упрямый или бесстрашный

Ойкава всегда был таким. Знойным как дождь после жары, недосягаем в своих мыслях и вечно жаждущий того, что Иваизуми не мог разглядеть. Ему не всегда нравилось то, насколько его лучший друг был одержим своими сумасшедшими желаниями, ведь Хаджиме точно знал, что тот сотрётся в кровь ради достижения цели. Так было всегда. И Иваизуми, где-то там, далеко, глубоко и прочно, знал, что никогда не сможет помочь Тоору. Хаджиме начал думать, что его кровать уже начинает ненавидеть его. Он пролежал все утро и день,не в силах встать. После матча с Карасуно вся команда была разбита, в том числе Ива-чан. Конечно, он знал, что справится с этой апатией и пойдет дальше, как и остальные, но что-то разбивало его грубое сердце вдребезги, что-то заставляло его приковаться к кровати и запереться в комнате. Ведь он точно знал, что его лучший друг все это время после краха не предавался грусти и печали, его лучший друг все это время проводит с мячом в одиночку, наверняка по-дурацки поправляя свою прядь шикарных волос, принимаясь за новую подачу. Иваизуми готов поспорить, что его друг детства мало спит, почти не ест и тренируется на износ, анализируя каждый свой шаг, приведший к проигрышу на матче. Да, Хаджиме все это знал, и именно поэтому ему было страшно видеть Ойкаву таким. Было страшно снова отчитывать его за безответственность и пропущенный завтрак, внутри ощущая полную беспомощность. Ведь Ойкава улыбнется, прикинется дураком, соврёт, что слушается, а как только они разойдутся по домам, продолжит истязать себя. Уже скоро матч за национальные между Карасуно и Шираторизавой, так что Иваизуми собрался мыслями, чтобы привести себя в порядок и намереваясь пойти туда. Может, хоть так он отвлечётся от навязчивых мыслей и немного проветрится. Тем более вчера ему пришлось немного попереписываться с Ойкавой,ведь тишина между ними двумя никогда не присутствовала больше одного дня.Первым тогда написал Тоору,спросив,идет ли Ива-чан на этот матч,на что Иваизуми ответил: «Если будет время», а сам Ойкава излишне яростно ответил ему: «А я ни за что не пойду.Меня выбесит любой,кто из них выиграет!», что было похоже на правду,так что его там Иваизуми точно не встретит. Уже дойдя до станции, он начал чувствовать, как непривычно холодно сегодня. В тот день краха было до невозможности жарко,хотя это уже октябрь. Они с Ойкавой и виделись в последний раз как раз вчера. Он помнит, как сам не смог сдержать слёз, как Тоору хлопнул его по спине, после чего то же самое сделал Макки и Матсун. Он понимал,что все кончилось, но в тот момент у него вырвалась та фраза: «Если я не смог тогда забить... Разве я имею хоть какое-то право называться асом?!», ему правда не было ясно, могло ли все быть по-другому, если бы он тогда забил? Если бы он сделал что-то еще, что-то придумал... После приёма пищи со всеми товарищами, третьегодки тогда отправились одной дорогой, и Ойкава рассуждал насчет матча. «...Все на этом матче выложились на сто двадцать процентов, мы выложились на полную, но все равно тогда Карасуно оказались лучше...», тогда Тоору остановился и повернулся на Ивазуми: «Поэтому, Ива-чан, похвали себя хоть немного, ведь ты сумел идеально подстроиться под мой пас». От этого Хаджиме стало только паршивее. Он прокричал: «И пас был идеальный, и подстроился я идеально, поэтому еще больше бесит, что я не забил!» И в этой ярости Ойкава не уступал ему. Тот прокричал: «А ведь ты прав!!! Но ведь в итоге налажал-то я, когда на той атаке даже не смог нормально мяч принять, это у меня тут горе! Это я тут просто жутко разочарован в себе, ясно?!» Иваизуми не желал слушать вопли друга о том,кто больше страдает, ведь он точно был убежден, что их проигрыш был не из-за Ойкавы. Хаджиме швырнул его подальше, вымещая свое несогласие. Их друзья, Макки и Матсун, прокомментировали это как: «В чем они соревнуются вообще», намекая на то, что это то же самое, когда они с Ойкавой сцепились в самый обычный день, но, кажется, тогда лишь Иваизуми был действительно честен в своих эмоциях. Он правда не может этому болвану винить себя. И дело совсем не в соревновании, кто больше страдает. Хотя, признаться, Тоору правда его тогда взбесил своим тоном. После этого они спонтанно пошли тренироваться, но эта тренировка больше походила на выброс адреналина и злости, скопившегося после плотной еды и слёз. Тоору к вечеру так ни разу и не пустил слезу, что смешно, ведь неплачущий Иваизуми самый первый заревел после матча. Хаджиме это не удивило, нет, но от этого становилось страшнее, ведь вся буря эмоций прольётся именно на него, лучшего друга Ойкавы. И он бы хотел, чтобы это было именно так, но его одолевали сомнения, станет ли Тоору действительно жаловаться своему Ива-чану. И все же, Хаджиме хотел бы разделить всю боль своего придурковатого друга. Закончив хлопки по мячу и наводив уборку в зале, Иваизуми сворачивал сетку, не в силах больше гадать, что