Изумрудные волны под звездным небом

– Я подумал, приятный вечер вдвоем нам не помешает. Нервно огладив шею рукой, Какеин прошел. Сейчас они в спокойной обстановке поговорят, все обсудят, примут мнения друг друга и найдут компромисс. Дио улыбнется, схватив кусочек мяса с чужой тарелки, и расскажет смешную историю с работы. Нориаки улыбнется в ответ, стряхивая петрушку со стейка, и наконец перестанет паниковать. Потому что это глупо – паниковать рядом с любимым человеком. И история эта вся глупая. – Что делал сегодня? – Голос был на удивление теплым, видимо, парень успел опрокинуть пару бокалов до прихода Какеина. – Работал, в основном… Чуть не попал под дождь. – Неприятно, наверное, было… – Дио протянул руку через стол и заправил сухую кудряшку за ухо. Зонт на балконе не сушился, волосы не мокрые. – Славно, что не попал, хаха. Какеин не понимал игру, но понял промах. Стоило хотя бы для виду намокнуть, но, если так… придется продолжать играть, не зная правил. – Слушай, вчера… – Да-да, об этом я и хотел поговорить! – Блондин участливо взял ладонь Нориаки в свою и заглянул в глаза напротив. За слоем удивления в них читалось что-то еще, оставшееся с улицы. Что-то, что помогло чудесным образом выйти сухим из дождя и не испытывать сейчас страха. – Мне действительно жаль, что так получилось, мой дорогой. На работе такой завал, и тут ты вдруг пропал, я сорвался… В общем, получилось неприятно, я согласен. Потому сегодня… – широким жестом второй руки Дио обвел стол. – у нас маленькие посиделки. Удивление сменилось на приятное, и Какеин оттаял. «Ну, он и правда стал часто ночевать на работе, конечно, это сказывается… А тут я. Как хорошо, что он разрешил все сам». – Я очень рад это слышать! – Нориаки солнечно улыбнулся, так, что сердце Дио радостно кольнуло. Это ведь так замечательно – иметь подобный луч рядом с собой. Да, огражденный от солнца, скрытый от солнечных батарей, что переработают его в электричество для какого-нибудь фена, светящийся лишь на своей собственной силе, но как светящийся… – Какие планы на завтра? – Завтра пройдет предварительная конференция моего проекта, очень важный день. – Парень насадил на вилку кусочек мяса со спаржей, и Какеин вспомнил, что его еда тоже стынет. Тихонько отрезал кусочек и съел. – Я буду весь день торчать там с кучей скучных людей, объясняя, как важно выбрать именно нашего поставщика винограда для партии вина, что уйдет на стол важным шишкам. Поэтому… – рука, все еще державшая Нориаки, медленно двинулась вверх, оглаживая большим пальцем косточку на запястье. Взгляд стал немного темнее, вилка звякнула о тарелку. Кудрь Какеина вновь выправилась, слегка закрывая обзор, и он не знал, что думать. Только что они говорили, а теперь?.. Вновь тот день? Нет, наверное, нет, но даже прикосновение вызывало картинку в глазах, хотелось дернуться, что-то сказать… Звук уведомления на телефоне прервал поток мыслей. Давящие касания резко исчезли, а Дио взял в руки телефон. – Да, незадача… Неожиданно вызвали на работу. – Дио слегка растягивал слова, скрывая досаду. Он хлопнул ладонями по столу. – Что ж. Придется идти, придется идти. Поешь тут за меня, милый. – Легкий чмок в щеку, а спустя несколько минут хлопок двери. Вот так быстро завершился романтический вечер. Ну, главное, что решили проблему и не нажили новых. Какеин посмотрел на блюда, так старательно приготовленные, и опять с силой запихал свою порцию в себя. Остальная еда направилась в холодильник до лучших дней. – Время действительно позднее… По-хорошему надо ложиться спать. – Было бы здорово, слушай Какеин свой голос здравого смысла почаще, но, видимо, не сегодня. По пути к кровати его неумолимо соблазнила плойка, на которую только вчера он поставил нфс. Тачку на прокачку, или как там говорится… Юноша отлип от игры только за полночь, когда