Шастун, нахер иди

Всё закрутилось ещё в далёком двадцатом году, когда один парень только отучился в восьмом классе. К ним в школу пришёл давний друг директора. Оказалось, что тот преподаёт в каком-то вузе в Санкт-Петербурге. И этот преподаватель устроился в школу по мольбе своего преданного друга. Ученик, как обычно, нёсся по лестнице, вылетая на нужный этаж. Звонок раздавался по всей школе, а мальчишка врезался в высокого брюнета. Потерев ушибленный лоб после встречи с чужой ключицей, парнишка хмуро глянул в голубые глаза. — Чё тут стоишь как пень? — с наездом прошипел парнишка, поправляя свисающий рюкзак, и уже не собираясь слушать оправдания, обошёл эту «высокую статую». — А ты чего такой низенький? Тебя хоть родители видят? — издевался мужчина, прислонив боком ладошку к голове, мол, ищет людей поблизости. — Да у своей мамки спроси, а то она тебе в член дышит, — с хохотом крикнул мальчишка и убежал в свой кабинет. Мужчина тихо зарычал, разминая пальцы и то собирая их в кулак, то распрямляя. Как же он хотел разукрасить это красивое личико. Если бы это был не первый день его работы, он бы не сдерживал себя и навалял. Зайдя в тот же кабинет, что и ранее мальчишка, брюнет с ухмылкой взглянул на того. — Я — Арсений Сергеевич Попов, ваш новый преподаватель по алгебре. Ваша прошлая учительница, как вы поняли, в прошлом году уволилась, так как вы из неё всех чертей выгнали. Здесь я работаю впервые, но учтите, я работал в институте и тут будут похожие правила. Начнём с первого: когда я захожу в кабинет — вы должны стоять и ждать разрешения сесть, — присаживаясь на край своего стола, устанавливал свои правила молодой учитель. — Второе: вежливость. Мне совершенно всё равно, какого вы обо мне мнения, но здесь вы должны уважать и слушаться меня. Если кто-то не захочет со мной вежливо разговаривать, то, боюсь, буду проверять ваши контрольные этим же днём. Третье: должна быть тишина как на кладбище, иначе, опять же, контрольная. Четвёртое: сюсюкаться я с вами не собираюсь, поэтому, если не сделали домашнее задание — два, не ответили — два, дали неполный ответ — два, пререкаетесь — два. Думаю, пока достаточно. — Услышав тихие унылые стоны от учеников, Арсений задумался над тем, что бы ещё сказать. — В этом году вы сдаёте экзамены. Кто-то пойдёт в колледж, кто-то дальше сидеть будет в этой школе, но подготовить я вас обязан. Можете записаться на репетиторство, если в ваших головах мозгов как кот наплакал. Арсений Сергеевич Попов — голубоглазый брюнет ростом в сто девяносто сантиметров и накаченного телосложения. Характер у него до жути сложный, но одна милая девушка проложила путь к его сердцу, из-за чего тот начал меняться. Но, конечно же, какой он на самом деле, Арсений показывает только той девушке — Алёне — кареглазой брюнетке с изящной и утончённой фигурой. Мужчине только двадцать шесть лет, он отработал в институте всего лишь год, как его присобачили в эту тюрьму спиногрызов. А с институтом пришлось становиться преподавателем на заочке. — А чего это Вы нас так, мягко говоря, говном полили? — подал голос с последней парты, как учитель понял, самый буйный в этом классе. — Да потому, что мамку твою видеть хочу, — процедил Попов, складывая руки на груди и всматриваясь в слегка удивившееся лицо парня. — Как зовут тебя? — Саша Петров, — с ухмылкой ответил ученик, на что его одноклассники зашушукались и начали тихо посмеиваться. А кто не слышал, тот спрашивал, в чём дело, и ему тут же рассказывали. Арсений не торопясь подобрал журнал, валяющийся на столе, и пролистал пару страничек, находя нужный класс — девятый «А». Найдя в списке фамилии на букву «П» и не увидев ту, которую только что услышал, брюнет тяжело вздохнул. — Слушай, а у тебя отчество случайно не Долбоёбов? — спросил учитель, на что класс засмеялся. — Вы-то со своим вторым не путайте, а то про мамку свою мне так и не ответили. Я успел сделать вывод, что у вас отец заднеприводный. — Парнишка нарвался на проблемы, так как брюнет слез с парты и, взяв рюкзак буйного юноши, начал искать подписанные тетради. — Шастун, значит… — прочитал Арсений, после чего наклонился к уже покрасневшему от злости ученику, ибо брать личные вещи непедагогично. — Мамочку свою в школу позови, а сам попу подготовь, твой папочка давно ждал момента. Антон Шастун — зеленоглазый шатен. Он самый высокий в классе — метр восемьдесят два, и самый худой. Там не совсем понятно, из-за чего именно. Может, из-за генетики, может, из-за стресса, а может, из-за баскетбола, на который он раньше ходил. Руки его были увешаны кольцами, браслетами и всем, чем только можно. На шее висела массивная цепочка и совсем тоненькая ниточка, на которой держалось белое сердечко. Парень родился, чтобы издеваться и прикалываться, так как его отец с матерью всегда заняты и постоять за собственную жизнь приходилось самому. — Вы свои желания не вписывайте, а то я отца к вам позову, а вы называйте его «папочкой». Ладно, до свидания, Сенька Сергеевич. — Забрав свой рюкзак, Антон поднялся со стула и пошёл вальяжной походкой к выходу. — Далеко собрался, мальчик? — спросил Попов, еле успев ухватить парня за капюшон. — Ё-маё, какая же Вы пиявка, Сеня Сергеевич, — возмутился Шастун, одёргивая крепкую руку, но та не поддалась, поэтому парнишка вылез из кофты и побежал к выходу из класса. — Четыре двойки, — со вздохом подметил Арсений и, сев за свой стол, начал вычерчивать красивых лебедей в клеточках рядом с фамилией «Шастун». — Кто-то ещё двоечку хочет? — повисла тишина. — Тогда начнём урок.

