Линия сна

      Сонхва ждёт его. Заранее заняв то же место, что и на прошлой лекции, с долей волнения наблюдает за пребывающими в аудиторию студентами, выискивая среди них уже знакомую светловолосую макушку, и невольно хмурится, когда к скамье, на которой лежит его рюкзак, чтобы свободное место никто не занял, подходит однокурсница.              — Я присяду? — убирая за ухо прядь волос, смущённо спрашивает девушка и ставит маленькую, в которую не вместится ни одна тетрадь, сумку на стол.       — Я жду друга, — даже не взглянув в чужое лицо, сухо отвечает Сонхва и кладёт руку на собственный рюкзак, будто однокурсница может схватить его и убрать, чтобы занять место.       — Но... — девушка тушуется, растерянно смотря на не обращающего на неё внимания парня, а затем, решившись, всё же продолжает: — может, твой друг сядет на другое место?.. Просто уже скоро начало лекции, и...              Сонхва проверяет на смартфоне время, убеждаясь, что до начала пары есть ещё несколько минут, и, наконец, поднимает взгляд на однокурсницу, которая, ещё больше смущаясь, опускает глаза в пол, с волнением ожидая его ответа. Он невольно вздыхает, подбирая очередные слова, чтобы отказать девушке, и обращает взгляд, полный надежды, на большой поток студентов, направляющийся к последним рядам.              — Привет, хён! — раздаётся звонкий знакомый голос, и Сонхва с облегчением выдыхает, когда Сан, ловко обгоняя и огибая других студентов, наконец появляется рядом, уже в следующую секунду аккуратно протискиваясь между девушкой и столом.              Наблюдая за тем, как Сонхва убирает со скамьи рюкзак, оставляя его с другой стороны от себя, Сан присаживается и, одарив старшего яркой улыбкой и ещё одним хрупким приветствием, поднимает озадаченный взгляд на однокурсницу, которая мгновением позже меняется в лице и уходит от них, не проронив ни слова.              — Она что-то хотела? — повернувшись к старшему, взволнованно спрашивает Сан и расстёгивает на рюкзаке молнию, не глядя ища внутри нужные принадлежности.       — Да... — Сонхва неоднозначно отвечает, протягивая слово, а затем, небрежно взмахнув рукой, всё же поясняет: — хотела сесть рядом.       — О... Прости, я не...       — Нет-нет! Я ей сказал, что жду друга, — не позволяя договорить, спешно объясняет старший и неожиданно даже для самого себя хватает блондина за руку, когда тот, не успев достать тетрадь, уже решил положить её обратно.              Друга.              Сдерживая мягкую улыбку, Сан лишь облегчённо выдыхает, ощущая, как кончики его ушей и скулы едва теплеют, и, замерев, смотрит на пальцы, сжавшиеся поверх его мягкого светло-серого свитера.              — Тогда... Мне остаться? — неуверенно спрашивает блондин и ощущает, что хватка на его руке чуть усиливается.       — Конечно! — нервно восклицает Сонхва, будто Сан хотел не пересесть, а навсегда покинуть его, вычеркнуть из своей жизни и больше никогда ни при каких обстоятельствах не видеться.              У Сонхва большая ладонь. Сан как никогда осознаёт это сейчас. Она полностью окольцовывает его руку едва выше запястья, и Сану это кажется... Интересным.       Он медленно, будто боится того, что Сонхва тут же отпустит его, достаёт из рюкзака тетрадь, и, когда его пальцы действительно размыкаются, невольно поджимает губы.              — Как же я тогда тебе помогать буду? — будто с долей обиды произносит Сонхва и поворачивается к своему рюкзаку, что-то в нём ища.       — Только поэтому? — хмыкнув, с интересом, будто ожидает в ответ что-то конкретное, спрашивает Сан и, достав всё необходимое для предстоящей лекции, удобнее устраивается за столом, подпирая подбородок рукой и обращая внимательный взгляд на соседа.              