Инсулин

Чимин переворачивается на спину, прикрывает глаза и раскидывает руки, делает вдох полной грудью. Он устал за сегодняшний день, а добил его Юнги, который в отличие от него не забыл об их круглой дате и подготовил сюрприз в виде романтического ужина, что закончился очень и очень жарко. За свою плохую память, конечно, стыдно, однако Чимин уже хорошенько извинился, да и Юнги совсем не обиделся — в прошлый раз-то забыл он. Ничего, такое иногда со всеми случается, поэтому они оба спокойно к этому отнеслись. Пак смотрит в спину стоящему на балконе Юнги. Тот вышел покурить, а Чимин с ним не пошёл — лень, да и клубничной электронкой вполне можно обойтись. Однако пока что вообще ничего не хочется. Разве что… Объятий покрепче и любимого запаха с примесью горьких ментоловых сигарет. Чимин приоткрывает один глаз, когда слышит тихие шаги, наблюдает за тем, как Мин прикрывает за собой балконную дверь. Он ничего не говорит, молча укладывается рядом и руку под голову кладёт, смотрит Паку в глаза с лёгким прищуром, не может улыбки сдержать. — Что?.. — Чимин спрашивает одними губами, нижнюю закусывает, когда Юн кончиками пальцев проводит по его щеке. — Не могу осознать, что скоро уже год, как мы вместе. Постоянно возвращаюсь в то время, когда мы только познакомились. Пак смеётся, его ладонь накрывает своей. Он тоже иногда витает в облаках, вспоминая все те моменты, из-за которых в животе приятно сводило из-за приятного предвкушения. Но это были не те беспокойные бабочки, которых часто путают с дискомфортом и тревогой, нет. — Это здорово, разве нет? — Чимин говорит тихо, не отрывается от карих глаз напротив. — А я говорил, что это не так? Меня всё устраивает, Мин-и. Это милое прозвище вызывает смущённую улыбку, которую не получается скрыть, да Пак и не хочет этого делать. — Кстати, я хотел спросить. — Чимин неожиданно переворачивается на бок, голову подпирает рукой. — А Чонгук с Тэхёном… Они вместе или как? А вот это интересный вопрос. Юнги и сам уже не раз об этом задумывался, пытался проанализировать поведение Чонгука, но не получалось. Вернее, да, что-то похожее на симпатию он замечал, но уверенности никакой не было. Спрашивать напрямую об этом не хотелось, наверное, это было бы очень грубо, да и Мин знает, что, если у Чонгука есть то, чем можно и нужно поделиться, он обязательно это сделает, поэтому нет никакой нужды приставать с расспросами. — Вроде бы нет. — Юнги пожимает плечами. — Но… Я почему-то уверен, что у них что-то есть. Вернее, у Чонгука к Тэхёну. Не знаю, взаимно ли это. — Тэхён показался мне очень закрытым, — Пак тянет, дуя губы. — Заметно, что у него мало друзей, а может, и вообще нет. Так что, даже если взаимно, он будет, скорее всего, скрывать это… Боже, Юн-и, чем мы занимаемся? Чимин усмехается, ладонью прикрывает лицо — обсуждать знакомых в этом плане достаточно неловко. Хотя, наверное, если они оба об этом подумали, то там действительно что-то есть, потому что обоим просто казаться не может. — Они хорошо бы смотрелись вместе, — Юнги вздыхает. — Согласен. — Давай не будем строить никаких догадок, просто подождём немного. — Юн ласково поглаживает Пака по бедру. — Думаю, Чонгук расскажет, когда придёт время. Пусть они спокойно разберутся со своими чувствами, поговорят, определятся… Всё будет хорошо. Чимин тянется к Мину, бегло прижимается к его губам, едва заметно улыбаясь. Вот всегда Юнги такой... Он заботится так незаметно для окружающих, старается делать всё, чтобы с ним было комфортно, и это действительно так. Пак иногда сам себе завидует, ведь он встречается именно с этим человеком, и на самом деле ужасно хочет верить, что у них это надолго. — Вообще, если честно, — Чимин заламывает брови, плюхается на кровать и снова укладывается на спину, — никогда бы не подумал, что Чонгуку нравятся парни… То есть, ну… По нему не скажешь. У него такой типаж, что так и просится для полноты картины какая-нибудь миниатюрная миловидная девочка. — Знаешь, мне до тебя тоже только девушки нравились, — Юнги смеётся. — Всякое в жизни бывает, и почти из каждого правила есть исключения.