же на самом деле чувствует его друг, как из кладовки вышел Ойкава, включая серьезный голос: «Ребята, послушайте меня» Все парни поменялись в лице, чувствуя, что тот хочет выдать что-то пафосно-грустное. Макки попытался остановить эту слезливую речь капитана: «Эй, давай только без этого! Надо закончить на хорошей ноте! Давай не будем бросаться громкими словами!»,на что Тоору отмахнулся: «Замолчи!». В этот момент напрягся и Ива-чан, ведь роль затыкалы всегда исполнял сам Хаджиме. Ойкава сорвался на плач, выкрикивая во весь спортивный зал: «Спасибо вам за все эти три года!», он не смог остановиться, начиная похныкивать, а эти глупые слёзы покатились ручьём из его шоколадных глаз. Первым не выдержал сам Иваизуми, сильно сжав челюсть и прослезившись. Кажется, он только сейчас осознал, что Ойкава был особенным капитаном, он не был похож ни на Савамуру, ни на Ушиджиму. Все ожидали, что капитаном станет Ива-чан, но для Сейджо не было варианта лучше, чем Тоору. Все третьегодки сдались и разревелись, честное слово, как дети, а Макки промямлил сквозь слезы: «Вот именно поэтому и сказал же, не надо этого...». Воротники футболок Аобаджосай еще никогда не были столь солеными и мокрыми. Дорогу до дома они с Ойкавой провели в тишине, каждый из них пытался скрыть свою красноту глаз и хлюпанье носа под сияющей луной. В тот вечер она была до безумия огромной. И вот они прошли площадку, где играли в детстве, автомат с газировкой, у которого любили прятаться от жары, и это молчание уже не казалось беззвучным. Они словно каждый свой шаг приближались к расставанию со всем, что было им дорого. Иваизуми не смел смотреть на друга, боясь увидеть не его, а пятилетнего Тоору с банкой жуков в руках. Но дойдя до стены, где они традиционно прощались и говорили друг-другу «До завтра», Хаджиме сказал: «Ты ведь...». Он не знал, как подобрать слова, которые сидели у него весь день после проигрыша. «...Думаю, ты до самой старости так и не обретешь счастья». Все, что смог рот выдать. Это вся выжимка из слов восхищения и грусти, на какую был способен Иваизуми. Да, он и правда не силён в таких вещах, но он был рад, что на эти неловкие слова Ойкава отреагировал в своём стиле, взбесившись и жалостливо прокричав: «Чего?! Что это за слова такие? Внезапно проклясть меня решил или как?!» Они взаимно сделали вид, что это их повседневный подкол, но оба знали, что значат эти слова. Ойкава никогда не будет до конца счастлив, и Хаджиме страшился мысли, что это так и будет, даже если он победит весь мир. Этому засранцу всегда недостаточно. Он очень хотел ошибаться. Все так же серьезно, Иваизуми продолжил: «На каком бы турнире ты ни одержал победу, ты не испытаешь полного удовлетворения, потому что ты - просто невыносимый ублюдок, который будет гнаться за волейболом до конца своих дней». Пожалуй, на этот раз у него получилось сформулировать мысли лучше. Тоору лишь отчеканил: «Эй, не надо тут обзываться!», внутри соглашаясь с другом. Казалось, на Иваизуми нашло то ли вдохновение, то ли ностальгия, или же он просто не смог смолчать в такой момент: «...Но ты должен продолжать уверенно двигаться вперёд». Тоору не ожидал таких серьёзных слов и его глаза округлились, а Хаджиме застыл, не закончив свою самую слезливо-ванильную речь. Но Ойкава заслужил всего того, что Иваизуми сказал и намеревается сказать. Он повернулся к нему, когда его друг тоже приостановился и сказал: «Ты - партнёр, которым я на самом деле могу гордиться...Ты действительно потрясающий связующий!» Эти признания вырывались у него с самой глубины сердца. Прямо оттуда, где Иваизуми хранил свою теплую привязанность и любовь к другу. Ойкава не смел перебить или посмеяться с его слов. Он лишь еще шире распахнул свои красные глаза, покрепче сжав челюсть. «Даже если команда будет другой, это не изменится!... Но в будущем, когда мы будем сражаться, я тебя просто размажу». Он решил закончить на этом. Он ведь и правда хочет когда-нибудь надрать Ойкаве зад, но правда не знает, насколько это возможно в настоящей игре. Тоору удивлённо промолчал секунду, после чего, наклонив голову вбок, одарил Иваизуми нежной теплой улыбкой, пытаясь скрыть её в вороте мастерки. Но Хаджиме запомнил эту улыбку и лицо. Ему было очень жаль, что глаза не умеют фотографировать. Ойкава, широко раскрыв рот, ответил: «Другого мне и не надо», обнажая свой оскал. Иваизуми любит этого Ойкаву. Он любит этого засранца, хоть и не полностью осознавая насколько. Их кулаки встретились и ознаменовали конец того дня, а Хаджиме ничего и не смог вымолвить, лишь сильно сдерживая улыбку под жуткой гримасой. Тогда тем вечером они попрощались и ушли по домам, прекрасно зная, что встретятся на уроках и экзаменах, да и дружбу они не заканчивали, но что-то в тот вечер поменялось и больше никогда не станет прежним. Иваизуми запомнил этот блеск в глазах своего друга и кривую улыбку, запомнил стук их кулаков, а на следующий день он не