Сонхва молчит, шуршит чем-то и, когда раздаётся звук закрывающейся молнии, поворачивается обратно к блондину, оставляя на столе между ними небольшой бумажный пакетик.              — Не только, — честно отвечает старший и подталкивает предмет к Сану.              Брови на его лице в удивлении поднимаются, а губы, словно он что-то пьёт через трубочку, вытягиваются вперёд.              — Что это? — аккуратно касаясь пакетика, спрашивает Сан и довольно, уже с улыбкой добавляет: — Булочка?              Сонхва кивает, приподнимая в ответ уголки губ, и опускает взгляд на собственные руки, разминая пальцы — нервничает.              — Большое спасибо, хён, — смущённо, ощущая, как ещё немного теплеют кончики его ушей, отвечает блондин и, чувствуя, что так будет правильно, в порыве эмоций касается сцепленных между собой ладоней, лежащих на сильных бёдрах. — Это очень мило с твоей стороны.              Рука Сана едва прикрывает крупные кисти старшего, и Сонхва, по-прежнему смотрящий вниз, находит эту разницу очаровательной.              — Кофе тоже тебе, — дёргая подбородком вверх, тихо произносит брюнет и не смеет даже дёрнуться, наслаждаясь теплом от прикосновения.              Замечая на столе стоящий ближе к нему большой бумажный стакан, Сан несдержанно удивлённо ахает и всё же разрывает прикосновение, сохраняя его ненавязчивым, кротким и не вызывающим неловкости или зудящих вопросов.              — Сонхва-хён! — восхищённо восклицает он и тянется к кофе, пододвигая его к себе. — Не стоило...       — Ты засыпал на прошлой паре, — с улыбкой на лице мягко, почти ласково произносит Сонхва и, наконец, поднимает взгляд, встречаясь с сияющими глазами Сана, — так что, конечно, стоило.       — Хён...              Сан опускает голову, пряча робкий взгляд за ресницами и смущается больше прежнего, когда слышит тихий беззлобный смех старшего.              — Это всего лишь кофе, — искренне умиляясь подобной реакции, мягко произносит Сонхва и проверяет на смартфоне время, отмечая про себя, что лектор немного опаздывает.       — И булочка, — спешно поправляет младший и, обратив на старшего серьёзный взгляд, объясняет: — но ведь это совсем не важно. Понятие ценности и значимости у каждого своё. Мне очень приятно, хён, правда.              «Никто никогда не делал такого для меня», — заканчивает в голове Сан, но произнести это вслух не решается. Возможно, это может прозвучать как что-то чересчур личное. Что-то, что можно понять неверно, особенно… Особенно, если Сонхва не имел в виду ничего «такого».              — Я рад, Сан-а, — с улыбкой отвечает старший и смотрит в ответ слишком тепло.              Сан завороженно смотрит в глаза Сонхва, освещённые утренним солнцем, и находит в них сходство с поздним осенним лесом: россыпь оранжевой листвы, насыщенный красками закат, терпкие, глубоких кофейных оттенков хризантемы, георгины и неоднородный тёмный янтарь. Он прерывисто вдыхает, нехотя отрывая взгляд от старшего, когда его любования затягиваются до неприличного, и, как только он понимает, что не ощущает аромата свежего парфюма, в аудиторию, подобно порыву ветра, спешно заходит преподаватель, на ходу приветствуя студентов и извиняясь за опоздание.              «Утренние пробки».              И правда. Сан и сам не опоздал только чудом. Чудо — не кто иной, как Сонхва. Только потому что Сан думал о нём и ждал встречи с волнением и нетерпением. Хотел увидеть его, занять место рядом и успеть перекинуться парой словечек.              Интересно, что он наденет? Он займёт мне место? Как он будет выглядеть с самого утра? Сонным, помятым или как и всегда — невероятно привлекательным и обаятельным?              О кофе и булочке с корицей он и мечтать не мог. А то, что Сонхва предпочтёт Сана компании симпатичной однокурсницы было не столько неожиданным, сколько лестным, приятным и смущающим.              