Разрешите Вас

      Арсений проверяет задания по списку. Вроде бы, всё сделал. Он останавливается глазами на инязе. Цокает и мотает головой.       Воспоминания приходят сразу же. И сколько не пытайся удержать свои фантазии, свои мысли в узде, иногда бывает сложно сдерживаться. Но Арс не дурак, у него есть свои способы справиться с этим.       – Уснул, что ли? – вдруг машет перед голубыми глазами рукой Стас.       – Задумался, – Арс кривится, – чего тебе?       – Во, смотри, – к Попову двигают листки со статистикой, – не только таблицы, а ещё и правки наших прошлых периодов. И пояснительная бригада внизу, как тебе?       – Подожди, смотрю.       – Мне-то по большому счёту похуй, когда именно он писал отчёт, просто странно.       Стас встаёт, выходит из комнаты, и Арсений наконец-то может сосредоточиться в тишине. Да, странно. Начиная с того, что в листике пометки карандашом, которые никогда не делает Ивлев, кончая самой структурой.       До ужаса чётко. Упоминание о прошлых периодах – вот оно, чуть ниже, тоже точное. Ни одного лишнего слова, придраться не к чему.       Взгляд Арсения вдруг падает на две некрупные буквы «I.S.» около колонки "прибыли/убытки".       – Income Statement, – проговаривает Арс вслух и тормозит. Ещё раз скользит глазами по буквам.       Английский, а?       Его губы расплываются в хитрой ухмылке. Он сосредоточивается. Разглядывает весь листок, смотрит во второй. Сам пока не знает, что ищет… нет. Он ищет кое-что определённое. Где же оно может быть?       Арс не знает, на каком по счёту листочке он находит это. Он медленно вдыхает и опирается локтями на столешницу.       На странице, справа, в стороне от основных записей, красуется обведённое в кружочек число процентов. Попов открывает свою тетрадь по инязу. Пролистывает до единственной проверочной, которую они писали в тетрадях, и которую препод проверял сам.       Нашёл.       Один в один. Даже штришок начала и конца кружочка совпадает.       О, да.       Арсений видел этих двоих в коридорах, в столовой, даже на улице возле вуза. Они хорошо дружат, так почему бы Шастуну не помочь Ивлеву с финансовым отчётом?       Попов удовлетворённо откидывается назад, лезет в свой телефон, листает контакты и тыкает подходящий. Ему надо расслабиться.       – Ты прав, – просто произносит он, когда Стас заходит обратно в комнату. – Ему помогли.       – Как узнал?       – У него и спроси.       Стас замирает, не доходя до своей конечной точки, а нужный Арсению человек берёт трубку.

§

      Пока Эд держал руку под холодной водой, рана не ныла, наоборот, было кайфово. И было не особо больно умывать лицо. Но стоило Шастуну усадить его на диван напротив телевизора и начать манипуляции с приблудами, которые он только что купил в аптеке, начало жечь.       – Потерпи немножко, – тихо приговаривая, не останавливается Антон. Выграновский только и может, что сидеть неподвижно. На этом самом диване, где он какое-то время назад в который раз палил его фотки.       Он чуть наклоняется вперёд, старается почти не шевелиться. Прикрывает глаза и даже не вздрагивает, пока ему дезинфицируют раны. В руках старшего мокрая ватка, что аккуратно, почти невесомо обходит разбитые костяшки, добротный порез около локтя и ссадину от чужого кулака на скуле.       Эд никогда не чувствовал себя вот так. Хочется скрыться от чужих сказочных глаз и одновременно растянуть этот момент на долгие годы. Хочется, чтобы он не видел эту уязвимость, эти раны, но охота показать ему ещё больше. Всё, что он захотел бы увидеть.       В ход идёт стерильный бинт, и Эд приподнимает бровь.       – Это лишнее, – но Антон тут же делает недовольное лицо.       – Это просто бинтик. Дай руку.       Эд не спорит. Ещё немного аккуратных движений, Антон проверяет его локоть с разных сторон. Лишь в этот момент Выграновский замечает: Антон стоит на коленях и внимательно оглядывает уже костяшки, удерживая в руках его пальцы.       – Да уже нормально.       – Надо намазать, – и немедленно достаёт мазь из кулька. Эд про себя удивляется, как Антон быстро сориентировался и потащил его в аптеку. Продумал всё наперёд.       Зелёные глаза изучают его лицо.       – Что, и здесь? – улыбается парень, поворачивая голову немного в сторону, чтобы Антону было удобнее тянуться.       – Прости, – он наносит ватной палочкой мазь и тут же дует. Эд скалится.       – Та не извиняйся, это же не ты.       – Всё равно, тебе же печёт. Твой друг ещё не знает?       – Да куда там, я только осознал, что произошло – и тут ты.       – Надо сказать ему, – со всей серьёзностью убеждает Антон, как будто ему кто-то перечит.       – Боишься, что он придёт и застанет нас?       – Ха, – Шастун почему-то щетинится, – очень смешно. Вообще-то, я серьёзно. Так что?.. Подрался с друзьями?       – Вот ещё, – кривит губы Выграновский и пожимает плечами. – Пацан какой-то сильно грубил девчонке.       – А девчонка-то где?       – Не знаю, убежала.       Эд хмурится, ложится головой на спинку дивана и пробует шевелить правой кистью.       – Осторожно. Надеюсь, к утру уже не будет так болеть.       – Спасибо, – Эд быстро поднимает голову, осознавая, что ещё ни разу не поблагодарил Антона. Тот обмер всё в том же положении, упирается взглядом в царапины на лице и, наверное, думает о чём-то своём.       Выграновский не спешит вырывать того из потока мыслей. Но в какой-то момент рука Шастуна тянется к щеке Эда, и большой палец очерчивает кожу около ранки.       Они оба застывают.       – Ой, – Антон так же внезапно одёргивает руку, – задумался, извини.       – Ты… ничего, – Эдуард ловит руку и кладёт обратно себе на щеку. – Порядок. Только не дёргайся так.       Антон быстро-быстро хлопает ресницами. Прелестно смущается, смотрит в пол, и Эд не может оторвать от него глаз.

