Safety zone

Хосок любил свою работу. Хоть и работой по специальности назвать было, мягко говоря, сложно. Так, подработка скорее. Но он кайфовал. Вся эта суматоха дарила ему ощущение жизни и её ценности. Особенно, когда что-то получалось. Разгрести завал. Продать все десерты до истечения срока годности. Получить премию за реализацию сезонного меню. И самое любимое — ухватить испорченный киш с лососем домой. Целый. Весом в килограмм. И потом есть его пару дней. И даже отдать Юнги кусочек. Несмотря на то, что Хосок уставал так, что сил дышать не оставалось, ради этих маленьких моментов счастья стоило, наверное, бороться. Не многие идут работать на втором курсе. Но Хосок был принципиальным. Получив первые деньги за репетиторство, он сразу поставил себе цель: никого больше финансово не обременять. Добавим ко всему этому то, что он тогда очень сильно поссорился с мамой, которая по сути поставила ему ультиматум, назвав работу репетитора не работой. Тогда Хосок вспомнил, как она бесконечно сравнивала его с кем-то, кто работал “да хоть в Макдональтсе”. Выбор, куда пойти работать, был очевиден. Во время перерыва на обед он бегал в соседний магазин за клубничный молоком и сидел у чёрного входа ресторана на камне и вейпил. Он наблюдал за птицами или котами, или людьми, на худой конец, и радовался, что живой. Бывали дни, когда радость просто исчезла. Будто все светлые воспоминания из тебя высосал дементор под названием депрессия. Тогда Хосок изучал свою обувь, листья на дороге, трупы сбитых животных и окурки. Когда не оставалось сил совсем и клиенты вытягивали последние, Хосок уходил за сигаретами, каждый раз напоминая себе бросить. Садился на детской площадке и ловил дизмораль от курения в месте сбора тех, кому дышать этим ядом строго не советуют. К счастью, площадка в такие дни была пустая. Потом он тушил окурок. Иногда об себя, чтобы немного вернуть себе хоть какие-то эмоции, и шёл дальше работать. Натягивал улыбку и надавливал на ожог, когда не получалось достаточно искренне.