Тот Камень (Симфония для...)

*** Группа, в которой училась А-Янь, была небольшая. Вэй Ин даже удивился, что его и Цзян Чэна не выгнали с пары, потому что тут очень явно все знали друг друга в лицо, да и сложно было просто не заметить кого-то, как бывает в огромных аудиториях на сотню студентов. Баошань рассказывала про Даосизм, и было вообще мало что понятно. Точнее, если Вэй Ин ещё мог более-менее во что-то въехать благодаря быстрому абстрактному уму, то Цзян Чэн просто сидел и хлопал глазами, пока его оперативка была подгружена на сто процентов и не вывозила. А-Янь тихонько посмеивалась над его сложносочинённым выражением лица, за что даже один раз получила бамбуковой палкой по голове от Учителя. У Вэй Ина хватило внимания поржать над этим. - А ты не злорадствуй, - предупредила Баошань. - И ты не злорадствуй, - погрозила она своим оружием Усяню. - А разве можно бить учеников? Мы в каком веке? - Мне-можно. Кого не устраивает - выйдите из аудитории. Теперь засмеялся Чзян Чэн. Баошань стукнула его по ногам. - И ты не злорадствуй! - воскликнула она. - Что вы за дети такие? И она вернулась к презентации. Оттуда она указала пальцем. - Вы, двое новеньких. Приходите сюда сегодня после пар. *** Ожидая чего угодно, в том числе быть избитыми палкой, Вэй Ин и Цзян Чэн прихватили с собой оружие с уроков фехтования. В назначенное время они ожидали у кабинета, где Баошань проводила лекции. Женщина появилась с небольшим опозданием. В её жилистых ладонях звякнула связка ключей, замок поддался, и она поманила студентов за собой в открывшиеся двери. За окном было уже темно. Преподавательница не стала включать свет. Вместо этого зажгла несколько длинных свечей, бросила на пол три подушки, что принесла в большой наплечной сумке, да разлила по чашкам чай из термоса. Она сама уселась на подушку и кивнула парням усаживаться тоже. Те не удивились такому приёму, но присели. За окном носились крупные хлопья снега. Свечи давали уютную атмосферу. Баошань снова пошарилась в расшитой цветными нитками сумке, и там обнаружились ещё и небольшие пледы, которые она так же раздала каждому. - Располагайтесь поудобнее, нас ожидает долгий разговор. Юньмэнцы внимательно смотрели на женщину перед собой. Вэй Ин даже не стал шутить. Авторитетная была тётя. - Когда-то, давным-давно, - начала она, будто рассказывала сказку. - Жили были несколько семей заклинателей, что боролись с нечистью. Это были сильные семьи, под управлением которых были целые кланы. Клан Пиона, Клан Быка, Клан Лотоса, Клан Облака, и клан Солнца. Но однажды Клан Солнца решил, что он самый главный, и перестал уважать другие семьи… Она подробно рассказывала историю, которую мы с вами хорошо знаем, как простую сказку, а Цзян Чэн с Вэй Ином постепенно вспоминали её. Когда Баошань Саньжень говорила, у них перед глазами всё чаще появлялись картинки из их прошлой жизни. Они видели всё это от первого лица. - И так оказалось, что Бездонный Омут остался на территории Клана Облаков, и никто не знал, как его оттуда убрать. На этом моменте студенты почувствовали себя дурно, обоих тошнило. Баошань достала из сумки бутылку с лекарственным настоем. Он обладал успокоительным действием, помогал от тошноты, и имел небольшой психоделический эффект. Когда напиток оказался в уже опустевших после первой порции чая, стаканах, Наставницаь призвала парней поскорее выпить снадобье. Те подчинились. - Подождите, пока лекарство подействует. Мне бы хотелось сегодня остановиться на этом моменте в нашей истории. Если вы