Химия между нами

Саигику понял, что ошибался. Его одногруппники никогда с ним не поладят. Мало того, что не поладят, так ещё и будут пытаться выгнать. На медицинском было две группы педиатрического, потому он решил перейти в другую группу, дабы оказаться в новом коллективе. Но и новый коллектив не принял его так радушно, как он хотел. По крайней мере в этой группе было лучше, чем в той. Как потом юноша узнал — его хотели подставить на той вечеринке. Вообще удивительно, что блондин провел в участке всего немного, спя на плече брюнета, пока ждал результаты и конечный ответ полицейских. Поняв, что дело тут не в нем, полиция освободила Дзёно. Бр-р... Вспоминая это, мурашки по коже проходят. Благо сейчас наконец-то стало спокойнее. Никто не трогал Саигику, осенние дни вернулись в прежний ритм. У Тачихары же развивалось общение с какой-то девушкой, о которой он не рассказывал никому, даже родителям. У всех всё шло своим чередом, и у Тэтте тоже. Суэхиро в своей сумке любил носить ежедневник, где записывал какие-то идеи (а потом продавал их), важные дела, а также письма. Да, именно письма. Он любил придумывать то, как бы отправлял их по почте, придумывал их оформление, а также зарисовывал письмо и его внешний вид конверта. Вот, в очередную из ночей, пока Саигику делал домашнее задание, брюнет осторожно протянул ему бумажку. Сначала светловолосый не понял к чему этот листок, потому в первые минуты не обратил на него внимания. Потом всё же взял в руки и принялся читать. «Душенька моя» — А ты тогда этот... Этот... Как его... Восстановитель!Вот! — Кто-кто? Но на этот вопрос ответа темноволосый не получил. «Последние дни выдались насыщенными и чересчур шебутными, но, прошу мне поверить, думы о вас посещают меня беспрестанно, и тогда я сразу расплываюсь в улыбке.» — А почему такой язык? — Какой? — интересуется Тэтте. — Заумный. «Мы давно не разговаривали о чем-то душевном, что трепетало сердце. Я помню наш давнешний сонный разговор о космосе — ох были тогда времена! Помню очень печальный разговор про ваших родителей, и помню, что в тот момент чуть сам не заплакал. Я люблю душевные разговоры — они трогают не только сердце, но и душу. Сейчас все ваши мысли заняты новой страстью — учёбой! Ох эта учёба! Учёба конечно важна в наше время, но не могли бы вы уделить мне несколько минут на столь маленький, но приятный разговор?» Читая письмо, он делал маленькие замечания по поводу заумных слов и обращения «Вас». «Не могу дождаться, ведь через две с половиной недели, с началом месяца ноября наступит снег. Потому мне хочется обсудить с Вами что-то такое, ух!» Дочитав всё письмо (даже вставки на английском, потому что французский юноша ещё не очень хорошо знал), он ответил: — Ну-с, давай тогда поговорим о чем-то душевном, о чем ты и хотел поговорить. — Ты мне так и не объяснил, почему я восстановитель, и что это черт возьми значит, — вдруг сказал брюнет. — А я тебе и не буду объяснять. Химию надо было учить, — язвит блондин. — Если ты восстановитель, то я окислитель. Мы идеальная химическая реакция, понимаешь? Ты даёшь, я принимаю. — У меня как раз окислительно-восстановительная реакция. Не хочешь помочь? — спросил спустя секунду светловолосый, улыбнувшись. — Хм, ну я попробую. Он ожидал намёка на что-то большее, но Дзёно произнёс совершенно другое. — Назови с чем тут идёт реакция, — парень показывает на уравнение. — Между... Аа... К мн о и аш кл, — продиктовал темноволосый. — А если быть точнее? — Между... Калием, марганцем, кислородом и хлором аш, — сказал Тэтте. — А если быть ещё точнее? HCl это что? — Ммм... Соль? — спросил Суэхиро. «Боже, я сейчас... Так, Дзёно, спокойно. Он просто глупый гуманитарий...» — Какой это элемент? — Хлор, — спокойно отвечает темноволосый. — А в какой кислоте он содержится? — намекает Дзёно. — Хлор... Хл... — Со- — СолянОй, — сказал юноша. Блондин в очередной раз делает глубокий вдох. —... Как-как?.... — Со... СолЯной... Кислоте. — Вот молодец, вот это правильно! — поддерживает Суэхиро парень. — Знаешь, Дзёно... Я готов все свои электроны отдать, лишь бы ты счастлив был, — вдруг произносит Тэтте. — Прямо все-все? — Даже если я погибну и растворюсь, — шепчет брюнет. — Я готов все твои причудливые электроны принять, — сказал Дзёно вдруг. — Но только и ты не исчезай, ведь без тебя не получится реакция! — Да не исчезну я, не исчезну, — бубнит под нос темноволосый. И опять, будучи сонными, они сидят вместе, говоря о химии. Обнимаются, изредка целуются, но всё говорят, и говорят, и говорят... Кажется, будто сейчас время идёт очень медленно: каждая минута как час, и длится диалог бесконечно. Они любят эти уютные ночи, когда можно в сонном бреду обсуждать всё что угодно, при этом понимая друг друга с полуслова.