границы трассы стали размываться и играть стало невозможно. Он плюхнулся на диван за собой и уснул самым крепким сном на свете. Утро началось замечательно. Домой никто не возвращался, а прогресс в игре не сбросился. Налив себе стакан сока и намереваясь продолжить рассекать дороги на оттюненной машине, взгляду Нориаки попался тубус. «А ведь рано или поздно это придется сдать…». И вот, уже перед мольбертом с осточертевшими волнами, Какеин, грустно поглядывая на плойку, попробовал вновь что-то отрисовать. – И что в этом безликом море может быть такого, что должно зацепить? – Юноша махнул кистью, добавив голубой развод. – Шторм заездила куча народа после Айвазовского, а чтобы врисовать корабль еще стоооолько изучать его строение… – Невольно задумавшись, а такая ли плохая идея – потратить пару неделек на изучение галер и парусников, Нориаки дал волю карандашу, рисуя прямо по покрасу. Очнувшись, он обнаружил пару не совсем качественных, еле заметных дельфинов, рассекающих волны. – Нет-нет-нет, это точно бред. И рисовать я их не умею. Полдня юноша пробился над картиной, но все, что вышло – пара новых теней и измененный градиент неба. Глаза все чаще отвлекались на плойку, реже – на комп, и почти не смотрели на холст. Наконец, Какеин сложил кисти, убрался и плюхнулся за рабочий стол, намереваясь зависнуть в игре по властелину колец, и зазвенел телефон. Смска наверняка или опять рекламная, или «Будь добр, приготовь сегодня на ужин то-то то-то», однако любопытство взяло верх. «Привет, бариста! Слушай, пришли за кофейком, а тебя нет, печалька *грустный смайлик*» Не зная, как реагировать, Нориаки смущенно улыбнулся и чуть не выронил телефон из рук, испугавшись звука второго сообщения. «Еще у нас сегодня вечером Абдул станет гадалкой, приходи!» А вот это уже серьезно. Следующий пилиньк содержал в себе адрес общаги, и тут Какеин уже схватился за голову. Прийти? Туда? Это получается уже все, друзья?? Наверное, надо что-то взять с собой к столу… Нориаки вскочил, но от следующей мысли сел обратно. «Неужели… Неужели из жалости?..» Нет, так совсем не годится. Он будет лишним звеном, которого никто не знает и знать не желает, приглашенным из чувства вины. Какеин взял в руки телефон. Сообщения так и пылали весельем Польнареффа, да и вряд ли Джотаро из тех, кто будет трепаться о подобном. Юноша зажмурился и вновь поднялся. Будь что будет, пусть это робкий, но шаг в сторону социализации, и он точно его не упустит! Уже у входа, держа в руках пакет с самым различным пивом и снеками, Нориаки вновь замялся на пару секунд. Мысли о том, что его здесь быть не должно, атаковали, но парень умело отразил их и в результате зашел. «Это ведь то, чем питаются в общагах?» – Юноша с сомнением осмотрел ношу. В любом случае, это будет отличным поводом начать разговор. Внутри было тихо, только шумел маленький телевизор у вахтерши. Женщина средних лет, с розовыми, что странно (хотя Какеину ли говорить о странности цвета прически) волосами, скучающе смотрела какую-то документалку. Краем уха студент уловил, что речь идет о серийном маньяке, который годами убивал женщин в маленьком городке. Вахтерша отвернулась от передачи и лениво окинула взглядом Нориаки. – В какую? – Мм… – Какеин открыл телефон и вновь пробежался глазами по сообщению. – Двести двадцать седьмая. – Вас ждут? – Поинтересовалась женщина, навострившись после ужасных кадров с телевизора. – Да, там мои… знакомые. – Вот как. Извините, знакомых не… – Бари-иста! – С лестничной площадки послышался голос и топот, а затем появилась башенная прическа Польнареффа. – Да, мисс Шинобу, он к нам, наркотики не несет, алкоголь позже пронесем! – Что ж с вами, остолопами, делать… Проходи. – Женщина уперла руки в бока, а как студенты скрылись за поворотом, вновь уселась смотреть сюжет. Надо же, у