захотите узнать продолжение, я расскажу в другой раз. Но может статься, что не захотите, или это будет не нужно по другим причинам. В любом случае, легче от продолжения вам не станет. В этой истории нет конца, где все живут долго и счастливо. Цзян Чэн кивнул, разбито и слегка дрожа. Вэй Усянь просто сидел молча. Кажется, он был в ужасе. Напиток начинал действовать быстро. Ощущения тела возобладали над эмоциями, детали над абстракциями. Время стало более вязким. Казалось, что его можно ухватить руками и намотать на локоть, как тянучку. Женщина, заметив, как тела учеников расслабились и перестали дрожать, а глаза - бегать, и сфокуссировались, закатала рукава и деловито произнесла: - Сейчас для нас самое главное - получить кое-что, что у вас было тогда. Она выждала небольшую паузу. - Представьте, что те Вэй Ин и Цзян Чэн - это вы. Просто, вне истории. Вы бегаете по лесу, дурачитесь, мочите ноги в озере. И вот вы сели, и наблюдаете за небом. Представили? И теперь сосредоточьтесь на ощущении у себя в центре живота. Она подошла и положила по ладони им обоим на солнечные сплетения, там, где у заклинателей было золотое ядро. Это место нагревалось. - Воспоминание о золотом шаре, который был здесь, пробуждается. Почувствуйте его. Такой он тёплый, как источает свет. Больше часа, так и эдак, Баошань держала свои ладони, собирая золотые ядра из воспоминаний прошлой жизни. Совершенно не было времени и возможности формировать их заново. Но и такой способ, придуманный недавно, мог не сработать. Но можно было попробовать. “Бессмертная” экспериментировала с Не Хуайсан и потерпела уже много провалов. Девушка вспомнила часть своей жизни, пока не травмирующую. Баошань так же помогала ей справиться таким образом с тем, что произошло с ней в этой жизни. Золотое ядро Хуайсан было очень слабым, и вернуть его было бы легко, так рассуждала женщина. Но сейчас она поставила это под сомнение. Она решила пойти от противного, и попробовать наоборот: с двумя людьми сразу, к тому же с сильными заклинателями. А ещё оба они однажды теряли свои золотые ядра. Возможно, так их будет проще нащупать. Да и в случае неуспеха они ничего не теряли. Баошань была приятно удивлена выносливости студентов и тому, сколь долго они смогли продержаться в медитации. Наконец, когда она уже сама почувствовала себя вымотанной, ей наконец удалось нащупать теплые золотистые скорлупки, что трепетали у юношей в груди. Она даже не знала, реальность это или галлюцинация. Наставница распахнула глаза. Вся аудитория была наполнена ярким светом. Её собственное бессмертное тело сияло, и два золотых шара трепетало под её ладонями, один чуть больше и ярче, чем другой. Ещё нестабильные, как будто рыдающие. Похожие на мигающие лампочки, что закоротило. Пространство-время чуть искажалось вокруг них, и линии мира гудели от напряжения, и местами наоборот провисали. То, что студенты будут совсем в отключке, она не предусмотрела, поэтому пришлось позвать девочек на помощь. Вместе они волокли свою ношу в общежитие. Баошань несла Цзян Чэна, а А-Янь и А-Цин - Вэй Ина. Наставнице пришлось немного поколдовать, чтобы по пути никто не задавал им вопросов. Охранника отвлекала А-Цин. Драгоценную ношу вернули домой и аккуратно поместили в естественную среду обитания. Верхнюю одежду принесли отдельно. - Что ж, надеюсь, до завтра они оклемаются, - вздохнула Баошань. - А-Цин, утром зайди к ним и узнай о самочувствии, и сразу же дай мне знать. Хорошо? - Да, Учитель! - Ну, бывайте! - До свидания, - поклонилась