Amor non est medicabilis herbis

      Хонджун поправил капитанскую шляпу, пройдясь рукой по отросшим за время плавания волосам, которые по-хорошему отстричь надо, да только ему уж больно понравилась эта прическа, и только потом соизволил обратить внимание на юношу. Несмотря на то, что тот был связан и стоял на коленях, он смотрел на пиратов с гордо поднятой головой и рассеченной нижней губой. Капитан невольно подумал, что не хватает только встречного ветра, который красиво бы развевал волосы пленника, чтобы все происходящие окончательно походило на сцену из романов, которыми постоянно зачитывался квартирмейстер.       Он хмыкнул, а потом резко схватил «зайца» за подбородок, чтобы хорошенько рассмотреть. Красивый, зараза: кожа белая, как дорогой китайский фарфор, волосы глубокого чёрного цвета, а тёмные глаза сверкают от злости. За такого на чёрном рынке на Дальних островах отвалят кругленькую сумму и сразу же уведут в увеселительный дом развлекать извращенцев из высшего света. Даже жаль их немного — не увидят, какой красоты они лишились из-за пиратов.       — Как звать?       Парень прищурился, внимательно рассматривая Хонджуна, как будто решал стоит ли ему вообще открывать рот или нет.       — Юнхо, — в конце концов тихо произнёс.       — Красивое имя красивому человеку, — отметил пират, не переставая крутить лицо парня, как будто целенаправленно что-то искал.       — А вы капитан этого судна? — слегка покраснев ушами, что вызвало усмешку на губах Хонджуна, осмелился поинтересоваться Юнхо.       — Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Тебе так не кажется? — большой палец невзначай остановился на раненной губе и сильно надавил, вызывая чужое шипение.       Глаза юноши гневно взметнулись к мучителю, обещая все мысленные и немысленные кары за такое отношение. Хонджун же, упиваясь чужой злостью и беспомощностью, улыбался той самой улыбкой, от которой даже у опытных пиратов шли мурашки по коже.       Неожиданно послышался грубый голос:       — Корабль на горизонте!       Капитан поморщился, и, кинув на пленника последний взгляд, отпустил, как будто только что решил для себя нечто очень важное.       — С какой целью ты пробрался на корабль? Захотелось испробовать на себе изощренный способ самоубийства?       Юнхо растерялся от этого простого вопроса, как висельник, которому заместо того, чтобы одеть мешок на голову, суют в зубы дорого яство. Он определённо ждал удара под дых.       — Дело в том, что… Что я…       Хонджун лениво поднял правую бровь:       — Ты пробрался к пиратам, чтобы в итоге заикаться перед ними?       — Нет! — парень воскликнул, а потом испугавшись собственного всплеска эмоций, опустил голову. — Дело в моем отце. Он нашёл мне невесту. Это брак по расчёту. А я… Я не хочу так. Я хочу свободы, хочу жить своей жизнью, а не потакать желаниям своего отца. Я по любви хочу…       — Поэтому ты сбежал. — подвёл итог Хонджун, теперь рассматривая парня под другим углом.       Он все никак не мог насмотреться на чужое лицо. Как выкинутый на необитаемый остров моряк вглядывается в соленую воду моря, размышляя пить или не пить, так и пират присматривался к юнцу, размышляя стоит ли ему верить или нет. Но тут Юнхо сморщил нос, в полной мере ощущая благовония, исходившие от мужчины, лишенного благ цивилизации, и в тот же миг все воспоминания в голове Хонджуна соединились в звенья, и соединяясь друг с другом, стали одной прочной цепью, на конце которой, как якорь, был эпизод встречи с капитаном Королевского Флота. Он наконец-то понял, почему этот юнец его так зацепил.       — Я не знал, что это пиратское судно, правда. Просто пробрался на первый корабль, а там надеялся исчезнуть с концами где-то в другой стране.       Ложь. От начала до конца. Спектакль одного актёра, чья труппа уже спешила ему на выручку. Скоро на сцене станет тесно.       Хонджун кинул взгляд на море, оценивая расстояние до корабля и его примерную скорость, а потом резко схватил пленника за грудки. Юнхо ахнул от неожиданности и боли, но давать времени на осознание происходящего ему никто не собирался, со всей силой начиная тащить по палубе на потеху остальным пиратам. Ему оставалось только упираться всеми конечностями, сопротивляясь насильному перемещению, которое к счастью или несчастью длилось недолго — юноша успел только удивиться той мощи, которая таилась в казалось бы небольшом теле капитана.       Хонджун со всей силы приложил свою ношу о борт корабля, не без удовольствия наблюдая, как чужое лицо искривляется от боли. Он даже не стал скрывать, что кривая гримаса на этих прекрасных чертах вызывала у него столько садистского наслаждения. Не будь здесь лишних глаз и ушей, возможно был бы и немного иной сценарий для его дальнейших действий.       — В следующий раз придумай что-то поубедительней, чем эти розовые сопли, офицер.       Пират резко дёрнул ворот рубашки, открывая вид на клеймо и подтверждая все свои догадки. Таким вот подарком награждали каждого пса Короны, чтобы те не смели забывать кто их истинный хозяин. У Хонджуна даже промелькнула шальная мысль поставить поверх свой знак, чтобы поиздеваться еще больше над юношей, посмотреть как тот окончательно ломается. Но вместо испуга в глазах напротив разрасталось пламя азарта и решимости. Капитан криво усмехнулся, все пристальнее и пристальнее вглядываясь в пленника.       Юнхо нравилось то, какие повороты приняла его выходка. Он бы определенно разочаровался, если бы неуловимый пират, вечно ускользающий от правосудия, повелся на столь очевидную уловку. Поэтому цепной королевский пес даже не стал тратить силы, чтобы попытаться как-то оправдаться, смысл? Юнхо позволил удовлетворенной ленивой улыбке расползтись по губам, а телу обманчиво вальяжно расположиться на борту — как будто он загорать сюда пришел, а не выполнять важную миссию. Правда ткань, которую натянули чужие кулаки, больно впивалась в кожу, но это такая мелочь по сравнению с возможной смертью, что офицер решил просто не обращать внимания.       Капитана не могла не восхитить та сила, которой повеяло от пленника, как только с него сорвали маску, раскрывая личность. Хонджун невероятными усилиями подавлял в себе желание вцепиться зубами в фарфоровую кожу, позволяя себе лишь игриво заправить волосы противника за ухо, чтобы потом почти не касаясь кончиками пальцев пройтись по его щеке и сильно сжать челюсть, приближая к своему лицу.       Они замерли, как два хищника, готовые в любую секунду вгрызться друг другу в глотку.       — Тогда до следующего раза, капитан! — сказал Юнхо, вдребезги разрушая момент, и в тот же момент Хонджун толкнул его в море.       Он даже не сомневался в том, что этого неудавшегося артиста сразу же подхватят на догонявшем их корабле. А также был готов поставить свою любимую шубу на то, что судьба ещё не раз и не два столкнет их носами, и жаждал, чтобы в следующий раз не было лишних глаз.       Ну, а пока…       — Всем приготовиться! За нами погоня!