Spider-Man:The Secret of Alley Cat

Thutmose — Memories

      Чонгук убеждён, что квартира Намджуна — настоящий рай. Не верите? Помимо сочных морковных обоев и красочных постеров, часть из которых парни вместе регулярно утаскивают из ближайшего кинотеатра, стены украшают полки с огромным количеством гиковского барахла. Фигурки, диски, винтажные камеры, коллекция машинок, да чего там только нет!       Затертый диван, на нем постельное белье со звёздными войнами, рядом неудачные фигурки из трубочек, ростовая кукла Чаки, старые мониторы и телевизоры. Разумеется, приставка и мини-холодильник, а возле них на полу смешной ковер и еще какой-нибудь очень важный хлам.       Хм… Было бы классно если бы тут расположился гигантский террариум с настоящим гиконом? О да, он здесь тоже есть! Голубого малыша зовут Тони и это абсолютно случайное имя, которое не должно навевать какие-либо ассоциации.       Что насчёт кухни, на которой из еды только лапша быстрого приготовления, газировка и кислый мармелад? Утопия на земле. После школы, будучи одноклассниками, они были уверены, что поселятся вместе — но родители Кима, к сожалению, оказались против.       В любом случае, Чонгук уверен, если у него появится квартира она мгновенно превратится в что-то подобное… Возможно это одна из причин, почему он все еще живет с тётей.       Солнце просится в комнату, в которой сегодня впервые за тысячу лет пахнет настоящей человеческой едой. Чон привёз ланч-бокс с горячими банановыми панкейками, заботливо приготовленными Мэй. Ким расположился на красном кресле-мешке, спиной к лучистому окну, а Гук установил впереди него что-то типа оборудования для презентации.       Парень скрупулёзно зашторивает все окна, сдвинув брови и сдерживаясь, чтобы не чихнуть от космического количества пыли. Намджун в это время уплетает свой завтрак, да так, что у него пальцы липкие от меда. Даже когда Чонгук становится возле полотна-экрана, на которое направлен мини-проектор, друг его в упор не замечает.       — Джун, — Чон делает два хлопка и чешет затылок, еще сильнее взлохмачивая шоколадные волосы. На нем растянутый серый свитшот и широкие синие джинсы — совсем неофициально для выступления, но у него не было времени на подготовку.       Друг хмурится и медленно поправляет очки средним пальцем.       — Я вот не пойму, Чонгук, каким образом этот коллаж с Чимином поможет нам найти преступников?       Чон поднимает указательный палец в воздух, чтобы недоуменно возразить, но на экране действительно оказывается коллаж из фотографий его краша. Несколько кадров, как Чимин сидит в парке или отвечает в блиц-раунде на недавнем квизе.       — Не смей врать, что раздел «эстетичные обои» выдал тебе именно это.       Какой же чёртов позор, но они оба привыкли. Чонгук, стыдливо надув щеки, молча щёлкает по презентации на ноутбуке, так как она не запустилась и явила всем его рабочий стол. На котором естественно чужие фотографии. В этом на самом деле нет ничего удивительного, неужели никто так не делает? Что поделать если настроение Чона поднимается каждый раз, как он видит лицо Чимина? Даже сейчас он слегка краснеет.       — Окей. Это «Метрополитен музей», — вяло констатирует Ким.              На экране тот самый музей, который находится в Центральном парке.       — Да! Его ограбили день назад, — Чонгук эмоционально щёлкает пальцами, вытягивая вперед правую руку и указывая прямо на чужой нос. Он просит Джуна дать ему один панкейк.       Щёлк. Слайд меняется.       — А это… Музей естествознания? Мы туда тоже ходили в прошлом году. Он рядом с «Метрополитеном», кажется…       — Да он в Верхнем Уэст-Сайде, там еще скелет тираннозавра есть, помнишь? — активно продолжает Чон, пережевывая горячее тесто. Его глаза горят так, будто он работает в туристической фирме и пытается направить друга на правильный досуг в родном городе. Единственное что смущает — его рот набит панкейками и речь не совсем чёткая, но с этим тоже можно работать!       Намджун выгибает бровь.       — Да помню. Ты хочешь проверить моё знание музеев, Чон? Я что зря очки ношу? По мне не видно, что я бывал практически во всех? — возмущается парень, но после почти улавливает нить чужих мыслей, — И да, его тоже ограбили. Только уже три дня назад.       На экране — «Американский музей естественной истории». Дальше, после того как Чон переключает — карта Манхэттена.       — Оба музея расположены рядом. Грабитель обчистил их по очереди. Там была такая же обновлённая система охраны, как и во многих музеях, но ее попросту отключили. Каким образом, мне еще предстоит узнать. Естественно, после всех событий, — Гук торопливо щёлкает по клавиатуре безымянный пальцем, демонстрируя более масштабную карту, — музеи и специализированные библиотеки поблизости удвоили защиту.       — Думаешь, там удара больше не ждать?       Их разговор теперь точно превращается в беседу двух прокуренных детективов. Если бы Нью-Йорк только знал, на чьих мозгах держится его безопасность.       — Думаю нет, так как там не осталось особо выгодных целей. Самый сладкий и богатый улов был в двух этих ребятах. Дальше, возможно будет Мидтаун. Там полно культурных достопримечательностей и есть «Музей современного искусства», а там и картины твоего любимого Ван Гога выставляются…       В Манхэттене вообще полно культурных объектов, которые можно обчистить, если у тебя есть специальные примочки и наверняка, суперсовременное оборудование, как у этого мистера икс. Угадать точную цель без подсказки от самого грабителя — невозможно.       — Но гарантии, что он не нападёт, например, на Нижний Уэст-Сайд…?       — Ее нет, — вздыхает Чонгук. Он провёл всю ночь над картами и сайтами для туристов, чтобы выявить самые популярные и удобные для преступления музеи, — Я проверял просто тысячи раз. Два музея не складываются в ребус, украденные экспонаты не связаны вообще никаким образом, из улик, только идеальная чистота и чёртова заклепка, которую я сфоткал.       Намджун чешет голову и пожевывает губу, гипнотизируя экран.       — Пока этот воришка сам не захочет, чтобы его нашли, поймать его будет очень трудно.              Чонгук устало опускает голову. Он ненавидит те самые моменты, когда зацепиться совсем не за что. И речь не о паутине, когда вылетаешь из окна. Чону очень хочется доказать всем, что он способен защитить город от кого угодно, и что он, черт возьми, не угроза в красном трико.       — Если только не летать по всему Нью-Йорку и каждую секунду не проверять новый музей, — саркастично подмечает очкастый и встаёт с кресла.       Чон тут же вскидывает брови, его тёмные глаза увеличиваются в два раза, а руки сжимаются в мужественные и отважные кулаки.       — Я буду дежурить. Начну с Верхнего Уэст-Сайда и закончу Нижним, попутно залетая в центр Манхэттена, — парень выпрямляет спину, выпячивая вперед всю свою смелость и готовность к бою, и подходит к чёрной шторе, после неуклюже чихая и снова возвращая себе рыцарский вид, — Если я буду делать все быстро и установлю камеры на музеях, то смогу узнать об ограблении и успею поймать этого гада! Ты же сможешь сделать мне еще парочку? Ладно не парочку.       Когда Чонгук боролся с отморозками, которые завелись в Куинсе, он очень удачно воспользовался самодельными камерами видеонаблюдения от Намджуна. Его друг не только ворчун, но еще и гений!       И вот Чон уже собирается вылететь в окно, из-за спины натягивая алую маску.       — Воу, воу, парень! — Джун хватает его жилистое предплечье, — У нас вообще-то лекция и зачет по химии!       Чон на секунду задумывается, морща большой нос в еле видных веснушках. Как же сложно быть студентом! Ах, если бы только защита города в костюме паука считалась нормальной, безопасной и официальной работой в глазах тёти, и Чонгук бы учился заочно! Жаль, что, если она на самом деле все узнает, не разрешит даже окно в комнате открыть. Что за наказание. Он размышляет еще минуту и снова тянется вылететь по героическому зову.       — Чонгук. Ты пропустил почти четырнадцать часов у мистера Уинстона.       Чон измученно стонет и расслабляет мышцы. Что его остановит на пути к поимке преступника — так это химия высокомолекулярных соединений и полимеров.       Тем более… Вдруг там будет кое-кто?       