А-Янь. Она побаивалась эту странную тётю. И та не стала ещё больше пугать её, вылетая в окно на каком-нибудь предмете, тем более на чем-то типа меча, а просто спустилась по лестнице. *** Тишина. Вот, что больше всего удивляло. Так тихо не было даже в полях Юньмэна. Там сам воздух был наполнен человеческими мыслями. Здесь же не было ничего похожего. В ушах свистел ветер, как бывает на большой высоте. И приходилось держать равновесие. Вэй Ин взглянул вниз - под ногами было только лезвие меча, отделяющее его от толщи воздуха. А под этой толщей раскинулся пейзаж, скорее сельский, с постройками в китайском стиле. От неожиданности летун закачался, но вовремя понял, что от этого теряет равновесие и может упасть. А значит - он сам управлял полётом. Ему это, наверное, снилось? Снилось, что он летит на мече? Он рассмотрел себя - тёмно-серые с красным одежды, серебряный узорный колокольчик с фиолетовой кисточкой на поясе, длинные спутанные волосы собраны в высокий хвост. А внутри, в центре туловища - ощущение жара и силы, как будто центр, куда стягивается вся воля, и откуда исходит вся магия, которая позволяет ему лететь, например. А может, и ещё что-нибудь… Он погружался в память тела, пытаясь достать оттуда что-то. Наверняка, если по сюжету сна случится что-то ещё, он увидит и другие свои возможности, и для этого нужно приземлиться. Впереди показался пруд, покрытый крупными листьями лотоса, возле которого толпились мальчишки, желающие искупаться. Вэй Ин удивился лёгкостью, с какой тело на автомате спланировало в ближайшие кусты, и принялся наблюдать. Дети плескались у берега, кто-то заплывал дальше, кто-то вылезал с коробочками лотоса и поедал семена. От кого-то видны были одни пятки. Несколько малышей брызгались друг в друга и весело визжали. За этими попискиваниями не сразу удалось услышать тревожный крик - один из ребят повалился на бок и размахивал ногой. На его лице застыла гримаса ужаса и отвращения. Остальные дети бросились врассыпную. Усянь выскочил из кустов, пытаясь помочь ребёнку. Прямо в одежде он забежал в озеро. Увиденное раскололо его надвое. Одна часть так же, как и малыш, испытывала смесь страха и тошноты. Он увидел существо, похожее на громадную пиявку с человеческим лицом, синевато-чёрного цвета, размером с толстую кошку. На склизском теле существа было много усиков, как у сома. Во рту - множество острых зубов. Ими-то “пиявка” и впилась в бедро мальчика. Вторая часть Вэй Ина, которая была в этом сне как бы местной, знала что делать. Он вытащил бумажку (обездвиживающий талисман) и нахлобучил на существо. Когда то перестало извиваться, он нащупал особые точки на скользких челюстях, и нажав их, заставил пиявку раскрыть рот. Та выпустила ногу ребенка. Усянь взял пиявку под мышку, а другой рукой помог малышу подняться. Пока они шли к берегу, туда уже подоспела помощь, за которой бегали другие ребятишки. Усянь сбросил пиявку к ногам парня, который теперь стоял перед ним. Тот тоже смотрел на него с тем же чувством крайнего охуевания. Сомнений быть не могло - это был так же странно одетый - в древнекитайские фиолетовые тряпки, с таким же колокольчиком на поясе, с волосами, собранными сзади в пучок, и с кулаками, что сжимались и разжимались… - Цзян Чэн? - Усянь? - Какого лешего? - Какого гуя? Ты хотел сказать. - Ты же тоже видел эти картинки, отсюда? - Да, похоже на то. - Пиздец, чтобы я ещё раз пошёл куда-то, куда позвали эти ебанутые… - Ахахаха, ты даже в такой ситуации умудряешься вспоминать девчат? - прыснул Вэй