этого приставания почти сходят на нет, если не считать каких-то заезжих незнакомых парней. Её искренне удивляет и настораживает их интерес. Всегда она одета скромно, никого не пытается завлечь, как это делают некоторые другие девчонки, выходящие потом замуж или просящие её заварить лунный чай. Эти просьбы всегда озвучиваются шёпотом разной степени смущённости или стыда. Она заваривает, а потом, жалея доверчивых, но неудачливых, даёт мешочек с успокаивающим сбором, который нужно класть рядом с подушкой. А вот окружающие очень даже видят, чем Мирия привлекает мужской пол. Она среднего для женщины роста, с красивой, гармонично сложенной фигурой. А всё потому, что бастардка Стоун дисциплинирована и свои тренировки не бросает. А тёплый климат Пентоса, где они задержались, располагает и к плаванию в Узком море, и к выездам верхом при любой удобной возможности, и к танцам, и к гимнастике. Всё это требует определённого уровня скрытности, ведь она не развлекаться и жить в своё удовольствие сюда приехала. Приходится вставать раньше и ложиться позже, чтобы успевать всё и не получать от экономки нагоняй за леность. В этих занятиях Мирия всегда умудряется найти себе компанию, а потом и воспитанница Рейна увязывается за ней хвостиком, постепенно осознавая, что от семьи такого совместного времяпрепровождения ждать не стоит. Светло-бронзовые волосы Мирии, заплетённые большую часть времени, налились яркостью и сиянием; на жарком солнце светятся рыжим, а в южных сумерках напоминают приглушённый блеск бронзы. Зелёно-серые распахнутые глаза внимательно и пытливо наблюдают за всем вокруг. Кожа под солнцем золотится, кое-где проступают веснушки. Широкое открытое лицо и квадратная, чётко очерченная линия челюсти, словно высечены из камня талантливой рукой скульптора. И если Рея в своё время казалась жёсткой и угрюмой с теми же чертами, то Мирия воспринимается окружающими хоть и чересчур серьёзной иногда, но всё же приветливой и располагающей к себе за счёт часто возникающей улыбки. В общем, она не была сногсшибательной красавицей, но красивой – безусловно. Знакомые купцы, завидев её с корзиной, любили, подшучивая, предлагать ей на выбор то искусно вылепленную посуду, то дорогие летящие ткани. Иногда она видела в здешних краях даже того северянина, с которым когда-то плыла до Дрифтмарка. Неизменно здоровалась, расспрашивала о новостях из Вестероса. Сыновья купца женились и теперь ходят на своих кораблях, преумножая семейную казну. В его речах слышится неизбывная тоска по своим мальчикам.

***

Леди Лейна была первой из Таргариенов, кто узнал о происхождении Мирии. Да, Лейна унаследовала от Морского Змея пылкий нрав и некоторую бесшабашность; но это не мешало ей быть одновременной наблюдательной и проницательной как принцесса Рейнис. Поначалу она начала замечать взгляды, которые няня девочек исподтишка бросает на Деймона. Быстрые, жадные. Приняла за обычную заинтересованность: многим женщинам нравился Деймон, что тут говорить. Обычное дело. Через время поняла, что в этих взглядах нет ни романтичного обожания, ни похоти. Это заставило урождённую Веларион успокоиться и обдумать другие версии. Исполнительность Мирии и её искренняя любовь к девочкам убедили Лейну в том, что девушке можно доверять. Она стойко прожила с малышками период «почемучества», играла с ними в самые бессмысленные, с точки зрения стороннего наблюдателя, игры. Он спасала малышек от неудачных падений или травм, зорко следя за ними на прогулках и в стенах домов богатых друзей, у которых они жили. Она проявляла строгость, когда это было необходимо, невзирая на разницу в происхождении и свой статус прислуги. От нянь, которыми девочки начинали манипулировать, нащупав слабые места, Лейна избавлялась без сожаления. Мирия же не подводила ни в чём, неукоснительно следуя тем принципам воспитания, которых придерживались Деймон и Лейна. А уж умение Мирии подобрать нужные травы и пошептать что-то для утоления боли или грусти сделало её и вовсе незаменимой для семьи. Сколько раз она заставляла затягиваться глубокие и не очень порезы на коже Деймона и Лейны после спаррингов, сколько раз заставляла затихать знакомую тяжесть в голове после долгого полёта на драконах. Под чутким присмотром девушки, которая знала цикл леди как свой собственный, Лейна совершенно забыла о периодических болях. Она проверяла Мирию, конечно. Несколько раз будто невзначай делилась пустяковым выдуманным секретом при ней, но дальше этот секрет не распространялся. Следила, как та ведёт себя со слугами и мужчинами; с кем дружит, что говорит о семье