Отрешённо наблюдая за тем, как преподаватель торопливо листает собственные записи, одновременно напоминая, на чём они остановились на прошлой лекции, Сан не глядя открывает конспект на нужной странице. Разглаживает листы, нажимая на кнопку автоматической ручки и, опустив взгляд, небрежно пишет на полях сегодняшнюю дату. Ставя точку, вытягивает губы, задумчиво смотря на написанные мгновением ранее цифры, и тянется за стаканчиком с кофе.              До контрольной осталась ещё одна лекция и одно практическое занятие.              — Вкусно? — наклонившись к младшему, тихо спрашивает Сонхва, и Сан, не вздрогнув только потому что заметил на периферии чужое движение, наконец, понимает.              На нём был другой парфюм — цветочно-древесный аромат.              Целый многогранный букет, из которого Сан смог идентифицировать только жасмин, розу и цветы апельсина, хвойно-дымный кедр, мускус и смолистый тёплый янтарь.       Вкусно.              — Да, очень вкусный. Спасибо, хён, — едва ли не шепчет в ответ блондин и, поддавшись порыву, удивляя даже самого себя, подаётся вперёд. — У тебя другой парфюм.              Сонхва невольно округляет глаза, удивляясь, но не отстраняясь от вдруг приблизившегося Сана, и, когда тот, опустив глаза, прикрывает их длинными густыми ресницами, наклоняясь к чужой шее, невольно замирает, словно боится спугнуть доверившегося ему зверька.              — Точно другой, — отстраняясь так же быстро, как и приблизился, заключает младший и, когда встречается с удивлённым лицом Сонхва, вдруг осознавая собственное действие, смущается, но договаривает: — но тоже очень вкусный, как и прошлый.              На выдохе произнося тихое «спасибо», Сонхва цепляется взглядом за его покрасневшие уши и шею и, наблюдая за тем, как блондин, смущённо прячась за светлой чёлкой, бесцельно утыкается в тетрадь, невольно улыбается.              — Сколько у тебя сегодня пар? —принимаясь переписывать с доски формулу, спрашивает старший и бросает короткий взгляд на блондина, что всё так же просто смотрит в конспект. — Мы уже пишем, если что.              Сан вздрагивает, подхватывая со стола ручку, и смотрит в тетрадь соседа, целиком и полностью игнорируя преподавателя и доску, медленно, но верно заполняющуюся длинной четырёхуровневой формулой.              — У меня три, и последняя физкультура в другом корпусе, — с явным недовольством произносит блондин и очаровательно поджимает губы.              Качая головой, Сонхва задумчиво мычит, убирая со стола локоть левой руки, когда Сан, совсем не церемонясь, придвигается вплотную к соседу, чтобы было удобнее переписывать, и, уточнив у младшего завтрашнее количество пар, предлагает после них вместе заняться математикой.              — Звучит отлично. Ведь контрольная уже на следующей неделе, — тяжело вздыхая, тоскливо произносит младший и, нахмурившись, задумчиво смотрит на только что переписанную формулу. — А я совсем ничего не понимаю.              Сонхва в ответ лишь беззлобно смеётся, обещая «прорвёмся», и сосредотачивает всё своё внимание на лекторе, который уже не пишет на доске, а диктует доказательства, следствия и ключевые определения.              …математическое ожидание первой случайной величины зависит от того, какое математическое ожидание имеет другая случайная величина.        