Я не для твоих побед!

      Сейя нехотя разлепил веки, фокусируясь на силуэте блондинки.        — Куколка, куда ты собралась? — сонно протянул он, наблюдая, как Усаги что-то активно выискивает в комоде.        — Куда ты их дел? Где ключи от машины? — не глядя ответила Усаги. Она нервничала, не скрывая выказывала своё недовольство.        Коу перевернулся на бок, подпирая голову рукой.        — Нет, никуда ты не поедешь без меня, — чувство страха начало зарождаться где-то под рёбрами. Различные ужасные мысли буквально вихрем пронеслись по сонному мозгу и напрягли нервные окончания брюнета.        Она мельком глянула через плечо, чувствуя зарождающуюся ярость.       — Коу-у-у…, — протянула раздраженно девушка, закатывая глаза.        Для Сейи интриги не было, ведь он прекрасно знал, что сейчас прозвучит именно его фамилия. Хотя нет, их общая. Он слишком хорошо знал свою Куколку и то, что в гневе она переходила на фамилию, для него не было новостью, скорее подсказкой, дающей понять степень её гнева.        Сердце мужчины сжалось, точно зажатое в тисках чужих ладоней.       — Я — конченый мудак, признаю. Но я люблю тебя и теряю рассудок, когда ты не рядом. Я становлюсь ненормальным, когда ты не моя…, — он приподнялся на локтях, а через секунду сел в кровати.       Помедлив несколько секунд, Усаги решалась посмотреть на Сейю, чувствуя его переживания. Коу нервничал, поднимая эту щепетильную тему, но расставить всё по полочкам было критически необходимо для двоих. Он давно не самовлюблённый парнишка, лишенный чувств, и сейчас ему не стыдно признавать свои ошибки, делая первый шаг. Цукино также волновалась, но её до ужаса пугала эта незащищенность перед Сейей. Она чувствовала себя открытой книгой, не способной противостоять, когда читатель вырывает страницы. Они смотрели друг на друга, но Усаги поспешно отвела глаза.       — У меня нет времени сейчас с тобой спорить. Просто скажи, где ты спрятал ключи…, — она поддёрнула бровью, смотря исподлобья.        Сейя быстро соскочил с кровати, чудом не запутавшись в простыни, сползшей на пол. Он начинал психовать и этого стало достаточно, чтобы через несколько секунд брюнет оказался рядом с Усаги — нервный и обнаженный. Если первое было привычным состояние мужчины, то из-за второго факта взгляд Цукино хотелось опустить. Её сердце сделало сальто, рискуя выскочить из груди.       Блондинка замечает свежие царапины на его теле и поджимает губы. Он положил тяжелые ладони на острые плечи девушки, несильно сжимая их, привлекая внимание.        — Я очень люблю тебя и готов на всё ради тебя, — было слышно, как он нервничал.       Ей было чертовски невыносимо. Невыносимо находиться рядом с хозяином своего сердца, которого она боялась, любила и желала всеми фибрами своей души. Было невыносимо смотреть в до боли родные глаза Коу после того, что произошло сегодня ночью.       В голове Усаги невыносимо зазвенело: будто тысячи крохотных хрустальных колокольчиков вдруг начали беспрерывный звон, заглушая всё вокруг. Её грудь сжалась, словно на неё внезапно опустился тяжелый груз.       — Ну сколько можно в меня тыкать свой член? — шипит Цукино, ощущая как он упирается в её живот.        — Куколка…, — шокировано проговорил брюнет, удивляясь её тону. — Ты уже должна была привыкнуть к подобному вниманию с его стороны, — Сейя заключает её в крепкие объятия, прижимая к груди. Прикрыл глаза и улыбнулся с блаженством на лице, ощущая её дыхание на своей коже.        — Моя маленькая злюка…       Коу аккуратно держал любимую, без давления и настойчивости, не сильно, но и не давая возможности вырваться. Да, и Усаги не предпринимала какие-либо активные попытки сделать это. Она чувствовала, как щёки покрылись пунцовым румянцем.       — Прекрати, ты сейчас испачкаешь меня, — недовольно бурчит в мужскую грудь, пытаясь противостоять его руке на затылке.        Рука Сейи скользит по спине. Сердце пытается вырваться из груди.       — Люблю…       И вновь она смотрела на него снизу вверх, не делая никаких попыток избежать этого пленительного зрительного контакта. Сердце бешено колотилось в девичьей груди, требуя, чтобы губы дали ответ. Усаги ужасно хотелось поцеловать его, выплакаться, обнять и вновь поцеловать, рассыпаться в пепел и вновь ожить, как птица феникс, продолжая быть с ним всю вечность.        — Повторюсь, я люблю тебя и никогда не отпущу. Я постараюсь измениться. Я попытаюсь дать тебе больше свободы, но не отдам тебя никому, — произнёс низким голосом Коу и подался вперёд, заставляя блондинку упереться поясницей в комод, заключив любимую в своеобразный капкан. Сердце Усаги стучало где-то в горле, пульс стремительно нарастал, заставляя теряться в своих ощущениях. Глаза Сейи теперь находились на одном уровне с её. Он осторожно зарылся пальцами в золотистые волосы и слегка оттянул их назад.       — Отойди! И вообще ты вымажешь меня своей смазкой. Я опаздываю, мне нужно ехать…, — Цукино начинало трясти. Как бы она не пытался брать эмоции под контроль, сейчас, когда Сейя прижимался к ней, её тело было неподвластно, так же, как и слёзы, застывшие в глазах.       Сейя молча выслушивал, ощущая как тревога распирает его грудь и нещадно давит на рёбра изнутри. Все его слова сейчас были неуместны…       — Ты брал меня силой дважды… Разве я в начале была возбуждена? Почему ты позволил себе шлёпать меня по заднице и пихать свой член? Я же говорила, что не хочу… Почему ты меня не слушаешь? Я живой человек, а не твоя резиновая кукла…, — она просто сорвалась, позволяя всему негативу вновь выплеснуться наружу.        Коу изучал любимые глаза напротив: смотреть на Куколку было больно. Признавать свои ошибки и грубость по отношению к ней было невыносимо, но он стойко держался, позволяя ей высказать всё, что она пожелает. Он любит, она любит. Он изменится ради неё, обуздает своего внутреннего зверя. Ради неё… Ради их совместного будущего. Сейчас они были слишком уязвимы друг перед другом. Увеличивать количество проблем совсем не хотелось, поэтому он просто молчал, поглощая её эмоции и пряча в своем сердце, не желая делиться ими. Они слишком хорошо чувствовали друг друга и мастерски умели отражать свои эмоции. Поэтому Сейя выбрал молчание, дабы не возвращать ей её же боль…       — Смотри…, — она отодвигает высокий воротник чёрной футболки. — Смотри, блядь, на эти страшные засосы! А грудь… хочешь я покажу в каком состоянии она? Или, может, отпечатки твоих рук на талии? — блондинка позволила себе окончательно сломаться. Она заблокировала сознание, отдаваясь негативным эмоциям, стараясь не чувствовать то, что неожиданно стало таким болезненным, но все попытки были тщетными.        Видя, что любимая подошла к пропасти он прижимает сильнее, дожидаясь, пока она утихнет. Пристально смотрит в заплаканные глаза и берёт её руку в свою, поднося к губам. Сейя чувственно целует тыльную сторону её ладони, ощущает её учащенный пульс на запястье, вдыхает родной цветочный аромат.        — Я клянусь, что изменюсь…, — весь флёр грусти и волнения в его глазах сильно задели струны её души.        Усаги боялась пошевелиться, чувствуя, как ноги подкашиваются, а комната плывёт перед глазами. Казалось, столь невинный поцелуй, был самым интимным из того, что с ними произошло за последние месяцы.       Сейя отпускает строптивую блондинку, позволяя сделать ей шаг в сторону. Оттянув крайнюю плоть он демонстрирует налитую глянцевую головку.        — Я не виноват, что у меня регулярно стоит на тебя, — он проводит по стояку рукой, гипнотизируя этим движением Цукино.        Она тонула в бездонном омуте его тёмно-синих глаз. Дышать стало трудно, ворот футболки начинал душить.       — Боже, Коу… Ты невыносим…, — блондинка закрывает ладонями румяное лицо, желая скрыть блеск в глазах.        — Да — да, я тоже тебя очень люблю. Дай мне пять минут и я отвезу тебя, куда ты захочешь, — спокойно проговорил брюнет.       Между ними вновь повисло молчание. Цукино внимательно следила за всеми эмоциями, которые мелькали на лице Коу, нервно покусывая губы, то и дело цепляясь взглядом за возбужденную плоть любимого мужчины. Спорить с ним было бесполезно, да, и времени у неё не было.        — Даю пять минут…       Оставалось лишь терпеливо ждать, ведь она точно знала о том, что если убежит, Сейя найдет её где угодно, даже окажись она на другой планете…