Ин. - Может, давай с этой хренью разберёмся? - он легонько пнул ногой пиявку с человеческим лицом. - Разрежь её, блядь, да и всё, - с отвращением бросил Цзян Чэн, и выхватил меч. - Ну ладно, разрежь. Я посмотрю, - Усянь отошёл подальше. Его друг замахнулся и рубанул. Только лезвие успело пустить отблеск, как из подводного монстра хлынула тёмная вязкая жидкость и струйка яркой краской крови - видимо то, что она уже успела хлебнуть. Цзян Чэн вытер меч нижним краем одеяния и попробовал несколько раз замахнуться. У него это получалось ловко. Выпад в сторону Вэй Ина - и его тело отреагировало само, вынимая оружие и отражая атаку. Они продолжали бой, пока дыхание совсем не сбилось, а солнце не зашло. Присели на бревно у реки. Комарьё кружило над водой в лучах заходящего солнца. Наконец, старший отдышался и сказал. - Пиздец. Это тебе не коров пасти. Ваньинь только кивнул. - Надеюсь, Баошань объяснит, что это такое. - Ага, если мы её найдём, - язвительно добавил младший, и схватил лягушку, которая пыталась проскакать мимо, за ногу. - Отличная реакция, лапуля, - Вэй Ин придвинулся ближе, касаясь плечом. Однако, не ощутил привычных мурашек, которые накрывали его от прикосновений. Он внимательно посмотрел на Цзян Чэна. Тот тоже не проявлял интереса. Да и на вид ему было лет пятнадцать, хотя, судя по тому, что он только что демонстрировал, умел гораздо больше. Мир с другими правилами. Другая расстановка сил. *** На плите, под прозрачной крышкой бодро побулькивал амлет. Цветом он напоминал солнечный свет. Был уже полдень. А-Янь раз десять заглядывала к ребятам, но они ещё спали. Ничего страшного, что опоздали на пары. То, что сказала Баошань, всяко важнее. Это Наставница, которая может вернуть душу человеку, который её потерял. Это когда-то даосская бессмертная, которая не должна была вмешиваться в жизни смертных, ныне скорее буддийская святая. А-Янь уважала и любила эту женщину и как Наставницу, и как нечто меньшее, но конечно, как женщина - она не ответит взаимностью. Она там - в недосягаемых сферах. А-Янь здесь, в мире тел и их несовершенств и желаний. Её ноги до сих пор держали плохо и немного потрясывались, даже будучи очень тренированными. Она ещё не совсем привыкла к тому, что к ней приходит “Пиздец”. Она его так и прозвала. Вообще, А-Янь предпочитала женщин, хотя и не категорично. Но Пиздец ей нравился, потому что, не смотря на то, что трахал он очень жестко, в процессе с ним возникала духовная связь, можно было подниматься чуть ли не в высшие сферы, и даже заниматься парным совершенствованием, про которое рассказывала Баошань. И ещё он хорошо играл музыку, под которую она могла танцевать, они чувствовали друг друга. Ну и просто Пиздец был красивым, даже несмотря на маску и дурацкий рыжий парик. А-Янь за маскировку вообще не парилась. Её даже возбуждала мысль, что кто-то из партнёров тайного клуба однажды узнает её в университете. Вот будет потеха! А испортить репутацию этим она себе не могла, потому что знатных и богатых (да вообще никаких) родителей у неё не было, как и особых карьерных амбиций. Скорее, наоборот, слава на секс-поприще, могла бы только помочь её продвижению по карьерной лестнице, учитывая то, что она была никем. Она уже даже подумывала присоединиться к соседке-вебкамщице, но пока не хватало времени, которое она посвящала тайному клубу и духовным практикам. Когда омлет был готов, девушка понесла завтрак в комнату юньмэнских путешественников во времени. Наставница немного просветила её в то, как и от чего нужно