Сан правда старается и пытается. В какой-то момент догоняет Сонхва, некоторое время даже поспевая за лектором, и даже умудряется в небольших перерывах между написанием конспекта съесть булочку и допить кофе, не забывая в очередной раз поблагодарить за угощение рядом сидящего парня. «Всегда пожалуйста, Сан-а». Но удача длится недолго, покидая Сана ровно тогда, когда проходит половина пары. Нежное осеннее солнце прячется за тучи, из-за чего он тоскливо смотрит в окно, отчаянно надеясь на то, что небо не разразится громом и не обрушится дождём, а затем, когда аудитория погружается в такую же блеклую и пасмурную атмосферу, что и на улице, а лектор отвлекается на не имеющий прямого отношения к теме лекции рассказ, его веки медленно, но верно тяжелеют. Он, по-прежнему ощущая притягательный, окутывающий с ног до головы аромат сидящего рядом парня, тепло там, где его тело соприкасается с чужим, и приятно осевшее в животе вкусное угощение, никак не может побороть одолевающую его дрёму. Пряча подбородок в высоком вороте мягкого тёплого свитера, Сан утыкается в него же носом, с тяжёлым вздохом подпирая рукой голову и обещая себе, что прикроет глаза всего на минутку, с наслаждением опускает веки. Лектор всё так же рассказывает, как думает Сан, о чём-то, что не имеет значения — вроде бы, о своих студенческих годах, о том, как ему сложно было учиться первые пару месяцев и, вроде бы, о том, как он познакомился на лекциях по небесной механике со своей будущей супругой. Кажется, он учился на физико-математическом факультете — Сан не уверен.       Как не уверен и в том, что ему это не снится. Как не снится и тихий бархатный смех, мягкое «сладких снов», что-то аккуратно касающееся его головы и ставший более ярким и ощутимым цветочно-древесный аромат вперемешку ещё с чем-то — свежим, напоминающим запах только что постиранной одежды.       Сан успевает подумать только об одном — Сонхва обязательно надо будет отблагодарить. Возможно, угостить вкусным обедом или ужином или, непременно сблизившись, узнать побольше о его увлечениях и преподнести что-то, что ему точно могло бы понравиться: книгу, комикс, музыкальный альбом или, может быть, коллекционную фигурку. Как же интересно, что ему нравится? Чем он интересуется? Сану кажется, что он смеётся прямо во сне. Коротко подрагивает всем телом, не имея сил, чтобы рассмеяться в открытую, и никак не может перестать думать о том, что его в пограничном, между явью и сном, состоянии почему-то до одури смешит — он представляет, как Сонхва собирает большой конструктор в виде милого чёрно-белого котёнка. Что же, он точно найдёт как отблагодарить своего спасителя. Возможно, он даже может…              — Сан-а.              Сан вздрагивает, поднимая свинцовые веки, и первое, что он замечает — чужая закрытая тетрадь.              — Лекция почти закончилась, просыпаешься? — раздаётся совсем рядом, прямо над ухом бархатный голос, и он, наконец, понимает.              Он лежит на плече Сонхва.              — Что? В смысле заканчивается? — Он нехотя отрывается от сидящего рядом парня, лишь на мгновение удерживая в голове мысль о его плече, которое, как он думал, просто не могло быть настолько удобным, чтобы он смог проспать на нём столько времени, но…              Так оно и было.              — Серьёзно? Я проспал почти что половину пары? — сверившись со временем, хриплым голосом произносит Сан и потирает ладонями лицо. — Ещё и на твоём плече... Надо было меня разбудить, хён… Прости.       — Ты так сладко спал, я не мог, — мягко, почти ласково произносит с улыбкой на лице Сонхва, а затем тише прежнего добавляет: — а на плечо я тебя сам уложил, не волнуйся. По-моему, ты даже смеялся во сне…              И без того смущённый Сан краснеет ещё больше. Прижимает ладони к щекам, всё ещё не придя в себя после сна, а теперь ещё и пытаясь осознать сказанные мгновением ранее слова. Его уши и шея теплеют с новой силой, заливаясь краской, которая задевает и скулы, но, Сан, всё же собравшись, на выдохе произносит робкое: «Спасибо, хён».              «Интересно, я могу ему нравиться?».              — Дашь мне свой номер? — собирая вещи, вдруг спрашивает Сонхва и, прежде чем младший успевает хоть о чём-то подумать, добавляет: — Правда, не обещаю, что буду докучать тебе только математикой.              Сан тихо охает, незамедлительно принимая протянутый смартфон, и понимает, что вряд ли его смущению есть предел.              «Вероятно, могу».              Он не сдерживает рвущуюся наружу улыбку, растягивая губы до виднеющихся на щеках ямочек, и полностью игнорирует зарождающуюся вокруг них суматоху. Он не слышит чужих голосов, не замечает спешащих собраться и покинуть аудиторию студентов — он сосредоточен на экране смартфона Сонхва, уверенно нажимая на цифры, из которых состоит его номер телефона и, когда достигает последней, задумывается: «Как он меня подпишет?».              Возвращая принадлежащую Сонхва вещь обратно, Сан замирает, продолжая неприкрыто смотреть на экран, но старший, кажется, не возражает. Ни на секунду не задумываясь уверенно вбивает имя контакта и, обратив взгляд на наблюдающего за ним парня, поворачивает к нему дисплей.              «Сан-и», а рядом эмодзи…              — Булочка? — не глядя, наконец, убирая вещи в рюкзак, смущённо уточняет Сан и поднимает глаза, смотря на старшего из-под чёлки.       — С корицей, — кивая подтверждает Сонхва и, обнажая зубы в улыбке, нажимает на значок вызова. — Я тебе позвоню, сохрани мой номер, ладно?       — Конечно, — кивает Сан и, поднимаясь из-за стола, добавляет: — но я тоже могу писать тебе не только из-за математики, хён.              Не надеясь на что-то особенное в ответ, младший коротко смеётся, чтобы, в случае чего, всё перевести в шутку и, сбрасывая на часах звонок Сонхва, думает, что обязательно подпишет его «Сонхва-хён», возможно, добавив в конце эмодзи.              — Я буду только рад, — совершенно серьёзно, без намёка на веселье произносит старший и уже привычно касается плеча Сана, спускаясь рядом по лестнице.              Смотря под ноги, Сан замечает, что на Сонхва сегодня надеты бежевые кроссовки, а не ботинки и, услышав в ответ то, чего он точно не ожидал, резко вскидывает голову и обращает на старшего полный надежды взгляд.              — Правда? — невольно приподнимая брови, удивлённо спрашивает блондин и всматривается в профиль Сонхва.       — Конечно, Сан-а. Меня интересует не только математика, — встречаясь с его сияющим взглядом, с не до конца понятной для Сана, близкой к игривой интонацией отвечает он Сану и растягивает губы в ухмылке.       — В смысле... — младший задумчиво растягивает слово и, не договаривая, в смущении опускает голову и отворачивается.              Имеет ли в виду Сонхва то, что у него много других увлечений и интересов, а не только математика, или же он говорит конкретно о связи с Саном — он помогает ему не только из-за доброты и глубоких знаний…              Возможно, ему интересен сам Сан.              — Много не думай и не сомневайся. Всё гораздо проще. И это я не про математику, — наклоняясь к младшему, едва не у самого уха произносит Сонхва и ощутимее прежнего сжимает его плечо.              Сан не отвечает. Только кивает, бросая короткий взгляд на лицо Сонхва, и, осознавая, как близко оно находится, тут же отворачивается, надеясь, что румянец на его лице не настолько яркий, каким он его ощущает.              Пропуская младшего вперёд, Сонхва улыбается, рассматривая его светлые волосы, ярко контрастирующие с карамельной кожей, и вдруг замечает веснушки, рассыпавшиеся на правой стороне загорелой шеи. Он не сдерживает порыва, всё ещё придерживая Сана за плечо, и, будто бы невзначай перемещая руку выше, мягко касается подушечками пальцев открытого участка тёплой кожи, будто бы хочет убедиться в том, что они настоящие. Или быть может, настоящий ли Сан? Сонхва сомневается.       