The true story of how I passed my philosophy exam

      Чуя никогда в жизни не слышал русские маты и не планировал расширять запас своего лексикона, но вся компания, даже Анго и Одасаку с интересом собираются у двери на кухню, чтобы подслушать разговор двух русских.  — А что, собственно, происходит? — спрашивает он, и Акико на него цыкает, чтобы не шумел.        Фёдор специально увёл Николая в закрытое помещение, чтобы спокойно поговорить без лишних свидетелей.  — Меня немного пугает, что здесь есть ножи… — говорит он, оставаясь на безопасном расстоянии.  — Блять, вы меня все довести решили что ли? — вздыхает Фёдор, опираясь на столешницу и стоя к нему спиной. Кажется, его голос становится ниже и грубее, отражая не только безысходность положения, но и раздражение. — Попробуем по порядку. Что ты здесь делаешь? Кто сейчас в клубе? Где Сигма?  — А, он здесь, можешь не переживать, всё хорошо! — старается максимально непринуждённо отвечать Николай. — Я привёз его одежду и игрушечки… он у рыжего парня.  — Николай, это был последний вопрос, — отвечает Фёдор, разворачиваясь и глядя на него так грозно, что уже реально становится не по себе. — У меня. Есть. Разумное. Объяснение, — с небольшими паузами отвечает он, поднимая руки вверх. — Давай ты не будешь паниковать и послушаешь меня?  — ДА БЛЯТЬ! ТЫ УЖЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ВСЁ РАССКАЗАТЬ!  «Го-осподи, спаси и сохрани» — думает про себя Николай, который верит в бога только на Пасху, когда помогает Фёдору искать в Японии нормальные куличи.  — В клубе всё хорошо, клянусь! Я вызвонил администратора, которого мы собирались стажировать, чтобы он вышел на смену и всё перехватил. Обещал ему тройную ставку, вычтем из моей зарплаты. Старший бармен тоже с ним на смене, и они вдвоём точно справятся, а если нет, то все убытки беру на себя и буду отрабатывать! — на одном дыхании выпаливает Николай. — План за прошлый год мы закрыли ещё вчера, а в январе всегда начинается затишье, ты же знаешь! Федечка такой умный и предусмотрительный, что… — Коля, мать твою!  — Я ЗДЕСЬ, ПОТОМУ ЧТО МНЕ БЫЛО НЕКУДА ЕХАТЬ С ТВОИМ РЕБЁНКОМ!  — … — Фёдор молча сверлит его взглядом, ожидая какого-то продолжения, но Николай точно издевается, заставляя вытаскивать из него информацию клешнями. — И..? Расскажи мне, пожалуйста, как произошла такая ситуация?  — Всё было хорошо, он был дома с Эмили, и она за ним следила, пока я работал… — начинает он. — А потом эту суку перемкнуло, и она устроила истерику! Мол работаю я слишком много, на отношения забил совсем и вообще к ней давно другой парень подкатывает! Притащила мне мои вещи и собаку прямо в клуб, заявив, что я могу не возвращаться! В свою же квартиру! Которую я оплачиваю! Сказала, что я могу пиздовать на все четыре стороны и отмечать праздники с тобой! — вопит он, размахивая руками. — А знаешь какие вещи она мне привезла?! Ебучие носки и трусы! ВСЁ!  — И ты решил, что будешь отмечать праздники со мной, потому что твоя девушка устроила тебе истерику в очередной раз? — вздыхает он.  — Нет, я на долбоёба что ли похож?!  — Что? — переспрашивает Фёдор, думая, что во-первых, очень даже похож. А во-вторых, это даже немного обидно звучит в контексте перспективы отмечать праздники вместе. Делает ли Николая долбоёбом тот факт, что он будет отмечать Новый год с Фёдором? Нет. Но какого чёрта?  — Я перепсиховался, посадил Сигму в кабинете, воды ему налил, еды положил и пелёнку постелил. Думал, что смену отработаю, а там решу — с этой психованной мириться или в отель ехать, — отвечает Николай. — Но ты же знаешь, как у нас музыка громко играет, и как ему страшно, когда он остаётся один, поэтому… Он так жалобно скулил, а потом описался, когда я взял его на руки! Что я должен был делать?! Конечно, я нашёл замену и забрал его с собой.  — Ты бросил работу, за которую был ответственным, и приехал сюда из-за того, что мой щенок скулил в кабинете?  — Не просто скулил! Практически плакал и весь дрожал! Да я сам был готов разрыдаться вместе с ним!  — Николай… — снова вздыхает Фёдор. — Для чего тебе телефон?  — Он сел в тот момент, когда я был уже в такси, — отвечает он, опуская голову вниз и окончательно расстраиваясь. — Да, я идиот, и очень сильно накосячил! Оштрафуй меня или уволь! Можешь даже зарплату не выплачивать, но только не злись!  — Я не злюсь.  — Правда? — спрашивает Николай, поднимая самую грустную моську в мире обратно. Ещё чуть-чуть и он выдавит из себя слезу.  — Да, — кивает Фёдор. — Ты не накосячил, а решил ситуацию. А этой твари неадекватной мы жизнь ещё подпортим за все выносы мозга.  — У-у-у-у-а-а! Федечка самый лучший! — теперь уже точно готов расплакаться он, бросаясь ему на шею. — Я так стрессанул, просто пиздец.  — Выдыхай, нормально всё, — отвечает он, похлопывая его по спине. — Я уже выпил, так что в город мы поехать сейчас не сможем. А пожить можешь у меня в квартире какое-то время, — продолжает Фёдор, а Николая разрывает только больше. — Ну-ну, успокаивайся давай.  — Я встретил Новый год в такси с собакой…  — Сигма тебя любит, так что это лучше, чем твоя бывшая. — Наверное…  — Пойдём выпьем и накормим тебя? — спрашивает Фёдор, и Николай его отпускает, вытирая слёзы.       Они открывают дверь в гостиную, и от неё достаточно шумно все отскакивают, стараясь принять максимально нормальный вид. Будто чем-то занимались, пока их не было. — Вы серьёзно? — спрашивает Фёдор, приподнимая одну бровь. Только один единственный и неповторимый Чуя сидит в дальнем углу гостиной на диване, подогнув под себя ноги и играя с щенком, который так и норовит засунуть морду в его бокал с вином. Николаю эта картина тоже кажется занятной, поэтому он поворачивается к другу с вопросом на лице, — Не сейчас.  — Понял, — кивает он.  — Что ж, кажется, кто-то слишком жаждал развлечений, поэтому они приехали к нам в лице Николая, — продолжает Фёдор. — Вы не против, если он останется?  — Не-е-ет, что ты! Только его нам и не хватало для дивной тусовки! — тут же отвечает Дазай.  — Да, я всё хотела спросить, как ты умудряешься работать, пока все отдыхают, — кивает Акико, и остальные к ней присоединяются. — Только вот…  — Можешь поспать со мной, — говорит Чуя с дивана, улыбаясь ему.  — Спасибо! — радостно соглашается Николай, совершенно не замечая два хищных взгляда, направленных в его сторону. — А ты… кто вообще такой?  — Мой будущий муж, — отвечает Дазай слишком серьёзно, а Николай хмурится в ответ, пытаясь понять, правда это или нет. — Нет, это мой будущий муж, — отвечает Фёдор также серьёзно.  «Вы там совсем ебанулись что ли?» — думает про себя Чуя, глядя на остальных, но ни у кого такие «шутки» не вызывают удивления.  — Мой гинеколог, — поддерживает Акико.  — Нет, он слишком молод для врача, — отвечает Ода. — Это повар, который был здесь, когда мы сняли дом. «Ясно. Вы все тут не в себе» — думает Чуя, уже улыбаясь, потому что это и правда забавно.  — Правительственный агент под прикрытием, — говорит Анго. — Да, мы всё ещё пытаемся депортировать Фёдора.  — А, я понял, вы решили приколоться надо мной, да? — спрашивает Николай и переводит взгляд на Коё. — Твоя версия последняя, получается, и мне нужно угадать, кто говорит правду?  — Да, попробуй, — кивает она. — Это мой брат.  — Моя версия последняя! — подхватывает Чуя. — Я — проститутка.  — А я — клоун, приятно познакомиться! — хохочет Николай, уходя к нему и усаживаясь рядом, чтобы пообщаться.  — Пау? — тихо спрашивает Дазай у Фёдора, уходя на кухню за стаканом для нового гостя. — Пау, — вздыхает Фёдор, возвращаясь обратно на своё место за столом вместе со всеми.        Из эмоционального рассказа компания узнаёт трагичную историю путешествия из центра Йокогамы в загородный дом, и все поддерживают Николая с его разбитым в очередной раз сердцем. Теперь появилась и тема для обсуждения, и новые поводы выпить, и развлечение в виде попыток поймать щенка, бегающего по коленям, чтобы урвать что-то со стола.  «Вот же предатель» — думает Фёдор, глядя, как Сигма просится на руки ко всем кроме него.  — Так вы определились с игрой? — спрашивает Чуя, когда его пальцы в очередной раз оказались в пасти у пса. — Ай-ай! Не грызи, они мне ещё нужны!  — Он ещё маленький и глупый, — говорит Дазай. — А по поводу игры… — Мы пришли к выводу, что «правда или действие» звучит неплохо, — говорит Коё. — Кто начнёт?  — Я! Я! Давайте я! — отвечает Николай, допивая свой коктейль и ставя стакан на стол. — Дазайка, ты первый! Правда или действие? — Действие. — Станцуй стриптиз под песню, которую выберут девочки! — хохочет он. — Каждый раз одно и то же… — говорит он, закрывая лицо рукой.  — Нет-нет! В прошлый раз ты танцевал его на столе, не путай!  «Дазайка? Каждый раз одно и то же? Танцевал на столе? Чего?» — повторяет про себя Чуя, наблюдая за их взаимодействием. Несомненно, Николай — крайне интересный персонаж, тесно связанный с Фёдором, но в каких отношениях они с Дазаем? Это ведь явно не дружеская подколка, да? Нужно с ним подружиться.  — Давай-давай, ты сам согласился на действие, — говорит Акико, доставая свой телефон. — Дорогая, есть пожелания по музыке?  — Сейчас посмотрим, — улыбается Коё, листая песни в приложении. — Эта? — Да, — кивает она и смотрит на Дазая. — Под «Toxic» будешь танцевать. Сейчас отмотаю на крутой момент.        Дазай обречённо встаёт, допивая виски из стакана и выходит на свободное пространство в комнате. Он был одет в белую рубашку, идеально облегающую его фигуру, и белые брюки, которые подчеркивали каждое движение. Он взъерошил волосы, и в глазах светился озорной огонек. На фоне заиграла знакомая мелодия — кавер на «Toxic» Бритни Спирс в современной обработке. 

