Неплен

Боль в висках и сухость во рту напомнили о вчерашнем вечере. Ваня попытался открыть глаза, но яркий свет отблеска комнаты заставил закрыть их обратно. Мысли потихоньку приходили в себя, распутываясь, становясь каждая на своё место. И, если одни воспоминания приносили облегчение, проясняя картинку прошлого, то вторые заставляли ощутить жгучий стыд. Картина ревности, которую Иван, зачем-то, устроил вчера Константину, моментально всплыла перед глазами. Обида, все ещё, давила на грудь, но чувство того, что он выставил себя полным идиотом, становилось сильнее. И почему Ваня сорвался? Ну был женат Кощеев, ну что из этого? Он не обязан отчитываться перед юношей, тем более на такие личные темы. Вот только ощущение обмана, все же, не давало покоя. Зачем, зачем все эти громкие слова о том, что мужчина искал только его? Зачем странные попытки сблизиться? Зачем такой сложный путь, чтобы быть вместе? Месть? Но этот дневник говорил о другом.... Облизнув губы, Иван понял, что сейчас сойдёт с ума без воды. Шампанское высушило его полностью, оставляя только сильное чувство похмелья. Юноша перевернулся на бок, совершенно не замечая, что уснул вчера одетый поверх неразобранной кровати, а проснулся под одеялом и в одних трусах. Сейчас, его это не волновало. Главная задача, найти воду. Кое как открыв глаза, Ваня увидел прикроватную тумбу и возвышающийся на ней графин с чистой прохладной водой. Лучи солнца проходили сквозь стекло, преломляясь, рассыпаясь радугой по деревянной поверхности тумбы. Не долго думая, Иван вскочил с кровати и, схватив обеими руками графин, жадно припал к нему губами. Живительная прохлада принесла облегчение, стекая с уголков рта на подбородок, скользя каплями по шее на грудь. Большими глотками юноша осушил пол графина, пытаясь успокоить ту пустыню у себя во рту, и только после этого опустил графин. Голова продолжала гудеть, пульсируя в висках, но общее состояние стало получше. Вытерев влажные губы тыльной стороной ладони, Иван замер. Васильки заметили на тумбе две вещи, которые тут, по определению юноши, не должны быть. Кощеев - обманщик. Он обманул Вячеслава, он обманул его сына, он обманул его дочь. Такому человеку ничего не стоит взять свои слова и тут же забрать его. Он может позволить  себе играть людьми, для этого у мужчины есть власть и деньги. Его не волнует чужое мнение и чувства, он достигает своей цели не смотря ни на что. Константин обещал Ивану, что даст поговорить с сестрой, если тот пойдёт на этот злосчастный приём вместе с ним, и будет вести себя хорошо. Сам юноша считал, что на приёме он сделал все возможное, чтобы не опорочить Кощеева. Даже не поддался на этот странный разговора с хозяйкой бала. Вот только эта ссора, она могла стать зацепкой к тому, что бизнесмен отменил своё обещание, перевернул всё с ног на голову и выставил бы Ваню виноватым. Мог бы, но... На тумбе лежало кольцо с кровавым алмазом. Целое, ровное. Как будто его никто не уничтожал. А рядом находился старенький кнопочный телефон. Эти два предмета заставили юношу затаить дыхание. Боль в висках, скрытых золотыми завитками, отступила на второй план. А вот неприятное, щемящее чувство в груди нарастало с новой силой. Ваня помнил, как тыкал этим камнем Константину, как обвинял его во лжи, как подвёл итог его чувствам. В то же время, он сам тогда отказался от столь ценного подарка, за что Кощеев уничтожил украшение. Юноша помнил, как ему было больно смотреть на покорёженное кольцо и блеск кровавой капли на полу. Тот порыв был случайным, и Иван сам до конца не понимал, зачем сохранил уцелевшую часть подарка. Ещё тогда призрак обиды, который вчера вылился в ревностную тираду, замаячил над ним. Это же получается, юноша поддался чарам Константина? Пытаясь убрать наваждение, Ваня вылил остатки воды себе на голову. Прохладный душ немного снял напряжение, но щеки продолжали гореть, так же как и кончики ушей. Он совсем не обратил внимания на то, что весь промок, что золото потемнело и некоторые завитки, под тяжестью капель, выпрямились. Отставив в сторону пустой графин, юноша взял с тумбы телефон. Лёгкая дрожь прошлась от плеча до ладони. Если там окажется то, о чем он думает, то можно просто вывешивать белый флаг и сдаваться. Значит душа Кощеева так и осталась для Ивана загадкой, не смотря на то, что мужчина выложил на стол все карты. Хотя, наверняка у такого человека есть козырь в рукаве, и сейчас он просто разнесёт Ваню в этой игре. Пальцы не слушались, когда нажимали на кнопки телефона. Сердце в груди ухало, бешено несясь навстречу поражению. Экран засветился, нет никаких блокировок и паролей. Телефонная книга, там только один номер, знакомый до боли... Сердце остановилось, голова загорелась от жара, охватившего все тело. Этого просто не могло быть, это все сон, сон пьяного человека, перебравшего с шампанским. Но, тогда как объяснить то, что Ваня чётко ощущает прохладную пластмассу у себя в ладони, как чувствует стекающие капли по груди, по животу? Если это не сон, то сейчас может решится многое. Нажав на кнопку вызова, Иван поднёс трубку к уху. У него есть номер сестры, есть телефон, который