смог выволочь себя из дома. Хаджиме добрался до матча Карасуно и Шираторизавы. Он, кажется, уже опоздал и идет четвертый сет, но это не помешало ему подняться на верхний ряд. Вдруг захотелось узнать, что же делает сейчас его друг, и он мысленно пообещал написать ему после матча. Шаркая по полу,он глазами искал себе место,как вдруг его взгляд приковала каштановая макушка и леденящий взор на площадку. Чертов Ойкава сидел на самом верхнем ряду,поджав под голову колени. Прямо как просматривая матчи врагов у себя дома. На нём были очки с черной оправой и вполне повседневная одежда. Видимо,ему очень хотелось затеряться в толпе. Иваизуми пропустил удар,но его лицо снова приобрело спокойствие. Пройдя по самому верху,он встал прямо над Тоору, набираясь смелости подать голос. Забавно, что Хаджиме создает образ непокалебимого парня,которого тяжело смутить или вогнать в краску,но чертову Ойкаве Тоору удается это,хоть Ива-чан никогда не подаст виду.Сейчас ничего не меняется. —О,так ты тоже здесь,—безэмоционально сказал Иваизуми,осматривая затылок друга.Он услышал,как Ойкава дёрнулся и приподнял голову в удивлении. Хаджиме, не убирая руки из карманов,перепрыгнул сидение,встав боком к Ойкаве, все еще не сумев посмотреть ему в глаза и уставился в пол. —Ты же сказал,что не придёшь,так как тебя это выведет из себя,кто бы ни победил,—процитировал Хаджиме,на что Тоору фирменно улыбнулся,прикрыв веки. Ойкава откинулся на спинку сидения,расставляя ноги и запуская ладони в карманы пальто,самодовольно улыбаясь в пустоту.Он закинул голову наверх, сдвинув брови к переносице и сквозь оскал ответил: —Не важно,кто победит. Я просто хочу посмотреть на лица проигравших. —Ну ты и козел,—быстро среагировал Иваизуми,оставаясь неподвижным.Он словно застыл и боялся столкнуться взглядом с Ойкавой,хотя его ответ прозвучал очень даже обыденно.Да,определенно,даже сам Ойкава не знает,насколько Иваизуми может гореть внутри.Или же тот видит его насквозь и играет с Ива-чаном в этот театр?.. —Нет у меня времени отсиживаться и плакать в подушку,— заявил Тоору,его дежурная улыбка исчезла в миг,а взгляд снова стал рыскать по площадке,анализируя. Он прав.Хаджиме даже не думал,что тот тратит на это время.Тяжело вздохнув,Ива-чан сдвинулся,с выдохом приземляясь на кресло.Их разделяло одно место,но никому из них не хотелось сокращать расстояние между ними.И несмотря на это,их позы были идентичны.Руки сложены в карманы брюк и головы свешены вниз.Они до сих пор ни разу не посмотрели друг на друга. —Вижу,десятый опять бегает,как угорелый, —заметил Иваизуми. —Он просто настоящий монстр.Однако,наверное,тяжеловато находиться рядом с таким зверем как Тобио-чан,—вставил бывший капитан. —Кагеяма точно твой кохай,—совершенно невозмутимо добавил Хаджиме. —Эй,ты же знаешь,как я презираю его!—заныл Ойкава.Они наконец встретились взглядом.Невольно их глаза дольше должного рассматривали друг друга,пока на их лицах не появилась нежная улыбка. Они смотрели матч,изредка комментируя ход игры,а сердце Иваизуми приятно покалывало,когда он слышал смешки Ойкавы. Наступил пятый решающий сет и Карасуно поменяли связующего.Вышел тот самый Сугавара,в матче с Сейджо поменявший ход игры.Хаджиме углядел в глазах друга неприятные воспоминания об этом парнише.Хотя,Ива-чану этот парень казался…Нормальным? —Кагеяма сильно изнурён, —прокомментировал Иваизуми,—Скорее всего,они дадут ему передохнуть и вернут на площадку,когда он будет нужен больше всего. —Но только если они смогут зайти так далеко,—ответил Ойкава,—Такое может быть перебором для мистера Бодрячка. —Ну тебя-то он взбесил,Дурокава. —Ива-чан,ты мог просто согласиться со мной! Наконец-то Тоору удосужился произнести родное «Ива-чан»и состроить обиженное лицо.Хаджиме не хватало этого после вчерашнего. Они пару раз прокомментировали атаку,которую Карасуно подсмотрели у Сейджо с либеро,пасующего и связующего,пробивающего, и руки сами напросились сложиться крестом,ухмыляясь.Да,то,что Карасуно быстро адаптируется и учится новым атакам,несомненно,определенно бесило.Когда же Ушивака пробил мяч сквозь блок Тсуккишимы, на ладонях появилась мысленная боль.Этот удар был до безумия агрессивным и,похоже,Тсуккишиме действительно досталось.Меж его пальцев полилась кровь. —Ого,больно наверное?—произнёс Ива-чан,—Уход очкарика в такое время сильно скажется на игре,—ему бы не хотелось быть на его месте.Невольно Иваизуми вспомнил,как сильно Ушиджима пробивал мяч и сквозь его пальцы. —Ублюдок Вакатоши,—фыркнул Ойкава. Вернувшийся спустя время Тсуккишима вновь меняет ход игры,хоть и получил по больной руке.Но касание и продуманность блока все равно поражали. —Они снова смогли его остановить,—удивился Хаджиме,выпучив глаза. —Что это случилось с очкариком?