The true story of how I passed my philosophy exam

— Тогда чур я сверху! — хохочет Дазай, догоняя его.  — Мне казалось, что ты захочешь быть посередине, — отвечает Чуя.  — Посередине видимо буду я, — говорит Фёдор, ломая его тактику. Становится понятно, что ничего не понятно. Или может быть такое, что у него тоже есть тёплые чувства к Дазаю?  — О, Федечка-а-а! Неужели я дождался этого прекрасного момента, когда ты наконец-то признаешь, что всю жизнь мечтал лишь обо мне в те… — не договаривает Дазай, потому что друг "случайно" ставит ему подножку, вынуждая запутаться в ногах и едва не потерять равновесие. — Дорогая техника в руках, ало!  — Вот и сосредоточься на ходьбе.  — Чуя, он меня бьёт!  — Значит любит, — отвечает рыжий с усмешкой, поднимаясь наверх. — Не убил же? — Ещё скажи, что я сам спровоцировал, — фыркает Дазай. — Ты именно этим весь вечер и занимаешься, — отвечает Фёдор, находя очень упругий плюс в том, что Чуя идёт не только спереди, но и чуть выше. Штанишки он ему подобрал идеальные — обтягивают при движении всё, что нужно.  — Луна сегодня такая красивая, да? — раздаётся сбоку полушёпот Дазая. — Хотел бы я узнать, что находится на обратной её стороне.  — Думаю, следы льда, из которого можно добывать воду, кислород и водород. И кратеры вулканического происхождения.  — Говорят, что извержение вулкана выглядит очень завораживающе вживую.  — Вы ведь в курсе, что я слышу всё, что вы говорите? — спрашивает Чуя также тихо. — Мы как бы не в километре друг от друга.  — И как тебе луна?  — Прекрасно. По пять подходов обычно приседает.  — Федя, кажется, он думает, что мы обсуждали его задницу. — Что?! Я думал, что ты спрашиваешь про вселенную, — отвечает он.  — И как часто вы обсуждаете вселенную в присутствии бога?  — Не знаю, но он точно сейчас встанет на колени, — смеётся Дазай. — И заметь, что это оскорбительное сравнение принадлежит не мне!  — А? — оборачивается Чуя, понимая, что сказал что-то не то.  — Не слушай его, он опять придуривается, делая из меня религиозного фанатика, — отвечает Фёдор. — Не вижу ничего плохого в таких шутках.  — Конечно, кто же будет спорить с богом! — снова заливается смехом Дазай и убегает вперёд, чтобы избежать кары. Он забегает в комнату и заваливается на кровать посередине, открывая ноутбук.         Фёдор заходит следом чуть позже и ставит напитки на комод, а затем садится рядом.  «Нет, мне ведь не кажется?» — думает про себя Чуя, разглядывая, как ноги Дазая тут же перекидываются через него. Если кто-то здесь кому-то мешает, то это точно он. — «Что ж…»       Сделать себе коктейль, состоящий наполовину из крепкого алкоголя, кажется хорошей идеей. А выпить его залпом — ещё лучше.  — Чуя? — раздаётся сбоку голос Дазая, и он поворачивается, встречаясь с двумя парами удивлённых глаз.  — А, фильм… Я не придумал, — отвечает он, возвращаясь к импровизированной барной стойке на комоде, чтобы налить себе вторую бомбу замедленного ускоренного действия. — Вы будете пить?  — Сколько ты весишь? — спрашивает Фёдор.  — Достаточно, чтобы меня не уносило ветром, — смеётся он и делает новый глоток.  — В этих стаканах объем почти по семьсот миллилитров, а ты только что налил себе четверную порцию виски, — задумчиво говорит Дазай. — Если до этого ты выпил ещё примерно триста миллилитров за весь вечер, а сейчас планируешь всосать такую же порцию следом за первой, то при такой комплекции тебе трезветь придётся полтора дня. Не говоря о том, что тебя унесёт, и может быть очень плохо.  — Тридцать пять часов до выведения такого количества алкоголя из организма с того момента, как он перестанет пить, если говорить точнее, — добавляет Фёдор. — Но скорее тебя просто стошнит, потому что ел ты достаточно давно. Если бы это был сок, а не кола, то могло бы быть мягче, но углекислый газ из лимонадов сильно раздражает ЖКТ.  — Ч-чего? — в полном ахере стоит Чуя, который в свои восемнадцать лет спокойно вливал в себя текилу с пивом, запивая это разноцветным пуншем с ягодами, а на утро просто прекрасно себя чувствовал и был готов горы свернуть. Нет, алкоголиком он себя не считал и на вечеринки ходил редко, но ни разу в жизни ещё не сталкивался с такой проблемой, как похмелье.  — Спорим, что такими темпами ты напьёшься в хлам в течение получаса? — спрашивает Дазай.  — Нет, двадцать минут, — говорит Фёдор. — На десять тысяч йен?  — Нет, так дёшево не откупишься. На желание спорим.  — Засекайте время, — смеётся Чуя, выпивая залпом второй коктейль и ставя пустой стакан на место. Он открывает пачку чипсов и усаживается на свободный край кровати напротив них.  — Псих, я же говорю, — посмеивается Дазай, переводя взгляд с него на своего друга, — Официант, мне как обычно!  — Двойной суицид с потерянными надеждами на светлое будущее?  — Тройной.  — Точно.  — Раз ты решил накидаться, то действительно нет смысла смотреть фильм, поэтому нужно найти что-нибудь более интересное, — говорит он Чуе, пока Фёдор вылезает из-под него, чтобы налить им тоже выпить. Дазай утыкается в экран и щёлкает по клавишам, вводя запрос «Игры на пьяную компанию» в поисковик. — Почему всё такое скучное, кроме «Я никогда не…»?  — Подожди-ка, — говорит Чуя подползая к нему. Он добавляет в запрос «18+ с вопросами» и на экране появляется целая куча сайтов с озорными играми.  — Реально? — спрашивает Дазай, и рыжий кивает. — Ха, я в деле.  — Что вы там нашли? — спрашивает Фёдор, отдавая ему коктейль.  — Выбери число от одного до пяти, — отвечает он, закрывая экран рукой.  — Пять. — Так, посмотрим… «Грязные вопросы: правда или выпивка»! Отличный выбор! — довольно смеётся Дазай, открывая пятый сайт. — Чуя, флиртовал ли ты когда-нибудь с партнёром друга?  — У меня нет друзей, — отвечает он. — Федя, а сделаешь мне ещё?  — Да, налью тебе колы, а через полчаса посмотрим, — кивает он, заканчивая со своим коктейлем. — Кто следующий?  — Ты. Какой фильм тебя всегда заводит? — спрашивает Дазай.  — «Оно», — отвечает Фёдор, а рыжий заливается смехом.  — Нормально отвечай!  — Какие вопросы — такие и ответы, но можешь показать мне пример, Дазай, — говорит он, отдавая Чуе стакан с колой.  — Если не ответил, то пьёшь! Такие правила. — Чуя не пил. — Ты ему сам запретил, поэтому давай, — непреклонен Дазай со своим слишком серьёзным отношением к любым развлечениям, но Фёдор не тот человек, с которым можно поспорить, поэтому он просто переключает вопрос. — Окей, другой. Самое странное место, где ты занимался сексом?  — Твоя кровать в общаге, — ухмыляется он.  — Нет! Нет-нет-нет! Ты не мог! Мы ведь сразу договорились, что личная территория неприкосновенна! — вопит Дазай.  — Именно поэтому я ждал столько лет, чтобы рассказать. Моя просто была сломана, — смеётся он. — Хорошая игра, мне нравится.  «Значит, сексом на его кровати он занимался не с ним» — связывает в логическую цепочку мозг Чуи ответы в их диалоге. Плюс одно очко в пользу того, что они всё же просто друзья.  — Твоё счастье, что я уже не смогу отомстить, — отвечает Дазай. — Чуя, со сколькими людьми ты спал?  — А если я не считал, то нужно это сделать, да? — спрашивает он. — Это должно быть точное число или примерное?  — Любое.  — Ладно, — вздыхает он, задумываясь и начиная загибать пальцы на руке. Когда на первой они заканчиваются, заставляя задействовать вторую, Фёдор нервно сглатывает, а Дазай начинает улыбаться слишком широко. — Что? Я же ещё ничего не сказал.  — А со сколькими людьми ты встречался, если не секрет? — спрашивает Фёдор.  — Ни с кем. Зачем заводить отношения, если я не планирую семью?  — Х-ха… Чуя, ты просто мега-хорош, — смеётся Дазай. — Почти догнал меня в таком же возрасте, правда я всё же успел застрять в отношениях пару раз, но ненадолго.  — То есть только мне кажется, что встречаться с кем-то одним удобнее, чем постоянно искать себе нового партнёра? — удивляется Фёдор.  — Ну если такое тоже считается, то я могу сказать, что отношения у меня были, — пожимает плечами Чуя. — Думал, что ты имеешь в виду свидания, подарки и всякое такое, а не просто секс. — Да. — Да? Оу… — в эту секунду вселенная схлопнулась, потому что рыжий рассчитывал на что-то вроде спонтанного романа, в котором они сначала долго флиртуют, а потом выбивают друг у друга искры из глаз в горизонтальном положении. Или в вертикальном. Зависит от позы. Может, он бы с ним пообщался в другой обстановке, а дальше что-то закрутилось, но Фёдор, кажется,хотел чего-то другого? Свадьбу и детей? Нет, всё же он не настолько неадекватный.  — Расслабься, Чуя. Каждый человек имеет право на такую личную жизнь, которую хочет. Я тебя не осуждаю, — говорит Дазай. — О, святоша, тут прям идеальный вопрос для тебя. Ты когда-нибудь спал с кем-то с работы?  — Допустим, — отвечает Фёдор. — С кем?!        Чуя не слушает, как они снова начинают спорить, а задумывается о том, что Дазай подходит ему гораздо больше, если он ищет, с кем провести время с удовольствием без лишних обязательств и ожиданий. Не важно, как и где они познакомились, уставы университета не запрещают заниматься сексом с преподавателем. Наверное.        И почему-то кажется, что Фёдор выглядит расстроенным, хотя хорошо скрывает эмоции. Он разочарован?  — Давай, Дазай, отвечай.  — А какой был вопрос? — включается Чуя, прослушавший всё самое интересное.  — Что он находит наиболее привлекательным в человеке, сидящем справа от него, — говорит Фёдор. — В тебе.        Выразительные глаза, похожие на чистое небо или бескрайний океан при разном освещении. Веснушки на носу и полуулыбка, когда Чуя задумывается о чём-то своём. Вьющиеся волосы, как у него, но с более крутыми завитушками на кончиках. Голос, фигура, запах и даже то, как дерзко он себя ведёт — вот, что хочет ответить Дазай, сражённый наповал его красотой с первой встречи на экзамене, которая взбудоражила мозг настолько, что он успел внутри прожить целую жизнь, в которой они были вместе. Но он просто пьёт, пропуская вопрос. — Ва-ау. Ещё что-то про меня говорил, — посмеивается Фёдор.  — Предлагаю поискать другую игру, — фыркает Дазай, закрывая сайт и листая поисковик. — Тут есть такой же вариант, только «Правда или действие».  — Я выбираю действие, — отвечает Чуя, у которого тоже есть повод быть разочарованным. Настолько сильно не нравится Дазаю, что он даже сказать не может, что у него жопа красивая? Недавно только говорил об этом, а теперь как язык проглотил. Значит, и он ему не подходит? Что тогда он тут собирается ловить, если ничего интересного не светит? В голове появляется мысль о том, что можно взять такси домой и поспать по дороге, а потом вернуться за тачкой под конец праздников. Зачем ему машина, если он планировал тусить?  — О-окей, — отвечает Дазай и посмеивается. — «Пусть другой игрок поставит тебе засос где-нибудь на теле».  — Надо только там, где будет не видно, — невозмутимо отвечает рыжий, а Фёдор с Дазаем переглядываются, синхронно обвиняя во всём виски. — Как думаете, лучше где-то под ключицей или на бедре, где бельё закроет? — Я думаю, что… — На бедре! — вопит он. — Однозначно там. Вдруг ты захочешь съездить на горячие источники или вроде того? Мы вот точно собирались сгонять.  — Ладно, — отвечает Чуя, стягивая штаны слева, чтобы оголить часть ноги. — Кто поставит? — спрашивает он и видит полное замешательство. — Come on, это же просто засос. — Дазай, — говорит Фёдор, удивляя их обоих. Рыжего, потому что теперь он чувствует, что в нём не заинтересованы, а Дазая, потому что…  «Эм… что? Серьёзно?» — приподнимает брови он, пытаясь понять, как это ему в руки отдали самое драгоценное, что друг оберегал весь вечер. Многоходовки русской крысы разгадать слишком сложно, поэтому проще согласиться, хоть и выглядит это крайне сомнительно.        Дазай подползает ближе и наклоняется к Чуе, чтобы прикоснуться губами к его прохладной коже и оставить на ней аккуратный синяк. Хочется задержаться на ней подольше и сжать его бёдра руками, но это всего лишь игра. Всего лишь действие. Всего лишь засос. И они всего лишь не одни, поэтому он возвращается на своё место. — Я тоже выбираю действие, — говорит Фёдор, наблюдая, как пятнышко, оставленное Дазаем пропадает за тканью его штанов.  — Окей, — отвечает Дазай, нажимая на кнопку «действие» на экране. — Сними три вещи и не надевай их обратно два круга.  — Хорошо.  «Хоро… ЧТО?» — одновременно думают Чуя с Дазаем, пока он стягивает через голову свою толстовку, обнажая торс. И ладно его друг, который видел это много раз, но рыжий нервно хватается за свой стакан, в котором, к сожалению, нет ни капли алкоголя. Или пара капель. Но остальное — кола.        Фёдор выглядит хорошо. И точно знает об этом, судя по тому, как блядски улыбается сейчас, снимая по очереди два носочка. Он стройный, с идеально очерченными мышцами и аккуратными сосками. Пресс слегка напрягается, когда он усаживается обратно, убирая рукой тёмные волосы, упавшие на лицо в процессе раздевания.  — Святой пиздец. Я тоже выбираю действие, — говорит Дазай. — БЛЯ-Я-ЯТЬ, НЕТ!  — Что там? — спрашивает он, заглядывая в экран. «Подари 10-секундный эротический танец на коленях игроку напротив» гласит текст задания. — О, настал твой звёздный час! Ты ведь любишь стриптизёров, да?   — Эротический танец на коленях и стриптиз — это разные вещи! Напротив сидит Чуя!  — Я закрою глаза, — смеётся рыжий.  — Это будет вдвойне унизительно! И я понятия не имею, что значит «эротический танец».  — Ну я думаю, что тебе нужно сесть своей задницей к нему на колени и немного подвигаться, — говорит Фёдор. — Или можешь лечь на них и изобразить движениями, будто сгораешь от желания.  — Тц, — Дазай снова подползает к нему, и Чуя с озорной улыбкой хлопает ладошками по своим коленкам, специально вытянув ножки перед собой. — Посчитай до десяти вслух, пожалуйста.  — Конечно.        Он начинает считать ровно в тот момент, когда Дазай перекидывает через него ногу, но старается держаться в воздухе и не садиться вниз, делая волну телом. Это слишком неловко. То, как горячо Чуя смотрит на него снизу. Почему-то эти чёртовы ожидания хочется оправдать, поэтому Дазай укладывает свою ладонь ему на плечо и на несколько секунд представляет, что бы он делал, если бы сменил роль в постели на нижнюю. Он выгибает поясницу и медленно скользит вниз, пока не окажется не только сидящим у него на ногах, но и катастрофически близко к его телу. Он горячо выдыхает ему в шею и делает пару круговых движений тазом, заставляя губы Фёдора приоткрыться в тихом: «О?».        