***

Вот с того момента у Антона всё пошло-поехало. У них началась война с первого взгляда. Парень прогуливал уроки как мог, а когда появлялся, то весь урок стоял у доски и слушал издёвки от Арсения, которого тоже не обделили «добрыми фразочками». В конце девятого класса приехал отец Антона. Буквально на один день, потому что понадобились кое-какие важные вещи. И, дабы показаться примерным отцом, он посмотрел дневник сына. Это была ошибка. С тех пор Шастун не имел карманных денег, но имел репетитора по математическим наукам. Это Арсений-мать-вашу-Сергеевич-пидорас-Попов. Всё бы ничего, но если бы не спокойствие Попова на всех дополнительных занятиях, Шастун бы радовался. А так у него не получалось вывести своим острым язычком на какую-ту ссору с выходом, разойтись по домам, и к чертям пошёл дополнительный. Поэтому парень устал подкалывать и просто слушал, слушал и ещё раз слушал. — Что я только что сказал? — устало спросил мужчина, заметив отрешённый взгляд Антона, который смотрел через свои взлохмаченные волосы на его чёрную рубашку. — Что я только что сказал? — повторил Шастун, с ухмылкой смотря на учителя. — Антон, прошу, скажи, что ты хоть что-то понял из двадцати минут моего объяснения, — чуть ли не проскулил мужчина, так как у него куча дел, а этот ученик выжимает все соки. — Я услышал «здравствуй, Антон», — издевался шатен. — Шастун, иди нахер, — прорычал Арсений, потирая своё лицо руками. — Да что ж Вы так меня в педики хотите записать? Вы сами, что ли, голубой? Кстати, девушка ваша ничего такая, — вспомнив недавно попавшийся пост в Vk, сделал комплимент Антон. — Маленький извращенец. — Попов не хотел больше объяснять ничего этому невыносимому ученику, поэтому достал вибрирующий телефон из кармана чёрных брюк и мимолётно улыбнулся. — Ой, Арсен Сергеич, Вы так светитесь, а ваши глаза как коровья роса. Пора уже расходиться, чтобы вашу росу девушка засунула себе в пизду. — Юный поэт выбежал из кабинета, слыша отчётливое и грозное: — Шастун, заебал! Начиналось всё красиво, так что Антон, сгибаясь пополам от смеха, шёл домой. Жизнь кипела, и парень тратил всё своё время на гулянки с друзьями и Арсения. Если бы можно было без второго, то в школе бы Шастун объявился Бог знает когда. Экзамены были сданы на отлично, так как Антон тот ещё бездельник, но на удивление второе дыхание открывается всегда в нужный момент. Или же отец, который за неделю до экзаменов позвонил и сказал, что если оценка будет ниже пятёрки, то на каникулах он поедет в деревню до конца лета, а как вернётся, так будет заниматься по всем предметам с репетиторами. Шастун более чем был замотивирован, так что через не хочу он звонил своим знакомым, просил всё детально объяснить и внедрить в его голову. Арсений чуть со смеха не помер, когда запыханный и красный как рак, Антон вбежал в его кабинет со славами: «Арсений Сергеевич, миленький Вы мой, давайте за недельку всю математику повторим!».