—недовольно бросил Ойкава,—На товарищеском матче я думал,что он просто высокий парень с головой на плечах. —Да они все там монстры. Шираторизава берут тайм-аут. —Неудивительно,что взяли тайм-аут,—сказал Тоору. —Карасуно действительно разносторонни,—вырвалось у Иваизуми,—Никогда не видел,чтобы очкарик проводил боковую атаку,даже если он был просто приманкой. —Нельзя так быстро отбросить практически идеальную разницу во время атак,а Шираторизава не собирается менять свой стиль укрепления определенно сильных сторон.Вот почему сейчас нас называют сильнейшими школами.Но сейчас у Карасуно нет стиля,который им нужно защищать,хотя раньше,когда они были одной из сильнейших школ,он был.Поэтому сейчас они пробуют все новое и не боятся этого.Они ведь сразу же отказались от той чудовищной быстрой и придумали новую.Старая и надежная Шираторизава…Новая и безрассудная Карасуно… —здесь Тоору облокотился,фыркая,—Кто бы из них ни выиграл,это выбесит меня!Так что пусть все проиграют,—выдал Ойкава,хмурясь. —Ну ты и сволочь,а,—сухо выдал Иваизуми. —Может,прекратишь меня звать «сволочью»?! —разразился Тоору,упираясь ладонью о бедро. —Тогда выбирай между этим и «дерьмом»,—не унимался Хаджиме все тем же непоколебимым тоном. —О,ну тогда уж лучше «сволочь»!!! —обидчиво крикнул Ойкава,дуя губы. Тоору не мог удержаться от комментариев насчет коротышки,Хината приковал к себе внимание на площадке,он и правда абсолютная приманка. —Коротышка что-то притих,—вслух приметил Иваизуми. —У него нет времени на сопли,они выиграли этот сет,поэтому он обдумывает следующий шаг,—он хмыкнул,—Как отвратительно!—съязвил связующий,будто сам не выходит на матч,анализируя каждый ход в игре. —Мне кажется,вы бы с ним подружились,—предполагает Хаджиме,—Вы оба монстры волейбола.Может, из твоих рук мяч для Шоё-куна был бы еще эффектнее? —Ива-чан,ну и балда же ты.Эта их чудовищная быстрая под силу только этому чудовищному дуэту,—вскинул голову он в протесте,—Тем более,я не выношу тупых людей,как бы ни притворялся,—хоть где-то он сказал правду. —И тем не менее,советом Кагеяму снабдил ты.Продолжаешь быть его сэмпаем,скотина ты такая,—продолжал Иваизуми. На самом деле,он никогда не был против Кагеямы.В Китагава-Даичи он прилежно выполнял роль сэнпая для Тобио,помогая и направляя,в отличие от Ойкавы.Нет,он не осуждал своего друга за это возникшее соперничество между ними,но сам Иваизуми не был способен обижать просто ребенка.Наверное, эту войну ему никогда не было дано понять.И все же,он никогда не возражал отвращению Тоору к Кагеяме,он машинально стал союзником этого соперничества.Хотя, вчера,когда они проиграли,Иваизуми даже пожал руку Кагеяме и похлопал по плечу.Помнится,Тоору в раздевалке прокомментировал это: «Помой руки,пожалуйста,не буду трогать тебя,пока на тебе микробы от Тобио-чана». Кагеяма уважал Хаджиме,так что после Китагавы-Даичи он даже подошел к Тобио,сказав,что «…Если не знаешь,куда поступать в старшую школу,почти все наши идут в Аоба-Джосай»,за что,конечно,получил тонну осуждения от Ойкавы позже.Единственный раз,когда Хаджиме пришлось вмешаться в драму Тоору с Тобио,был тот самый вечер,когда на просьбу младшего научить подаче,Ойкава вышел из себя и пересек черту,намереваясь ударить ребенка.Тогда Иваизуми и подумать не мог,на что способен его друг в этой агонии и зависимости от лидерства.После проигрыша и замены связующего на матче,одна маленькая и невинная просьба научить подаче раскрошила Тоору.Иваизуми до сих пор помнит тяжело дышущего Ойкаву и искренне-заинтересованного Кагеяму,который не раз восхищался подачами своего сэнпая,но жадность,зависть и гордость этого придурка заняла в тот момент слишком много места в разуме. Он замахнулся на Тобио,выкрикивая оскорбления и отвращение,а Хаджиме инстинктивно оказался между ними,перехватывая ладонь друга,которая направлялась со всей силы влепить мальчику в лицо.Тогда он сильно разочаровался в Ойкаве. Он прокричал другу в лицо: «Успокойся,придурок!», видя в глазах Тоору холодный звериный взгляд,который сменился шоком и опустошением.Лицо Ойкавы помрачнело,словно осознавая,как далеко завела его зависть. «Прости…» —все,что смог тогда прошептать Тоору,дрожа с открытым ртом.Но,кажется,Кагеяма даже не испугался. «Кагеяма, прости,но на сегодня тренировки окончены»—сказал Хаджиме,поглядывая на кохая,взглядом проверяя,все ли с ним нормально.Тот послушно прижал мяч к груди и направился к выходу.Тогда Иваизуми отпустил руку друга,пытаясь вразумить. «Сегодняшняя замена была для того,чтобы ты успокоился и охладил голову, прекрати уже изматывать себя!» —произнес он.Ойкава заскрипел зубами и всхлипнул,начиная кричать что есть сил и размахивать руками. «Если я не выиграю у Шираторизавы,о каком самообладании может идти речь?! Я хочу победить и попасть на национальные,а чтобы победить,я должен…» —взбесился Тоору.Хаджиме не дал тому договорить,окончательно теряя терпение. «Я это,я то,бесишь!» —Иваизуми со всей силы откинулся назад,чтобы мощно влепить по носу Ойкавы лбом,послышался даже хруст от удара,а из носа лучшего друга моментально хлынула кровь.