Звезды и океаны

      Ночной Париж прекрасен. Он горит разноцветными огнями и, кажется, никогда не спит. Эйфелева башня переливается подсвеченная разноцветными лампочками и искрится словно бриллиант в лучах солнца.       Ви не обращает на все это великолепие абсолютно никакого внимания. Это для него стало обыденным и привычным. Его сейчас интересует совершенно другое.       «- Я нашел его. Оказывается, все очень просто. Он не в Ватикане и не в Лувре. Он в Нотр-Дам-де-Пари».       Эта фраза, брошенная его доверенным лицом между двумя глотками виски в лучшем клубе города, заставила мужчину трепетать. Неужели! Он так долго искал, а все оказывается очень просто.       Именно поэтому сейчас он стоит напротив узкой двери ведущей в помещение, что служит задним входом в храм. Мужчина знает план здания наизусть, изучал его не один десяток раз, но никогда не думал, что знания эти ему понадобятся. Просто он любит архитектуру.       За дверью маленькая комнатка, из которой по узкому коридору Ви попадает в алтарь. Вход в подземелье находится по правую сторону и люк замаскирован под узорчатую мозаику пола.       Мужчина сразу же направляется туда, но оказавшись в нужном месте разочаровано выдыхает. Вход открыт. Значит кто-то уже опередил его. Он не догадывается, кто это может быть и насколько это может быть опасным для него. Но не в характере Ви отступать от задуманного. Ему во чтобы то ни стало нужно забрать свое. Не допустить, чтобы эта вещь попала в чужие руки.       Осторожно спускаясь по каменным ступеням, стертым временем и людскими ногами, он напрягает слух и все остальные органы чувств, дабы не оступиться и не потерять при этом бдительность.       Снова коридор, узкий длинный и темный. В боковых нишах в стене хранятся реликвии и мощи святых. Они подсвечены тусклым светом горящих свечей и дают слабое освещение кругом. Там в конце находится тяжелая деревянная дверь, оббитая кованым железом. Вот она цель, к которой так стремится мужчина.       Он достигает ее быстро и тянет за резную металлическую ручку на себя. Та тяжелая и поддается с трудом, но все же отворяется.       — Я так и знал, что ты тоже придешь, — голос глубокий и спокойный разрезает пространство вокруг, отбивается эхом от стен и возвращается, достигая ушей Ви. Как давно он слушал его в последний раз? Давно. — Здравствуй, Ким Тэхен.       — Намджун? Зачем ты здесь? — Ви игнорирует свое имя, которое никто не произносил уже годами.       — Затем, зачем и ты. Пришел забрать свое, — хмыкает и пожимает плечами.       Он наклоняется и поднимает с пола одну из картин, на которой святой Георгий поражает копьем змея. А затем рассматривает внимательно и поставив на место тянется за второй, только уже с ангелами, трубящими, созывающими на последнюю битву.       Тэхен глаз внимательных с него не сводит и каждое движение ловит. А Намджун приближается к нему, сокращает расстояние и становится очень близко, так, что чужое дыхание можно губами поймать. Это вызывает волнение и трепет где-то в животе.       — Ты же не знал, да? Не подозревал даже, — усмехается Намджун, видя мелькнувшее удивление в чужих глазах. — Не думал, что картины три, — он отступает назад и Ви только сейчас замечает, что не дышал все это время.       — Три? — с трудом выговаривает, выравнивает дыхание, чтобы не выдать беспокойство.       — Да. Вот эта, с ангелами была написана в 1824 году. Только под ней есть скрытый портрет. Твой. Вторая была создана для меня в 1825 году. Под ликом святого Георгия — мое лицо. Как думаешь? Чья третья? Которой здесь нет?       — Дориана Грея, — приходит понимание и Тэхен осознает, что их осталось только двое.       И лишь потому, что оба были умнее третьего и пока на картинах есть ангелы и святые, они будут жить вечно.