их будить. На столе уже ждали тарелки и чайник. Примостив сковороду с завтраком, А-Янь присела рядом со спящими. Вэй Ин развалился, высунув язык, а Цзян Чэн трогательно разместился у него подмышкой. Судя по пульсовой диагностике, оба были в очень глубоких фазах сна, и просто разбудить их было сейчас невозможно. А-Янь проверяла их каждые 15 минут, и фаза не менялась. Для естественного сна это было нехарактерно, обычно люди переходят из более глубоких фаз в более легкие и обратно в течение 40-100 минут, но здесь уже несколько часов не происходило никакого движения. Девушка достала из спортивной сумки заготовленный на этот случай шаманский бубен. Позапрошлым летом они с наставницей ездили в Сибирь и там она проходила инициацию, чтобы его получить. Начала с легких постукиваний колотушкой. Как стук крупных капель начинающегося дождя. Мост между мирами, зов, нежный голос матери, которая гладит малыша, когда будит его с утра. Постучав так пару минут, девушка снова проверила у спящих пульс. Он ускорился совсем чуть-чуть, но ритмический рисунок всё ещё указывал на самую глубокую фазу сна. Так, приходилось постепенно ускорять удары, опять проверять пульс, начинать напевать, камлать, звать по имени, шептать в уши, снова проверять пульс. Важно было не переборщить, чтобы не напугать и не призвать кого-то лишнего. Так, пару раз приходили духи, и один раз ланьский патруль. Но патрульные увидели “сумасшедшую”, которая просто била в бубен над спящими, поискали алкоголь, и не обнаружив, повздыхали и ушли. Чайник совсем остыл. За окном стемнело. А-Янь уже съела почти весь омлет в паузах между камланиями, когда парочка наконец вышла в фазу быстрого сна. А-Янь так вымоталась, что ей захотелось покурить, хотя она не курила. Она включила для просыпающихся музыку на телефоне, “танец маленьких утят” и поставила на рандом. В курилке её тело просто стекло по стене на стул. Кто-то вставил ей в рот сигарету и поджег. Люди говорили и смеялись. А-Янь не видя и не слыша, тихонько втягивала дым одними щеками и так же поверхностно выпускала его. Люди ушли, на их место пришли другие. Девушке дали ещё одну сигарету. гудела вытяжка. Дым крутился, люди менялись. Какие-то самокрутки с эвкалиптом и душицей. Палочка от чеснока. Что она только там не скурила. Когда она пришла в себя и вернулась в комнату, из её телефона играл Аквариум - С той стороны зеркального стекла. Вэй Ин доедал остатки омлета, а Цзян Чэн шарился в холодильнике в поисках другой еды. - Тук-тук, - тихо сказала А-Янь, хотя уже стояла внутри комнаты, прикрыв за собой дверь. Над столом горел ночник, освещая кучу картинок, налепленных на стену кнопками. Она раньше тут не была, а пока будила - не обратила внимания. Там фото котёнка было приклеено к фотографии машины так, как будто он ехал на ней, а на пассажирском сиденье стояла мусорная корзина. Несколько хорни-моделей отростками вырастали из кактуса. На сложном чертеже аппарата, подписанного как курсовая работа Вэй Усяня за прошлый год, все круглые предметы были заклеены маленькими лицами Цзян Чэна из фото на документы. Скибиди-Вэнь Жохань из фильма “Нефть и роботы-людоеды”, где она играла гневную Госпожу-Землю. И другие художества в том же духе. - Кхм-кхм, - повернулся к ней Ваньинь. Кажется, он прибил бы её, если бы до сих пор не был несколько “ошеломлён” произошедшим. Но всё же, его недовольство было заметно. - Свали. - Ээ, пусть объяснит! - Вэй Ин повернулся к нему, пока тот нёс к столу контейнер с лазаньей. Младший недовольно зыркнул, вздохнул