Неплен

День покидал столицу плавно, оседая прохладой, распускаясь тенями. На фоне половинчатого диска солнца, покрытого красным маревом, проносились темные силуэты самолетов. Железные птицы, раскрыв крылья, уносили своих пассажиров на разные стороны света. Здание аэропорта, к которому льнули самолеты, спустившиеся с небес на землю, гудело как пчелиный рой. Вместе с прилегающей территорией это место походило на один живой организм в своей непрекращающейся динамике. Чуть в стороне от взлетных полос, за зданиями более мелкого размера, более тихими, стоял небольшой самолет с вытянутым носом и узкими крыльями. Кремового цвета покрытие под теплым светом заката плыло сгущенным молоком. Оранжевые блики играли на темном лобовом стекле и в овалах иллюминаторов. К открытой двери уже был приставлен невысокий трап, на вершине которого стоял худощавый, смуглый капитан в черной форме. Его темные, как два уголька глаза, были направленны вниз, к черному Мерседесу, а вернее, к человеку, который находился рядом с машиной. Оникс волос того развивался от легкого ветерка. Часть шелковых прядей собрана с висков и захвачена на затылке не крепко, отчего некоторый шелк выбивался, волнами щекоча скулы и подбородок. Линии бровей снова соединились в хмуром взгляде перламутровых глаз. Кощеев стоял рядом с Мерседесом, опираясь бедрами на капот. Одет он был в черный деловой костюм, с приталенным пиджаком. За его спиной, по другую сторону от машины, находился Вазир. Одет слуга был так же в черное, но без пиджака, заменив его плотным жилетом, с красной волной цветов вдоль строчки по бокам. Еще двое крепких мужчин в солнечных очках и в деловых костюмах, под которыми пряталось оружие, спокойно стояли у платформы трапа. В воздухе чувствовалось напряжение, готовое разорваться молниями. Из самолета вышла дородная, с пышными формами дама, упакованная в такой же черный костюм, что и на мужчинах внизу, который страстно обнимал каждый изгиб ее тела. Ярко-красная помада губ и бледно-голубые глаза на широком лице источали энергию и мощь. - Ну, в самолете все чисто, - уперев руки в бока, довольно громко проговорила женщина. Капитан, который чуть не падал на ступени, так как вдвоем с дамой было очень тесно на верхней площадке трапа, тяжело вздохнул и просочился у нее подмышкой внутрь самолета. Тяжелой поступью, заставляя ступени немного прогибаться, женщина довольно проворно спустилась вниз, что-то быстро «бросила» стоявшей внизу охране и направилась к Кощееву. - Если Вы надеялись найти подарок, то должна Вас огорчить, Господин, - остановившись на расстоянии вытянутой руки, начальница охраны серьезно посмотрела на мужчину. – Ничего странного и постороннего не обнаружено. - Замечательно, Ингва, - взгляд Константина уперся вдаль, откуда со стороны небольшого здания частного отсека аэропорта, приближался белый "Accord". – Подарок мне вручат лично. Женщина тоже посмотрела на приближающуюся машину. В глазах сразу появилась сталь, на спине и плечах заходили мышцы. Служа верой и правдой не один год, Ингва была готова по щелчку пальца Кощеева пойти в атаку, готова встать под пули, если надо защитить от них Господина. Такая верность была схожа с собачьей. Женщина не могла объяснить, почему так происходит. Служа у других, она всегда пыталась рассчитать так, чтобы не напрягаться особо, и, случись что, все выглядело бы как несчастный случай. Особой популярностью в сфере услуг телохранителей Ингва никогда не пользовалась, поэтому ей было удивительно, когда Константин запросил из агентства именно ее. А потом начало твориться что-то из ряда вон выходящее. Одним движением брови Кощеев отдавал приказы, и она его понимала, без слов, будто слышала его голос в своей голове. Он стал для нее центром вселенной, который необходимо было беречь, и она берегла. Верная Ингва сама отбирала людей в свою команду, на это Кощеев дал ей свое разрешение, следила за тем, кто, когда и где приближается