Он пожалел об этом сразу же,но,казалось,просто словами этого придурка уже не вразумить.Он пытался и до матча,и во время игры,собирался успокоить его после тренировки,ожидая Ойкаву у входа,но он сам довел ситуацию до точки кипения.Этому идиоту пора прийти в себя. «Собираешься играть с ними в одиночку!? Да ты издеваешься,блять!»—Хаджиме наклонился к побитому другу,хватая его за воротник футболки. «Если ты думаешь,что способен играть за всю команду,я врежу тебе,скотина!!!» —он тряс его в гневе,пока в глазах Ойкавы виднелись слезы. «Ты уже ударил!!!» —проорал Тоору. «В нашей команде никто не сможет одолеть Ушиваку один на один, но на волейбольной площадке шесть игроков!Даже если наш противник гениальный первогодка или Ушивака,с шестью игроками команда сильная,придурок!»—кричал Иваизуми,все еще держа того за воротник футболки,изрядно растягивая ее. «Команда с лучшей шестеркой становится сильной,хах…» —будто про себя пролепетал Ойкава,пугающе посмеиваясь в конце. «Прости,я наверное слишком сильно врезал» —ответил Хаджиме,отпуская Ойкаву. Тот,все еще смеясь,встал на ноги, опуская руки на бедра. «Ну,как бы это сказать…Я ощутил себя непобедимым сейчас»—сказал Тоору,скалясь в пустоту.Да,таким Иваизуми видел друга впервые. «И еще,Ива-чан,ты только Придурка из оскорблений знаешь,да?»—добавлял он,направляя взгляд прямо Хаджиме в душу. «Хочешь,чтобы я тебе вдарил вдобавок и справа?!» —ответил на автомате Иваизуми,немного успокаиваясь,что вернулся прежний Тоору.Тогда они шли до дома,обсуждая планы на выходные и Ойкава уговаривал Ива-чана посмотреть с ним новый фильм про инопланетян,на что тот фыркал,но Тоору надавил на жалость разбитым носом,вызывая в друге остатки вины за сильный удар. Они действительно провели следующий вечер вместе у Хаджиме дома за просмотром фильмов.Ойкава заснул первым,нелепо расположившись на плече у Иваизуми.Так было всегда,но именно тем вечером Ойкава был слишком близко,горячо дыша другу в шею.Его рука переползла на внутреннюю часть бедра Иваизуми.Хаджиме не понимал,как усмирить начавшееся волнение,так что он продолжил фокусироваться на фильме,надеясь,что его лучший друг сам сменит позу и переползёт спать на кровать.Но тот не делал этого еще добрых двадцать минут,все время ёрзая и распространяя дыхание по уже нервно сглатывающему горлу.Его голова двинулась еще ближе,щекоча ресницами кожу Хаджиме.Такие моменты стали повторяться все чаще после этого .Или,может,это сам Иваизуми только начал замечать,насколько его друг тактильный и привлекательный. Ойкаве становилось лучше после того вечера,он даже слушался Хаджиме,не задерживаясь в зале. Ойкава стал еще восхитительнее и его техника заметно прогрессировала,как и читка товарищей,принося команде только лучшее,как связующий.Свое поведение к Тобио он не поменял,но,кажется,теперь это было просто желание превзойти его и безобидное издевательство.Ива-чан был рад,что тот его удар по носу был полезен и их разговор имел смысл.И вскоре,на новых соревнованиях,заняв второе место после Шираторизавы, они дали обещание друг-другу.Слезы безостановочно лились по лицу от обиды и злости,но победить и выйти на национальные в старшей школе стало еще важнее.Иваизуми не сомневался в своем связующем.Он верил в него больше,чем сам Ойкава в себя. Но все же они не попали на национальные в старшей школе за все три года. Матч Карасуно и Шираторизавы был тяжелым даже для просмотра.Иваизуми то и дело подпрыгивал на продуманных блоках и на последней атаке с задней линии у него чуть не вылетело сердце.Давление Ушиджимы было тяжелейшим,но коротышка забил последнее очко благодаря синхронной атаке,точному пасу и гениальному блоку,послуживший сокрушительной атаке началом.Карасуно выходит на национальные.Ойкава раздражённо прыснул,сложив руки на груди. —Черт,почему ублюдок Ушивака не выглядит жутко расстроенным?! Он мог ради приличия сделать грустный вид ?! —возмущался Ойкава. И всё же,Иваизуми был рад победе Карасуно,ведь видеть выход Шираторизавы снова было бы неприятно.К тому же,Кагеяма все еще оставался в его глазах ребенком,за которого нельзя не порадоваться. —Кагеяма хорошо постарался,—на свой страх и риск произнёс Хаджиме.Он даже не смотрел на реакцию Ойкавы на его слова,все было очевидно. —Ты тоже заметил,Ива-чан?Когда очкарик вернулся на площадку,он,по-видимому,дал какие-то советы по блоку.Как,например,блокировать прямые Ушиваки,вот почему Тобио-чан поменялся с коротышкой местами,который стоял прямо на направлении мяча,ведь Нишинои-куна там не было для приёма,—ответил Ойкава.Да уж,Хаджиме тоже следил за матчем,но досканальность Тоору пугала,как и всегда. —И тогда он вернул мяч в решающий момент.Твой кохай молодец,—расплылся Иваизуми в улыбке,вызывая у Ойкавы раздражение. —Он мне не кохай!—заистерил Ойкава,тяжело вздохнув,—И, что важнее, он смог оказать услугу креветке,который приехал сюда для того,чтобы показать что-то новое и улучшенное.