***

      Сейя остановил автомобиль и повернулся к Усаги.        — Что это за место? — он сдвинул солнцезащитные очки вниз, внимательно разглядывая необычное белое здание с закрытыми плотно окнами.       — Частная клиника для девочек, — кое-как выдавила из себя Усаги, нервно сжимая кулачками черный кожаный клатч. Она вся была соткана из тревоги и напряжения.       Настроение Коу мгновенно омрачилось. Дышать стало трудно. Казалось, земля плывет под ногами и пелена застила глаза.       — У тебя там болит? Почему ты не сказала мне раньше? — он недовольно повысил голос, чувствуя как нарастающая тревога сжимает горло тисками, норовя лишить его голоса.        Мужчина намотал прядь её мягких волос на указанный палец. Воздух в автомобиле экстренно начал сгущаться. Он был слишком близко. Его ревность, переживания, забота… У Цукино кружилась голова от потока мыслей…       — Сейя, давай поговорим потом. Я и так опоздала…, — тихо проговорила девушка, боясь взглянуть брюнету в глаза.       — Прости меня…, — он обнял её лицо обеими руками, шепча негромко, будто кто-то мог их подслушать.        Когда она выходит из машины, Коу прикрывает глаза и медленно выдыхает, призывая себя к спокойствию. Теперь Сейя понимает, почему она была настолько агрессивна сегодня. Внутри закипает жгучий огонь. Нездоровый. Ему хотелось зарычать от злости. Но он лишь молча сжимал кожаный руль, понуро опустив голову.       — Блядь… Я — чудовище…, — горло брюнетка стискивает спазм от отчаяния.        Круговорот мыслей осаждал голову мужчины, но ничего вразумительного толком не шло. Мысленно он был рядом с Куколкой и хотел разделить, а в идеале — забрать её боль. Его мутило от собственного бессилия и воспоминаний от столь отвратительного поступка.        Он нервно стучит по рулю, пытаясь заглушить страшные мысли. Достав телефон, он включил диктофон и напел мелодию, что не давала ему сойти сейчас с ума, в ожидании любимой.        Прошло не больше часа. Усаги тяжело выдохнула, сев в машину, пристегнула ремень безопасности и не произнесла ни слова. Несколько долгих секунд она копается в сумке, а затем облокачивается о спинку сидения, доставая листы бумаги.        — Временно нельзя заниматься сексом, — тихо ответила блондинка, нервно сжимая медицинские документы, не желая вдаваться в подробности.         — Куколка, как ты себя чувствуешь? Чем помочь? Что сделать? — Сейя придвинулся, положив руку на коленку любимой. Обеспокоенный взгляд метался по родному лицу девушки.        — Отвези меня домой, — по спине блондинки пошёл холодок. Она устала. Сейчас она была готова признаться в этом самой себе. Её голова болела, организм клонило в сон.       Усугублять ситуацию Сейя не хотел, поэтому молча согласился, но лёгкий поцелуй всё же оставил, ведь просто не может жить без своей красотки.        Автомобиль ускоряется, пролетая на мигающий жёлтый свет. Звенящая тишина, что образовалась между ними, убивала.        — Мы сейчас заедем в одно место и сразу домой. Это займет буквально десять минут, хорошо, родная? — произнес Сейя, сжимая одной рукой кожаный руль.        — Как скажешь…, — ответила Усаги, смотря в окно машины.        Через несколько минут автомобиль заехал в подземный паркинг одного из торговых центров.       — Не скучай, любимая. Я быстро, — он нежно погладил её по подбородку костяшками пальцев, вызывая лёгкую волну трепета в теле.        