этого сумасшедшего даже ногти росли быстрее, чем у нормальных людей! – Молодец, что пришел! – На лестничном пролете Жан-Пьер закинул руку на плечи Нориаки и по-дружески потряс. – Абдул говорил, что у тебя проблемы будут, если не заявишься сегодня, ха-ха. – Неужели?.. – Интересное дело. Хорошо, что проверить не удастся. – Я тут принес с собой всякого, вы такое вообще употребляете? Польнарефф с любопытством сунул нос в пакет и подскочил от радости. – Да ты гонишь! Я как раз сегодня проспорил тащиться в алкомаркет, ну ты выручил! Устроиться решили на кухне, так как там и стол больше, и вообще места. Джотаро уже сидел на подоконнике между двух горшков с алоэ, Абдул сосредоточенно перемешивал колоду таро, поглядывая на турку с кофе, ну а Польнарефф, с присущим ему шумом, бухнул пакет с алкоголем на стол. – Народ! Вы поглядите, что наш бариста притащил! Тут и сухарики, и чипсы, и, вон… О, твое любимое пиво, Джотаро, лови! – Француз кинул банку пойла в сторону окна, и Куджо с легкостью ее поймал. В следующий момент глаза Какеина полезли на лоб – хмурый студент продырявил банку взявшейся из ниоткуда ручкой и выпил все содержимое в течение десяти секунд. – Хоть бы подождал, честное слово… Джотаро хмыкнул и спрыгнул с подоконника, направляясь к выходу их кухни. Похоже, ему здесь все же некомфортно… Кофе начало подкипать, и Нориаки инстинктивно подошел к плите, чтобы выключить ее и начать замешивать напитки. – Спасибо, Какеин. – Глубокий голос Абдула заставил вздрогнуть. Только пришел и начал хозяйничать, это на чужой-то кухне! Видимо, не то, что лицо, даже спина передала мысли студента, на что гадатель с легкой улыбкой продолжил. – Тут все свои, мы не против отведать твоего вкусного кофе. – Даа… Только нет всяких этих… Сливок и прочего. Молоко есть! – Польнарефф быстро вытащил из холодильника пакет. – И вот сахар! Если честно – работать на студенческой кухне в разы приятнее. Не боишься тронуть лишний продукт на камеру, не зудит вредный клиент, да и порций надо сделать всего четыре… Хотя, если Джотаро не вернется, то три. Внезапный скрип за дверью кухни отвлек Нориаки от взбивания молока. Через пару мгновений в проходе показалось кресло. – Джотаро, ты с катушек улетел?? Его же прибили гвоздями к полу в холле после того, как Окуясу пытался стащить его в свою комнату… – Зато удобно. – Биолог притащил кресло к торцу стола, накренил фуражку, которая, кажется, срослась с его головой, и вновь стал непробиваем. Какеин тем временем уже взбил молоко и влил в свою кружку, а остальным сделал их крепкие напитки. Для Куджо, конечно, исключительно крепкий. – Давай-давай, Абдул, расскажи, что там с моей сестрой во Франции! – Четверка мечей. Она спит, проверяй. – Абдул удовлетворенно откинулся на спинку стула, пока Поль набирал сестру. Из трубки прозвучал сонный голос – Шерри действительно спала. Нориаки расставил на столе кружки и уселся на кресло. Мягкое. – Ну ты как обычно… Все точно! Бариста, задавай вопрос. – Жан-Пьер с интересом оглянулся на попивающего кофе студента, от чего тот чуть не поперхнулся. – Польнарефф, тебе всегда нужно полгода, чтобы начать называть людей по именам? – Но ему так идет! Давай-давай, задавай, что хочешь. – Хм… Ну… – Какеин чуть задумался. Все же, насущный вопрос был один, а те, что вызывали самый большой интерес, были слишком, слишком личными. – Когда я сдам работу по Айвазовскому? – Так-так… Ну, Паж Пентаклей понятно – учеба никуда не денется. Рыцарь Кубков – ты знатно повозишься с этой работой… – Эй, Абдул, а почему мне ты достал всего одну карту? – У тебя был легкий вопрос, а тут карты виляют. Хм… – Видимо, следующая карта удивила таролога. – Звезда. Слушай, у тебя нет тайных поклонников? Вопрос очень озадачивал. Поклонники? Откуда? Даже подумать не на кого… Леоне уже как два года счастлив со своим