Это донельзя очевидно,—прокомментировал связующий. —Ну,вся их работа прошла успешно только благодаря гениальным блокам того блондинчика-первогодки,—заметил Хаджиме. — О,думаю,коротышка просто такой нападающий,которому хочется подать мяч,как ни крути,—Ойкава встал с места,уставившись на измотанного Шоё,—Неудивительно,что он вертит Тобио-чаном как хочет,—добавляет Тоору.Иваизуми ловит себя на мысли,что Ойкава все же мог бы стать хорошим дуэтом с Хинатой при всём желании,—Ну все,все,пошли домой,—возгласил Ойкава,взмахивая за спиной Ива-чана,— Я лучше помру,чем увижу это грёбанное награжение!!! —ворчал он,подгоняя Иваизуми навыход. —Да ты реально сволочь,—отвечает Хаджиме,послушно направляясь к выходу. У выхода из стадиона Хаджиме поймал себя на мысли,что он зря потратил это время в кровати,избегая своего друга.Стало даже стыдно,в какой-то мере,что и сам Ойкава понял настроение Иваизуми и не стал докучать ему,а просто тренировался один,готовился к экзаменам один и один отправился на матч.Сколько бы еще они не виделись?Пока не столкнулись бы в школе?Быть на расстоянии с Тоору кажется бредом,хотя уже очень скоро эта небылица станет явью.Ведь Ойкава улетит в Аргентину после выпуска.Сейчас конец октября,а в марте они будут держать свои аттестаты.Было страшно думать об этом,он до сих пор помнит,как его друг преподнёс ему эту новость. Это было в прошлом году,Ойкава тогда был завален экзаменами и тренировками,а Хаджиме ходил за ним по пятам,контролируя его разумность.Он каждое утро ждал его у двери,закатывая глаза на то,как его друг не высыпался,но наводил на своем лице красоту,как жертвовал сном ради идеальных волос и выглаженной формы.И каждое чертово утро этот идиот выглядел как модель,а не второкурсник старшей школы.Он пах свежим шампунем со вкусом клубники,который Иваизуми подарил ему на день рождения,его кожа была безупречной и Хаджиме определенно нравилось смотреть на друга.Хотя,это было до чертиков неловко,так что все комментарии Ойкавы по типу «Как я выгляжу?», «Мне идет?», «Я вкусно пахну?» он опускал презренным взглядом и ответом «Выглядишь как дерьмо,Дерьмокава» Тот делал обиженное лицо,очень тесно прижимаясь и обхватывая тело Иваизуми,вызывая у него тонну мурашек от сладкого запаха кожи друга и клубники,которую так любил Хаджиме.Однажды,он пришел к дому Ойкавы слишком рано и был настолько сонным,что на просьбу прокомментировать внешний вид связующего Иваизуми выдал необдуманное «Как всегда восхитителен».Он даже не понял,как это вырвалось у него,но Тоору тогда опешил,с визгом набрасываясь на вице-капитана,в очередной раз неимоверно близко прижимаясь к груди и обнимая друга.Снова этот аромат и эти холодные руки,в которых хочется полежать еще лишние пару минут.Все последующие дни Ойкава не мог уняться и припоминал Иваизуми эти слова,расспрашивая,правда ли он так считает и может ли он это повторить.Да,этот ублюдок Дерьмокава когда-нибудь высосет из него всю душу.И сердце. Но внешний вид —не все,что заботило Ойкаву,конечно же.Пусть он и делал вид легкомысленного смазливого парня,Иваизуми приходилось ловить этого засранца за перенагрузкой на сольных тренировках,его друг не мог успокоиться с этими убийственными подачами,а когда Хаджиме принял вызов взять новую отработанную подачу,в следующий же миг пожалел об этом.Иваизуми самый сильный из Сейджо,но эту подачу он не принял.Боль разразила тогда его запястья,а красный синяк с внутренними кровоподтеками не сходил еще неделю.Тогда Тоору был изрядно доволен собой,но не до конца,ведь позже и к этой подаче Иваизуми привык и все-таки смог поднять мяч в воздух.Хотя,тогда казалось,что надо бы подыграть связующему и сделать вид,что его подача отработана на все сто и тренироваться больше нет смысла.Но они никогда не были такими.Они никогда не могли поддаться друг другу или уступить из жалости. В конце второго года старшей школы они традиционно зависали в лавке с рамэном,Ойкава щедро намеревался заплатить за всех друзей-третьегодок.Да уж,чего только не сделаешь,чтобы стать капитаном.Иваизуми тогда сидел поодаль от Тоору, заболтавшись с Матсукавой.О,как же Хаджиме ненавидит тот день. В том году Хаджиме призналась девушка-баскетболистка в своих чувствах,но тот вежливо отказал ей,парируя это тем,что у него уже есть человек,который ему нравится.Сказал он это,естественно,дабы сразу отрезать надежды и страдания девушки,но он даже не подозревал,что школьные слухи настолько чудовищны.На следующий день об этом уже знала вся школа и это дошло и до его любимых друзей.Ханамаки и Матсукава первые начали подтрунивать его,с ором завалившись в класс,теребя Хаджиме по голове. «Ох,наш сердцеед,это кто тут такой трогательный»—издевался Маки. «Иваизуми,это нечестно,кто эта девушка,что тебе нравится,м?» —добавлял Маттсун. Хаджиме надрал им обоим зад после уроков,хотя,конечно,прекрасно понимал,что эти смешки и догадки не скоро утихнут.Ойкава в тот день был тих и задумчив, и Иваизуми не спешил спросить,в чем дело.