Как и обещал, Сейя вернулся очень быстро. Она видит, как он приближается к ней, неся в руках охапку журналов «Playboy» и букет розовых роз. Усаги застыла в немом шоке, а дурацкая улыбка сама нарисовалась на её губах.        — Соскучилась, Куколка? — хитрая тень в его взгляде блуждала по лицу любимой, сканируя каждый миллиметр. Мужчина старался говорить обыденным тоном, словно ничего неприятного и не случилось. Но внутри сердце бешено ударялось о рёбра, разгоняя по крови нервные флюиды из-за страха, что сейчас она вновь устроит истерику или просто пошлёт его нахрен, вычеркивая из своей жизни навсегда.       Она прямо посмотрела ему в глаза. Усаги тянется вперёд, чтобы поправить его растрепавшуюся чёлку и провести рукой по щеке. Физический контакт с ним был безумно ей необходим и отказывать в этом Цукино себе не была намерена.        — Да, — промолвила девушка, боясь задать волнующий её вопрос.        Он положил руки на её ладони, отчего Цукино мгновенно обдало жаром. Глупое сердце билось слишком сильно, да, и тело не слушалось, потому что она хотела наброситься с объятиями на него. Она замечает свежие царапины на руках Сейи, сделанные очевидно во время недавней борьбы.       — Спасибо за цветы, — уловив нотки грусти в голосе любимой, Коу крепко обнял её, опустив подбородок на макушку. Несколько мгновений они безучастно сидели, слушая биение сердец.        — Цветы не оправдают моё поведение, — его голос дрогнул.        И этого мимолётного, едва ощутимого надрыва в нём хватило для того, чтобы поднять в душе Усаги целую бурю эмоций.        Сейя заводит машину и двигается с места. Находит её руку и накрывает своей, сжимая пальцы с такой силой, что это учащает пульс обоих. Этот обыкновенный жест содержал столь много необходимого: поддержку, любовь, обещание. Всего лишь пальцы, которые они переплели по дороге домой, не произнося при этом ни слова.         Сейя сбавил скорость, начиная тормозить у их дома, его ладонь всё также сжимала её руку. Цукино смотрит на родные стены, не зная как вести себя дальше. Припарковавшись, он отщелкивает её ремень безопасности, проявляя заботу. Ладонь Коу коснулась девичьей щеки. Ласковое, едва ощутимое прикосновение, от которого всё тело Усаги сводит судорогой. Она устало прикрыла глаза, не понимая, как он может быть таким разным. Лицо Сейи приближается, заставляя блондинку жадно глотать воздух.        — Я изменюсь, ради нас, просто помни это, — его тихий голос нарушил хриплую тишину пространства.        Её дрожащие пальцы обхватили его лицо ладонями, вынуждая посмотреть прямо в глаза.       — Я верю, Сейя…       Брюнет тянется за поцелуем, но Усаги отстраняется, опуская глаза и, больше не осмеливаясь взглянуть на Коу, молнией вылетает из машины. Но ловкий мужчина догоняет любимую девушку, по собственнически обнимая её за талию, ведет в их общую спальню…

***

      С той минуты, как они закрылись в спальне, Усаги едва произнесла не более десятка слов. Тишина была намного откровеннее. Только их взгляды: его — обеспокоенный, её — смущенный, которые говорили громче любых слов и невесомые касания, что были критически важны каждому для существования.       В комнате таился полумрак, разгоняемый прикроватными лампами и телевизором. Разместившись на груди Коу, Усаги слушала биение его сердца, мысленно внушая себе, что их отношения выдержат все испытания.       Несмотря на то, что пасмурное настроение витало в пространстве комнаты, Сейя нежно поглаживал спину любимой, боясь сделать резкое движение, окрашивал атмосферу более тёплыми тонами.       — Сейя, спасибо…, — шепчет в его грудь.       — За что? — он склоняется над ней, обеспокоенно заглядывая в глаза.       — За этот спокойный вечер, — в глазах блондинки стоят слёзы, а румянец играет на её щеках.       Его лоб касается её, теплое дыхание опаляет губы, делая их сухими.       — Я очень тебя люблю, — он не решается поцеловать её в губы, поэтому склоняется ниже и целует ключицу. Она же считывает его страх, и на душе становится теплее: первые попытки уважать её пространство Сейя пытается делать. — Самая любимая, самая желанная, самая…, — он не может оторваться от неё, желая приклеиться намертво. Поцелуи Коу жгли кожу, оставляя на ней невидимые, но ощутимые ожоги.       Вскоре блондинка провалилась в сон. А Сейя, выключив телевизор и лампу с её стороны, любовался спящей Куколкой, пальцами скользя по её светлым волосам, разметавшимся по подушке. Он ощущает на сердце неподъемный груз.       — Я стану лучше для тебя, клянусь родная, я смогу…       Находясь в мягких очертания полумрака, он позволил себе закрыть глаза. Едва уловимая мелодия, словно далёкий отзвук эха, заиграла в его сознании. Подобно звёздам, что искрились в темноте ночного неба, мелодия стремительно оживала, аккуратно исцеляя крохотные участки его огромной души.       На сердце тревога. Брюнет стремился запомнить этот момент — момент совершенного покоя, который в скором времени окажется для него непостижимой роскошью. Он попробует переиграть судьбу. Сейчас желание связать себя узами брака было острым и критическим для Сейи, и имя, которое он часто шепчет во сне, навсегда должно быть связано с фамилией Коу…       — Усаги Коу, ты будешь только моей. Всегда!!! …Я мог бы быть кем-то другим I could be somebody else Я бы провел себя через ад I would put myself through hell Я бы сделал это для тебя, если ты хочешь I would do it for you, if you will Останься, клянусь, я никогда не буду прежним Stay, I swear I'll never be the same Может быть, я смогу измениться, может быть, я смогу измениться Maybe I can change, maybe I can change...

***

      Небольшой уютный ресторан, расположенный у океана, утопал в вечернем бризе. Внутри царила спокойная, расслабляющая атмосфера. Приглушенный свет мягко освещал деревянные столы, покрытые белыми льняными скатертями. На каждом столе стояли маленькие вазочки с ароматными живыми цветами, добавляя нотку свежести.       За дальним столиком в углу две девушки наслаждались волшебным вечером, параллельно обсуждая все рабочие нюансы.       Сецуна взглядом поедала сочный стейк, блаженно прикрывая глаза от невероятного аромата.       — Интересно, Серенити вегетарианка? У нее такая шикарная фигурка…, — осторожно отрезая первый кусочек спросила женщина, наблюдая как сок мяса капнул на тарелку, обещая незабываемый вкус.       — Не полностью, но животные белки очень редкие гости в её рационе, — бегло выговорила Минако, аккуратно накалывая листья салата на вилку. — А ещё она фанат рукколы, авокадо и сельдерея, — добавила блондинка, замечая в своей тарелке любимую зелень подруги.       — Ты так уверенно говоришь, словно неоднократно была с ней за столом, — усмехнулась Сецуна, потянувшись за бокалом красного вина.       Минако шокировано раскрыла глаза и даже остановилась жевать. Шестерёнки в её голове усиленно зашевелились.       — Да нет, просто я изучала все её интервью, — поспешно оправдалась она, но ладошки взмокли, а сердце ускоренно забилось в груди.       Сецуна инстинктивно сощурила глаза, сканируя девушку напротив. От пристального взгляда Мейо, Минако хотела прикрыться чем-то огромным, желательно бетонной стеной.       — Мы прилетели с другой целью. Нам нужны подробности интимной жизни Сейи и Серенити. Про то, что находится в их тарелках пусть пишут какие-то мелкие журналисты…, — хохотнула в бокал женщина.       Минако опустила взгляд в свою тарелку, молясь, чтобы начальница не начала допрос.       — Кстати, — Мейо достала из сумки фотографии и протянула их блондинке. — Сегодня эта сладкая парочка засветилась в городе. Мне кажется, что Серенити беременна, — тем же ровным тоном произнесла она, привлекая внимание Айно сильнее.       Минако удивлённо вскинула брови, уставившись на начальницу.       — Мне доложили, что Серенити была в частной клинике. Также у меня есть фото Коу из торгового центра. Сегодня он конечно уже не пьяный, но по прежнему скупает массово «Playboy». Я уверена на все сто, что эта её выходка очень не в его вкусе. Интересно, у них был скандал? Мне кажется, этот Сейя нереальный ревнивец и божественен в постели. Как думаешь? — с большим аппетитом поглощая все, что находится в тарелке, говорила Сецуна.       Уголки губ блондинки слегка дёрнулись, но лишь на секунду.       — Я могу поверить в то, что Сейя не знал о журнале. Но в то, что она беременна, нет! Все звёзды скованы контрактами, — повела плечами девушка, ощущая как неприятности оседают на плечах. Она чувствовала, что работа с акулой британской журналистики может серьезно навредить не только Усаги, но и ей.       Сецуна немного подумала и, улыбнувшись, кивнула головой.       — Ладно, это мы скоро узнаем. Я сегодня разговаривала с одним папарацци, и он мне намекнул, что получить информацию от обслуживающего персонала нереально, а вот Ятен Коу более разговорчив. Я навела справки и узнала, что завтра на его имя зарезервирован столик в вип-клубе. Нам необходимо достать билеты, Мина. Мне кажется, это наш единственный шанс докопаться до истины. Что скажешь?       — Этого придурка нам ещё не хватало, — произнесла в никуда Минако, слегка отворачиваясь от женщины в фиолетовом платье.       — Повтори, что? — переспросила журналистка.       Айно удивленно похлопал глазами и тут же уткнулась в фотографии Сейи, выискивая первую попавшуюся зацепку, чтобы сменить тему разговора.       — Насколько я осведомлена, на Ятена надеяться нельзя, очень скользкий и неприятный тип, — бубнила девушка в оранжевом, злясь, но стараясь себя контролировать.       — Ты отлично подготовилась к поездке…, — подозрительно рассматривая молодую коллегу, сказала Сецуна, продолжая наслаждаться стейком.       — Скучно было в самолёте, — улыбаясь протянула Минако, тут же извлекая из сумочки мобильный телефон с целью спрятать свои глаза.       Сецуна закусила губу, посмотрела на блондинку, сидевшую напротив, заметила задумчивый взгляд мужчины за соседним столиком, вернувшись к Минако, отрицательно покачала головой, мысленно поставив несколько галочек в уме.       — Не только ты Мина подготовилась к поездке, — довольно подмигнула Мейо и продолжила: — Ятен Коу был замечен в одном кровавом деле с очень нехорошими людьми. Мне намекнули, что отношения между братьями Коу очень натянутые. Думаю, что если мы найдем к Ятену правильный подход, то он с огромным удовольствием поделиться «грязным бельём» своего брата.       Блондинка пристально и строго, со всеми силами, которые были в этот момент в ней, посмотрела на начальницу.       — Ого, всё так серьезно? Можно узнать детали? — она ощущает, как липкий страх расползается по телу. Неужели Мейо знает о стрельбе на свадьбе? Кто же её информатор?       Ужин явно не задался. Чёртово раздражение буквально на всё окружало Минако. Сецуна откровенно её пугала и напрягала. Казалось, что она легко пойдет по головам и, если нужно будет, раздавит её в первую очередь.       Мейо усмехнулась, не особо жалуя подобные расспросы. Заострив взгляд на раскрасневшейся девушке, она задержала воздух в лёгких и через секунду приторно улыбнулась.       — Трахнешь разочек Ятена и узнаешь все секреты Серенити, — девушка театрально замолчала, пристально смотря на Минако, в ожидании её реакции.       Глаза блондинки округлились. Она открыла рот, но так и не нашла, что сказать. Складывалось ощущение, что Сецуна считал её ребёнком, что влез в её уникальный мир взрослых журналистов и сейчас мешает заниматься важными вещами.       Через несколько долгих секунд девушка обрела способность говорить.       — Я?? Нет, нет… Так не делают профессионалы. Я на такое не согласна…, — шокировано воскликнула девушка, явно чувствуя себя загнанной в угол. Неужели она случайно оступилась в своих высказываниях? Или, может, Мейо знает о её прошлом намного больше?       