***

— Что? — удивился светловолосый. — Наша группа часто ходит на мероприятия, особенно осенью и весной, когда нет сессии, — сказала девушка. — Это обыденность уже. А у вас... Было не так? — Совсем не так. — Слушай, ну если ты не хочешь идти, то вправе отказаться, — она напялила медицинскую шапку. — Почему это «отказаться»?? Я хочу пойти! — восклицает Дзёно. — Ну вот и собирайся тогда. Мы идём в новую городскую больницу. Уверена, ты там никогда не был, — девушка усмехнулась. — Вашу группу из-за неучей постоянно ведут только на практику, и то в самую ближайшую, — рыжеволосая закатила глаза. — Не думала, что среди таких балбесов окажется кто-то умный. И как ты с ними учился целых три года?? — Поверь, я задаюсь тем же вопросом, — блондин поправил халат, посмотрел в зеркало в коридоре, а потом уже надел пальто. — Ту группу ужасно недолюбливают, потому что они неучи, а тебя они не любили, потому что ты «уч», — девушка поправила воротник. — Что ж, пошли, наша группа уже на улице. По пути в больницу Саигику всё думал о том, что эта группа намного лучше той. По крайней мере здесь были ученики, которые учатся, здесь их водили в новые больницы, и стажироваться можно было где угодно, лишь бы урвать место, куда ты хочешь — и пожалуйста! Пока для всех новая больница была привычной, для светловолосого парня это было сплошное удивление. «Неужели больницы это не только разрушенные здания с 0% гигиены и чистоты?» — изумлялся тот. Всех ребят привели в операционный блок. В этот блок строго-настрого запрещалось заходить посторонним. Ребята напялили маски и прошли внутрь. Издалека слышалась музыка и не сразу было понятно, откуда она, но когда они зашли в операционную, то всё стало ясно. — Так ребятки, не толпитесь, не трогайте ничего, — преподавательница явно переживала за безопасность. Саигику не мог поверить в то, что видел: эти врачи делали операцию, слушая музыку, причём такую разную, что сразу было понятно — меломаны. От некоторых песен уши вяли, а от некоторых наоборот цвели. — А это вообще... Нормально? — шепчет Дзёно на ухо своей подруге. — Что хирурги слушают металлику? Ну... Да. У них так принято, — тихо отвечает она. — Они слушают всё подряд, а иногда даже разговаривают. — И как при таком шуме они не ошибаются? — удивлялся блондин. — А ты что, шума не переносишь? — Я не люблю когда меня отвлекают, а когда такая тонкая работа — то тем более! Тут же буквально невозможно сосредоточиться! — возмутился тихим голосом он. — Ну, для них возможно. На самом деле процесс операций очень увлекательный, но довольно нервный, в плане... Перед операцией постоянно переживаешь, а на самой операции всё проходит более-менее гладко, если ты, естественно, мастер своего дела, — рассказывает девушка. — А ты что... Была тут? — Ну, первокурсников на такое не берут, а вот второкурсников... Вполне. Вот только я саму операционную готовила, а на операциях редко присутствовала, — девушка усмехнулась, вспоминая как проходили те дни. — Мелани... Мелани, тише! — просит преподавательница. — Да она нам не мешает, всё в порядке, — произносит врач. — Ну так вот... Мы готовили операционную с пяти утра, с пяти! — Я никогда не был в операционной, да и не знал, что сюда берут людей с педиатрического блять! — возмутился светловолосый. — Ну... Убирать берут, да. А участвовать в операциях — нет. — А ты хотела быть медсестрой? — Да, и даже была... На первом курсе. Больше не хочу, — шепчет та. — Это было так муторно лично у меня, поэтому уже который год хочу ходить только сюда. —... А мне нравились дети в той поликлинике, — сказал блондин. — Нравились? Да ты точно сумасшедший. Вот таких медиков у нас любят.

***

— Это было так занимательно! — воскликнул юноша, идя впереди. — А ещё мы неплохо поболтали. — Да... Да. А тебя твой парень заберёт? — интересуется Мелани. — А... Откуда ты знаешь? — После случая с вашей группой весь мед гудел о том, что тебя из полицейского участка вытащил твой парень, — девушка улыбнулась.— И что тебе полиция не верила до его приезда. — Ну, так и есть. Тут, по пути, к ним подошёл Суэхиро. Девушка демонстративно ахнула, улыбнувшись. — О, так это твой парень? Вы прямо как-... — Как кто? — спросил темноволосый. — Инь и ян. Не удивлюсь, если он ещё с другого факультета. — Так и есть, — соглашается брюнет. — Ну и с какого же ты факультета? Физмат? — Я гуманитарий. — Тогда точно инь и янь! — Мелани хихикнула. — Ладненько, я пойду к себе домой. Удачи вам обоим. А ещё завтра зачёт по латыни. — Бля-ять, зачёт! — Мгм, удачи повеселиться ночью с учебником, как и мне! — после этих слов девушка ушла. —... А эта группа намного лучше, чем та.