Легион чести

      Минджун не запомнил, как вернулся к своей машине и как доехал до своего дома, но помнил, что происходило в оставшийся вечер.       Моя руки, он вдруг поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Рассмеялся, но смех этот не был радостным и счастливым, скорее истерическим.       Стало трудно дышать, казалось, что собственный галстук обвился вокруг шеи тугим кольцом, перекрывающим доступ к кислороду. Мужчина стянул его и отбросил в сторону.       Положив руки по обе стороны от раковины, он внимательно посмотрел на своё отражение, пытаясь понять, что с ним происходит. В груди ныло какое-то странное чувство, которого не было раньше. Любовь...?       Минджун знал — чувства для безликих под запретом. Ведь если человек влюбляется, то теряет холодную голову, а значит не может выполнять работу должным образом.       Он уже видел, что бывает с людьми, прогнувшимися по чувства. Их просто напросто выгоняют из клуба. Это ещё если повезёт, могут и жизни лишить, чтобы ненароком ничего никому не разболтали. На их место приходят другие, но число участников всегда неизменно: семь человек, не больше, не меньше, таков приказ Императора.       Минджун не мог пойти против клуба. Для него поблажек не сделают — сразу же убьют. Он — любимчик Императора, что ограничивает ему все пути отступления. Ведь Ки Хун не потерпит такого предательства от одного из самых близких ему людей.       Минджун понимал, насколько отвратительно поступил с девушкой. Он просто бросил её, не сказав ни слова. Но по другому мы не получилось. Мужчина боялся не совладать с собой, боялся поддаться чувствам, бушевавшим на его душе.       Подняв правую руку, Минджун дал самому себе хлёсткую пощёчину, затем ещё одну и ещё... Таким образом он хотел отрезвить себя, привести в чувство. Как ни странно, это помогло.       Тяжело дыша, он привычным жестом поправил пиджак и выпрямился. На щеке красной отметиной красовался след от причинения вреда себе. Грустно ухмыльнувшись, мужчина отвёл взгляд в сторону.       Минджун открывает кухонный шкаф и достаёт виски. Налив немного напитка в кристально чистый стакан, выпивает залпом. Следом ещё один стакан, затем ещё... Что он пытается сделать? Забыться или утопить чувства в алкоголе? А может и то и другое? Он и сам не до конца понимает, чего добивается.