молодым человеком, и профессор Кишибе как-то разболтался об «интересном студенте с медицинского». Вряд ли, это вряд ли. – Не должно быть… А что, появится? – Он поможет тебе с работой в решающий момент, или даже не с работой… В общем, поможет. – Ну и новости, Какеин! – Польнарефф аж всплеснул руками. – Тайные поклонники, все дела… У тебя есть девушка? – Хахахах, не девушка, молодой человек. – Даже та-ак… – Будущий историк округлил глаза. – Надеюсь, этот поклонник крепок духом, чтобы соревноваться с тем, кто украл сердце нашего скромного бариста! – Хочешь узнать о его личности побольше? – Абдул уже сложил обратно колоду и начал ее перемешивать. – Конечно! – Какеин придвинулся к столу, намереваясь со всем вниманием воспринимать информацию. Не каждый день ты узнаешь, что у тебя есть поклонник! – Когда у тебя день рождения? – 28 июля. – Относительно недавно был. Тогда Какеин получил дорогую длсшку на одну из своих игр и был несказанно этому рад. – Иерофант, значит. В будущем ты можешь стать преподавателем. – Да откуда ты все это знаешь? – Польнарефф подтянулся и через плечо Абдула осмотрел карту. – Тут же просто святой мужик… – Таро – это не про картинки… Дальше. – На следующей красовался седовласый правитель. – Ну, это точно хороший человек, карта Император. Упрям, силен, рвется защитить тебя. «Пока все совпадает с Дио. Может, он как-то в прошлое смотрит?» – Двойка кубков… Он прямо из книжки вылез. – Абдул продемонстрировал карту. На ней двое людей вместе пили из кубков. – Из дружбы в любовь, так я вижу. – Ооо, это круто! Так проще вступать в отношения, вы же знаете уже друг друга. Ну, это уже не Дио. Их историю любви вряд ли можно было так охарактеризовать. Скорее «Пришел, увидел, победил». Все интереснее и интереснее. – Так, и… Опять звезда. – Гадатель покосился в сторону окна. – У вас будут примерные отношения. Взаимопонимание и гармония. – Отношения?? – Кажется, Польнарефф интересовался личной жизнью Нориаки больше, чем он сам. Но это только на первый взгляд. Какие такие отношения? Новые то есть? Какеину и в этих хорошо. Еще с каким-то неизвестным. Не зря говорят, что таро – не точная наука. Как говорится, верь в хорошее, остальное – шарлатанство. Хотя звучит и правда хорошо… – Давайте еще одну карту достанем? На личность. – Абдул вновь потянулся к колоде. Внезапно послышался шум с подоконника – Джотаро слез. – Абдул, а погадай мне. – Джотаро, ну ты и!.. Мы тут такую тайну раскрываем! – Нет, давайте закончим. – Нориаки спокойно улыбнулся. – Мне же легче будет спать, хаха. – Тогда задавай вопрос, Джо… – Эй, ребят! – На кухню вошло трое девушек. Две с розовыми (какой-то популярный цвет) волосами, одна с темными. И ни с одной Какеин не стал бы шутить. – Чем занимаетесь? – Гадаем сегодня… – Тон Польнареффа резко изменился на приторно-скучающий. Он совершенно точно не хотел заинтересовать студенток. – Кстати, у нас новенький! – Жан-Пьер похлопал художника по плечу. – Нориаки Какеин. – Представился он и протянул руку вошедшим. Их имена запомнились быстро – Триш, Рейми и Юкако. Первой обратилась Рейми. – Да ну, гадания эти ваши… У нас тут что-то поинтереснее! – Она достала из-за спины внушительных размеров сумку, звенящую стеклом. – Ты опять ограбила Септуру? – Не совсем… Всего лишь полку с джином. – Подтянулась Юкако. – Сегодня не будет Коичи? – Не, он психологию закрывает, Эрина восхитилась его докладом и дала еще один. – Польнарефф достал пиво и расставил на столе. – Разогревом будет, верно? Какеин покосился на Джотаро. Тот вернулся на подоконник и все так же непроницаемо сидел. Студент наклонился к Абдулу. – А он всегда… такой? – Такой, это молчаливый? Тогда да. Такая его человеческая натура. Под алкоголем он становится сговорчивее. Тем временем Триш достала из сумочки толстую колоду карт. Разноцветные, с