***

— Всё, не могу больше… Чонгук откидывается на спинку своего игрового кресла, чувствуя, как горит задняя поверхность шеи и плечи от слишком долгого сидения за ноутбуком. К сожалению, возни с проектом им предстоит ещё достаточное количество, и Чон уже сейчас мечтает о том, как через пару недель отправится на массаж, представляя, насколько ещё пошатнется состояние его здоровья в этом плане. Что ж, ничего с этим не поделаешь — учёба есть учёба, и от неё пока что никуда не денешься. Он оборачивается на Тэхёна, который сейчас сидит на полу, работая с отмывкой. Так уж они обязанности поделили: Чонгук занимался компьютерной графикой, а Тэхён взял на себя чертежи и отмывку. Чон, конечно, изначально уговаривал его и этой частью работы поделиться, но Тэ сказал, что справится сам, а Чонгуку будет вполне достаточно возни за ноутбуком — оказался прав. — Ты как там? — спрашивает негромко, почему-то улыбается, видя, как Ким от усердия прикусывает кончик языка. — Ну, как видишь, живой. Работаю. Тэхён от бумаги не отрывается, перехватывает кисть и свободной рукой чёлку со лба отбрасывает. Вообще, он уже порядком намучился: спина от долгого сидения в неудобной позе болит, как и шея, а голова начинает постепенно тяжелеть. Неприятные, однако, ощущения. Но он терпит, понимает, что это необходимо. Чонгук поднимается, осторожно подходит поближе и присаживается рядом, практически не дышит, наблюдая за Тэхёном, который полупрозрачной акварелью заполняет вычерченную на бумаге стену. Всё так аккуратно, будто бы ласково и бережно… Однако в то же время Чон знает, сколько за этим уже стоит потраченного времени и сил. Должно получиться хорошо. Нет, точно получится. — Может, закончим на сегодня? — Чонгук интересуется очень тихо. — Уже девять. — Ещё чуть-чуть… Вот сейчас хочу эту сторону доделать, и всё. Трудоголик. Тэхён истинный трудоголик, и Чонгук это заметил ещё давно, а сейчас его мысли на этот счёт лишь подтвердились. А вообще, упорство Кима мотивирует его работать, добиваться своего и не останавливаться. Это ведь его парень… Чон терпеливо ждёт, когда Тэ доделает то, что хотел, глаз с него не спускает, будто бы секунды подсчитывает до того момента, когда уже всё, когда можно будет придвинуться ещё ближе, обнять. Сейчас лучше этого не делать — Тэхён ненавидит, когда ему мешают, лезут, если он занят. Это выводит его из себя буквально в считанные секунды, и Чонгук на себе раздражение Тэхёна несколько раз очень хорошо прочувствовал. Наконец Ким быстро ополаскивает кисть и вытирает её насухо, откладывает в сторону, тут же позволяет себе расслабиться и, тихо охнув от боли в спине, завалиться на бок, свернувшись калачиком. Он правда устал. Чонгук перетягивает его к себе, переворачивает так, чтобы Тэхён лежал у него на коленях. Тот не противится, молча позволяет сгрести себя в охапку. — Очень устал? — Чон кончиками пальцев дотрагивается до его вьющихся светлых волос. — Нормально так, — Тэ выдыхает и прикрывает глаза. — Теперь я понимаю, почему препод сказала, что проект надо делать в паре, а не одному… — Ты не загоняй себя. Если не успеешь отмыть, я тоже подключусь, как закончу со своей частью. Нам потом нужно будет презентацию подготовить. — Боже, ещё и презентация… Ким закрывает лицо руками, наигранно хнычет. Не хочет он уже ничего делать, если честно. Даже дом, который они с Чонгуком спроектировали, уже не так сильно ему нравится — приелся. Более-менее расслабляет только то, что Чонгук рядом. Вот он, гладит его по голове, успокаивая, готовый всегда поддержать и помочь, если потребуется. — Всё сделаем, не волнуйся, у нас