своих хозяев. На глазах Лейны Мирия Стоун превращалась из девочки-подростка в девушку, и в её повадках проступало что-то очень знакомое. Ледяной тихий тон, направленный на обидчиков девочек и заставлявший виновных лепетать извинения. Опущенный долу, но горящий взгляд, когда кто-то из старших слуг брался отчитывать её – заслуженно или нет. Эти и ещё несколько подробностей выдавали в ней кого-то очень знакомого. Чтобы убедиться в своих догадках, Лейна вызвала девушку к себе, как только заподозрила очередную свою беременность. Деймона как раз не было в городе, он отправился на Караксесе в Волантис за каким-то баснословно дорогим манускриптом, о котором услышал от триарха в их прошлую поездку. – Госпожа, – безукоризненный реверанс и наклон бронзовой головы. – Мирия, мне нужна твоя помощь. Помнишь, ты делала жидкость для пробы однажды? Чтобы убедиться в беременности. Кажется, снова пришёл срок для этого. Улыбка на лице Лейны была до безобразия милой. Эту жену Деймона, любимую, в отличие от Реи, Мирия так и не научилась ненавидеть. И даже немного любила. – Я обернусь за десять минут. В своей крошечной, но отдельной келье подле покоев девочек Мирия сорвала стебельки из пары сухих пучков, добавила несколько видов специй и эссенций, тщательно смешала всё в густую пасту, гудя чуть слышно напевные древние слова. Улыбнулась. Готовить именно этот вид снадобья было в разы приятнее, чем лунный чай. Как же много, однако, в жизни женщины зависит от того, есть ли у неё дети! Это осознание подтолкнуло Мирию к мыслям о Рее. Она не находила в себе силы простить родную мать, но теперь, кажется, стала понимать её мотивы гораздо лучше. Это было чревато: так становилось сложнее ненавидеть Рею. Так она становилась в глазах собственной дочери всего лишь растерянной, вольнолюбивой, ненавидящей мужа молодой женщиной. Просто женщиной. Мирия продолжила напевать заклинание и спустилась в кухню, зажимая пиалу в левой руке; позаимствовала кружку кипятка и вернулась в покои Деймона и Лейны. Замешала питьё, пока хозяйка внимательно наблюдала за её неторопливыми аккуратными движениями. Передала пиалку с мутноватой серой жидкостью, которую Лейна выпила в два глотка. – Отчего ты не гуляешь с парнями, Мирия? Такого вопроса она никак не ждала, а потому непонимающе уставилась серо-зелёными глазами на красивое лицо госпожи. И молчала. Ещё одна примечательная черта – не торопиться вступать в разговор, пока собеседник не прояснит смысл своих слов. – Я вижу, что все твои подруги нашли себе возлюбленных. Отчего ты не поступишь так же? Ты молода, красива. Похоже на праздное любопытство. Мирия провела пальцем по желобку на донышке посудины. – Не в обиду моей матери, упокой боги её душу, но я никогда не рожу ребёнка, не обзаведясь сначала отцом для него. Вот оно. – Отчего тогда не выйдешь замуж? Я знаю, что тебе предлагали уже несколько раз. – С этим всё просто, ваша светлость. Не хочу менять свою свободу на сомнительный брак. – Ждёшь более выгодной партии, чтобы войти в общество однажды? – улыбнулась Лейна, ощущая, как начинает нарастать после зелья малая нужда. – Возможно, так и есть. Когда-нибудь я точно буду не Стоун, а кем-нибудь ещё. – Надеюсь, что твой избранник будет лучшим отцом вашим детям, чем Деймон тебе. С румяного лица девушки враз схлынула вся краска. В голове, вопреки всем ожиданиям, стояла звенящая тишина, из которой было не взяться нормальному ответу. Хлопающие глаза Мирии позабавили Лейну. – Ты служишь мне уже несколько лет. И я успела разглядеть и твой интерес к моему мужу, и ваше сходство. – Нет, на него я совсем не похожа, – замотала головой Мирия, очнувшись и скинув с себя немоту. Пальцы сжали пиалу так сильно, что мякоть ладони ныла от боли. – Схожесть ведь не только в светлых волосах и цвете глаз может проявляться, не так ли? Я сейчас. Лейна подхватила ночной горшок и скрылась за расписной ширмой, дав Мирии недолгую передышку, а через полминуты уже предоставила содержимое на суд ведьмы. – Вы определённо беременны, госпожа. Необычайно насыщенный цвет мочи говорил сам за себя. Лейна радостно захлопала в ладоши и запрыгала. Иногда она была сущим ребёнком. Леди эмоционально схватила прислужницу за локоть и вымолвила вполголоса: – Я не выдам твой секрет, Мирия. Ты хорошо служишь нам и девочкам. Я рада, что рядом с ними сестра, готовая направить на истинный путь и защитить в любой момент. Мирии хватило самообладания только на то, чтобы поклониться. Она поспешила выплёскивать горшок, пытаясь смириться с тем, что знание о Деймоне-отце отныне – не только её ноша в этом доме.