цифрами и значками картонки очень привлекали внимание. – Хахаха, Триш Уна опять принесла Уно! – Польнарефф не успел досмеяться, как получил пресловутой сумочкой по голове. – Эй! Ты представляешь, сколько времени я это укладывал? – Представляю. – Девушка для завершения картины потрепала студента по голове, разрушив его башню до самого основания. Под смех остальных Нориаки открыл свое фруктовое пиво и пригубил. И спиртом не несет, хотя было по акции. Игра пошла быстро, правила запомнились хорошо. В первый раз Какеин выиграл под возгласы «Новичкам везет!», «А ты точно говорил уно?» и тихое одобряющее «Хм». В следующие разы Польнарефф словно специально пытался подгадать момент и выкинуть плюс четыре карты, но перед ним постоянно меняли направление круга, и в результате все три черные карты прилетели Рейми. – Да ты… Это мне сейчас двенадцать карт брать? Вы в своем уме?? – Это тебе за те ночные страшилки, когда у нас электричество отрубили, хахаха! – Абдул немного растерял пафосности и стал ближе к веселью. – А ведь я почти поверил в историю про собачку… К концу седьмой игры ребята начали разливать джин, а атмосфера стала теплее. Триш размахивала оставшимся веером карт, держась за плечо Абдула, выкрикивая «Я – Китана, и сейчас вспорю кишки кому-то!», обращаясь к Какеину. Тот заливисто смеялся и отвечал «Пощади, я жалкий колдун Шан Цунг и не смогу тебе противостоять!». Возможно, она бы действительно вступила в драку, не предложи Юкако мафию. – Я за. – Джотаро скинул фуражку и усмехнулся. – О да, вот он – наш король-мафиози с каменным лицом! – Жан-Пьер подхватил головной убор и надел на свои распустившиеся волосы. – Чур, я ведущий! Нориаки еще ни разу не видел биолога без кепки. Там не оказалось причудливой прически, но все же это означало, что, скорее всего, он в своей тарелке и действительно веселится. А то когда Какеин кидал ему добавляющие карты казалось, что взгляд из-под фуражки готов прожечь дыру в груди. Карты были розданы. Сегодня Нориаки Какеин – Крестный отец, глава мафиози, ужас города, в котором он живет. – Так все! Город крепко засыпает, просыпается мафия. – Художник встретился взглядом с Юкако. Она повела плечом в сторону Абдула, и Какеин кивнул. Удалить сразу одного из самых опасных игроков – отличная идея. – Супер, засыпайте, мафы! Шериф… «Интересно, кто он? Джотаро бы пошла эта роль». Сразу представился Куджо в форме. Ему и правда идет, даже фуражка на месте. – Все, город просыпается! Жаль, Абдул, но тебя сегодня порешали! – Тот улыбнулся сам себе, словно зная, что это произойдет, и сложил карту. – Доктор, вместо того чтобы лечить пострадавшего, пришил третью руку Какеину, помаши ей! Со смехом Нориаки попытался помахать рукой из-за спины. – О, и Юкако сегодня не ходит, она проводит жаркие беседы с ночной бабочкой! – Абдул, это опять ты! Хватит меня мутить только потому, что однажды после твоих любовных гаданий я разбила кружку! – Это была моя любимая кружка. С ястребом. А вообще, – он хитро обвел глазами друзей. – Воспользуюсь последним словом! Звезды нашептали, что мафиозничает сегодня Юкако, но это так, догадки… – Ты!.. – Девушка полезла было разбираться с мертвым, но Польнарефф объявил дневное обсуждение. – Да чего тут думать! Вы посмотрите на Джотаро – ну вылитый маф! – Он всегда такой, Рейми… Может, ты опять хорошо прикидываешься миром, а на деле завтра меня зарежешь? – Поддерживаю Триш. – Какеин про себя усмехнулся. Он новичок здесь, таких не подозревают. Обернулся к Куджо. – А ты, Джотаро, что думаешь? Тот словно очнулся из задумчивой позы. – В первый день говорить сложно. Я пас. – Хитро для мафа, не хочешь гасить свою, да? – Триш подлила всем джина. – Ладно, все! Голосуем! Кто за Юкако? – Конечно, никто не воспринял всерьез Абдула из-за древней вражды, ноль голосов. – Рейми? – Какеин, Триш. – Думаю, голосование