ещё много времени. Тэхён кивает и действительно выбрасывает все переживания из головы, лёжа на чужих коленях, позволяет себе расслабиться. С Чоном совсем не страшно и волноваться не хочется, потому что есть твёрдая уверенность, что всё обязательно будет хорошо. — Тэхён, может, сегодня у меня на ночь останешься? Тэ приоткрывает один глаз, смотрит на Чона, который сверху нависает, и вдруг садится, тут же разворачивается к нему. — В каком смысле? — Ну, в прямом, — Чонгук немного теряется. — Уже девять, поздно, и я не хочу тебя отпускать. Тэхён, кажется, понимает всё не так, как нужно. Он губы закусывает, опуская глаза. Ким никогда ни у кого не ночевал, и для него само предложение кажется каким-то странным… Вероятно, Чон говорит не об обычной ночёвке. — Гук, дело в том, что я… Ну… — не получается подобрать слова. — Я не настроен сегодня на секс. Ну вот совсем, правда… Извини. Я очень устал, и… — Причём тут это? Чонгук хмурится, видит озадаченность в чужом взгляде и не понимает, что сделал не так. Тэхён думает, что он предложил ему остаться только ради постели? — Ну… Ты же предложил остаться. — Да, но я рассчитывал, что мы фильм посмотрим какой-нибудь, просто побудем вдвоём. Тэхён закусывает губы, понимая, что ошибся. В Чонгуке ошибся. Теперь он ощущает себя полным идиотом. — Извини, — выдавливает из себя, опуская глаза. — Блять, это так глупо, правда… Чонгук пододвигается к Киму, одной рукой его приобнимает. Он не злится, просто знает, что Тэхён не силён в этом всём, и, вероятно, в его понимании предлагают остаться на ночь только ради близости. Что ж, Чон со своей стороны сделает всё возможное, чтобы изменить его мнение. — Всё в порядке, — шепчет, осторожно дотрагиваясь губами до чужой щеки. — Я не буду никогда настаивать, если ты не хочешь, у тебя нет настроения или что-то ещё. Я просто хотел ещё немного побыть с тобой, посмотреть что-нибудь, поговорить, можем приготовить что-то, если ты захочешь. Ты ведь знаешь, мы очень редко остаёмся наедине, и мне этого правда не хватает. Тэхён молча прижимается к нему, носом утыкается в шею и прикрывает глаза. Он в очередной раз убеждается, что ему достался просто замечательный человек. Чонгук слишком хороший для него, старается быть комфортным, хотя он такой и есть… Тэ больше никогда в нём не засомневается. — Очень хочу остаться, — Ким шепчет, носом вжимается в шею Чонгука. — Ты не представляешь, насколько хочу… — Так оставайся. Хочешь, закажем чего-нибудь? Я наберу тебе ванну, там есть функция гидромассажа, ты сможешь хорошо расслабиться перед сном. — А ты расслабишься вместе со мной? Вопрос слетает с языка непроизвольно, и Тэхён тут же его прикусывает, закрывает глаза, коря себя за внезапно смороженную глупость. Сначала сказал, а потом подумал… М-да уж, кажется, усталость в полной мере дала о себе знать. — Ты хочешь, чтобы я… — Чонгук усмехается. — Принял с тобой ванну? Правда хочешь? — Хочу. Тэ отстраняется, садится ровно и смотрит Чону в глаза. Он действительно хотел бы этого, пусть, наверное, его поведение и может показаться странным: близости он не хочет, а вот вместе полежать в горячем джакузи… Чонгук улыбается, даже, кажется, немного покраснел, и Тэхёну очень нравится, когда он вот так смущается. — Хорошо. Только напиши матери, что ты останешься у меня, чтобы тебя не потеряли. Ким не сдерживает улыбки, тут же берётся за телефон и быстро отправляет сообщение. Вообще, Юне Чонгук очень понравился, после его ухода она говорила Тэхёну, какой у него приятный и вежливый «друг», как она рада, что у Тэ в окружении есть такой хороший человек. И почему-то тогда