***

Летом Шастун занимался с Поповым по указанию своих родителей. Потому что за год у него выходила четвёрка с натяжкой по алгебре с геометрией, так как слишком много ёрничал на уроках. Зато был плюс: родители скидывали больше карманных денег. В колледж Антон не захотел идти, поэтому решил обрадовать Арсения на их дополнительном занятии прямо перед сентябрём. Как обычно подготовившись в zoom к конференции, парень ввёл пароль и ждал, пока учитель подсоединится. Он даже убрался в комнате, чтобы никто не увидел, как он вчера мощно отжигал в компании друзей, алкоголя и сигарет. Не дай Бог, чтобы сюда кто-нибудь пришёл. Воняло за три версты, за три пизды, и скатертью дорожка. Светлые волосы свисали на глаза, добавляя большее неудобство, так как солнце за окном и без того старалось. Изумрудные глаза открылись шире, когда на экране появился слегка растрёпанный Арсений в какой-то растянутой чёрной футболке с надписью, но из-за качества было тяжело прочитать. Антон улыбнулся такому виду учителя, он за это время всё видел: и девушку учителя, и незастеленную кровать, и даже раскиданные носки. Сегодня же мужчина сидел на кухне и разглядывать особо было нечего. — Good morning, dear teacher, — поздоровался Шастун, оскалившись. — Как же я молился на то, чтобы ты утопился или хотя бы остался без интернета, — с издёвкой проговорил Попов. — Ой, да чё Вы там? Не выспались? Меньше ебаться надо, — с ухмылкой давал лучший совет года парень и заметил, как у Арсения рот открылся от возмущения. — Да тихо, у Вас план-капкан, что я в следующем году в колледже буду? — Конечно, каждый день думал над этим. А ты в колледж? — с надеждой спросил брюнет, поправляв волосы. — Мечтайте, уже жду не дождусь того момента, когда мы встретимся, — иронично ответил Антон. — Я тебе поставлю сразу десять двоек, — предупредил Арсений, начиная щёлкать мышкой, что-то ища в ноутбуке. — Спасибо, что Вы помиловали и из тридцати занятий поставите двойки только за десять, — издевался парень, закатив глаза. — А, да? Ну, тогда тридцать, — исправился мужчина, открывая окно на экране, где высветились схемы. — Ох, ёбушки-воробушки, — вымученно произнёс Шастун, даже не представляя, как это можно решать, та как алкоголь из молодого организма ещё не до конца выветрился, и болела голова. — Шастун, сейчас отлуплю, — пригрозил брюнет и, облизывая губы, начал что-то выписывать на экране. — Не-е-е, Сень Сергеич, у Вас жена, у меня эскортница. У нас есть, кого лупить, так что экстрима я пока не хочу, — пошутил Антон, постукивая пальцами по столу. — Во-первых, не жена, а во-вторых, какая, к чёрту, эскортница? Шастун, ты там свихнулся совсем? — негодовал учитель, злобно смотря через экран. Аж до мурашек. — Не ревнуйте, — махнув рукой, подстебал Антон. — Да больно ты нужен мне, — фыркнул брюнет и со вздохом обдумывал, как начать урок. Всё же, что-то в Антоне цепляло его, и парень был не против этих чувств. Он с радостью смотрел на Арсения и даже радовался, что будет проводить с ним время. Для всех он холодный, чёрствый, сексуальный и даже иногда смешной учитель. Вот только для парня он открывался с другой стороны. Усталый, милый, добрый и даже заботливый. Если бы Шастун не начал права качать где-то посередине года, когда у него снова забрали телефон прямо из-под ног, то Попов бы так мило не беседовал с ним. Ведь тогда парень переступил какую-ту ступеньку их отношений и они стали более свободно общаться, хотя это выглядело так, будто сцепились кошка с собакой. Шастун не был обделён вниманием от женского пола. У него за всю жизнь было две девушки, так как ему больше нравилось проводить время с друзьями, нежели сюсюкаться. И только наступило первое сентября, как Антон поплыл. Реально поплыл. Арсений выглядел в его глазах совсем иначе, чем в первый день знакомства. Хотя тогда он тоже зацепил своей красотой и графской внешностью. На уроках Шастун начал вести себя по-другому. Он сидел за последней партой и разглядывал мужчину, вспоминая, каким видел его на летних занятиях. Безусловно, он похорошел, и это только усугубляло положение. Антон хотел больше общаться, хотел проводить больше времени с этим человеком. Дополнительные занятия давали надежду на улучшение отношений, и Шастун пользовался этим. Не сразу, конечно, изначально он тупил и чуть ли не спал на парте. — Арсень Сергеич, как у вас