Он не хотел одёргивать друга от каких-то своих размышлений,мысленно прокручивая в голове свои слова. «…У меня есть человек,который мне уже нравится,прости меня» Да кто тянул его за язык сказать именно так?! Мог обойтись простым «Нет». Если так подумать,ему и не нужны девушки,как,например,Ойкаве.Он не хочет отношений и не знает,захочет ли вообще.У него всё хорошо:занимается волейболом,ходит в школу,любящая семья,друзья и…Ойкава.Было бы нечестно поместить этого парня просто в один ряд с другими друзьями.Тоору для него —лучший друг детства,с которым стало немного сложнее в последнее время. После тренировки Иваизуми традиционно ожидал Ойкаву у двери.Он попрощался с первогодками и направился в раздевалку,чтобы подогнать друга.Тот не торопился,но под натиском Ива-чана ускорился.Внутренний голос Иваизуми подсказывал,что надо бы спросить у Тоору,в чем дело и что с его физиономией.Связующий был необычайно молчалив и послушен,даже ни разу не подколов Хаджиме недавшей сплетней. «Эй,Дерьмокава,с тобой все нормально?» —произнес Иваизуми спустя десять минут тишины,на что Тоору вздрогнул,кивая. «Это только Ива-чан может беспокоиться за меня,но называть дерьмом»—хихикал связующий,запуская ладони в волосы,словно он…Нервничал? «С тобой что-то не так.Говори живо»—пригрозил Хаджиме.Тоору как-то по-дурацки вжался,словно сейчас скажет Иваизуми что-то страшное.В его глазах читалась опаска и неуверенность. «…В общем,ты же помнишь Хосе Бланко?»—начал Тоору. «Бланко-сан?А что с ним?» —Хаджиме правда не понимал. «… В прошлом году я виделся с ним.Ну,знаешь,мы говорили о волейболе и все такое…Недавно он вернулся в Аргентину к своей команде.Я долго обдумывал этот момент,но…» —здесь Ойкава останавливается, не зная,как довести эту новость до конца. «Но что?» —на автомате спрашивает Хаджиме,уставившись в бледное лицо лучшего друга. «…Ива-чан,после выпуска я не брошу волейбол.Я отправлюсь в Аргентину,чтобы тренироваться у него»—протараторил Ойкава,тяжело выдыхая.Он так сильно боялся посмотреть своему другу в глаза.Иваизуми был поражён услышанным и не мог понять,чего так стыдиться Тоору,произнося все это.Указательным пальцем он коснулся подбородка Ойкавы,поднимая к верху,чтобы посмотреть в его глаза.Тоору этого не ожидал,но все же был достаточно стойким,чтобы устремить свой взгляд в ответ.Да,Хаджиме знал этот взгляд.Это был взгляд «Я знаю,я урод,но я все равно сделаю так,как хочу».И Иваизуми не смел злиться на это. «И поэтому ты такой странный ходишь эти дни?»—уточняет он. «Ну прости,что не выдал это как повседневную новость!Ива-чан,нас будут разделять сотни тысяч километров.Я еще никогда не был так далеко от тебя…» —причитал Ойкава,а сердце Хаджиме разбилось на куски. «Черт,да что ты устроил?!» —заорал Иваизуми,беря под мышку друга,еле сдерживаясь,чтобы не завыть от наступающей тоски. «Ты же не думаешь,что какие-то километры смогут остановить меня,чтобы надрать тебе зад?!» —он ерошил идеальную прическу связующего,прижимая к себе со всей силы.Ойкава не выдержал первым и начал глотать слёзы. «Ив-ва-чан,ты так жесток!!!» —мямлил он,опускаясь на корточки посреди улицы,где они развели эту драму. «Эй,перестань думать об этом,мы ведь все равно друзья.И,чтобы ты знал,я и не думал,что ты бросишь волейбол.И…Я думаю,ты все делаешь правильно»—Хаджиме обнимал Тоору,усевшегося на дороге и сам не верил,как абсурдно они сейчас выглядят.Да,никакая девушка не осталась бы с ним,глядя на это. Тоору высунул лицо,жалостливо поворачиваясь к другу.Он был восхитителен даже в слезах. «Знаешь,Ива-чан,ты просто скотина»—выдал Ойкава,все еще всхипывая.Хаджиме выпал с такого и заорал «Че ляпнул?!», на что Тоору засмеялся своим наигранным смехом,меняясь в выражении лица. «Тебе стоит признаться той,кто тебе нравится»—он поднялся,немного качаясь,и больше не плакал. «Чт…Эй,Ойкава!Да никто мне не нравится,даже ты веришь этим слухам?» —спросил Хаджиме. «Но ты же так и сказал той баскетболистке.Я был там»—отрешенно добавил Тоору,начиная двигаться вперед. «Что за…Да ты что,шпионишь за мной, урод?!» —вырвалось у него. «Я просто случайно вас увидел и не стал вмешиваться,а ты потом ушел такой опечаленный,что я не смог подойти»—отвечает Ойкава. «Что ж,тогда тебе следует знать,что я сказал это нарочно,чтобы она от меня отвязалась»—Иваизуми отряхнулся,следуя за Ойкавой. «Я ни в кого не влюблён»—утвердительно сказал Хаджиме.Ойкава как-то нервно расширил глаза,сдвинув брови к переносице.Снова издал свой наигранный смех. «Да,я так и понял» Именно так Иваизуми и узнал об этом решении.Конечно,было грустно,страшно,неизвестно,что произойдет с их дружбой.Но спустя год и все,через что они прошли,Хаджиме не смел сеять сомнения в голове Тоору насчет Аргентины.Его Тоору должен идти дальше,даже если без Хаджиме. После матча они сходили перекусить,болтая о чем-то отвлеченном.Они не договаривались,но оба умалчивали разговоры о расставании,волейболе,их дружбе.