***

      Я гляжу вслед быстро исчезающему из вида Минджуну. Смеюсь, понимая всю абсурдность ситуации. Минуту назад мы кружились в танце, а теперь он просто уходит, никак это действие не объяснив.       Круто развернувшись, я иду обратно к выходу из парка. Конечно, я бы могла догнать мужчину и высказать всё, что я про него думаю ему в лицо, но на это у меня не было никакого желания.       Холодный ветер пронзительно дул в лицо, заставляя морщится и прятать нос в воротник куртки, поэтому сейчас меня преследовало единственное желание — поскорее добраться до дома и нырнуть в тепло, забыв об этом придурке, ради которого я и вышла на этот противный холод.       Спустя казалось целую вечность, я дошла до своего дома и, молнией взбежав по лестнице, дрожащими от холода руками попыталась открыть дверь.       Получилось это у меня только попытки с третий, но наконец замок поддался, и дверь открылась, обдавая меня приятным тёплым воздухом из квартиры.       Раздевшись, я сразу же бросилась в ванную отогревать заледеневшие руки. Подержав их под горячей водой пару минут, я с привеликим удовольствием заметила, что пальцы вновь начали свободно двигаться.       Поставив чайник разогреваться, я вышла на балкон и закурила, переваривая в голове всё произошедшее. Инцидент с Минджуном всё никак не укладывался в голове и не давал никого разумного разъяснения, кроме разве что того факта, что этот мужчина полный псих, играющий на чувствах людей и получающий от этого удовольствие.       А может это всё лишь напускное хладнокровие, за которым скрывается нечто большее? Благородство, доброта и, возможно, даже любовь. Но в это, честно говоря, пока сложно поверить. Внезапно я осознала, что мне самой хочется узнать этого человека лучше, залезть в фибры его души и в конечном итоге выяснить, кто же он такой на самом деле.       Но я также прекрасно понимала, что наша сегодняшняя встреча, вполне возможно, была последней, учитывая выходку Минджуна. Докурив сигарету, я покинула балкон прибывая всё в таких же скомканых мыслях.       Тем временем город полностью погрузился во тьму, разогнав последних прохожих по домам. Время неуклонно близилось к ночи. Я сидела за кухонным столом и пила горячий чай из большой кружки. Пушок безмятежно спал на лежанке. В такие моменты я очень завидовала своему коту, ибо у него не было никаких проблем. Спи себе целыми днями и иногда получай подарочки от хозяйки в виде корма. Не жизнь, а мечта.       Тут мой взгляд упал на чашку с недопитым кофе, которая так и осталась красноречиво стоять на столе, напоминая о сегодняшнем моём случайном госте. Я встала и вылила уже давно остывший кофе в раковину и поставила чашку туда же.       На секунду показалось, что на мою талию вновь легла холодная мужская рука. Но обернувшись, я никого не увидела. Это было лишь фантомное прикосновение, которое воспроизвёл мой перевозбужденный мозг.        Сегодня я ложусь спать поздно, потому что решила на ночь глядя поработать. Но долго мучать себя работой у меня не получилось, буквально через час глаза начинают настойчиво слипаться, и я всё же выключаю ноутбук и залезаю под одеяло.       Мне снится гостиная в доме Минджуна. Я сижу на том же самом коричневом диване, но теперь в комнате царит гнетущая полутьма, нарушаемая лишь мягким светом напольного торшера.       Я слышу шаги сзади, которые останавливаются за моей спиной. Чувствую прикосновение холодной руки на шее, пытаюсь дотронуться до неё, но рука тут же исчезает. На замену ей приходят губы, оставляющие лёгкий поцелуй, от которого по телу проходит сладостная дрожь.       Я чувствую, как волосы мужчины шекочат подбородок, но самого его не могу разглядеть в темноте. Тут губы покидают мою шею. Я слышу, как Минджун обходит диван. Теперь он стоит передо мной и смотрит на меня с привычной кривой улыбкой на лице. Затем неспеша подходит и резко целует в губы, наваливаясь сверху. Поцелуй продолжается до тех пор, пока я не чувствую на своей шее холод. Сначала я не могу понять, чем он вызван, но потом осознаю, что к моей шее прижимается лезвие ножа.       Я просыпаюсь. На улице уже вовсю светит солнце, как бы показывая, что все это лишь странный и жуткий сон.

***

      Следующие три дня Минджун безвылазно сидел дома. Но стоит отметить, что это пошло ему на пользу. Буря эмоций, бушевавшая в душе, утихла, поэтому в голову вновь вернулась холодная логика.       Периодически он думал о Хаюн, задавая себе один и тот же вопрос: вспоминает ли она о нём? Или уже забыла, погрузившись в будничные заботы?       Он не мог дать точного ответа. К концу третьего дня стойкого прибывания дома, у него появилось ясное намерение снова посетить девушку, прочно закрепившуюся в его мыслях.       Поэтому следующий день начался для него не с чашки крепкого кофе, а с обдумывания того как и под каким предлогом заявиться к Хаюн в гости. Причина подвернулась быстро и оказалась очень примитивной: извинение за неподабающие поведение несколько дней назад.       Время Минджун тоже выбрал довольно быстро. Из своих наблюдений он извлёк факт того, что Хаюн большую часть времени сидит дома, работая удалённо, что было ему на руку.       Он быстро собрался и покинул своё жилище, впервые за несколько долгих дней.