Тэхён подумал о том, что она знает… Чувствует, в каких они с Чонгуком отношениях на самом деле, что они не просто друзья. А может, их что-то выдало… Да, Тэхён не думает, что Юна очень плохо к этому отнесётся — он как-то намекнул родителям, что нравятся ему не только девушки, и те, на удивление, ничего плохого не сказали. Перед тем, как набрать ванну, заказывают доставку, однако указывают время, чтобы привезли через полтора часа. Тэхён чувствует себя неловко. Да, он сам об этом попросил, однако его воображение не может даже необходимую картинку преподнести. Не получается. А ещё Ким всё ещё никак не может привыкнуть, что Чонгук может быть настолько близко. Может прижиматься, касаться, целовать, когда захочется, и обнимать. Для Тэ полноценные отношения в новинку, но он понимает, что это не повод отталкивать Чона от себя. Чонгук тактильный. Очень. Ему ужасно важно касаться, прижиматься и постоянно искать повод, чтобы лишний раз дотронуться. Тэхёну это нравится, он понимает, что для Чона именно это является языком любви вкупе с поступками и действиями, и ему просто необходимо это принимать. Хоть с их поездки за город и прошло полторы недели, всё это пока вызывает в Тэ приятное волнение. Отказываться от этой умеренной здоровой нежности уже совсем не хочется, а очень даже наоборот… Ким хочет делать всё то же самое, только вот пока не особо понимает как. Ничего, Чонгук обещал, что они всему научатся вместе. Когда Тэхён через голову стягивает толстовку, им овладевают не самые приятные сомнения. Зачем он это предложил? Почему? Что на самом деле о нём подумал Чонгук? И как они будут себя чувствовать? А если неудобно и некомфортно? — Ты идёшь? Чонгук раздевается первым, оказывается рядом, и Тэ не может взглядом не пройтись по идеальному подкачанному телу с завораживающим рельефом. А у него ведь такого нет… — Д-да, — он едва заметно нервно хмыкает, дрожащими руками касается пуговицы на джинсах. — Минутку. Пальцы соскальзывают, и Тэхён ощущает себя ещё более неловко. И почему именно сейчас сердце в груди так колотится? Как будто он Чонгука нагим видит впервые в жизни… Однако от одних мыслей об этом лицо начинает гореть. — Давай помогу? — Чон разворачивает его к себе, сам быстро справляется с пуговицей и молнией, тянет вниз джинсы вместе с боксерами. Тэ непроизвольно зажмуривает глаза. Как же, блять, непривычно. Пока устраиваются в ванне, он упорно старается не смотреть вниз, глазами шарится по потолку, стенам, будто ищет нечто безумно интересное. Чонгук этого не заметить не может, но ничего не говорит, не смеётся, не шутит. Он понимает это всё и даже в какой-то степени разделяет, пусть и делает вид, что ничуть не волнуется. Тэхён отказывается садиться к нему спиной, отодвигается к противоположному бортику, закусывая губы от того, что вода кажется слишком горячей — пока не привык. Ничего, со временем это пройдёт. Чон не противится, не заставляет, лишь садится напротив и руки кладёт на акриловые глянцевые бортики. Плотный слой пены немного щекочет грудь, и Чонгук буквально на секунду погружается в воду по самый подбородок, отчего небольшое её количество оказывается на полу. Горячая вода приятно расслабляет забитые мышцы, заставляет облегчённо вздохнуть и откинуть голову, ощущая, как от функции гидромассажа безумно приятно вибрирует каждая клеточка измученного за день тела. — Ну как? Не жалеешь, что остался? — Чонгук наблюдает за Тэ, что в ладони собирает пену, будто пытается из неё что-то слепить. — Как будто я оставался только ради джакузи… — А ради чего? — Ради тебя. Для того, чтобы подольше слышать любимый спокойный