      ***

      Мистер Уинстон ловко прокручивается вокруг себя и оттягивается от белой доски, чтобы студентам было легче разглядеть уравнения. Тепловые реакции — это не слишком трудно для Чонгука, и парень рад — он и так пропустил очень много из-за личных расследований в городе.       Мужчина стоит с выпрямленной спиной и внезапно ловит его взгляд. Одним глазом кстати. Это самый загадочный, ну по мнению многих девчонок харизматичный, и интересный преподаватель на их курсе — мужчина лет сорока с черными перчатками на широких ладонях и такой же маской на пол лица. Мистер Уинстон хорошо сложен, белая рубашка симпатично закатана до локтей на его крупных предплечьях, ох и уже слышен скрип ручек, потому что кто-то наверняка посвящает ему целую главу в своем фанфике.       Тёмные, как сам углерод, волосы, уложенные назад, как всегда, выглядят очень неплохо. Но такие детали, как белый глаз с сожжённой роговицей, чёрная ткань, покрывающая крылья носа, левую щеку и лоб, немного пугают. Ну Чонгука. Остальные студенты от него без ума — ведь препод понимающий и объясняет все жутко занимательно. Вот именно, что жутко — говорит Чон, но от него все отмахиваются.       Как рассказывает Уинстон, а после это разносится легендами по университету, мужчина получил химический ожег во время одного из своих опасных опытов. Его одногруппницы визжат и катают конспекты со скоростью быстрее обычного. Половина лица и руки сильно пострадали от теплового удара — они наверняка покрылись красными пятнами, рубцами и шрамами отличными от чего-то эстетичного. Потому преподавателю приходится все скрывать под перчатками и остро шутить во время лабораторных работ: «Эй, Намджун не суйся так носом в свою пробирку, иначе рискуешь стать таким же красавцем, как я!»       Чонгуку кажется, что Уинстон его тайно ненавидит. Да это глупо, но вряд ли можно обожать студента, который был на двух твоих лекциях.       — И вот еще. Разберем на примере, как вы любите. Если вам нужно пробраться через, скажем… Пуленепробиваемое стекло. Что будете делать?       Тэхен на самой первой парте тянет руку, слегка закатывая глаза:       — Тепловое воздействие очевидно, — он указывает на доску своей изящной ладонью с черным карандашом в пальцах.       —Все не так просто, — усмехается мужчина, внутренне ликуя, что его загадку не разоблачили сразу, — да, Чон Чонгук.       У Гука есть мысль по этому поводу, ведь как-то раз он пробрался в монумент Вашингтона через, как раз, пуленепробиваемое стекло. Стоит попробовать, если он хочет исправить свою будущую оценку.       — Можно вспомнить про давление. Удар, обладающий сверхсильной силой, может оказывать большее давление, а следовательно, если направить его в центр, можно… — выбить стекло ногой, например. Во время объяснения парень рисует пальцем в воздухе известные только ему вычисления, но это вряд ли помогает кому-то понять его лучше.       — Неплохо, мистер Чон. Это возможно в теории, если вы, например, обладаете этой сверхсилой. Но вы же не Человек-паук, верно? — ухмыльнувшись спрашивает преподаватель, вызывая несколько потоков смешков в аудитории.       Гук кусает губу и отводит взгляд от доски.       — Конечно нет, — он сжато улыбается и прячет нос в своём конспекте. Может быть даже его уши начинают краснеть.       — Давайте все-таки не будем так далеко уходить от темы, Чон Чонгук. Понимаю, что мои лекции вас не особо цепляют, но, если всё-таки вспомнить, о чем мы говорили?       Чон незаметно закатывает глаза. Ну конечно, какой преподаватель лишит себя радости оправданно уколоть ученика? Он правда надеялся, что его пропуски, не будут так заметны. Окей, возможно, замечание было действительно заслуженным. Но это конкретно сбивает с мысли, так что Чон не успевает найти решение головоломки. Его кто-то опережает.       — Температурным перепадом. Пуленепробиваемое стекло укреплено с помощью пластика, а он выделяет газ при сильном нагреве. Если сначала воздействовать на него горячим потоком, а потом охладить, можно нарушить целостность структуры в какой-нибудь области, — это голос Пак Чимина. Он сначала говорит как обычно тихо, но потом его голос непривычно льётся так легко и ловко, будто он объясняет принцип таблицы умножения.       