***

– Сердечки ягнят бесподобны! Духота заставила хозяйку дома распорядиться, чтобы вечернюю трапезу накрыли во внутреннем дворике. Мирия до начала ужина придирчиво проверила, чтобы волосы девочек были в порядке, и чуть не довела воспитанниц до кипения сменой нарядов. Что ж поделать, встреча с принцем и знатными гостями обязывает каждый раз стремиться к идеалу. Курятся по периметру чаши, отпугивающие своим цитрусовым ароматом назойливых насекомых. Диковинные плоды, фаршированная дичь, разнообразные морские гады на золотых подносах и тонком фарфоре заполняют поверхность расшитой скатерти. Дорогое вино, освобождённое из стекла бутылок и плещущееся в кубках. Шикарный ужин в свете мириады свеч. Таргариены для Реджио Харатиса всегда устраивают лучшие приёмы. – Нам очень повезло с поваром, – отвечает на очередной комплимент Лейна и, не сдержавшись, вворачивает шуточку: – Будет подан сливовый пирог – передерётесь за крошки. – Принеси ещё вина, – Деймон доверительно хватает за рукав слугу в узорчатой светлой одежде, поспешившего вовремя сменить блюда. – А до этого, – подыгрывает принц, – тост! За Эйгона Завоевателя, вашего славного предка, который помог нам выстоять в Век Крови против Волантиса. На великом драконе Балерионе он прилетел на подмогу к нам в Лис, сжёг вражеский флот, переломив ситуацию таким образом. Все согласно – а Деймон вообще с небывалым энтузиазмом – поднимают бокалы и восславляют самого первого Эйгона из рода Таргариенов. Реджио снова заводит разговор: – Это напомнило мне о деле. У меня для вас есть предложение – в знак уважения к нашему историческому союзу. – Если вы хотите жениться на одной из наших дочерей, – то ли всерьёз, то ли шутя отзывается Лейна, – не стоило заходить так издалека. Мирия застывает у стены, едва дыша. Девочки же ещё так малы! Эта традиция обручать знатных детей с самой колыбели ей противна. – Что? – вопрошает Рейна. Она не может скрыть отвращения и пытается увериться, что мама просто пошутила. Принц старше их отца, наверное. – Я не считаю себя достойным подобного, миледи Лейна. У Рейны отлегает от сердца. Она-то надеется выйти за какого-нибудь красивого молодого лорда. Деймон пьяно смеётся, а Бейла вторит ему с задержкой в секунду. Если так пойдёт дальше, думает Мирия, Бейла вырастет несносной девицей. – Я хочу предложить вам постоянную резиденцию здесь, в Пентосе. Это имение станет полностью вашим, – продолжает принц Реджио Харатис с нарастающим воодушевлением, – со всеми фермами, землями, виноградником и лесом. Крестьяне будут ежегодно платить подати своему новому лорду Таргариену. У вас будет гавань и весь почёт и уважение, что подобает королевским особам. Деймон понимает, что эта речь направлена, в первую очередь, на него самого. Он – глава семьи. – Продолжайте. – Лис и его союзники снова поднимают головы, а Триархия заключила договор с Квореном Мартеллом из Дорна. Они в любой момент могут обратить свой взор на север. У вашей семьи есть драконы; трое, может, четверо в будущем. Моя цель – защитить Пентос от жадного взора Триархии. Помогите Пентосу, как некогда сделал Эйгон, и моя благодарность переполнит вашу чашу. – Выша светлость, мы путешественники, и уже довольно задержались здесь, – доброжелательно откликается Лейна, поглаживая живот. Деймон не согласен с женой, но сдерживается на людях. – Это щедрое предложение. Мы, конечно, его обдумаем. Лейна разочарованно опускает глаза и отпускает его руку. Старые обиды, которые лежат камнем на душе мужа, не пускаю его в Вестерос, на их