Сецуна выдохнула, ощущая неожиданно образовавшийся накал в воздухе, наблюдая за резко замершей с вилкой в руках Айно и её чрезмерно вспыхнувшими щеками.       — Мина, можно подумать, что ты трахалась с Ятеном. Почему такая реакция? — посмеиваясь взволнованному выражению лица Айно, отозвалась журналистка.       — Ну откуда у тебя появляются такие мысли, а? Я не трахалась с ним…, — громко проговорила блондинка, ощущая как краснеет не только лицо, но и шея. Девушка оглянулся вокруг, ловя озадаченные мужские взгляды, перевела взгляд на стол и ничего лучше не придумала, чем залпом выпить содержимое бокала.       Не обращая внимания на действия девушки, Мейо поднялась из-за стола, поправляя свои длинные волосы.       — Нет, Мина. Придется тебе включить всё своё обаяние и понравиться Ятену. Если нужно будет, то ты и в постель с ним ляжешь…, — упрямо повторила Сецуна, даже не посмотрев на возмущенное личико Айно.       — Ты заработала свою популярность через постель? — сдавленно спросила Минако, продолжая смотреть на свои ноги, и, прикусив щеку изнутри, старалась сдержать рвущиеся наружу острые слова.       — Ну конечно, — тихо прошипела она, чувствуя острую обиду. — Я сплю со всеми информаторами и, если необходимо, подкладываю своих смазливых девочек под них. Сейчас этой девочкой будешь ты, Мина! Я бы с огромным удовольствием покувыркалась бы с блондинчиком, но, боюсь, я слишком знаменита, а тебя он не знает…       Минако еще сильнее напряглась, ощущая всем телом усилившуюся дрожь, чувствуя укоризненный взгляд Сецуны на себе. Мысленно блондинка обещает себе, что стойко выдержит данное ей испытание, спокойно и рассудительно будет помогать начальнице и сделает всё, чтобы не навредить Усаги и Сейе.       — Прости за резкие слова. Я не хотела…, — склонив голову, проговорила девушка, тут же выпрямляясь и беря всю свою дрожь под контроль. Но договорить не успела так, как её прервали.       — Ничего, я давно привыкла к подобным высказываниям в свой адрес. И всё же, Минако, как бы тебе не хотелось, но работа журналиста из «высшей лиги» требует огромных усилий и исключать получения стоящей информации через постель я бы не стала…, — ядовито прошипела она, усмехаясь.       Минако не удержалась и подняла взор на Сецуну, тут же сталкиваясь с её гневным и однозначно расстроенным темным взглядом.       — Идём, у нас завтра тяжёлый день, — гневно сказала начальница, сканируя каждую эмоцию на лице коллеги.       — Идём…, — прошептала тихо Минако и взглянула исподлобья, в очередной раз замирая от цепкого, острого взгляда Сецуны.       Помедлив секунду, Минако поднялась с места и бегло собрала фотографии, сделанные папарацци. Девушки была в смятении и полнейшей растерянности. Стоило признать, она не забыла Ятена, всё ещё была зациклена на своих переживаниях и флешбеки счастливых моментов, проведенных с ним, были частыми гостями в её сознании. Сердце расстроенной девушки еще больнее сдавило от осознания, что убежать от своих чувств будет куда сложнее, и то, что судьба отправила её в Лос-Анджелес, этому прямое доказательство.       — Никогда больше этого не будет. Я не буду спать с Ятеном, и — точка! — прошептала себе под нос блондинка, быстро направляясь в сторону выхода, осознавая, что она идеализировала работу журналиста. Может, стоит отпустить ситуацию? Или же всё пройдёт самостоятельно, и всему виной стресс и недосып из-за смены часового пояса? Может, Сецуна знает всю правду и играет с ней? Её не трясло от гнева, наружу не рвались гневные слова, но в голове был сплошной хаос. Всё было слишком запутанно и это пугало. Она ощущает странное шевеление в груди, будто что-то чесалось, пытаясь дать некие намёки или подсказки. Но Минако быстро откинула мысли об этом и не стала зацикливаться на этих ощущениях, решив, что лучшим вариантом сейчас будет плыть по течению.       Мейо сощурила глаза. Здесь явно что-то не так! Её ухмылка стала шире…