В конце концов,Иваизуми все чаще осознавал,что больше не занимает все пространство Тоору и вскоре ему придется вовсе перестать быть для друга центром жизни.Он сместится на второе,а может,даже на третье,четвертое или пятое место.Ведь там,в Аргентине,тот наверняка заведет себе друзей,возможно такого же Ива-чана.Влюбится по-настоящему в хорошенькую девушку,не как это происходит в старшей школе,тут,в Японии.Поднимется в волейболе, получит гражданство,когда-нибудь создаст там семью и в один неприметный день Хаджиме получит приглашение на свадьбу лучшего друга детства и школы.На душе стало тревожно,но он похоронил эти чувства снова,одёргивая Ойкаву,который не смотрит под ноги. —Эй,Ива-чан,—произносит Тоору,—Ты уже решил,что будешь делать после школы?—интересуется связующий. —Ну,я еще не совсем определился,но по-моему я кое-чем заинтересован,—признается Иваизуми. —Ого,чем же?—Ойкава действительно удивлён,—Все прошлые разы на этот вопрос ты отвечал,что не знаешь. —Да,но уже и матчи окончены,остался выпуск,экзамены и ожидание марта,—комментирует он,—Пора бы начинать определяться.Я в отличие от тебя не так хорош в этом,— добавил Хаджиме,шаркая асфальт подошвой. —О,Ива-чан,ты прекрасно знаешь,что мой выбор дался мне с трудом,—возмущается Ойкава. —Да,я знаю.Болтнул лишнего,—признает он,вздыхая. —Что с тобой?Неужели жалеешь,что не отговорил меня?— фыркает Тоору. —Не жалею,—твёрдо произнес он. —Тогда что с лицом?—тон Ойкавы окрасился в мрачный.Связующий повернулся к другу,подходя ближе. Он стоял прямо перед ним,прожигая взглядом. —Мысейчасоб этом поговорим,Дурокава?—мрачнеет Иваизуми в ответ,хмуря брови. —Если тебе есть,о чем жалеть,лучше скажи это сейчас,—не сдается Ойкава. —Вчера я все тебе сказал.Я не жалею о том,где мы сейчас. —Хорошо.Тогда пошли домой,—он разворачивается.Такой Ойкава всегда раздражает Иваизуми.Словно он сам что-то прочитал в лице друга, сам предположил,загнал в угол и ждет признания.Он бы сейчас смачно врезал по этому красивому лицу. Где-то глубоко внутри сердце сжималось и горело от чувств,хотелось прокричать то,чего Хаджиме не мог понять. —Ну так чем ты там заинтересовался?—повторно интересуется Ойкава,немного дуясь. —На самом деле,больше всего в жизни я ненавижу тебя и то,какой ты урод,— заявил Иваизуми. —Это совсем ни в какие ворота уже!Ива-чан,это было крайне грубо!—завопил Тоору,кривясь в ужасе. —Ты урод,потому что сумасшедший. —Да что я тебе сделал,молю Богов услышать?! —А сумасшедший ты,потому что не умеешь проигрывать,—Хаджиме посмотрел на друга,—Твое колено до сих пор в бандаже, а лодыжка все еще побаливает,—взгляд бывшего вице-капитана спускается к ногам связующего,—Спортсмены не должны класть огромный болт на безопасность и здоровье,как ты,—лицо Ойкавы еще больше помрачнело. —Я что-то вообще не понимаю к чему ты… — Помнишь,я не мог оторваться от книги японского тренера,Утсуи Такаши?—перебивает Хаджиме,—Я хочу стажироваться у него в будущем. —Я не понимаю,как это связано с моими травмами и тем,что я урод?!—истерит Тоору,—И да,я помню!Ты же с ума сошел по этой книжке.Помнится,это просто писанина тренера по волейболу. —Не совсем. Он готовит лучших игроков нашего времени.Он сейчас живет в Калифорнии. —О,—зависает в воздухе удивление Ойкавы. —Вообще-то,я в детстве думал стать хирургом или травматологом…Но с появлением волейбола понял,что хочу связать себя если не с полем,то быть основой для игроков,—здесь Хаджиме стушевался,ведь он не был уверен ни в этой стажировке,ни в карьере тренера. —Так Ива-чан,ты хочешь сказать,что тоже покинешь Японию?—казалось,Тоору лопнет от шока. —Я пока не решил.Это не главное,на самом деле.Я хочу поступить в колледж по спортивным наукам,но пока не знаю где.Есть хороший в Токио,там можно будет выбраться на стажировку в США,но, возможно, я рассмотрю сразу американский университет,—признается Хаджиме. —Ого…—произносит Тоору,—Дай угадаю,вся эта подводка со мной «уродом»и моим коленом была для того,чтобы сказать,что ты хочешь стать тренером команды,которая будет под твоим чутким взором и ты не дашь им сломать чего-нибудь?—улыбается Ойкава. —Хах,именно,—скалится в ответ Иваизуми,—Тебя латать слишком поздно,скоро развалишься,—отвечает Хаджиме,издеваясь. —Это было неимоверно жестоко,Ива-чан,—комментирует Ойкава,полностью принимая издёвки друга. Хаджиме умолчит о том,что он хочет стать тренером,чтобы знать,как помочь при травмах.Умолчит о том,что все травмы Тоору приводили Иваизуми в ужас всю среднюю и старшую школу.Умолчит о том,что он надеется быть рядом в будущем,чтобы его друг больше никогда не рисковал получить спортивную травму.И умолчит о том,что внутри надеется на то,что сможет улететь в США и у его друга с ним будет всего четыре часа разницы во времени.И это будет легче,чем оставаться в Японии так далеко от Тоору. —И еще.Этими самыми лучшими игроками без травм я надеру тебе зад и не посмотрю на то,что ты в Аргентине,Дерьмокава,—грозит Иваизуми. —Жду не дождусь.