 🎶 Britt Lari, CPX, Yohan Gerber — Toxic

🎶 With a taste of your lips

Ощущая вкус твоих губ, 

I'm on a ride

Я испытываю прилив энергии 🎶

      Сначала он медленно начал двигаться, его движения были плавными и уверенными. Каждый шаг, каждое движение было наполнено игривостью и харизмой. Дазай явно наслаждался моментом, и парни радостно свистели ему. 

🎶 You're toxic

Ты ядовитый.

I'm slipping under

Я растворяюсь в тебе,

With a taste of poison paradise

В раю со вкусом яда 🎶

      Он на мгновение закрывает глаза, вслушиваясь в музыку, и начинает избавляться от своей рубашки, медленно расстегивая пуговицы. В воздухе витает запах лёгкого возбуждения и алкоголя, а компания затаила дыхание от ожидания. Дазай продолжал танцевать, его движения становились всё более дерзкими и провокационными. Он переводит взгляд на Чую и подмигивает ему прежде, чем развернуться и приспустись рубашку с плеч  до середины спины. Рыжий закусывает губу, наслаждаясь шоу. И, о-господи-да, Дазай выглядит хорошо.  «О чём я теперь буду думать на парах?» — спрашивает сам у себя он, не понимая, в какой момент решил, что будет на них ходить. 

🎶 I'm addicted to you

Ты — мой наркотик.

Don't you know that you're toxic?