завершено, давай карту… – Вы еще ой как пожалеете! – Девушка хлопнула картой по столу и ушла к кухонному гарнитуру за чипсами. Вновь ночь, и ребята решили убить Триш. «Заснув», Нориаки вновь задумался. Убили ли они шерифа? Казалось, прямо сейчас этот блюститель закона буравил его глазами, думая, проверять новичка или нет. Впрочем, в любом случае они победили – сейчас останется двое мафиози и один мирный, автоматический выигрыш! – Просыпаемся, ребятки, просыпаемся. Удивительно, но сегодня никто не умер! – Какеин еле успел скрыть удивление. Попадание доктора? Очень не вовремя. Он надеялся, что они убрали бабочку и дока, но, видать, где-то в списках убитых затесался мирный житель. – Доктор успел прооперировать Триш, и она проснулась вместе с нами! Давайте, обсуждайте, хехе. – Юкако – мафия. – Как гром среди ясного неба. Теперь ясно, кто шериф. – Это с каких-таких радостей? – Знаю, и все тут. – Джотаро довольно ухмыльнулся. – Значит, последнее слово Абдула – не ложь… – Уна благодарно посмотрела в сторону молчащего гадателя. Тот довольно ухмыльнулся, но не проронил ни слова, как самый настоящий убитый человек. Оставался вопрос – попытаться ли с Юкако перетянуть голосование в равное, или проигрыш неминуем? – А мне кажется, что Триш. Сначала говорила на Джотаро, а теперь даже глазом не ведет и верит ему. Может, это их мафиозный план? – Вот-вот! А меня, бедную мирную, во всех грехах обвинить хочет! По результатам голосования получилась ничья – двое за Юкако и двое за Триш. Выбирать решили монеткой. – Какеин, орел или решка? – Пусть будет решка. – Казалось, монетка летела вечность, пока не звякнула о стол. Орел гордо красовался на своей половине. – Ну, жаль, конечно, однако покидай игру, Юкако! – Вот всегда в конце вылетаю! Прямо проклятие какое-то. Снова ночь, и, судя по легким вычислениям, убить можно было только Триш, ведь в мафии, где играли по правилам Польнареффа, лечить одного и того же подряд было нельзя. «Иначе доктор так будет всю игру лечить шерифа, неинтересно!». – Утра вам, опустевший город! Жаль, но Триш сегодня убили по пути за алкоголем! – Ожидаемо, хаха. – Она сложила карту и уперлась подбородком в замок из рук. – И как теперь шериф с мафиозником уживутся в одном городе? – Да, Джотаро, почему ты сразу не рассказал, что Какеин – маф? – Жан-Пьер испытующе оглядел друга. – Ты же в первую ночь его проверил? Диверсия? – Нет. Хотел под конец раскрыть, надеясь, что его закроет шлюха. – Не шлюха, а ночная бабочка! Древнейшая профессия, между прочим. – Француз задумчиво потер подбородок. – Как поделим победу? Опять монеткой? – Нет. – Все нет да нет… – Шериф сегодня умер от сердечного приступа. Перепил джина. – Куджо усмехнулся и закинул руки за голову, откидываясь на спинку стула. – Жаль, жаль. Все мирные в гробу перевернулись! – Ты!.. Джотаро, ты сбрендил?! – Триш подпрыгнула к нему и шутливо ударила в плечо. – Нам же теперь ритуал погребения исполнять! – Что еще за ритуал? – С интересом спросил Нориаки. – Ооо, ты же новичок, значит тоже будешь проходить! – Глаза Польнареффа зажглись недобрым блеском. – Доставайте пивные кружки. Девушки выдвинулись за ними, а Абдул взял на себя объяснения. – Тебе нальют полную кружку джина. Нужно будет выпить его, мыча при этом песню, которую выберет Юкако, как победившая, на одном вздохе и без закуски. Справишься? – Ничего себе у вас ритуалы! Но я за! – Наверняка это будет лишним к тому алкоголю, что уже находился внутри и развязывал язык, но разве это не веселье? Не дружеские посиделки, о которых Какеин мечтал со школы? Дальше – лучше, это определенно точно. Триш поставила перед ним деревянную кружку, наполненную до краев. Такие же достались ей самой, Джотаро, Рейми и Абдулу. Кто-то смотрел на напиток со страхом, кто-то – с безразличием, но Куджо хитро