к Господину, запоминала черты лица, движения и особые приметы всякого, с кем Константин общался хоть раз. "Honda" плавно повернула так, чтобы смотреть на присутствующих своим правым боком. Из нее, с переднего пассажирского сидения, вышел Вячеслав. Было видно, что за рулем и на заднем сидении есть еще двое мужчин. Ладно, там, водитель, но зачем второй? Охрана? На тонких губах Константина расползлась хищная довольная улыбка. Что-то бизнесмен затеял, раз притащил с собой помощников. Или же, на столько силен страх перед Кощеевым? Натянув дружественную улыбку, Вячеслава приблизился к иностранцу. - Вечер добрый! Как же тут хорошо, ветерок дует. А в городе просто баня, - протянув руку, бизнесмен бросил взгляд в сторону Ингвы. - Я рад, что Вы в хорошем настроении, - привстав с капота, Константин обхватил горячую ладонь Вячеслава и слегка сжал ее. - Оно у меня приподнятое, потому что я готов предложить Вам новое решение возникшей между нами неурядицы, - бизнесмен попытался убрать руку, но цепкие пальцы Кощеева, как большой паук, не выпускали из стальной хватки. - Неужели? – иностранец склонил голову на бок, волосы колыхнулись, оттеняя чернотой перламутр глаз. - Три года решение не находилось, а тут, за три дня, вдруг, нашлось? – он не стал напоминать о письме, которое собственноручно сжёг в отеле, давая шанс своему «партнеру» на исправление. Улыбка Вячеслава стекла одним краем вниз, в небесно-голубых глазах загорелось раздражение. Он никому не прощал насмешки над собой, даже тогда, когда только поднимался с колен, не ожидая от жизни ничего, кроме подножки, даже тогда свою гордость бизнесмен не позволял топтать. В этом же случае, осторожность выходила на первый план. Вячеслав научился ждать, терпеть, чтобы нанести решающий удар. - Не могли бы мы обсудить детали наедине, - косясь на рядом стоящую женщину, более тихо проговорил мужчина. Брови иностранца метнулись вверх, выражая наигранное удивление. Он чувствовал, что ничего путного сейчас не будет изложено, но любопытство было велико. Повернув голову в сторону Ингвы, Кощеев блеснул перламутром, который начал заволакивать желтый цвет. Женщина цокнула языком и, плавно развернувшись, отошла к Вазиру, который, прищурив глаза, смотрел куда-то мимо "Honda" вдаль. Вячеслав снова попытался незаметно вызволить свою руку, но Константин только сильнее сжал ее, поворачиваясь лицом к мужчине и смотря на него с нетерпением. Липкий комок страха, подталкиваемый ненавистью, в первую очередь к себе, стал подниматься изнутри. Вячеслав чувствовал, как потеет его ладонь, в то время как тонкая кисть Кощеева оставалась сухой и прохладной. - Я Вас внимательно слушаю, - бархат, струившийся из уст Константина, опять окутывал бизнесмена. Знакомый, но далекий. Он его слышал раньше? - Наверняка мое письмо дошло до Вас, - не повышая голоса, начал Вячеслав. – Но, я бы хотел уточнить некоторые детали. Во-первых, чтобы Вы знали, я не собираюсь отдавать Вам моего сына. Это аморально и незаконно. Он уже взрослый человек и не может быть чей-то вещью, - тень легла на лоб Кощеева, расползаясь по гладкой коже. – Во-вторых, я хотел бы поблагодарить Вас, что тогда, три года тому назад, Вы поверили в меня и, не задумываясь, одолжили такую сумму денег. Моя вина в том, что я не смог вернуть этот долг, не замечая утечек из фонда, которыми я немедленно займусь. Поэтому, чтобы не подрывать доверия, я предлагаю следующее: мой сын поедет с Вами как гарант того, что деньги, пусть и с задержкой, будут возвращены. Как только у меня появляется нужная сумма со всеми процентами, набежавшими до сегодняшнего дня, Вы возвращаете Ивана в целости и сохранности. Иначе, - небесно-голубой взгляд потемнел. – Иначе Вас объявят в международный розыск за похищение человека, - Вячеслав сжал ладонь иностранца, демонстрируя свою решимость и силу. Он не боялся сейчас того, что Кощеев опять прибегнет к гипнозу. Они не наедине, на открытом пространстве. Вячеслав