§

      Кирилл совершенно не низкий, но ему приходится подниматься на носочки, чтобы достать до губ мужчины. Он кладёт руки на широкие плечи, пока его ягодицы мощно сжимают.       – Я не буду сегодня сдерживаться, зайка, – хриплым от возбуждения голосом сообщают ему. Но Кирилл готовился, Кирилл понимает.       – Садись, я вниз пока, – он толкает мужчину в грудь и тот послушно падает на край кровати.       Колени парня тут же встречаются с линолеумом, руки тянутся к чужим штанам.       – Я сам. Снимай всё с себя, – приказывают ему и он стопорится.       Что ж, ему подходит. Он скидывает одежду и пропускает знакомый член в горло, почти не давится, даёт возможность другому человеку расслабиться. Через время его грубо долбят в рот, и это лишь разогрев, он знает по опыту.       Спустя несколько минут он извивается на кровати под крепким телом.       – Обхвати меня ногами, – диктуют ему, а он и не против подчиниться.       Когда его усаживают сверху, в позу наездника, он с удовольствием скачет на крупном члене, пока его бёдра с силой сжимают.       – Хочу внутрь.       – Давай, Арс, – Кирилл практически ложится на него, тянется губами ко рту, развязно целует. – Давай!       Он чувствует, как его заполняют, как из его тела неспешно выходят и напоследок лишь поглаживают по спине несколько раз.       Арсений всегда такой, но кто сказал, что Кирилла это не устраивает?

§

      Илья мнётся, теребит в руках проверенную работу. Явно не ожидал, что получит высший балл. Лепечет что-то про «очень нравитесь», тут же испуганно добавляя, что речь о преподавании.       Антон понимающе улыбается.       – Вы мне тоже нравитесь. Вообще, в этом году вы все очень талантливые.       Макаров задержался после пары, чтобы это сказать, так что Антон ещё раз улыбается и похлопывает его по локтю. Всё же, он куда лучше в общении, чем сам Шаст. Илья делает шаг назад.       За его спиной проходит компания со среднего ряда. Рома, как обычно, громко прощается, а остальные кивают.       Антон отвечает, конечно отвечает, ведь он хороший преподаватель. Когда-то он в это поверит. Когда-то он перестанет теряться и натыкаться на… это.       Голубые глаза прямо кинжалом в сердце. Что ж его так ебашит? Арсений косится на него секунду, прежде чем отвернуться и продолжить разговор с Каграмановым.       Антон на миллиметр близок к тому, чтобы послать это всё нахер. Он остаётся один в аудитории с липким, противным ощущением.       Он не знает, что ему делать.       На этот раз он едет домой первым: Позов задерживается. Антон моет руки, переодевается и заходит в доставку. Выбирает любимую пиццу Димы и проверяет время. Курьер должен добраться как раз к приезду Поза.       Шастун устало трёт глаза. Руки сами по привычке заходят в мессенджер, и взгляд скользит по чатам. В преподавательский даже заходить не хочется, слишком устал. Лера прислала что-то в личку, но Антон решает, что посмотрит потом.       А вот из недавних интереснее: Эд что-то написал. Антон вспоминает ссадину на лице парня и поджимает губы. Нужно спросить, как он.       От этого удерживает новое уведомление. Антон чуть не ахает, когда понимает, кто ему пишет.       Ars       Антон Андреевич,       Вы забыли скинуть тему       Он незамедлительно выходит из диалога, не забывая упрекнуть себя по пути. Заходит в общий чат с первокурсниками. Действительно, забыл.       Отправляет тему, перепроверяет, чтобы сообщение было точно в том чате, где нужно, и возводит взгляд к потолку. Смутная мысль, почему не староста ему напомнила, разбивается сразу же. Какая вообще разница.

