Звезды и океаны

      Гул в классе моментально стихает, стоит только в нем появится невысокому рыжеволосому парню. Мин Юнги со своей свитой всегда производит такое впечатление, словно готов каждому вцепиться в глотку. И он действительно готов. Вот только не всем, а одному конкретному новенькому.       Чон Чонгук перевелся в их выпускной класс пару месяцев назад, и с тех пор не было ни дня, чтобы он не выбешивал Мина своим поведением. Мало того, что этот засранец младше и перепрыгнул через целых два класса, так еще смеет поднимать на него взгляд и смотреть прямо в упор в глаза. Вот и сейчас сидит за партой и пристально сверлит Юнги чернющими омутами, заставляющими внутри все переворачиваться.       Бесит!       Но Мин не из робких, не зря заработал авторитет самого безбашенного в школе, с ним начать войну — себе дороже. Только, судя по всему, у Чонгука инстинкт самосохранения на нуле. Или же он просто тупой, раз так открыто бросает вызов.       Юнги проходит между рядов парт и медленно, словно крадется, плавно и размеренно подбирается к жертве, которая отчего-то не бежит в страхе, а продолжает сидеть на месте, откинувшись на спинку стула и широко расставив ноги, крутит в руке короткий стебель алой розы.       — Чего вылупился, Чон? — шипит Юнги, и на лице появляется хищная улыбка. — Кому цветочки? Или это тебе подарили? Какой-нибудь дяденька, которому ты подставляешь зад? Иначе как бы ты еще попал в эту школу?       — Чего пристал? Иди, куда шел, — хмуро отвечает Чонгук, не желая провоцировать еще больше, но и не может просто так оставить слова, сказанные в его адрес. Юнги его совсем не знает, но все равно с первого дня записал в свой блокнот, как врага. — Цветок для Лисы, понял?       — Ты, ахуел? Так со мной разговаривать никто не смеет, — пинает носком своего кеда чужую голень Мин и подавшись вперед, вздергивает парня вверх, за лацканы форменного пиджака, заставляя встать, с грохотом уронив стул, на котором тот сидел. — Я тебе сейчас нос сломаю! Ты к моей девушке подкатить решил, гандон?       Они стоят друг напротив друга яростно скрестив острые клинки взглядов, а вокруг тишина, такая, что кажется, они слышат только бешено стучащие сердца друг друга, а на деле свои собственные. Мин бесится еще больше из-за небольшой разницы в росте, и ему приходится немного приподнимать голову, чтобы не разорвать зрительный контакт и не выглядеть проигравшим. Горячее дыхание другого каждый из них ощущает на своих губах, ведь между ними считанные сантиметры. Воздух в помещении настолько раскален, что еще мгновение, и заряды молний пойдут гулять по кабинету.       — Что здесь происходит? — в класс входит преподаватель, и время, которое, казалось, замерло в момент, когда двое яростно боролись взглядами, снова начинает свой размеренный ход. — Мин, Чон? Ану, по местам!       — Как скажете, учитель Ли, — Чонгук отступает первым, разрывая зрительный контакт. А Юнги замечает, что, кажется, снова начинает дышать.       — После урока жду тебя за школой, урод! — шипит ему Юнги, проходя мимо к своему месту в конце класса.       После звонка парень плетется на старый стадион за школой. Он давно зарос травой и кустарниками и часто используется как место для разборок школьников. Хотя разборки — это громко сказано. Обычно в них всегда компания Юнги и кто-то второй. Юнги в этом месте константа.       Сегодня Мин со своими лучшими друзьями Намджуном и Хосоком. Решил не приводить всю свиту, и так справятся.       Сидя на бетонном парапете и болтая в воздухе ногами, Юнги видит, как Чонгук идет к ним. Не трусит, со стороны даже кажется, что на его лице улыбка и это бесит еще больше. Все в этом чертовом новичке слишком. Эти темные смоляные глаза, взгляд которых пробирается под кожу, пускает мурашки по позвоночнику, эта улыбка, заставляющая тоже хотеть улыбнутся всех, кто видит ее, голос, который никогда не дрожит, даже когда Юнги на него наезжает просто так, потому что хочется припугнуть и заставить не смотреть так, словно храброй воды выпил.       — Не лезьте. Чтобы не произошло, я сам должен показать этому сученышу, кто здесь хозяин, — сплевывает на остатки бетонного покрытия Юнги, и спрыгнув с парапета, идет навстречу Чонгуку. Друзья на это только пожимают плечами и многозначительно переглядываются, не вмешиваться, так не вмешиваться.       — Ты гляди, не струсил, — с издевкой говорит Юнги, останавливаясь напротив Чонгука, не дойдя пару шагов. — Значит так! Слушай сюда, ушлепок! Увижу возле Лисы ближе, чем на сто метров, сломаю ноги. Ходить не сможешь долго.       — Так попробуй сломай, — Чон делает два шага, вмиг сокращая расстояние, чем удивляет Юнги и он на секунду теряется, а затем хмыкает и, больше не говоря ни слова, бьет парня прямо в солнечное сплетение, заставив согнуться пополам.       — Значит, я ошибся, и ты таки полный идиот, — второй удар приходится Чонгуку в челюсть, губа трескается, и из нее густыми каплями течет кровь.       Чонгук стирает ее рукавом пиджака, но не отвечает, позволяя Мину ударить себя еще раз, теперь уже по второй скуле. Мин уже собирается замахнутся снова, когда происходит то, чего не ожидает никто. Намджун и Хосок от удивления только открывают и закрывают рот, глядя перед собой на двоих парней посреди стадиона.       Мин не понимает, как получилось так, что его запястья, словно тисками, сжимают за его же спиной, как оказывается, чертовски сильные руки Чонгука. Сам он вжат всем телом в чужое, и кажется, надави Чон еще немного, перелом ребер ему обеспечен. Он снова смотрит прямо в чужие глаза, но уже удивленно. А взгляд напротив не просто темный, он утягивает в свою бездонную пропасть. Юнги нервно облизывает губы, а Чонгук шумно выдыхает и, резко подавшись вперед, впивается в них поцелуем.       Юнги пробует вырваться, но не получается, а в отместку его кусают за нижнюю губу, и пока он мычит возмущенно, чужой язык проникает ему в рот, жадно углубляя поцелуй, проходясь по ровному ряду зубов и заставляя все внутренности скручиватся в узел.       И на долю секунды он перестает себя контролировать, словно не здесь и не сейчас, а тело вовсе не его. Потому что, когда разум возвращается, он понимает, что отвечает Чонгуку, поддается в этой игре, целуя в ответ. Осознание этого обухом бьет по голове, и Юнги начинает вырываться, отстраняясь и тот на этот раз отступает, отпустив из плена своих рук.       — Ты совсем умом двинулся? — отшатывается Юнги, но без поддержки вмиг ставшие ватными ноги не держат, и он шлепается задницей на землю, больно ударившись копчиком. — Я тебе горло перегрызу за такое!       — Конечно, перегрызешь, Лиса! Только в другой раз, — довольно скалится Чонгук, протягивая ему ту самую розу.