***

      Я, полностью погружённая в работу, сидела за компьютером. Последние три дня на удивление прошли очень спокойно. Никто не звонил в дверь в совершенно неожиданный момент, нарушая мои планы, не появлялся в тех же местах, что и я по абсолютно неясным причинам. Словом, в моей жизни снова воцарился покой и гармония. Только вот, как оказалось, ненадолго.       Трель звонка докатилась до моего слуха, заставив горло сжаться в немом спазме. Неужели снова он?...       Я поднялась со стула и медленными аккуратными шагами, словно хищник, готовящийся прыгнуть на добычу, пошла к входной двери. В голове бушевали мысли, подсказывающие, что у меня паранойя и это, возможно просто какой-то рекламщик представляющий новомодный пылесос или мультиварку. А может и вообще кто-то из соседей, которым снова требуется что-то выяснить или просто поругаться от нечего делать.       Я посмотрела в глазок и все мои надежды вмиг рухнули. За дверью снова был он — мужчина, который не давал мне покоя последнюю неделю, и который, как мне казалось, всё же исчез из моей жизни.       Но вот что странно. В этот раз я уже не чувствовала былой ненависти и желания провалиться под землю. Я была полностью спокойна и настроена на адекватный диалог.       Я распахнула дверь и встретилась всё с тем же холодным карим взглядом, прожигающим насквозь.       — Добрый день, госпожа Хаюн, — проговорил мужчина.       — Добрый, зачем в этот раз пришли? — задала я прямой вопрос и слегка сдвинула брови к переносице, стараясь придать лицу более серьёзное выражение.       — Захотел вас навестить и... — Минджун потупил взгляд, — Извиниться за своё неподабающее поведение.       — Что ж, ну, в таком случае, проходите, — я сдвинулась в сторону, пропуская мужчину вперёд.       Когда Минджун разделся, я жестом указала на распахнутую дверь в кухню, приглашая его пройти.       Встав около холодильника и оперевшись на него плечом, впиваюсь взглядом в мужчину, удобно расположившегося на кухонном стуле.       — Хаюн, я хочу извиниться за своё поведение несколько дней назад. — мужчина выпрямился и прошёлся цепким взглядом по моему телу, а затем перевёл его на мои глаза, — У меня были проблемы.       «С головой?» — мысленно добавляю я, но внешне остаюсь спокойной.       — Хорошо, я принимаю ваши извинения.       Минджун, расслабившись, кладёт ногу на ногу и возвращается к разговору:       — Как ваша рука? Я задираю рукав и демонстрирую мужчине уже полностью затянувшийся порез, который я уже перестала перевязывать. На лице Минджуна появляется умиротворенная улыбка.       — Рад, что ваша рана больше вас не беспокоит.       — Вы очень хорошо танцуете, — я решаю пойти его тактикой и резко перевести тему.       — Спасибо, вы тоже неплохо, конечно, стоит ещё немного подучиться, но тем не менее... — Минджун встаёт со стула и двигается ко мне, — Мне понравилось.       Я машинально отхожу к стене и упираюсь в неё спиной, направляя опасливый взгляд на мужчину. Его образ — костюм, белоснежная рубашка с галстуком и слегка растрёпанные от ветра волосы — завораживает.       Подойдя ко мне почти вплотную, он сузил глаза, внимательно изучая моё лицо. В воздухе повисла тягучая тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов.       Внезапно Минджун наклонился ко мне и поцеловал в губы, выбив воздух из лёгких. Мои глаза расширились, а сердце забилось в бешенном ритме.       Я словно отключилась на несколько секунд. Земля ушла из под ног, заставляя падать в бесконечную пропасть. Но тут ко мне вернулось осознание происходящего, и я наотмашь ударила мужчину по лицу.       Он резко отпрянул, по его подбородку стекала капля крови из разбитой губы. Вытерев её тыльной стороной ладони, он вперил в меня странный взгляд. Да, именно странный. Я не могла понять, какие эмоции испытывает Минджун, но было в нём что-то, что заставило меня в испуге вжаться в стену.       Казалось, что мужчина сейчас возьмёт нож и подставит к моему горлу, но этого не произошло. Минджун просто выпрямился, оправил пиджак и вышел из кухни в коридор.       Постояв в смятении несколько секунд, я выбежала за ним. Мужчина быстро обулся, схватил куртку с вешалки и, распахнув дверь, опрометью покинул квартиру.       Я побежала за ним прямо так: босая и в домашней одежде. Выбежав на лестничную клетку, я закричала:       — Стой, Минджун! Извини, я не...       Но мужчина уже скрылся из виду. В отчаянии я села на первый порожек и обхватила худые колени руками. Из глаз внезапно потекли слёзы. Я не понимала из-за чего. В душе будто поселилось какое-то странное чувство, уничтожающее изнутри.       Я бесконечно шептала себе под нос:       — Не уходи, я не хотела... Не уходи.