голос, чтобы быть рядом, чтобы обнимать и любить. Тэхён пытается Чонгука любить. Изо всех сил старается не закрываться, а наоборот, подпускать к себе ближе, чем кого-либо, многое позволять и не оглядываться на прошлые неудачи, которые теперь превратились в полупрозрачную пыль. — Давай в выходные сходим на свидание? — тихий вопрос вырывает Кима из раздумий. — На свидание? — Тэхён переспрашивает, хмуря брови. — Да, на свидание. — Зачем? Чонгук впадает в ступор. Что это за вопрос такой? Зачем… Если он скажет, что так надо, этот ответ будет принят? Он пододвигается чуть ближе, удерживаясь руками за бортики, видит, как Тэхён тоже совсем немного двигается ему навстречу. — Ну что значит зачем? — Чон неторопливо находит тэхёнову ладонь, свои пальцы переплетает с его. — У нас ведь, по сути, ни одного свидания не было. А я бы очень хотел с тобой куда-нибудь сходить. — Куда, например? Тэ глазами скользит по мощной шее, по выступающим ключицам, на которых блестят капельки воды, и губы облизывает. Ну как же красиво… Оторваться невозможно. — Куда угодно. Если хочешь, можем просто в кино, можем съездить на картинг или в парк аттракционов. Я буду согласен почти на всё. Мягкий голос приятно завораживает, и Тэхён сейчас, по правде говоря, тоже согласен на всё. В груди горит от приятно нарастающего желания. А не собирался ведь… Не хотел. И Чонгуку об этом сказал. — Я тоже… — шепчет одними губами. — Что ты тоже? — Чон всматривается в слегка порозовевшее лицо напротив, следит за сосредоточенным на своём теле взглядом. — Эй! Тэ… — С тобой пойду куда угодно. Только кроме тира… Не люблю, — он запинается, — стрельбу. Поэтому ты всё это время держал на прицеле чонгуково сердце, а потом не удержался и нажал на спусковой крючок?.. — Хорошо, в тир не пойдём, — Чон кивает, не понимает, почему голос не слушается. — Ну куда ты всё время смотришь?.. Тэхён вздрагивает, тут же поднимает глаза, закусывает губы. Ему хочется нырнуть в пушистую мягкую пену, чтобы скрыться от пронзительного взгляда чёрных глаз, что смотрят на него с нескрываемым интересом. — Тэхён… Ты… — Чонгук, кажется, начинает догадываться, в чём дело. — Возбуждён? Это громко сказано, однако Тэ уже на пути к этому, распаляется медленно, но верно, и не может остановиться, совсем себя не контролируя. Это вообще нормально? Такое бывает? — Да… — выдыхает, закусывает губы и опускает голову. — Прости. Это случайно вышло… Неожиданно Чонгук хватает его за ноги и дёргает на себя, притягивая ближе, отчего Тэ ойкает. Ким хватается за чужие плечи, глядит немного испуганно — он не ожидал такой реакции. Что Чон теперь про него подумает? И что собирается делать?.. — Не извиняйся, — Чонгук говорит очень тихо, его голос слышится на уровне вибрации. — Это естественно. Хочешь, я помогу тебе? — Поможешь?.. Как?.. — Пересядь ко мне на бёдра. Чон помогает приподняться и устроиться поудобнее, не сдерживает улыбки, когда ощущает тепло. Кажется, Тэхён просто плохо знает себя и своё тело, вот и не рассчитал немного. Ничего страшного, Чонгуку это даже приятно в какой-то степени, да и заходить дальше дозволенного он сегодня не собирается, прекрасно помня, что изначально Тэ вообще на близость не был настроен. — Что ты собираешься делать?.. — Тэхён спрашивает одними губами, когда ощущает раскрытую ладонь на своей груди. — Ничего такого. Просто расслабься, ладно? Чонгук кончиками пальцев кружит вокруг сосков, будто бы дразнит, неожиданно подаётся вперёд и прижимается к приоткрытым тэхёновым губам, очень нежно их сминает. Ким глаза закрывает и едва заметно вздрагивает, когда чужая рука скользит