Kiss me

— Мне кажется, или что-то горит? — Твоё сердце при виде меня? Чуя недовольно закатил глаза, понимая, что помощи он сегодня не дождётся. Придётся всё делать самому. Он рывком забирает из рук Осаму пластиковую разделочную доску и идёт к мангалу. Будь проклят день, когда он согласился поехать со своим одногруппником на природу. Изначально это выглядело как вполне весёлая и безобидная идея, пока в их диалоге не проскочило слово "шашлык". Дазай сам предложил его приготовить, но почему-то покупка мяса, его мариновка и поиск места, где им не выпишут штраф, легла на плечи Накахары. А теперь он вынужден ещё и готовить их самостоятельно, потому что организатор этой идеи, кроме самого названия, ничего загуглить не успел. Курица по цвету начала больше походить на угли, чем на поджаренное мясо. Есть такое мясо не желательно, но и выбросить жалко. Так что было принято решение отдать его собаке, стоявшей позади. Одноразовая вилка не вызывает доверия, но это лучше, чем брать посуду из комнаты в общаге, а потом отмывать её. Накалывая мясо, парень снимает его с решётки и перекладывает в белую тарелку. Вмещается в неё всего четыре бёдрышка, так что приходится использовать ещё одну. Чуя пододвигает готовое блюдо своему другу. — Прошу. Ешь, не подавись. Не хочу помимо грязной посуды убирать ещё и твой труп С брезгливостью посмотрев на сгоревшее мясо, Осаму перевёл взгляд на парня. Тот лишь продолжал стоять рядом, ожидая, когда юноша, хотя бы из вежливости, попробует долгожданный шашлык. Дазай вновь посмотрел на тарелку, вздохнув. Впрочем, он сам виноват, что не уследил, поэтому он должен нести свой крест. — А вилку хотя бы дашь? Или заставишь есть руками? Чуя берёт вилку со стола, вручая её студенту. Поднеся кусок курицы ко рту, парень зажмуривается, но заставляет себя прожевать и проглотить его. Почти сразу же к горлу подкатывает тошнота. Накахара, замечая отвращение в лице одногруппника, закрывает его рот своей ладонью. — Даже не вздумай. Иначе я заставлю тебя проглотить это повторно От этих слов становится только хуже, однако Дазай на собственном примере знает, что Чуя — человек слова. Руку с его лица всё же убирают, и Осаму с облегчением вздыхает. Это было действительно ужасно и едва ли съедобно, но, по крайней мере, он смог это проглотить. Дальше дело за желудком. Опустив взгляд на тарелку, парень с ужасом поднимает вилку. — Твою мать... — Вот только мать мою не трогай. Что у тебя там? Повернувшись, Накахара засмеялся так громко, что привлёк внимание людей, отдыхавших неподалёку. Осаму же продолжать сверлить глазами вилку, на которой не было четвёртого зубца. Теперь он понял, что в его желудке находится на одну не съедобную вещь больше. Парень продолжал смеяться, схватившись за живот. Кажется, его труды начинают себя окупать. Неожиданно замолчав, студент схватился за шею, недовольно цокнув. — Чёрт, комар укусил Его руку аккуратно убрали с шеи и нежно поцеловали покрасневший укус. Недовольства были прерваны ещё до того, как они начались. Хоть Дазай и действительно готовит отвратительно, но вот целуется по-божески. С этим не поспоришь. Руки крепко обняли Накахару за талию, прижимая к себе и не позволяя отстраниться. Хотя сейчас студент был совсем не против, прижимаясь к своему другу и обняв его за шею. — Может, поедем в общагу и продолжим? — Для начала заедем к моим родителям, чтобы вернуть стол, мангал и решётку — Блин, а я надеялся, что мы приедем сюда на следующих выходных и ты приготовишь мне нормальные шашлыки И только удар ниже пояса заставил Дазая замолчать и понять, что шутить с Накахарой — вредно для здоровья.