Сан не вздрагивает и не отстраняется, но, отчётливо ощущая нежное прикосновение к шее, покрывается мурашками, невольно протяжно выдыхая через приоткрытые губы.              — Тогда… — останавливаясь в стороне, чтобы не мешать другим студентам, неуверенно произносит блондин и, наконец, найдя в себе силы, поворачивается и заглядывает в чужие глаза, — мне тоже интересна не только математика, вернее… Математика мне вообще не интересна, поэтому… Я имел в виду…              Сан запинается, подбирая наиболее подходящие слова, но продолжение не требуется.              — Я понял, Сан-а, — в беззлобной усмешке приподнимая один уголок губ выше другого, произносит Сонхва и тянется к его надплечью, поправляя на нём перевёрнутую лямку рюкзака. — Тогда спишемся, да?              Соскальзывая рукой по плечу вниз, старший отстраняется и, наблюдая за тем, как уголки губ Сана ползут вниз, а глаза наоборот опускаются, прячась под ресницами, не может не восхититься его привлекательностью и…              — Очаровательный, — не сдерживаясь, на выдохе произносит Сонхва и, осознавая, что действительно произнёс это вслух, чувствует, как краснеют его щёки и уши.              Но отказываться от слов не собирается. Ведь это правда.              — Хён… — поднимая изумлённый взгляд, робко произносит Сан и, ощущая, как его сердце пропускает удар, а живот наполняется неописуемом чувством, словно он пребывает в невесомости, невольно касается собственной груди, прижимая к ней раскрытую ладонь. — Шутишь что ли?       — Нисколько, — уверенно отвечает старший и продолжает: — какие шутки? Видел бы ты себя моими глазами.              Сонхва тихо смеётся, не выдерживая вид вытянутых губ, округлённых сияющих глаз, зардевших из-за смущения скул, и поднимает широкую ладонь к собственному лицу, прикрывая искреннюю, широкую улыбку. Возможно, это звучало…              — Прекрати меня смущать, хён, — поджимая губы, едва ли не бубнит Сан, и, скрещивая на груди руки, отворачивается к окну, отмечая, что тучи стали ещё темнее и гуще, так и намекая на предстоящий осенний дождь.       — Нет, мне нравится, как ты смущаешься, — усмехается Сонхва и проверяет на дисплее смартфона время. — Твоя реакция… Это так… Захватывающе, Сан-а.              Сан обращает на старшего взгляд, смотря с недоверием и с всё тем же уже привычным смущением, но в ответ только молчит.              — Я тебе напишу, ладно? — спрашивает Сонхва, поправляя на плече рюкзак, и, шумно вздохнув, нехотя добавляет: — А сейчас… Мне пора идти. Тебе, думаю, тоже.              Глянув на часы, Сан поджимает губы, понимая, что им действительно пора, и неуверенно кивает в ответ, соглашаясь.              — Да, хён. Буду… Буду ждать, — приглаживая на затылке волосы, тихо отвечает младший и, обратив на Сонхва взгляд, дарит ему кроткую улыбку.       — Можешь и сам мне написать, тогда не придётся ждать, — пожимая плечами, словно невзначай произносит старший и подмигивает, приподнимая уголки рта.       — Хён…       — Не прощаемся, — обхватив и ощутимо сжав на прощание плечо Сана, низким, ниже, чем обычно, голосом произносит Сонхва и, не отрывая от младшего глаз, делает шаг назад. — Может, ещё встретимся.       — Всё, иди, хён, — с трудом сдерживая рвущуюся наружу улыбку, отвечает блондин и взмахивает в неопределённом направлении рукой.       — Хён надоел тебе? — смеётся Сонхва и не спеша пятится назад, наблюдая за его реакцией.       — Да, надоел! — отворачиваясь, с уже неприкрытым весельем в голосе восклицает Сан и, пройдя пару метров, оборачивается и добавляет: — Надоел смущать! Да и соскучиться не успею.              Провожая взглядом почти что убегающего от него блондина, Сонхва смеётся, обращая взгляд на окно, и, когда замечает на нём первые капли дождя, задумчиво опускает уголки губ.              «Надеюсь, у него есть с собой зонт».