Чонгук сидит позади него, но все равно отлично видит эту лохматую медовую макушку. Он и так трудился полтора часа, чтобы не отвлекаться на блондина, но черт с два, тот сам привлёк к себе внимание, демонстрируя свои сверхсильные мозги. Конечно. Перепад пробьёт стекло, прямо как этот парень пробивает сердце Чонгука одним своим существованием. Чон глупо открывает рот, не отнимая взгляда от этого чуда в чёрных очках.       Чимин заканчивает ответ, смущённо почесывая шею. После прикосновения его коротких ногтей там остаются милые пунцовые пятна, Чонгук замечает каждое, спрятавшееся под воротником его клетчатой рубашки. А Намджун рядом с ним глядит на эту картину устало и сочувственно. У Чонгука буквально сердечки в глазах.       — Все верно, Пак Чимин, именно этот ответ я ждал, — Уинстон улыбается студенту, после мимолетно пуская разочарованный и холодный взгляд на первую парту, — Так. Ну теперь я думаю все переписали эти реакции. Сейчас перерыв десять минут и вас ждёт небольшой тест.       Чон слегка осажден фактом, что не смог сразу вспомнить о тепловом перепаде, но он ни в коем случае не жалеет, если его обвел гениальный Пак Чимин. Глядя на него и сидя там же, улавливая красными ушами шум из открытого окна и наблюдая как ветер с улицы подхватывает бледные пряди блондинистых волос, Чонгук думает, что ходить на пары это не такая уж плохая идея. Чего уж тут говорить, в большинстве случаев он приходит только с надеждой поглазеть на своего загадочного мальчика.       Но есть в посещении университета и неприятные моменты. Вот он этот момент — поднимается на уровень выше, точно на ряд Пак Чимина, черноволосый, напыщенный и с иголочки выглаженный Ким Тэхен.       — Боже, вот же принц. Идет оглядеть заселившую его владения челядь, — недовольно подмечает Намджун, раскрывая чупа-чупс.       — Хочу бросить д-20, чтобы сломать ему палец, — шепчет в ответ Чонгук, наблюдая как одногруппник лениво заводит разговор с тремя, сидящими там же, девчонками.       Гук видит по мимике и поджатым губам Чимина, что тот чувствует себя не совсем комфортно. Вот уже блондин аккуратно поднимется, чтобы покинуть ряд и неловко протискивается, слегка задевая черноволосого. Чонгука пробивает слабая судорога — пусть Ким только попробует что-то выдать.       — Ходи аккуратнее, Пак, — ядовито цепляет его Тэхен, и они с блондином встречаются взглядами.       Чимин только размеренно дышит, не произнося и слова. Его брови сгибаются, рождая маленькую сердитую складку, а ноздри слегка расширяются. Никто не заметит, но ногти крепко впиваются в кожу, в сжатом кулаке.       — Если ты ответил на один простенький вопрос и нацепил тупые очки, не воображай из себя умника, окей?       Всем видно, что Тэхен откровенно забавляется. Известно, что он любимчик, или какой-то особенный для мистера Уинстона, и, по каким-то причинам, относится к химии очень ревностно. Это настолько глупо, что Чонгук хочет разбить себе ему голову об стол. А сейчас, когда он смеет делать выпады на самого безобидного парня на свете, Чон не собирается молчать.       — Нужно уметь признавать поражение, Ким Тэхен, — подняв тёмные брови и кольнув щеку языком, вмешивается парень, не поднимаясь со своего места на заднем ряду.       У Намджуна тут же ком застревает в горле и напрягается каждый мускул. Чуть что, ему придётся сдерживать чужой разгоряченный нрав.       Тэхен игривым и голодным взглядом обводит фигуру Чона.       — Привет, Чонгук, давно тебя не видел на парах. Вернулся со своей помойки? Очень рад.       Черноволосый разглядывает всех так, будто это не люди, а белые подопытные крысы. А Чону это надоело. Он упирается ладонью в парту и перекидывает через нее ноги, ловко перепрыгивая на нижний ряд. Лицо Намджуна искажается в немом стоне, и он закидывает красную тетрадь с конспектами себе на макушку. Очевидно, что его друга не остановить — но вот загвоздка, только один ботан с конфетой за щекой в этой аудитории знает, на что Гук действительно способен.       Чонгук прокручивает шею до тихого хруста, уже стоя между Тэхеном и Чимином. Почему-то ему страшно только из-за того, что Пак на таком расстоянии легко может услышать, как быстро бьётся сердце под серым хлопком.       — Вау, это тебя еноты научили?       — Этому я научился сам. Даже без помощи папы, представляешь?       — Гордишься тем, что сиротка? А ты, Чимин, или как там тебя, тоже счастлив, что убираешь дерьмо за больным братом? Ты поэтому нормальную одежду найти не успел? — театрально хлопая ресницами, выкидывает Ким, сильнее выпрямляя спину.       Чонгук не выдерживает такой грязи. У него внутри что-то обрывается, когда он слышит, нет не про себя, а слова про Чимина. Почему-то становится невыносимо глядеть на это наглое лицо богатенького сыночка, который сам не понимает, что несёт. Будь ситуация немного другой, Чон бы спустил все на небольшой тэхенов разум. Но не сейчас.       Он даёт ему пощёчину и черноволосый шипит и открывает рот так, будто он уж брошенный на угли. Чимин позади вздрагивает. Чонгук даже улавливает, как громко он хватает воздух искусанными губами.       Намджун где-то наверху уже хнычет. Но его молитвы вряд ли кто-то сейчас услышит.       — Ты пожалеешь об этом, — голосом полным ярости и обиды выплёвывает парень и встает с места. Девочки позади него испуганно вжимаются в друг друга, но одна все равно не прекращает снимать все на телефон.       Попытавшись глазами прожечь глубокие дыры в друг друге, они хватаются за грудки и трясущимися руками выдерживают напряжение. Чонгук начинает поднимать Тэхена за ткань его, наверняка дизайнерского, свитера, а тот беспомощно дёргает ногами.       — Поставь меня на землю, придурок! — испуганно вопит Ким, а крепкие предплечья и бицепсы Чонгука дрожат не от того, что ему тяжело поднять этого заносчивого идиота, а от того, что он сдерживается, чтобы не столкнуть его с потолком.       Парень на мгновение думает, что не сможет остановить себя. Лучше он покалечит эту занозу и Тэхен будет ворчать в больнице, чем продолжит терроризировать его и остальных здесь. Но на другом плече у него голос правосудия и милосердия. Какой из него герой, если он не может справиться с собственным гневом? На секунду его злобный взгляд в чужие потерянные глаза даёт осечку. А на правильное решение наталкивает громкий кашель в аудитории:       — Я вам не мешаю, молодые люди? — услышав мистера Уинстона, который вернулся в помещение, Тэхен еще более потерянно хватается за запястья Чонгука, а тот возвращает его на пол, — Надеюсь мне показалось. Ведь вы оба знаете, что драка — это прямая дорога к отчислению из университета, — мужчина внизу медленно проходит к своему рабочему столу, но кажется Чон отчётливо видит строгий и осуждающий взор, подаренный Киму, — Вам повезло, что у меня проблема со зрением. Но может случиться такое, что в следующий раз моё бельмо увидит все отчётливо, — голос железный, бесчувственный. У половины студентов мороз густо пробегается по коже.       Чонгук выдыхает последний огонь из лёгких и даже не смотрит на смолкшего Кима. Русые волосы помокрели на висках, а дыхание участилось. Оглянувшись, Гук замечает, что Чимина позади него уже давно нет. А возле мистера Уинстона проходит Нора, опустив вниз тёмные глаза. Наверняка это она позвала мужчину, потому что дико испугалась из-за намечающейся драки.       В аудитории с настежь открытыми окнами становится душно, и Чон оттуда выбегает. Ему мерзко находиться на том месте. Хоть он и не покалечил никого, все равно выпятил наружу свою паучью ярость. А это неприемлемо и глупо, даже если ты очень хочешь сбить спесь с какого-нибудь придурка. Да он не жалеет, что не смолчал, но пощечина и дальше по списку, наверное, были лишними. Не в университете, не при одногруппниках, не при Чимине в конце концов. Чонгук бежит по коридору в надежде найти именно его.       В туалете, где остро пахнет моющими средствами, умывается ледяной водой и глядит на раздутые вены на запястьях, закатав длинные серые рукава. В зеркале находит свои потерянные глаза, а сбоку — блондинистого парня, который ладошкой под очками чешет красноватое лицо. Чимин медленно подходит к раковине, пока Чон не дышит.       Тут в целом холодно, но парню становится нездорово жарко и жгучий зуд пробегается по вспотевшей спине.       Блондин моет руки, глядя вниз, и парень рядом думает, что тот слишком загружен мыслями и совсем не рад какой-либо компании. Тем более его. Но тот вдруг поворачивает голову, являя свое серое и усталое лицо, и парень рядом застывает.       — Не ожидал от тебя, Чонгук. Спасибо, наверное… — негромко произносит он и выключает воду.       Гук не может закрыть свой так по тупому открытый рот, который ко всему веселью еще не может сказать в ответ хоть что-нибудь.       — Не за что, — он смущённо чешет затылок, — Ким Тэхен, если честно так надоел. Ты же не слушаешь бред, который он несёт, верно? — он осторожно поднимает на Пака глаза. Это так странно. Стоять с ним один на один и разговаривать.       — Конечно нет, — блондин тихо ухмыляется и тоже смотрит на Чонгука.       Между ними молчание. Оно такое непонятное, возможно Чон выдумывает на почве своей влюблённости, но в воздухе как будто случаются химические реакции.       — Ладно, — говорит Пак и Чон тут же прячет сладкий шоколадный взгляд на мыске его черных конверсов. Ну и пытка. Чонгук может поклясться, что уложить Носорога не сложнее, — еще раз спасибо. Ты… Круто перепрыгнул через стол. Как в кино, — он скомкано улыбается, поджимая губы, и торопливо двигается к выходу.       Гук стоит на своём месте, словно его вбили в эту голубую плитку. Он сжимает кулаки до побеления кожи — если он сегодня повёл себя как самоуверенный парень, заткнув Тэхена, почему же сейчас молчит?       — Чимин! — наверняка звучит глупо. Но Чон блокирует такие мысли.       Пак останавливается. Его лицо не излучает никаких понятных эмоций, сплошная головоломка и загадка. Уравнение, которое не по силам Чон Чонгуку.       — Может ты как-нибудь расскажешь мне про тепловые реакции? Я так много пропустил пар по химии… Было бы классно, если бы кто-то меня подтянул, — его щеки густо багровеют, но Чон старается доброжелательно улыбаться.       Чимин наконец выдаёт эмоции глазами — удивление, смешанное с какой-то усмешкой. Его губы складываются в мягкую ухмылку, и он оглядывает Чона с ног до головы.       — Хах, — лишь выдаёт он, тихо и беззлобно, опустив глаза вниз, и, поправив очки, оставляет Чонгука наедине с самим с собой.       С гормонами, с дофамином там и другими парнями. С внутренними криками. С абсолютным непониманием, что может значить это «Хах».       

      ***

      M83 — Midnight City

      — Он смутился. Это точно, — шуршащим голосом повторяет Ким.       Нью-Йорк так будоражит кровь в венах, стоит увидеть его ночью. Этот город не засыпает. Он горит тысячами огоньков людских жёлтых окон, красно-желтых фар, зелёных светофоров и белых фонарей. Дома светятся и расчерчивают все вокруг расплывчатыми неоновыми контурами, машины гудят и трезвонят, прохожие размером с муравьев внизу смеются и торопятся кто-куда. Небоскрёбы пролетают мимо бесконечными вереницами света и темноты, звуки смешиваются в бурлящий уличный шум. Потоки прохладного воздуха обнимают все тело, которое без веса проносится над дорогами и переулками, взмывает вверх над башнями и взлетными полосами. Человек-паук пробегает по стеклу очередного бизнес-центра и видит в его поверхности тысячи своих отражений. Он готов даже не выпускать паутину пару мгновений — упасть навстречу горячей и кипящей земле спиной и поймать ветер кончиками пальцев, облачёнными в крепкий спандекс.       И в самую последнюю секунду вновь взлететь навстречу тёмному небу.       — Боже! Я не могу, Джун! Давай прекратим это обсуждать, я сейчас взорвусь от нервов. У меня даже что-то вскочило на носу от такого стресса.       — А может это из-за тех шоколадных батончиков? — Мэй приносит бесплатные из центра каждый вечер, — Ты когда над встречкой пролетаешь, мне ничего не слышно.       Чонгук еще раз прикасается пальцем к виску, попутно выпуская заряд паутины, чтобы зацепиться за крышу магазина. Он настраивает новую разработку Джуна — что-то типа встроенного в костюм телефона.       — Так удобнее! Больше не придется прыгать в окно, когда ты позвонишь, чтобы справиться о любимом друге!       Намджун в этот момент сидит у себя в квартире на кухне, за древним, но примерно пятьсот раз усовершенствованным своим владельцем, ноутбуком и тщательно следит за перемещением паучка. Он клонировал образцы камеры, как и обещал, и вручил Чонгуку собственный айпад, чтобы была возможность следить за всеми музеями одновременно. Но только снаружи.       — Пять уже есть. Так наши шансы стали хоть немного выше, — выдыхает парень, уже прилипнув к стене очередного памятника культуры и устанавливая наблюдение, — И я все еще подключен к полицейской волне.       — Прибавь мои взломанные навигационные каналы, — Ким кликает на нужную программу и тут же видит разноцветные маячки на карте, — Если он только из-под земли в них не зарывается. В чем я очень сильно сомневаюсь.       — Чем ты там шуршишь на фоне? Черт, я так есть хочу… Готово! Работает? — он закрепляет камеру липким комком паутины, для лучшей фиксации, и следит чтобы загорелась маленькая красная лампочка.       Намджун делает несколько кликов по горячим клавишам на клавиатуре и на экране появляется новое окно с видом на улицу вокруг музея.       — Ага, теперь давай вторую… Да ко мне бабушка опять пришла. Снова отчитала за бардак, сказала, что я мучаю Тони. Принесла кимпаб. Говорит, что меня нельзя одного оставлять и питаюсь я тут невесть чем. Я думал съеду и избавлюсь от этой гиперопеки, но нет же!       Под эти расслабляющие причитания друга, Чон сосредоточенно выдвигает нужные детали в корпусе очередной камеры и примеряет ее на архитрав музея.       — Она еще такая, я останусь ночевать с тобой! Нет, подожди, ты не готов к этому. На одном диване! Это просто кошмар, Чонгук, может я чего-то не понимаю, но я же уже студент! Я, конечно, уговорил ее, что лягу на полу, но… Не суть! Я маме позвонил, а она меня дурит, что вообще не причастна к этой диверсии. Боже. Кто им поверит! Они меня с ума сведут! Я даже если в Токио перееду, они меня там найдут и проберутся в мое жилище… И еще на жалость давят…— после очкастый начинает невнятно материться на родном корейском, вряд ли замечая, как он перепрыгивает на другой язык.       А Чонгук умилительно смеётся над этой тирадой, забираясь на достаточно высокое здание, чтобы видеть город, находиться в примерно равном удалении от всех нужных объектов и в комфорте наблюдать за музеями.        Всё-таки хорошо, что однажды, а именно в выпускном классе, Джун из-за глупой случайности узнал главный секрет Чон Чонгука. Пришёл к ним на ужин раньше обычного и увидел, как паучок по потолку полезет к шкафу, чтобы переодеться. И теперь последнему не так одиноко ползать уже в городе по ночам.       — Зато ты можешь поесть нормальную еду! — оптимистично замечает Чон. Его желудок буквально прилипает к спине, напитавшись одними лишь макаронами с чеддером.       — Ты вот тоже, слетал бы и купил себе что-нибудь, долго же сидеть. Я бы предложил сериал посмотреть, но… — очевидно это плохая идея.       — Моя жизнь сама как сериал, — паучок усаживается поудобнее и ставит перед собой планшет на подставку из чехла. На нем еще стикеры с Пингвиненком Пороро, — Неа. Не сойду я с этого места. Буду сидеть тут пока не поймаю гада! Я говорю тебе, Джун, я чувствую, что сегодня мы его поймаем! — он поднимает вверх красные кулачки.       Увидел бы кто, хорошо бы посмеялся с этой картины — человек паук сидит на крыше перед планшетом с детскими стикерами в позе лотоса. Отличный материал для мема.       — Кстати о «мы». Там, кажется, бабушка проснулась… Вот же, — друг измученно стонет в трубку, — Она сейчас опять будет мной манипулировать! Чтобы я спать лег перед университетом. Ба, я пытаюсь поймать очень опасного грабителя музеев!.. Это по-настоящему! Не делай из меня ребенка, я уже давно в такие игры не играю! … — Чон улыбается, улавливая на фоне женский недовольный голос, — Я к тебе вернусь позже. Позвони мне, если начнёшь за ним погоню. Постараюсь конечно не заснуть, но знаешь миссис Ким так методично храпит, что боюсь не выдержать.       Чонгук вздыхает, глядя на вывеску пиццерии в нескольких кварталах от него и тусклый экран планшета, на котором не происходит ничего интересного.       — Давай. Удачи тебе там.       — Даже не знаю, кому из нас она нужнее, — усмехается Ким, заставляя Чона улыбнуться, — Отключаюсь.       А вот Человеку-пауку, судя по всему, совсем не скоро удастся встретиться с мягкой подушкой. Потому что он сосредоточен, силён и настроен как настоящий охотник на преступника. Ничего не заставит его сдаться, и Чон будет сидеть на этом месте до первого звоночка о нападении на музей.