ниже, и Чон ногтями цепляет мышцы пресса. Для него это новые ощущения, которые кажутся ещё ярче из-за горячей воды. Тэхён поглаживает широкие плечи Чонгука, ладонями переходит на спину и жмётся ещё ближе. У Чона губы влажные и мягкие, и Тэ просто обожает то, как он целует: всегда так ласково, с чувствами, никогда никуда не торопясь. Это ощущается как нечто сладкое и тягучее, чего хочется ещё и ещё, и Тэхён буквально плавится… Когда Чонгук спускается на влажную шею, осторожно прихватывает кожу зубами, Тэ не сдерживает тихий стон, ногтями впивается в его спину. — Тише-тише, — горячее дыхание опаляет мочку уха, и Ким от этого жмурится, руками скользит по напряжённой спине, размазывая мягкую пену. — Ты всегда такой чувствительный… Боже, я обожаю это. Тэ хмыкает, едва сдерживается, чтобы не сказать, что он Чонгука, в принципе, всего обожает. За такое обращение, за заботу, за ласку и нежность, за то, что он всегда беспокоится о его комфорте, а уж после о своём собственном. Вдруг его член осторожно обхватывают, пальцы смыкают, и Тэхён воздухом давится, неосознанно дёргаясь навстречу. До него поздно доходит, что Чонгук своим твёрдым членом прижимается к его, а ладонь лежит сразу на обоих. Так вот для чего Чонгук придвинул его к себе… Ким лбом ложится на его плечо, глаза жмурит, когда чувствует, как крепко его сжимают, дышит загнанно. У него такого никогда и ни с кем не было… — Положи свою руку с другой стороны, — Чонгук шепчет, продолжая медленно двигать кистью, дразня. Тэхён молча делает то, что ему сказали, голову слегка поворачивает и губами прижимается к выступающей ключице, тут же прикусывает, от чего Чон тихо ахает. Ким и его чувствительные места все выучил: затылок, шея, плечи, грудь, запястья и бёдра. И как же ему нравится Чонгука иногда дразнить, например, ногтями пройтись по коже головы в области затылка или сидеть рядом, поглаживая запястья, осторожно разминать их и ощущать, как Чон от этого весь подбирается. В глазах темно, и Тэхён просто на ощупь целует и кусает, наслаждаясь жаром внизу живота, пытается подстроиться под темп Чонгука, который дразнит их обоих с особым усердием: обводит кончиками пальцев чувствительные головки, спускается ниже и то крепко сжимает, то лишь бегло дотрагивается, заставляя дрожать от нарастающего напряжения. Сумасшедший… Чонгук просто сумасшедший. Но как же Тэ это нравится… Словами не получается передать. Он гладит свободной рукой крепкое мокрое тело, царапает везде, где только может дотянуться. Тэхёна едва ли не потряхивает от хриплого дыхания и стонов, что в некоторые моменты походят на рычание. Движения становятся торопливыми, слегка беспорядочными и рваными, что заставляет задыхаться. Тэ напрягается, чувствуя, насколько близко подошёл к разрядке, крепко Чона обнимает, и тот в ответ прижимает его к себе. Удерживает на месте, не даёт отстраниться. — Быстрее, — Тэхён шепчет, сам ускоряется, утыкаясь носом в изгиб карамельной шеи. — Гу, быстрее… Чонгук слушается, пытается бёдрами толкнуться навстречу, но получается плохо, и он разозлённо рычит, пальцами свободной руки впиваясь в тэхёнову спину. Он действительно сошёл с ума, но не хочет по-другому, с Тэ иначе нельзя, не хочется, не получится. Последние движения даются с трудом — руки немеют, а голова не соображает, но они практически одновременно вздрагивают, вжимаясь в тела друг друга, стараясь насладиться приятной разрядкой в полной мере. Сладко до головокружения, до шума в ушах, до дрожи по всему телу. Тэхён ощущает своей грудью биение сердца в чужой, слабо улыбается, зная, что его колотится так же. Чон его