не даст в обиду свою семью, своих детей. Да, он виноват, что связался с этими ненормальным, что не удостоился накопать на него компромата, чтобы легче было диктовать свои условия. Но мужчина дал себе слово, что исправит эту ошибку, тем более, когда на кону жизнь его сына. Прищур сделал миндалевидные глаза острыми. Желтый свет, казалось, струился сквозь густые ресницы. Но плечи Константина, до этого находившиеся в напряжении, расслабились. Не зря! Все это делается не зря! Но нельзя отступать. Пусть Вячеслав и начал отмываться от грязи в глазах Кощеева, но наказание должно произойти, иначе этот человек не усвоит урок. Эх, видел бы Константина сейчас его учитель, он бы голову ему оторвал. Нельзя давать слабину и открывать пути к отступлению! Напряжение, будто бы перетекло из иностранца в бизнесмена. Тот ждал, как отреагирует «партнер», но мысленно обращался к своим наручным часам. Скоро должен приехать Лёха с Иваном, к тому времени между Вячеславом и Константином должна быть достигнута договоренность, скрепленная письменным согласием. Кощеев подался, внезапно, вперед, склоняясь над ухом бизнесмена. Слава ощутил резкий запах гвоздики и винограда. Черные волосы иностранца мягкими перьями прошлись по руке и плечу. - Искупление, но не прощение, - шепот заструился в уши, вызывая онемение во всем теле. – Деньги – это только фантики, в которые каждый пытается упаковать себя. Мне они не нужны. Мне нужна душа. Тысячи голосов зазвенели в голове у Вячеслава. Он с ужасом смотрел невидящим взглядом поверх плеча иностранца на заходящие остатки солнца. Казалось, в нарастающих тенях, везде, светятся желтые глаза. Они прожигали бизнесмена, рвали его на куски. Среди этой какофонии голосов пытался вырваться один, мальчишеский, ломающийся. Он прорывался сквозь шуршания, шорох и мышиный писк, который мужчина часто слышал в деревне. Но откуда здесь, посреди взлетного поля, мыши? -…Где подписать? – ярким светом во мгле разума вспыхнул голос Константина. Вячеслав удивленно моргнул, сбрасывая наваждение, и посмотрел на свою руку. Иностранец давно отпустил ее и стоял в двух шагах, сдержанно улыбаясь. - Что… Что подписать? – опуская руку, чувствуя себя глупо, растерянно пробормотал бизнесмен. - Моя расписка, - спокойно пояснил Кощеев. – Там есть место в сроках и условиях международного содействия. Прямо сейчас мы можем все оформить, так как и мне пора улетать и, я вижу, едет недостающее звено в нашей сделке, - снова спокойный перламутр в глазах, которые смотрели вдаль. Бизнесмен обернулся и тут же увидел серебристую «Chery Arrizo», приближающуюся к ним. Сердце сжалось от боли. Алексей все же уговорил Ваню. Интересно, что же подумал в этот момент сын? - Расписка, - протянул руку с раскрытой ладонью Константин. Мужчина поджал губы. Он это специально делает? Специально дотянул до того момента, когда приедет Иван, чтобы на его глазах была подписана эта злосчастная бумага, подтверждающая предательство родного отца?! Нет, это не предательство! Вячеслав сделает все, чтобы вернуть сына домой! - Надеюсь, Вы надежный человек и от своих слов не откажетесь, - бизнесмен махнул кому-то в "Honda". Тут же мужчина с заднего сидения вышел, держа дипломат в руках в горизонтальном положении, на котором уже лежала знакомая Кощееву расписка с некоторыми изменениями. Когда «Chery Arrizo» поравнялся с "Honda", оба «партнера» поставили свои подписи и скрепили два экземпляра печатями. Свой вариант иностранец тут же свернул и убрал во внутренний карман пиджака, а экземпляр Вячеслава скрылся в дипломате, который, вместе с его носителем, вернулся в салон машины. - Это его друг? – выходя из «Chery Arrizo», негромко спросил у дяди Иван. Он видел, как пристально смотрят перламутры на него, это немного пугало юношу. - Похоже на то, - Алексей тоже вышел из машины, но дверь закрывать не спешил. Что-то в чертах лица иностранца, которого он видел впервые, показалось