      Double Dee — Lesson 3 (OST Spider Man No Way Home)

      Проходит пятнадцать минут монотонной слежки, и парень думает: «Может лучше все-таки летать и проверять здания каждые двадцать пять минут?». Окей это не эффективно. Да это уничтожит его мышцы. Но это, черт возьми, не так утомляет!       — Ну нет, паучок, это не победит тебя так легко! — упорствует парень.       Через тридцать минут Чонгук сменяет тупое сидение перед экраном лёгкой зарядкой. Выполняет свое ежедневное кардио и разминает ноги, совмещая приятное с полезным — так он точно не заснёт и будет уже разогрет перед отчаянной погоней.       — Сто пятьдесят один, сто пятьдесят два… — отжимания тоже не будут лишними. Паучок делает пятьсот подходов, не отнимая глаз от экрана.       Час нахождения на крыше наталкивает на идею переслушать весь свой плейлист. Это все равно не мешает наблюдать за айпадом, а погода и атмосфера отличные. Вид на горящий цветными огнями город, небо иссиня чёрное — сплошная романтика.       Сначала парень весело зажигает под Queen и Double Dee, подтанцовывая на высоте с белыми проводными наушниками в ушах. Но когда включаются меланхоличные мелодии Эда Ширана…       — Ну вот проклятье. Теперь я думаю о Чимине… Какой кошмар… Я же с ним сегодня разговаривал!       Уже лежа на спине и глядя в пустоту беззвездного неба, на мгновение позабыв о слежке, Чонгук репетирует их не существующий разговор:       — Черт спасибо, что помог мне с этим! Такой длиннющий полимер, правда забавно? Ах да он же бесконечен. Черт, Чимин ты такой умный… Давай встречаться. Тебе нравятся парн…? Черт, где?! — он вскакивает и утыкается глазами точно в запись с камер.       Ничего нового. Но лучше больше не отвлекаться.       Так проходят еще два часа. Чон не выдерживает и спускается вниз с планшетом в руках, в поисках круглосуточного магазина. Его живот не вынесет никакой схватки если будет так безнадёжно пуст.       — Классные наклейки, — с каменным лицом замечает пингвинов полный парень на кассе, в зелёной кепке с эмблемой магазина.       — Спасибо, — весело благодарит паучок и тыкает пальцем ему за спину, — можно еще вон то банановое молоко?       Продавец недовольно и лениво выдаёт ему пару жёлтых упаковок.       Спустя три часа Человек-паук уже доедает все свои снэки на все той же крыше, натянув часть маски к носу. Он стряхивает остатки чипсов с груди и довольно растирает ладони — настроение повысилось и силы снова начали наполнять тело. Усталость как рукой сняло, после того как повысился сахар в его крови. А Чон к простым знаниям биологии знает еще по себе, что если он поест, то точно не сможет заснуть еще часа три.       — Теперь я понимаю, как тяжело приходится охранникам… А ведь им платят сущие копейки!       Может быть этой ночью ничего не произойдёт, и его фантом-грабитель или призрак музея решил залечь на дно? Кто же стоит за этими искусными и чистейшими преступлениями? У Чона даже нет вариантов, ведь все известные ему негодяи слишком тупы для такого. Будет очень обидно, если Человек-паук уйдет ни с чем, ведь завтра, его вторую личность — Чонгука, ждут важные занятия в университете, а он проведёт день в амплуа зомби. Но все же, паучье чутье где-то на подкорке сознания убеждает, что эта монотонная слежка не зря.       Ну а пока Чон замечает след от сырного соуса на экране, который оставил во время трапезы и принимается его упорно оттирать.       — Джун будет ворчать. Вот ты Чонгук неблагодарный свин, взял планшет и в конец его… Запачкал, — под своим пальцем парень внезапно замечает короткое, но очень явное, на фоне тянущейся до этого на экранах тишины, шевеление. Он проверяет ещё раз. Не показалось.       На крыше музея современного искусства в Мидтауне — чёрное пятно неизвестного. Кажется, Чонгук наконец то засек того, кого очень хотят найти и поймать полиция и руководство музеев. И он сам.