родину. Через несколько часов Лейна, вышедшая подышать, обнаруживает, что Деймон и Бейла задержались в библиотеке за полночь. Старинный валирийский манускрипт увлёк этих двоих так, что они потеряли счёт времени. Нужно будет велеть Мирии внимательнее следить за отходом ко сну и быть строже. Только приход матери заставляет упрямую девочку отлепиться от отца и отправиться в постель. Как только Бейла удаляется, Лейне больше незачем скрывать своё волнение. – Ты подумываешь принять предложение принца Реджио? Деймон начинает суетливо собирать книги в стопку. – Нам хорошо здесь, мы делаем, что хотим. Нас любят и чествуют. – И мы вечно гости, – это самый весомый её аргумент в их неразрешимом споре. Это то, что больнее всего ранит её, скучающую по волнам Дрифтмарка каждый день. – Именно. Никакой ответственности: политические интриги, бесконечные игры в верность и наследование нас не касаются. – Они используют нас! – Занятно, не правда ли? Простой обмен. У нас драконы – у них золото. Книги захлопываются всё громче и громче. Тихая пентошийская ночь уже не так безмятежна, как раньше. Даже птицы чувствую это и затихают. – Мы этого выше, Деймон. Мы не менестрели, не шуты, развлекающие чужеземных принцев. Ты сам принц! Мы – сама кровь Старой Валирии. Здесь нам не место. – Без Валирии нам нигде нет места. Он начинает гладить округлый живот, распухший под парчовым платьем точно спелый плод в тени листьев. Этот жест Лейну не успокаивает. Она берёт руки Деймона в свои и заставляет его глядеть в глаза, разговаривая четко и назидательно, как с непослушным ребёнком. Иногда она не видит разницы, если честно. – Я хочу, чтобы этот ребёнок родился там, где родилась сама. В Дрифтмарке, в замке моего отца. Я хочу, чтобы мои дочери росли на родине, с семьёй, как им и положено по рождению. И умереть я хочу как драконья всадница. А не как разжиревшая помещица. Он только целует её руки и отворачивается к своим чёртовым пергаментам. Потом словно впервые замечает, что Лейна тоже здесь, и коротким взглядом даёт понять, что этот разговор продолжать не намерен. Манускрипты ему интереснее их препираний, постоянно заходящих в тупик. Не будь у них детей, Лейна давно бы сбежала в родительский дом – так он думает.

***

Рейна греет яйцо у камина и напевает на валирийском. В который раз. Это тревожит Лейну так же сильно, как несогласие мужа перебраться домой насовсем. Отсветы пламени пляшут по стенам, почти достигая высоких потолков. – Прошло восемь лет, милая. Половина из них так и не доходит до конца, не вылупляется. Ты же знаешь. Мать тяжело опускается на резной стул у камина, придерживая живот рукой. Её срок разрешения от бремени подойдёт совсем скоро. – Мне дадут остаться? – Кто? – Принц Пентоса. – Я не понимаю. Рейна вздыхает. Странно, что маме нужно такое объяснять! – Ему нужны только вы с отцом. И Бейла. Потому что вы – всадники. Лейна стекает вниз, ближе к дочери, приобнимая ту. Хочется защитить её от всех невзгод мира, но получится ли от сомнений, грызущих девочку изнутри? – Найти себе дракона можно не одним способом. У меня его не было аж до пятнадцати лет. А теперь я летаю на Вхагар, крупнейшей в мире, – гордая и довольная улыбка Лейны заставляет сердце Рейны оттаять. Она улыбается тоже. – Твой путь сложнее. У Бейлы дракон вылупился. Но если ты мечтаешь стать всадницей – ты должна потребовать этого права и добиться дракона сама. Твой отец сказал бы то же самое. – Отец меня игнорирует. Лейна отворачивается, чтобы скрыть расстройство. – Он старается как может.