Солнце после заката

"Тело остыло, пребывая в космической пыли На подступах к орбите Земли Безжизненно висели оборванными тросы По этой причине не помогут они Без шатлов и капсул, посреди космического пространства Я пребывал в состоянии легкой прострации и невесомости Звук не распространялся внутри скафандровой полости На лэптопе загорелась красная надпись: «Плохие новости» И беззвучно моргнули лампочки, отказали системы Как будто бы наличие кислорода решило бы мои проблемы"

      Я отстранился и едва удержался от того, чтобы ударить человека напротив меня.       − Блять, какого хуя, Ниэль?       Прикрыв рот рукой, я выбежал из-за стола. Забежав в туалетную кабинку, я прислонился к двери, пытаясь успокоить своё громко бьющееся сердце.       − Сука…       Я знал это. Догадывался. Но почему-то думал, что он одумается. Нельзя любить того, на кого было плевать, даже, собственным родителям.       В ушах шумела кровь, заглушая остальные звуки. Я крепко зажмурил глаза, надеясь, что это сон. Надеясь очнуться и оставить весь этот кошмар. Но «сон» не заканчивался. В попытке успокоиться и, наконец, всё обдумать, я сполз на пол. В это время к двери кабинки кто-то подошел. Я догадывался кто это.       − Рико?       Натаниэль постучал в дверь кабинки. Было настолько стыдно, что я мог только молча сидеть на полу. Кажется, Веснински всё понял, уже выискивая в голове слова извинений и план отступления, если это не сработает.       − Рико, послушай- − Натаниэль попытался начать поспокойнее, но и ко мне вернулась способность разговаривать.       − Ну почему, Ниэль? Почему ты не мог выбрать кого-то получше? – я взглянул на свои руки. Они тряслись. Я сомкнул ладони вместе, пытаясь сохранить хоть какие-то остатки спокойствия.       Он молчал. Конечно, я бы тоже молчал. Тяжело что-то говорить, когда напротив тебя сидит высокомерная псина, которую ни за что невозможно полюбить. Ну почему вокруг было столько хороших людей, а ему взбрело влюбиться в меня?!       − Ричи, успокойся. Прости меня, я не думал, что это может на тебя так повлиять, черт- − Натаниэль осёкся, и я услышал, как он тоже садится на пол. Теперь нас разделяла одна единственная дверь. − Наверное, ты меня ненавидишь, а, Рико?       − А ты как думаешь? – почти прошептал я. Я мог бы кричать, но сил не осталось даже на это.       − Думаю, пора заканчивать это свидание. Пойдём домой?       − Только если, под «домом» ты подразумеваешь «гнездо».       − Да-а… − Натаниэль поднялся. – Так ты выйдешь?       Оперевшись о стенки кабинки, я поднялся. Ещё немного и дверь отворилась, открыв перед Натаниэлем неприглядную картину: взъерошенные волосы, красные глаза и трясущиеся руки .       Веснински выдавил из себя дружелюбную улыбку, но получилось слишком фальшиво.       − Что же, в «гнездо» … − Пребывая в лёгкой прострации, я и не заметил, как на моих плечах появилась мягкая толстовка Натаниэля.       Через пять минут к зданию подъехали два такси.       − Я поеду отдельно, хорошо? У меня дела ещё остались…       Я рассеянно кивнул. Натаниэль ласково улыбнулся и что-то тихо сказал. Только потом я понял, что сказал он « Спасибо за вечер, милый».