Ты не знаешь, что ты ядовитый? 🎶

      Дазай расстегнул последнюю пуговицу рубашки и позволил ей упасть на пол, полностью оголяя подкаченную спину под возгласы девчонок. Он делает пару движений бёдрами и поворачивает лицо к столу, подпевая словам песни. Затаив дыхание, все ждут, пока он развернётся, и он это делает, превосходно попадая в бит.        Акико демонстративно умирает от красоты, а Анго закрывает руками глаза под смех Оды. Николай с Фёдором аплодируют, а Чуя незаметно пускает слюни. Ему кажется, что незаметно.        Он продолжает танцевать, проводя рукой снизу вверх по торсу, заходя ей на шею и возвращаясь по ключицам вниз. Дазай мог бы не подцеплять пальцами пряжку ремня, и не делать вид, что собирается избавиться и от брюк, но взгляд Чуи стоил того, чтобы немного его подразнить и поклониться. 

🎶 And I love what you do

Мне нравится то, что ты делаешь,

But you know that you're toxic

Но ты знаешь, что ты ядовитый? 🎶

— Дазай, ну с каждым разом только лучше! — радостно хохочет Гоголь. — Глядишь, на работу тебя скоро взять сможем!  — Сам ему платить будешь, — посмеивается Фёдор.  — Я сошью идеальный комплект белья для сцены со стразами! — поддерживает Акико.  — А я бы оставляла тебе щедрые чаевые, — хитро улыбается Коё.  — All my friends are toxic… — напевает другую песню Дазай, поднимая рубашку с пола и надевая её обратно на себя. — Что ж. Коё, правда или действие?  — А почему я?  — Нравишься мне сильно, — улыбается он.  — Я не рискну выбирать действие, поэтому правда, — говорит Коё. — И не подкатывай тут.  — Спасибо за идею. Скажи, пожалуйста, прекрасная Коё, как ты думаешь, кто был бы лучшим парнем: я или… — говорит Дазай, переводя взгляд на Фёдора. — Или он. И почему? Дай максимально подробный ответ с аргументами и комментариями к ним.  — Я у тебя на экзамене сейчас? Тогда не удивлена, что никто не сдаёт, — смеётся она. — Парнем для кого? У меня девушка есть, если ты не заметил.  — Да для кого угодно. Для абстрактного человека, например. Оцени со своей, женской позиции, — продолжает он, усаживаясь обратно на диван.  — Вы одинаково шумные, ворчливые и раздражающие, — отвечает Коё. — И рост у вас тоже одинаковый, и одеваетесь похоже, и вечно вдвоём везде ошиваетесь. Куда вам ещё кто-то? Поссорились что ли?  — Да, Дазай меня обижает, — смеётся Фёдор.  — Не мешай! Она и так от вопроса уходит! — фыркает Дазай. — А ты голос на меня не повышай. — Сам решу, что мне делать. — О чём и речь, — посмеивается Акико. — Думаю, можно продолжать ход. — Ода, правда или действие? — спрашивает Коё, игнорируя Дазая, которой всё ещё требует ответ.  — Действие. — Пересядь куда-нибудь, чтобы малыши помирились, — улыбается она.  — Не смей! — кричит Дазай, останавливая его, когда он встаёт с дивана.  — Прости, но игра есть игра, — смеётся Ода, уходя на свободное кресло. Теперь эта парочка выглядит глупо, сидя по разные стороны дивана с пустым пространством между собой. — Анго, правда или действие?  — Правда.  — Пользовался ли ты когда-нибудь служебным положением, чтобы узнать какую-то информацию про друзей и знакомых? — спрашивает он. — И если да, то про кого?  — У Дазая есть недвижка в Европе, — отвечает он. — И примерно семьсот штрафов на этой машине.  — Да почему опять я!?  — Ахренеть, — говорит Чуя.  — Они все оплачены! — отвечает Дазай. — И там всякая мелочь была, вроде парковки в неположенном месте или превышения скорости. А дом в Испании мне бабушка с дедушкой подарили на восемнадцатилетие. Неужели про других нельзя что-то рассказать?  «В Испанию я бы съездил» — думает про себя Чуя. Значит, у семьи Дазая не просто бизнес, а крупный бизнес? Перспективно.  — Ладно, — отвечает Анго. — У Фёдора все клубы открыты на разные компании, чтобы уклоняться от уплаты прогрессивного налога на высокие доходы. — Законом это не запрещено, — отвечает он. — И удобство не только в этом. Они и по тематике все отличаются, и по ценам, чтобы привлекать разных посетителей. Не только со стороны выглядят, как конкурирующие, но и я имею возможность без потерь закрыть какое-то заведение и открыть другое. Это не такой уж и секрет, могли бы спросить напрямую, если было интересно. «Интересно» — думает про себя Чуя. Он бы с удовольствием не только послушал про устройство его бизнеса изнутри, но и ручки бы запустил в систему управления.  — Чуя, правда или действие? — спрашивает Анго. — А? — отвлекается он от картинок в голове, в которых просматривает финансовые отчёты и даёт гениальные идеи для улучшения работы. — Пусть будет правда. — Почему ты вернулся, если не секрет?  И Дазай с Фёдором синхронно включаются вниманием, благодаря Анго за правильный вопрос.  — Я приехал на вечеринку к своему другу и почувствовал себя там ужасно некомфортно от того, как было шумно. Знаете, когда приглашают много людей, а они приглашают ещё людей, и ещё, пока не окажется, что ты не понимаешь, кто чей знакомый? — говорит Чуя. — Да, можно просто пообщаться весело вместе потусить, но я всегда сталкиваюсь с такой проблемой, что кто-то начинает на меня вешаться. Ну Коё знает, поэтому она сразу сказала ко мне не подкатывать, когда я приехал.  «Так она всё-таки мне это сказала?!» — удивляется про себя Фёдор.  «Не любит, когда на него вешаются? Так это он так дерзко границы расставлял, а не внимание привлекал к себе что ли?» — думает про себя Дазай.  — А я очень добрый человек, потому что меня так воспитывали, — продолжает Чуя. — Прямо не умею отказывать, если меня о чём-то просят, потому что не сложно что-то сделать. Вот я сел на этой вечеринке, посмотрел на девушек, кидающих на меня заинтересованные взгляды, и понял, что не горю желанием никого потом развлекать, кого-то по домам развозить или ещё что похуже. Поэтому и приехал к вам. Тут спокойно.  — Это чистая правда, — говорит Акико. — С ним в общественных местах отдохнуть просто нереально. Постоянно кто-то липнет. — Ну иногда бывают адекватные, — отвечает Коё. — Помнишь, нам как-то коктейли парни покупали весь вечер и песни в караоке оплачивали?  — Ага. При том, что мы могли весь этот бар купить, если бы захотели, — фыркает Чуя.  — Нет, папа бы сказал, что лучше открыть свой собственный, а не подбирать чужой бизнес в такой сфере.  — Хах, да, — улыбается он. — В общем, я предпочёл комфортную вечеринку с умными людьми, которым алкоголь не бьёт в голову всякими навязчивыми идеями.  «Они и без алкоголя справляются» — думают про себя Фёдор с Дазаем.  — У нас остались Акико, Николай и Фёдор, да? — спрашивает Чуя. — Давай ты, модница. Что выбираешь?  — Правду. — А почему вы постоянно сводите их вместе? — спрашивает он, кивая в сторону дивана двух разведёнок. — Возможно, есть какая-то интересная история, которая послужила началом? — О, таких историй много, — включается Николай, смеясь. — Могу тебе потом рассказать.  — Не можешь, — фыркает Дазай.  — Тогда тебе придётся меня хорошенько подкупить!  — Федя даст тебе выходной. — Ещё чего, — отвечает Фёдор. — Меня ни одна такая история не компрометирует, так что всё равно.  — Мы просто очень давно наблюдаем, как они постоянно цапаются и спорят друг с другом, но как только что-то случается, то боже упаси встать у кого-то из них на пути, — отвечает Акико. — Они тут же объединяются, как будто ни одной ссоры не было, и идут разбираться. А если в отсутствие одного сказать что-то плохое про него, то можно и вовсе попрощаться со счастливой жизнью. — Один раз Дазай руку сломал, и Федя за него два с половиной месяца магистерскую диссертацию писал, — говорит Коё. — А потом он бизнес свой открыл, чтобы бары его продвигать.  — Да, мы тогда все знатно выпали, что философ пошёл заниматься маркетингом, — смеётся она. — Вы всё переворачиваете… — говорит Дазай. — У рекламных агентств хорошая маржинальность с небольшими вложениями. И я просто обалденно разбираюсь в том, как устроено человеческое сознание.  — Но я ведь и правда твой первый и главный клиент, — отвечает Фёдор.  — Также, как и я — твой! Или уже забыл, как я стены в «раю» красил и коробки с посудой таскал?  — Нет, оставил разводы от твоей краски даже на память после ремонта.  — Видишь, Чуя? У них самые крепкие отношения, которые только могут существовать в природе, — говорит Акико. — Фёдор, правда или действие?        Чуя в ахере.       Он снова ничего не понимает. Дазай с Фёдором столько лет просто дружат при том, что обоим нравятся парни? Неужели ни у одного, ни у другого даже мысли не возникало о том, что стоит попробовать повстречаться? Или они были, но чувства односторонние?        Он ставит руку на подлокотник и укладывает на неё голову, раздумывая, как бы поступил на его месте человек, не следующий в жизни только своим эгоистичным желаниям, в которые входит секс как минимум с одним из них. И что-нибудь большее, если сложится.        Наверное, ему следует обоим сказать, что ничего не получится. Извиниться, взять всю вину на себя, сдать экзамен своими мозгами и изредка встречаться с ними на похожих вечеринках, если его сестра позовёт. Так нужно поступить?  — Да не, бред какой-то, — говорит Николай. — Что? — тихо спрашивает у него Чуя, который всё прослушал.  — Фёдор выбрал действие, а она предложила ему поцеловать Дазая. Но они ответили, что это уже было, поэтому мы придумываем что-то другое, делая вид, что верим им, — отвечает он. — Делая вид… что верим… будто они уже целовались? — переспрашивает он, глядя по очереди в карие и в фиолетовые глаза напротив. — М-м, понял. — Да, Чуя. Сделай вид, что веришь, и придумай какое-нибудь другое действие. У тебя же хорошая фантазия? — говорит Дазай.  — Предлагаю, чтобы Фёдор сделал ему предложение руки и сердца, — отвечает Чуя.  — Ха-ха! Да! И сделай кольцо из каких-то подручных материалов! — поддерживает Акико.  — Я должна записать это на видео, — смеётся Коё.  — Ладно, — отвечает Фёдор, вставая с дивана в поисках того, из чего можно сделать кольцо. Шампанское они пили, резинки для волос слишком большие, а из панциря фаланги краба можно что-то изобразить, но стухнет потом, поэтому он берёт салфетку и скручивает её в трубочку под пристальными взглядами всей компании. Затем вставляет один кончик в другой, и получается аккуратное бумажное колечко, которое он протягивает Дазаю. — На.  — После стольких лет ты даже не можешь мне предложение нормально сделать?! — возмущённо вскакивает он.  — Тогда подожди секунду, — отвечает Фёдор, доставая телефон из кармана и находя нужный номер. Он прислоняет его к уху и слушает гудки.  — А кому ты звонишь? — спрашивает Николай. — Его отцу, — говорит он. — О, здравствуйте, Мори-сан! С праздником вас, желаю… — С ума сошёл?! — орёт Дазай, за долю секунды оказываясь на другом конце дивана и пытаясь вырвать у него трубку, но Фёдор подрывается раньше и обходит диван, продожая разговор: — Прошу прощения, ваш сын порывается тоже поздравить, — улыбается он, убегая по всей гостиной. — Желаем вам семейного счастья, крепкой любви, финансового благополучия и исполнения всех желаний в новом году!  — Положи трубку, придурок!  — Я хотел у вас кое-что спросить… — продолжает Фёдор, — Не будете ли вы против, если я сделаю Осаму предложение?  — Еба-ать, — растягивает Чуя, видя, как Дазай замирает на месте, меняясь в лице от того, что тот реально это делает. И все в комнате разделяют его эмоции в ожидании предложения.  — Спасибо вам. И передайте от меня поздравления Джун-сан, пожалуйста, — улыбается он, завершая вызов и глядя на Дазая. — Он разрешил.  — Дай сюда! — кричит он, резко сокращая между ними расстояние и вырывая телефон, чтобы посмотреть последние вызовы. — Это просто пиздец, какой ты ебанутый, Федя! Зачем ты это сделал?!        