не заблокирован, с которого можно звонить. Как долго юноша не слышал голос Милы. Он вспомнил тот день, когда Константин разговаривал с его сестрой, когда порыв злости и отчаянье охватил его. Ведь вот она, Мила, совсем рядом, но, при этом, так далеко, как и тот мир, из которого Ваню выдернули, даже не спросив его мнения. А теперь у него есть мостик к тому миру, и этот мостик ему перекинул Кощеев. Уговор дороже денег? Пока в трубке шли длинные гудки, в голове Ивана вертелись мысли, которые набегали одна на другую, не давая отдышаться. Что ему сказать сестре в первую очередь, как она отреагирует? Судя по тому, что она общалась с Константином, у неё есть его номер, значит они знакомы. Но как и когда они познакомились? Нет, Ваня твердо верил, Мила не в сговоре с этим человеком. А с отцом? Нет, видя, как в последнее время они ссорятся, вряд ли девушка пошла бы на такое. Тогда почему она общается с Кощеевым, откуда они знакомы? Можно ли будет задать именно этот вопрос? Иван не сможет так огорошить сразу сестру. Он так соскучился по родному человеку, так хотел услышать её голос, рассказать ей.... А что рассказать? Прикусив нижнюю губу, юноша опустил руку и нажал кнопку отбоя, не дождавшись, когда на том конце провода ответят. Если Мила общается с Кощеевым, значит она все знает. Если все знает, то, возможно, переживает. Прекрасно помня, какой импульсивной может быть сестра, Ваня понимал, что она пойдет на крайние меры. К тому же, если Мила выступит против отца, она ещё больше испортит с ним отношения. Отчасти юноша считал себя виноватым в этом, ведь если бы он, тогда бы, хоть слово сказал, хоть немного бы воспротивился, ничего бы не случилось. В конце концов, он взрослый парень, мог бы и не слушать отца и дядю. А он сам пошёл на это, сам подставился, теперь нечего втягивать ещё в эту историю и сестру. Нет, Ваня должен отгородить Милу от всего, что здесь происходит. Ведь это не её проблемы. Она должна жить спокойной, своей жизнью. Конечно, было бы идеально, если бы девушка не знала бы о прошлом отца, но, если она общалась с Кощеевым, то вся правда уже давно всплыла наружу. Зажав телефон в ладони, Иван снова перевёл взгляд на тумбу. Кровавый алмаз продолжал поблескивать в свете солнечных лучей. Капля, ему нужна всего лишь капля крови, чтобы больше не терроризировать его семью. Если Мила ввяжется в эту историю, она завязнет, Константин утащит её на дно болота, а Ваня будет именно тем, кто привёл её к этому болоту. Юноша не мог себе этого позволить, не мог рисковать сестрой. Пусть лучше он исчезнет из их жизни, пусть станет тем откупом от прошлого. Ведь, не смотря на все пафосные речи мужчины о своих чувствах, Ваня не верил ему, хотя, где-то в глубине души хотел этого. Ведь всегда приятно, если ради тебя готовы свернуть горы и моря, чтобы просто быть рядом. Вот только, не ценой жизни и благополучия родных. Иван отложил телефон в сторону, решая больше не прикасаться к нему. Рука потянулась к тумбе. Миллион острых игл впилось в кончики пальцев, когда юноша коснулся кольца. Было ощущение, будто юноша сам себе подписывает сейчас смертный приговор, будто Кощеев знал, что так будет. Снова это чувство, что все происходит по воле этого мужчины, что он контролирует каждое движение, даже, каждую мысль Ивана. Пусть будет так. Пусть теперь будет постоянный контроль, юноша, как-нибудь, справится с этим, лишь бы никого больше не втягивать. Сам того не замечая, Ваня надел украшение на безымянный палец правой руки. Грустная усмешка скользнула по его губам. Терять уже особо нечего. Вчера юноша сам себя сдал с потрохами, сам принял поражение, поддаваясь на постоянные провокации со стороны Константина. Наверняка и на бал он взял Ивана, чтобы специально познакомить со своей бывшей женой, чтобы вызвать чувство ревности. Неужели у юноши все написано на лице? Неужели Кощеев уже давно понял, что выигрывает эту битву? Нет, он точно читает чужие мысли, большего объяснения Ваня найти не мог. Кровавый камень ярко горел на фоне бледной кожи юноши. Казалось, сквозь него на Ивана смотрит сам Кощеев и ухмыляется. Он видит свою победу, знает, что добился своего. Вот только не знает, что до конца сдаваться Ваня не собирался. Да, он примет то, что должен остаться здесь, в ответ, если мужчина так держит своё слово, юноша попросит оставить в покое его семью. Но на большее пусть не рассчитывает. Иван больше не попадётся на эту удочку про неразделенные чувства, про то, что его долго искали и ждали. Пусть эту лапшу Константин вешает кому-нибудь другому, вон, своей бывшей жене. Ваня же обещает быть послушным мальчиком на виду, но не более. Он выкинет из головы весь тот бред, который втолкнул ему мужчина. Он станет хитрее, чтобы выжить и не потерять себя. Опустив руку с кольцом на колено, Иван повернул голову в сторону шкафа. Там находились все эти дурацкие костюмы, которые подарил ему Кощеев. Интересно, если они играют в «дашь на дашь», что попросить мужчина за то, чтобы вернуть всю нормальную одежду на место? Ваня усмехнулся. Ну что ж, придётся переписывать правила, только не жёстко, а мягко, чтобы мужчина этого не заметил.