улыбался, словно зная, что такое количество горючей жидкости ему не навредит. – Будете петь «Антошку»! – Юкако хлопнула в ладоши, предвкушая шоу. Насчет три все пригубили напиток и начали мычать. Огонь полился в рот, сжигая слизистую, но это было не так больно, как ожидалось. Тепло разливалось по горлу, стекая в желудок и затмевая голову. С домашнего вина такого не почувствуешь! Один раз Рейми закашлялась, но стойко продолжила пить, допевая несчастно «А я дедушку лю-бил». Первым о стол стукнул кружкой Джотаро, утирая рукавом рот. Затем Нориаки, едва заметно кашлянув. Абдул медленно опустил руку и закинул голову, чтобы слезы, выступившие от градуса напитка, утекли обратно в глаза. Рейми же ударила кружкой со всей силы и крикнула: – А теперь в «Я никогда не»! Эту игру Какеин знал и даже в какой-то мере любил. Она хорошо знакомит с компанией и вообще веселая. Если вопросы не личные. – Тогда я начинаю! Я никогда не работал в кофейне! – Вы меня споить решили? – Какеин хлебнул уже разбавленного напитка из кружки, наполненной Джотаро. Кстати, красивая кружка – с узором, будто ее обсыпали пеплом. Вместе с художником выпили Рейми и Куджо. Следующие вопросы были того же уровня, ничего предосуждающего и личного, однако оказалось, что Нориаки никогда не бегал от полиции и не воровал в магазинах, не был хулиганом в школе, у него не было собаки, он не влюблялся ни в кого из универа… Этот вопрос, кстати, задал Джотаро, и сам же выпил, Какеин даже удивился. Казалось, такому человеку чужда романтика, но в тихом омуте!.. К концу игры художник буквально не различал лиц, на что Абдул предложил ему переночевать в общаге. – Верно! У нас комната на четверых, но последнего соседа от нас выселили за неуспеваемость… – Да Стрейтс просто перевелся! В какую-то там тибетскую школу, он же сдвинутый по этой фигне был, помнишь? Провожал к комнате Джотаро. Казалось, его алкоголь вообще не взял, разве что снял с него фуражку. Нориаки, в свою очередь, шел, периодически опираясь на стены и теряясь в темноте. – Давай руку. – Впрочем, Куджо уже сам ее нашел и сжал, когда Какеин накренился вбок. – Шинобу не выгонит, она добрая. И меня знает. – Эт-то хорошо… Слушай! – Юноша остановился, глядя на друга. За ним было окно, из которого светил холодный фонарь. Виднелся лишь черный силуэт Джотаро. – А о чем была та песня? – Какая? – Руку биолог уже отпустил, всматриваясь в румяное лицо. Глаза отсвечивали фонарный свет, блестели, можно сказать, в них исчезли следы того, что там было, когда они с Польнареффом изучали телефоны друг друга. Была радость, было удовольствие, но не тот страх. Куджо стрельнул взглядом ниже – водолазка другая, с более узким воротом, ничего не видно. – Радиохед. Ты сказал, что там смысл… – Какеин чуть покосился, но сам удержал равновесие. – глубокий. – А, эта. – Ничего ведь, если он расскажет про то, как видит эту песню сам? – Эта песня про человека в кромешной тьме. И сирену, что ломает корабли. Они станут ходячей катастрофой. – Краси… – Эта песня про то, что если ты чувствуешь это, не значит, что это на самом деле так. – Глубокий вдох. – Тот человек спрашивает, почему сирена такая одинокая и молодая. И зовет к себе, готовый к катастрофе. «Не значит, что это на самом деле так». – Красиво, я хотел сказать. – Осталось не забыть это до утра и тщательно обдумать. – Идем, тут пара шагов. Комната оказалась уютной, но было сложно что-либо разглядеть. Какеину показали кровать, и он плюхнулся на нее, не снимая одежды. – Я ведь могу?.. – Конечно. Спи. – Джотаро накрыл парня своим покрывалом и пошел к двери. Обернулся около нее, замер на пять секунд. Нориаки уже крепко спал, глубоко дыша, даже чуть-чуть посапывая. Биолог вернулся и присел у кровати, вертя между пальцев взлохмаченную за вечер кудрь. – Небеса послали тебя мне, ко мне, мне…