обнимает, осторожно отодвигается к стенке позади себя и ложится, позволяя Тэ устроить голову у себя на плече. Слишком хорошо… — Люблю тебя, — Чонгук шепчет едва уловимо, осторожничает, тут же закусывает губы, будто бы взболтнул что-то лишнее. Тэ несколько секунд молчит, пытаясь осознать смысл, и когда это происходит, не может не сказать в ответ: — И я... Чон улыбается, обеими руками обхватывает горячее, всё ещё совсем немного подрагивающее тело, глаза закрывает, носом утыкаясь в светлые волнистые волосы. Он всё готов отдать, чтобы это никогда не закончилось. — А что ты там про свидания говорил? — Тэхён вдруг интересуется очень тихо, указательным пальцем проводит по чужой груди. — Я просто немного прослушал. Какой же он замечательный…

***

Тэхён начинает клевать носом уже ко второй половине фильма, и Чон быстренько всё выключает, как только видит, что он уже ничего не соображает. Ким проваливается в сон практически сразу, и Чонгук сам тихо убирает всё, относит еду в холодильник и укрывает Тэхёна одеялом. Чон тоже устал за сегодня: сначала пары, потом встреча по работе, а после к нему приехал Тэ, чтобы посидеть над проектом, который сдавать уже через неделю… В сроки они укладываются, к назначенному дню вполне успевают, однако работы осталось ещё достаточно. Но это было ожидаемо — проект объёмный. Чонгук укладывается на кровать очень осторожно, чтобы не шуметь и не разбудить Тэ. Тот спит чутко, может проснуться от малейшего шума, однако сейчас из-за навалившейся усталости он, скорее всего, спит крепче обычного. Чон закусывает губы, тянется к его волосам и аккуратно до них дотрагивается: шелковистые и мягкие… Как и сам Тэхён. По правде говоря, Тэ в последнее время открылся для него совсем с другой стороны. Он ранимый, его легко задеть, пусть зачастую он этого не показывает. А ещё Ким на самом деле очень ласковый, никогда не отказывается подержаться за руки и пообниматься, хотя поначалу морщился и пытался улизнуть — он просто к такому не привык. Чонгук это прекрасно понимает, не навязывается, даёт к себе привыкнуть и не настаивает, если Тэхён отстраняется. А ещё Тэхён добрый и, кстати, не такой уж и конфликтный, каким Чон считал его изначально. Агрессия — его защитная реакция на внешние раздражители, он так выражает недоверие и пытается абстрагироваться от того, что может рано или поздно причинить боль. Однако Чонгук его от этой боли будет оберегать так, как только сможет, всё сделает для того, чтобы Тэ больше никогда не столкнулся с предательством. Чон пододвигается ближе, губами прижимается к скрытому под чёлкой лбу, уголками губ улыбается, когда видит такую приятную безмятежность на чужом лице. Он ужасно хочет стать для Тэхёна тем самым человеком, которого он подпустит к себе так близко, как никого никогда не подпускал. Чонгук к нему относится бережно, и, если нужно будет, готов пылинки сдувать, собой закрывать от колкостей и проблем, которых Киму и так хватает. Это именно то, с чем Чонгук помочь не в силах. Не получается выбросить из головы Уджина и всё то, что он сказал. Нет, Чон не боится его, не пасует, но как же не хочется, чтобы отыгрывались на Тэхёне. Пусть только попробуют — Чонгук всех сотрёт в чёртов порошок. Да, в своё время за него самого почти никто не заступился, не подставил своё плечо, и Чон не хочет, чтобы именно это произошло с Тэ. Ким неожиданно на ощупь находит его сквозь сон и прижимается ближе, обнимает и носом утыкается Чонгуку в грудь. А ведь от этого сердце колотится слишком сильно… Чон закрывает глаза, руку кладёт Тэхёну на голову, пальцы запускает в волосы и расслабляется.