Чуя закусывает губу и перестаёт считать на семи, потому что ему очень нравится такое «действие». Да и в отличие от присутствующих у него не только отсутствует совесть, но и присутствует много крепкого алкоголя в крови, поэтому его рука мягко проходится пальчиками от колена вверх по бедру Дазая, а он от неожиданности вздрагивает, но не останавливает её, продолжая свой незамысловатый танец, больше похожий на секс в позе наездницы наездника.  — Десять, — заканчивает Фёдор. — Видишь? Ты не умер.  — Ага, — отвечает Дазай, натягивая вниз свою кофту, чтобы скрыть полутвёрдый член, так вовремя решивший выйти в состояние боевой готовности.  — Федя, какое действие дальше? — спрашивает Чуя, складывая ноги обратно под себя.  — Правду совсем не хочешь выбрать?  — Дурацкие вопросы уже были, а вот по-настоящему интересные действия — нет. — Умоляй сидящего справа отшлёпать тебя, — говорит Дазай. — Это твоя фантазия или реальное действие? — спрашивает Фёдор и заглядывает в экран ноутбука. Нет, ровно так там и написано.  — Воу, это будет довольно сложно, — говорит Чуя. — Не могу вспомнить моменты, когда я кого-то умолял в своей жизни… Вроде лучше это делать на коленях? — спрашивает он сам у себя, вставая с кровати и обходя её, чтобы оказаться с его стороны, потому что Дазай сидит слева. — А ты можешь… ноги с кровати на пол спустить, пожалуйста?  — Ты уже начинаешь меня пугать, — отвечает Фёдор, выполняя просьбу. Теперь он сидит на краю, поставив руки назад и наклонив голову вбок, а рыжий сидит на полу перед ним в раздумьях, что же ему сделать.  — Я тоже хочу посмотреть, — выглядывает сбоку Дазай, но не видит никакого шоу. — Хм, Чуя, тебе стоит использовать слово «пожалуйста» и призыв к действию, я думаю.  — Я знаю, просто это как-то…  — Унизительно? — смеётся он. — Представь, что ты пересдаёшь экзамен. — Дазай, это… — Пожалуйста, — полушёпотом говорит Чуя, опуская голову вниз и прерывая Фёдора. — Мне так стыдно за это пошлое желание, но я не могу больше держать его в себе. Знаю, что это может прозвучать странно, но… мне это нужно, и я не смогу справиться сам, — продолжает он, поднимая взгляд вверх и устанавливая зрительный контакт. — Я… виноват. И чувствую себя сейчас так плохо, потерянно и невыносимо, потому что совесть мучает меня. Федя, ты можешь… заставить меня почувствовать что-то… другое?        Достоевскому сложно понять ту бурю ощущений, которая у него сейчас происходит внутри, пока он это слушает. Он не понимает, должен ли сейчас что-то ответить, но даже если и да, то вряд ли получится произнести хоть слово — их все заменили чистые эмоции. Чуя одновременно выглядит таким мягким и беззащитным, смущённым и уязвим, просящим и… настолько горячим, что под ним спокойно может расплавиться пол.        И нет, он точно не должен был медленно подползать ближе, как крадущаяся дикая дикая кошка.        И нет, он не должен был укладывать голову ему на колено, продолжая смотреть снизу.        И нет, он не должен был снова открывать рот: — Прости, но когда я представляю, как твоя крепкая рука, так нежно обнимавшая мою талию, замахивается и… шлёпает меня, оставляя красивый красный след на коже… я… М-м-м… — и нет, он не должен был закусывать губу и томно взмахивать ресницами. — Умоляю… Накажи меня… Я так плохо себя вёл…        В комнате висит тишина, пока Дазай думает о том, игра это или реальность, а Фёдор борется внутри с непреодолимым порывом сделать всё, что Чуя у него просит. Он бы стал кем угодно, чтобы исполнить все его желания от нежных поцелуев до жёстких пыток, если ему такое по душе.        Самому рыжему хочется ещё полежать головой у него на коленке, но show must go on, поэтому он поднимает голову и улыбается, заканчивая свой ход.  — А можно спросить? — подаёт голос Дазай. — Нельзя, — отвечает Чуя, поднимаясь на ноги. — Настоящие фокусники никогда не раскрывают своих секретов.  — Но мне очень интересно, сколько процентов лжи сейчас было, — говорит он.  — А я не хочу это знать, — отвечает Фёдор. — Разве это важно, если… — Цепляет? И правда, — кивает ему Дазай. — Окей, что выбираешь ты? — Действие, конечно.  — О, удачи, — смеётся он, открывая новое задание. — Я бы выпил на твоём месте. Для храбрости.  — «Выбери двух игроков и…», — начинает читать Фёдор и замолкает, когда видит концовку. — Ужасно нелепо, что выбора нет!  — И..? — спрашивает Чуя, усевшийся на своё место в другом конце кровати.  — «И поцелуй их в губы», — ухмыляется Дазай.  — Я не хочу с тобой целоваться, это будет слишком, — говорит он, выпивая почти целый коктейль до дна.  — Ладно, я поменяю действие, так и быть, — говорит Дазай, щёлкая на кнопку ещё раз. — «Поцелуй по-французски игрока справа от тебя»! Федя, это судьба!  — Да ты издеваешься…  — Окей. У тебя есть следующие варианты: выбираешь одно из действий, либо отвечаешь на мой личный ублюдский вопрос, либо выпиваешь коктейль, который тебе смешает Чуя, — отвечает он, глядя на рыжего. — Ты же не против?  — Нет. Думаю, Феде понравится выпить стакан вискаря с парой капель колы сверху, — улыбается он.  — И вопрос ты озвучишь, когда я его выберу, так?  — Ну я же не изверг. Вопрос в том, со сколькими людьми ты спал вне отношений или на стороне, будучи в отношениях. И скольким из них ты разбил сердце, забыв перезвонить.       Пока Чуя тихо ахуевает от постановки вопроса, который явно должен запереть Фёдора в тупике и заставить выбрать действие, как меньшее из зол, он лишь смеётся, глядя на своего друга. — Во-первых, это два вопроса. Во-вторых, они поставлены некорректно, потому что я так не делаю, — пожимает плечами он. — Чистый виски я пить не особо хочу, поэтому выбираю поцеловать вас двоих.  — О?  — Рот закрой, — смеётся он, подвигаясь ближе и рукой обхватывая подбородок Дазая, чтобы развернуть к себе. Он касается своими губами его и тут же отстраняется, пока тот не успел выкинуть что-нибудь идиотское. — Доволен?  — Как-то не по-взрослому, — фыркает Дазай. — Ску-ко-та. Мы вот с Чуей старались свои задания выполнять. С душой делали, а ты всю игру портишь.  — Ты сейчас серьёзно пытаешься меня спровоцировать и взять на слабо или мне кажется?  — Когда кажется, креститься на… — пытается пошутить Дазай, но Фёдор снова его целует, уже не так аккуратно и быстро, а очень даже «по-взрослому», раздвигая его губы и проникая внутрь своим языком. Он издаёт едва слышный, удивлённый стон и отвечает, засасывая его нижнюю губу и укладывая свою руку ему на ногу. Дазай сжимает пальцы, нарочно надавливая сильнее на внутреннюю сторону бедра, и возбуждение игривой волной прокатывается по телу, побуждая отдаться процессу и углубить поцелуй. Их губы сталкиваются снова и снова, сминая друг друга, пока Фёдор не отдаляется, напоследок прикусив ему кончик языка. — Какая же ты сука.       Наконец-то остановившись, они замечают, что рыжий пропал со своего места и перекочевал к комоду, где снова льёт себе в стакан выпивку, воспользовавшись удачным моментом.  — Ты нормально себя чувствуешь? — спрашивает Дазай. — Если не сильно ударило в голову, то просто подожди, а не хуярь ещё. — Я стою на своих ногах, адекватно соображаю и всё ещё могу понять, где нахожусь и что делаю, так что всё в порядке, — отвечает Чуя, возвращаясь на своё место с коктейлем и отпивая по дороге. — Ты следующий, Дазай. Или мне нужно называть тебя «папочкой», учитывая, как ты печёшься о том, сколько я пью?  — А как же…  — Можем считать, что Фёдор выполнил второе действие из двух предложенных. Погнали дальше.  «Не хочет со мной целоваться?» — думает он про себя, глядя на Чую. Сам был более, чем за саму игру и за то, что они делали с Дазаем, а теперь превратился в неприступную крепость? Или считает это неуместным, чтобы не стереть границы своего «секрета»? Их общего секрета. — «Выбери любого из участников и шлёпни его или её по ягодицам», — читает Дазай. — Федь, подними задницу, будь другом.  — Не уверен, что можно использовать это выражение в подобной ситуации, — фыркает он, привставая со своего места. Дазай замахивается и отвешивает самый мощный шлепок, который только может, но через ткань он не особо чувствуется, поэтому Фёдор приземляется на место, одаривая его взглядом «И это всё?».  — Действие, — говорит Чуя.  — «Следующий круг сиди на коленях своего соседа справа».  — М-м… что ж, — говорит он и переползает к Фёдору, чтобы приземлиться своей шикарной задницей не сколько на колени, а на более интересное место. — Федь, правда или действие?  — Мне почему-то кажется, что категория правды в этой комнате совершенно бесполезна. Действие, конечно.  — «Тебе повезло! Ты выиграл одноминутный массаж спины от игрока справа», — читает Дазай. — Ну точно господин. Горничная на коленях, а конюх — массажист.  — Ты же библиотекарем был? — смеётся Чуя, делая ма-а-а-ленький глоточек.  — Он сапожник, который переобувается каждую секунду, — отвечает Фёдор, чувствуя, как Дазай упирается ногой в него, пытаясь отодвинуть от изголовья. — А язык тебе для чего?  — Угадай.        Двигаться вместе с Чуей на коленях не то, чтобы проблематично, а скорее нереально, потому что он и не думает никуда вставать или как-то содействовать. Хорошо, что достаточно нескольких сантиметров, чтобы Дазай смог убрать подушку и усесться сзади.  — «Посередине видимо буду я», — повторяет он слова Фёдора, укладывая руки ему на плечи и впиваясь пальцами, и в пространство между ними, и ключицами, где расположены болевые точки.  — А-ай! — дёргается он и шлёпает Дазая рукой по ноге. — Нормально делай, иначе Чуя зальёт всю кровать липкой колой, и нам негде будет спать!  — Нам? — переспрашивает он. — Или вам?  — Очевидно, что он имел в виду тройничок. Ты же об этом первый пошутил, — говорит Чуя, поворачиваясь к нему. — Я ведь прав?  — Да, Чуя. Ты всегда прав, — улыбается Фёдор.  — Мне не удобно нормальный массаж делать, пока ты сидишь, — раздаётся сзади недовольный голос Дазая, который даже не пытается стараться, а просто выводит пальцами круги на его белоснежной спине. — Ты кстати уже можешь одеться. Два круга ведь прошли. — Господин сам решит, что будет сидеть голым и дальше, — смеётся Чуя.  — Да. Именно так я и решу, ты угадал.  — Ну всё, сделаем вид, что минута прошла. Дальше Чуя, — говорит Дазай, переползая обратно на своё место, где ощутимо больше свободного пространства. Он снова кликает на кнопку «действие» на экране и… — «Каждый игрок придумывает тебе сексуальное действие».  — Я хочу свой поцелуй, от которого ты отказался, — тут же говорит Фёдор. — Либо объяснение, в чём была причина отказа.  — И снимай свитшот, — добавляет он. — Только медленно и эротично.  — Это классные задания, и мне не сложно это сделать, но я думаю, что нужно придумать что-то другое, — отвечает Чуя и пьёт. — Или я пропускаю этот ход. — Окей, почему? — спрашивает Дазай.  — Возможно, потому что я нахожу вас обоих привлекательными. Возможно, потому что я напился, и не могу гарантировать адекватное поведение дальше. Возможно, потому что не смогу остановиться, если начну целоваться, — говорит он. — Выбирайте любую причину на ваш вкус.