Достоевский же глубоко вдыхает, собираясь с мыслями и встаёт на одно колено перед ним, поднимая вверх бумажное колечко.  — Осаму. Мы с тобой прошли через многое. Каждый миг, проведённый рядом с тобой, стал для меня бесценным. Я никогда не думал, что можно любить так сильно, как я люблю тебя. Ты — мой лучший друг, моя поддержка и мой свет в этом мире.        Друзья замерли в полном шоке от происходящего, и их взгляды устремились на пару. Фёдор продолжал, его голос был полон эмоций: — В нашей жизни бывает много испытаний, но ты всегда был рядом. Я хочу провести с тобой каждую минуту, каждый день. Я хочу быть тем, кто поддержит тебя в трудные времена и разделит радость в счастливые моменты, — продолжает он, глядя на кольцо и снова на него. — Я знаю, это всего лишь бумага, но для меня это символ того, что я готов быть с тобой навсегда. Осаму, дорогой, ты согласен ответить на мои чувства и стать моим законным мужем, пока смерть не разлучит нас?  Дазай одними глазами говорит ему: «Это твоя самая худшая шутка». А Фёдор наклоняет голову вбок и улыбается, безмолвно отвечая: «И ты не собираешься присоединиться?». — Да! Да, я согласен! — говорит Дазай, протягивая руку и позволяя надеть кольцо на палец. — Фёдор, ты не представляешь, как много значат для меня твои слова. Я всегда знал, что между нами есть что-то особенное, и в этот момент я осознаю, насколько глубоко я тебя люблю. — он делает небольшую паузу, потянув его за руки вверх, чтобы он встал и оказался на одном уровне с ним. — Каждый миг, проведённый с тобой, делает меня лучше. Ты — моя семья, мой дом. Я хочу идти с тобой по жизни рука об руку. Я хочу создавать вместе воспоминания, которые будут согревать наши сердца. Да, я согласен выйти за тебя замуж! Я хочу провести с тобой каждый день и каждую ночь, делая нашу любовь крепче и ярче.  — А поцелуй будет? — ухмыляется Фёдор.  — Почти решил, что ты не спросишь, — отвечает он и тянется к нему, но в самый последний момент, когда между их губами едва остаётся сантиметр, они отворачиваются друг от друга. — Вы чего-то подобного ожидали, да?       В ответ слышны только разочарованные вздохи, пока они возвращаются к столу, смеясь и отвешивая друг другу «пять» за концерт.  — Давай ты в следующий раз попробуешь расплакаться? — предлагает Фёдор. — Только если колечко будет луковое!  «Пиздец, актёры без Оскара» — думает про себя Чуя, путаясь в эмоциях, которые испытывает. Он и правда почти поверил в то, что они могут сойтись. Возможно, даже по приколу, но могут. И если это всё было ложью, то страшно представить, какие ещё вещи они могут проворачивать.  К Дазаю, в целом, вопросов по этому поводу нет. Он, точно хамелеон, быстро и эффективно переключает грани своей личности под ситуации, но Фёдор… Он будто всегда примерно одинаково себя ведёт, и эта ситуация не выглядит исключением.  — Это было довольно искренне! — фыркает Акико.  — Согласен, — кивает Анго. — Даже я немного растрогался.  — Да не любим мы друг друга, и со временем ничего не изменится, так что угомонитесь, — отвечает Дазай.  — Никогда не говори «никогда», — посмеивается Коё.  — Мы и не говорили, — синхронно отвечают они и снова начинают смеяться.  — Такие вы клоуны, конечно. Не могу с вас, — отвечает Николай, переводя взгляд на Чую. — Ты ведь курил, когда я приехал, да? — Да, идём, — говорит он, снимая с себя щенка и отправляя его на пол, чтобы встать. Сигма явно променял команду неудачников на нового фаворита и теперь разочарованно смотрит на него.  — Но ты следующий! — возмущается Дазай.  — После такого шоу я точно не смогу никого впечатлить, — отмахивается Николай.        Они вместе с Чуей берут пледы у двери и выходят во двор, чтобы покурить, пока Фёдор с Дазаем наблюдают через стеклянное окно изнутри.  — Это плохо?  — Это будет катастрофа, — отвечает Дазай.  И они одновременно встают, чтобы выйти следом.