и сел с опущеной головой, мол, валяй. А-Янь взяла свой телефон и выключила музыку. - Меня прислала Баошань, чтобы разбудить вас и позаботиться, когда проснётесь. - А, это ты принесла чай и омлет? - улыбнулся Усянь. - Холодный чай и мизерный кусочек омлета, - бросил Цзян Чэн. - Ну, в полдень чай был горячим, а сковородка полной. Я не виновата что разбудить вас было так сложно, - А-Янь уперла руки в бока. Вэй Ин допил омлетную водичку и хохотнул. - Всё равно спасибо. - А может, мы сами проснулись, - Чэн был не в настроении. - Да мне всё равно, моя миссия выполнена и у меня нет желания тут с вами сидеть. Девушка сложила бубен обратно в сумку, упаковала варган, загрузила обе руки чайником и сковородкой. - Вэй Ин, помоги с дверью, пожалуйста. - А это шаманский бубен, настоящий? - ага. - Ты нас им будила? - он уже выпустил А-Янь в светлое пятно коридора и с непривычки сощурился. - Да. - Хех, может лучше надо было водой облить или пятки пощекотать? В ответ девушка натужно улыбнулась и ушла. *** От касания снова покалывало, приятно разнося искры по всему телу, давая в голову, как вино. Ладони Вэй Ина ласково оплели грудь Цзян Чэна. - Эй, принцесса… Ты как? Теперь эти сны снились им каждую ночь, все три дня. Золотой шар в груди креп. Баошань пока не появлялась в университете. А-Янь заглядывала каждое утро и каждый вечер, чтобы удостовериться, что все живы и здоровы, и что никто не сошёл с ума. Проверяла пульс. После первых трёх проверок Цзян Чэн даже перестал пытаться её ударить. Он просто очень злобно исподлобья наблюдал и не шевелился, как пантера, что готовится к прыжку. - О чём ты, - младший включил дурачка. Он теперь постоянно был в плохом настроении. - Нууу… Я вообще, про хорни. У нас с тобой давно ничего не было, с самого хэллоуина, уже больше месяца прошло, я не помню, чтобы ты терпел столько. В чём дело? - … - Ты не подумай, я не хочу давить, но ведь тебе плохо, и… - Моя болезнь - это единственная причина, по которой тебя это беспокоит? - в голосе сталь и горечь. - Чт-то? Нееет… Я и сам, знаешь, хотел бы… - А ты… Как ты относишься ко мне там, во сне? - Цзян Чэн повернул голову. Так было видно лишь небольшой кусочек лица Вэй Ина, который сидел у него за спиной, но он обозначал серьёзность своего вопроса. - Знаешь, я тоже заметил, что там всё-по-другому… - Как именно по-другому? - Ну, мы всё такие же хорошие друзья, наверное даже лучше, и ближе, чем здесь, но отношения как-то больше платонические. Когда там я прикасаюсь к тебе, меня не коротит. Но я думал, может, это потому, что там мы как-бы дети? - Такое возможно. Но ты не думал о том, что там нет Хорни-синдрома? Цзян Чэн дал Усяню время подумать, и тот подвис. - Я не думал, но это имеет смысл. - Ты… Любил бы меня так же, без этого всего? - Ну, конечно… - Но там ты не хочешь меня трахнуть? - Но там мы дети! - Возможно, это не основная причина. - Возможно. - Давай понаблюдаем. Если окажется, что… Если ты… Блин, я, в общем, не могу относиться к тебе как просто к телу для секса, и не хочу чтобы ты относился ко мне так. Я хочу убедиться, что причина нашей связи не только в синдроме. Вэй Ин немного отстранился и серьёзно посмотрел на друга, чуть кивнул. - Хорошо. Всё для тебя, моя сучка. - А ещё этот шар в животе. - М? - Он странно реагирует на всё, что связано с сексом. Я боюсь, что нужно сначала узнать о нём больше, прежде чем искать приключений на свою жопу. - Что ж, видимо, так и есть, - согласился шисюн. Цзян Чэн расслабился в знакомых руках и его обняли ещё крепче.