***

Юна делает глоток чая, кружку отставляет на журнальный столик и снова берётся за книгу. Сухёк должен вот-вот вернуться с работы, и она решила скоротать время за чтением, чтобы расслабиться и немного отдохнуть. День выдался напряжённым: не самая удачная встреча по работе, потом ошибки сотрудников, из-за которых пришлось переделать документы. Казалось бы, дело обычное, однако приятного всё равно мало. Наконец негромко хлопает входная дверь, а через несколько секунд мужчина входит в гостиную. — Привет. — Он оставляет лёгкий поцелуй на губах жены, снимает пиджак. — Как дела? — Всё хорошо, виделись же два часа назад. Сухёк садится на диван, устало откидывается на спинку и запрокидывает голову. Руководить крупным отделом в большой компании, конечно, сложно, однако он никогда не жаловался — хорошая зарплата, стабильная работа и неплохое место делали своё дело. Может, через год-полтора ещё и повышение дадут. — Кстати, а где Тэхён? — Он написал полчаса назад, что не приедет сегодня. — Юна откладывает книгу, оставив на нужной странице закладку. — Остался на ночь у Чонгука. — Кто это вообще такой? — Сухёк хмурится, руки складывает на груди. — Они дружат, или что? Просто Тэ вроде никогда не рассказывал про своих друзей. Женщина вскидывает брови, не зная, как лучше будет сказать. Да и как супруг на такие новости отреагирует?.. Что ж, Юна всё же уверена в человеке, за которого вышла замуж, знает, что ему можно доверять. — Они не просто друзья, — она говорит очень тихо, губы закусывает буквально на пару мгновений и косится на мужа. — В каком смысле не просто друзья? Юна пододвигается поближе, думает, как бы поточнее объяснить, чтобы её поняли правильно. Да, она сама не уверена на сто процентов, но всё же… — В прямом. — Женщина находит руку Сухёка, берёт её и некрепко сжимает. — Я, наверное, видела то, что не должна была. В общем, Чонгук поцеловал Тэ на парковке перед нашим домом. И потом они вместе заносили вещи, которые забрали из нашего дома. Туда они тоже, кстати, ездили вместе. Сухёк удивлённо вскидывает брови. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Это что, шутка какая-то? Тэхён, конечно, как-то раз намекнул им на то, что ему нравятся не только девушки, и они приняли это совершенно спокойно, но эти новости всё равно удивляют. — Тэхён рассказал тебе что-то об этом? — Пока нет. Думаю, расскажет, как только придёт время. В конце концов, они уже взрослые люди, так что сами решат, когда им будет удобно об этом поговорить. Мужчина кивает. — Да, Юна, ты права определённо. Но… — Сухёк тянет задумчиво. — Они оба парни. Разве в обществе к этому нормально отнесутся? — Милый, я уверяю тебя, — Юна улыбается, чувствуя в чужом голосе беспокойство, — ребята со всем разберутся. Если Чонгук делает Тэ счастливым, пусть попробуют, я буду рада, если у них всё сложится. Сухёк чувствует, как жена ему на плечо голову кладёт, продолжает тихо говорить о том, что у любви нет гендера, что Тэхёна нужно принять таким, какой он есть, что ничего страшного в этом нет. Только вот Сухёк и сам всё это знает. Он никогда не придерживался слишком консервативных взглядов, понимал, что в этом мире точно уж возможно всё, однако знал, что далеко не все люди такого же мнения. Есть же среди них злые, неприятные, те, которые ненавидят тех, кто на них не похож. — Какой этот Чонгук вообще? — Мужчина кончиками пальцев проводит по волосам Юны. — Нормальный парень? — Да, вполне. По крайней мере, мне он понравился. Приятный такой, вежливый. Они, конечно, разыграли передо мной целый спектакль: сказали, что Чонгук просто приехал по поводу проекта, и они учатся вместе. Но я всё равно заметила, что между ними что-то есть. — Понятное дело, что они не кинулись об этом рассказывать. — Сухёк понимающе кивает. — Да и вполне логично, что Тэхён пока выжидает некоторое время, прежде чем рассказать… Но что вот мне делать, если он об этом заговорит? Как реагировать? Юна едва заметно хмурится. — Как будто ты перестанешь с Тэ общаться после этого… Всё, что мы можем — поддержать его выбор и надеяться, что они будут счастливы друг с другом. Я чувствую, что всё будет хорошо. — А у меня нет причин не доверять любимой жене, — Сухёк улыбается, губами прижимается к её лбу, обнимает одной рукой. — Если ты говоришь, значит, так и будет. Юна улыбается, в очередной раз убеждается, что сделала верный выбор, когда вышла замуж за этого мужчину, на которого можно положиться, который обязательно подставит своё плечо и поддержит, когда это будет необходимо. И она верит, что Тэхён не ошибётся. Он просто обязан быть счастливым.