знакомым. Глаза, они были необычные, такие нигде не увидишь. А Лёша ощущал, что в памяти уже есть эпизод с такими глазами, но тот не хотел выплывать на поверхность. Взяв с заднего сиденья внушительного размера рюкзак, Иван надел его на одно плечо и двинулся в сторону "Mercedes", у которого стояли отец и иностранец. - Вань! – Алексей на минуту остановил племянника. Тот обернулся. - Мой номер есть в новом телефоне. Я сам буду следить за его балансом. Если что, - мужчина приложил кулак с оттопыренными большим пальцем и мизинцем в сторону к уху, имитируя трубку телефона. Юноша улыбнулся и махнул головой, заставляя завитки всколыхнуться. Затем снова направился в необходимую сторону. - И еще, - следя за приближением сына, тихо начал Вячеслав. – Иван хоть и наследник фирмы, но ничего не знает о Вас. Ему не следует вникать в мои проблемы, невольником которых он стал, поэтому, - небесно-голубой взгляд устремился на Кощеева. – Он думает, что Вы мой друг, и я прячу его у Вас от местных конкурентов. Как только он вернется, я расскажу правду, но, сейчас, лучше такая легенда, в которую ему легче поверить. Константин сжал зубы. Только он воспылал надеждой на исправление душевного калеки, как тот, тут же, ломает себе ногу. Ложь, ложь, ложь…. Вечная спутница и мать отчаянья. Иностранец с призрением и жалостью посмотрел на Вячеслава. Так смотрят некоторые на тараканов: вроде знаешь, что живое существо, просто жук, не пугает, но на столько противен, что хочется прихлопнуть тапкам. - Здравствуйте, - приятный свежий голос. Кощеев повернул голову и тут же утонул в васильках. Открытая улыбка, ворох золотых кудряшек. Юноша был копией…. - Иван, Лёша тебе все рассказал же? – приобнимая сына за плечи, как можно бодрее проговорил Вячеслав. – Это Константин Кощеев… - Кощей, - перламутр блеснул золотом, и рука метнулась к ладони Ивана. Тонкие пальцы с острым кольцом обняли и подняли руку. - В той стране, где я живу, меня зовут Кощей, так же, как злобного старца из сказок, - голос нежный, переливающийся теплотой с острыми углами. Губы, горячие, коснулись тыльной стороны ладони Ивана, в то время, как веер ресниц пытался скрыть заинтересованность. Глаза юноши широко распахнулись от удивления, на щеках разлился румянец. Он же не барышня, чтобы ему руки целовать, но, кто его знает, какие правила этикета существуют в той стране, откуда этот высокий и интересный мужчина родом. - Кхм…, - Вячеслав кашлянул в кулак, хмуря пшеничные брови. – Я хочу напомнить, что срок пребывания Ивана под Вашей защитой может прерваться в любой момент. И, очень надеюсь, что никаких инцидентов не произойдет. - Будьте уверены, Вячеслав Владимирович, - Константин отпустил руку юноши. – Ваш сын под хорошей защитой, - и, не отрывая глаз от смущенного Вани, иностранец поднял руку, легко ею махнув. Ингва тут же оказалась рядом. - Прошу, Вас, - она встала боком к юноше и вытянула руку в сторону самолета. Тот растерянно посмотрел на женщину, затем перевел взгляд на отца. Напряженное лицо мужчины беспокоило Ивана. Хотя, как ту не напрягаться, когда твоему ребенку угрожают, и ты вынужден отправить его заграницу. Крепко обняв сына, Вячеслав прошептал ему на ухо: - Будь осторожен и внимателен, - затем резко отстранился и заглянул в васильковые глаза. Люба, где ты сейчас? Улыбнувшись отцу и махнув головой, подтверждая, что понял его, Ваня, скользнув взглядом по Кощею, который внимательно следил за ним все это время, последовал за Ингвой к самолету. - Имейте ввиду, если хоть один волос упадет с его головы, все договоренности, и долг в том числе, аннулируются, - хрипло проговорил Вячеслав, смотря сыну вслед. - Уж не беспокойтесь, с золотом я умею обращаться, - надменно ответил иностранец и перламутр устремился на «Chery Arrizo». Взгляды Алексея и Константина пересеклись и у первого перехватило дыхание. Образ иностранца начинал четко вырисовывать образ из прошлого, вычерчивая набросками ощущений и чувств.