      you      

      спасибо.      

      Шаст раздражённо прикусывает губу. Ну да, надо было обязательно поставить эту точку, чтобы Арсений понял, как Антон негодует.       Следующее входящее вызывает ещё +20 к негодованию.       Ars       Вы высыпаетесь?

you      

      да, не волнуйтесь      

      Ars       Вы так помогаете своим студентам,       вот я и подумал       Ars       Особенно Илье Макарову       Ars       Ему, наверное, сложно вдвойне,       он же племянник Ивлева       Антон цепенеет, в сознании сразу рождаются сотни вариантов, откуда Попов мог узнать и что хочет этим сказать. На языке чувствуется солёный привкус: он раскусил щеку до крови.       – Какой же ты…

      you      

      нет, Арсений.      

      you      

      ему просто сложно      

адаптироваться с его      

мягким характером )      

      Ars       Так кому Вы помогаете,       ему или себе?       Антон издаёт невнятное мычание, морщится, вбирает в себя побольше воздуха. Пробило.       – Да это же, нахуй, не твоё дело, – шипит он от злости, блокируя телефон, но тут же заходит обратно.

you      

ещё раз спасибо за помощь.      

      Ars       Простите, я не так выразился)       Ars       Я всё ещё не сомневаюсь в       Вашей проф.пригодности.       Прекрасно, что Вы помогаете       ему адаптироваться.       Не так он выразился, конечно. Ещё и всех вокруг себя держит за последних дураков. Сука, Антон и так понимает, что в случае с Макаровым работает перенос. Понимает!

      you      

      спасибо за одобрение      

      you      

и за ваши ценные замечания      

      Ars       Хотите этим что-то сказать?       Ars       Это из-за теста?

      you      

      нет.      

      you      

      я тоже не так выразился,      

прошу прощения      

      you      

      насчёт теста это моя      

оплошность, готов      

повторить это ещё раз      

      Ars       Зато в финансовых отчётах       Вы оплошностей не допускаете       Сука. Эти слова громоздким булыжником бьют по голове. Противные мурашки оббегают позвоночник.

      you      

      я не понимаю, о чём Вы      

      Ars       )       Вот сука. Антон отбрасывает мобильный, судорожно вздыхает и начинает раскачиваться вперёд-назад. Кровь закипает, а пальцы, наоборот, превращаются в ледышки. Как он вообще мог узнать?! Как?       Антон выходит из диалога. Пролистывает чаты и останавливается на том, что с Эдом. Чувствует, как внутри подуспокаивается шторм. Внезапно хочется говорить. Хочется делиться, и это странно.       Ed       ты был прав, мне сегодня       лучше :) сам как?      

      you      

      знаешь, я не могу нормально      

спать, наверное, поэтому      

такой рассеянный      

      you      

      даже не знаю, что делать      

      Ed       хочешь пройтись?       например, завтра?       Хочет ли Антон завтра пройтись? Да, неплохо было бы. В голову лезут странные мысли. С одной стороны, действительно прикольно. И этот парень прикольный, и так комфортно с ним, но есть проблема.       Антон трёт переносицу. Это же всё ещё Выграновский, парень с четвёртого курса. Куда им вместе гулять? Не очень этично, что ли.       «Но ведь он пока что не студент, – подсказывают откуда-то с левого плеча, – а я пока что ему не препод». Антон смотрит на аватарку и пронзительные голубые глаза.

      you      

      давай )