жизнь? — начал разговор Антон, как только зашёл в кабинет. До звонка оставалось ещё десять минут. — Антон, ты чего тут забыл? В самый последний момент заходишь обычно, — проворчал учитель, откладывая телефон. — Жизнь прекрасная, яркая, как и твои выходки на моих уроках. — А, ну тогда она у вас реально пиздатая, — согласился Шастун, присаживаясь за первую парту перед столом учителя. — Я сейчас тебе линейкой по губам дам! — пригрозил Попов, для правдоподобности доставая канцелярскую принадлежность. — Да чё Вы? — фыркнул парень и вытряс из рюкзака всю дурь: две тетрадки, карандаш и огрызок ластика. — Будешь конфеты? Там день учителя, то-сё. Короче, много конфет, самому не съесть, — зачем-то оправдывался мужчина, слегка смущённо поджимая губы. — Ну-у-у, в принципе, можно. А домой чего не заберёте, у Вас же девушка? Да и друзья могут съесть, — неловко ответил Шастун, так как в прошлом году ему никто конфет не предлагал, а тут держите, только не подавитесь. — Да расстался я с девушкой. Долго будешь капать на мозги? Не хочешь — не ешь, мне, честно, по барабану. — Настроение у Попова резко изменилось, из-за чего у парня пальцы сжали толстовку. Шатен не любил повышенные тона, он слышал всё с первого раза, так что орать не требовалось. — Да, я смотрю, Вы долго не ебались, — с усмешкой выскочило из уст Антона. — Чего Вы на меня орёте-то? Я обычный человек, и за долгое время я поинтересовался, как у Вас дела. Конфеты я люблю, но от Вас можно ожидать только с отравой, так что либо сейчас говорите что-то, либо я домой. Я гулять собирался, а не портить себе настроение. — Осудил, пристыдил, добрался до мозга своей тирадой, так ещё и улыбается. — Прости, я устал сильно, — тихо извинился мужчина, а после также улыбнулся Антону. — Конфеты-то дадите? — поинтересовался парень, на что тут же перед ним упал пакет конфет. — А чего устали? — невзначай спросил Шастун, доставая из пакета шоколадную конфету. — Вырастешь — поймёшь. Не всё идёт гладко и сладко. Ну, с твоим папочкой у тебя проложен путь в хорошее будущее, — съязвил Попов, на что парень скривился. — Я к Вам по-доброму. Знаете, мой отец с матерью пашут как проклятые, и Ваши занятия стоят в районе полторы тысячи. Если так посчитать, то около ста тысяч от меня у Вас в кармане. Но без Вашей помощи я тоже умный, мне просто хочется побесить кого-то. А отец относится строго к тому, если у меня выйдут плохие оценки, и вообще, сын — оболтус. Они видят меня в экономическом институте, а я вижу себя в театральном. Ну, а вот из-за таких, как Вы, на которых они деньги сливают, я буду учиться там, где они скажут. Так что не всё так сладко, — поделился Шастун, чавкая конфетой во рту. — Меня сюда не приплетай. Кто знал, что ты такой дурашка? Так! Стоп! Ты не тупой? Ты всё время действовал мне на нервы? — начинал закипать Попов. — Да тихо! Ну, до определённого момента до Вас я понимал алгебру с геометрией, потом появились Вы, напортили всё мне и заделались моим репетом. Я прогулял кучу уроков с Вами и, конечно, отупел. Потом мы нагнали, и, когда повторяем прошлую тему, я просто тяну время, так как к следующей теме не хочу переходить. — Вот тут Антон и обосрался. Надо было где-то приврать, чтобы Арсений не начинал все последующие уроки с новой темы.

***

Время шло, Антон понял, что больше терпеть не может, и поцеловал Арсения после Хэллоуина. Это было страшно, но тот разговор про нынешнее одиночество учителя отрезвлял. И Шастун просто сделал, как чувствовал сердцем. Это было не зря, его не оттолкнули, а так же ответили на поцелуй. Он был нежный, бережный и аккуратный. После того случая шатен побаивался подходить к Попову, даже отменил дополнительные на неделе. Ему нужно было осмыслить. Сказав всем, что заболел, Антон лежал целыми днями на кровати, втыкая в потолок и раздумывая. Надо ли ему это, не игра ли это с самим собой? Он знал, что не является однолюбом. Поэтому боялся, что, когда придёт в школу и увидит учителя, подумает, что это была ошибка. Но нет, в школе его прижали к стене быстрее, чем он смог окончательно проснуться. Арсений завёл его в свой кабинет и давил своим напряжением. Антон чуть в стуле дырку не сделал от страха. Признание в любви — это самое тяжёлое в жизни. Первый раз сказать это просто нереально, второй — как в первый, но полегче. Попов был не зол, он был удивлён и всю неделю, пока не было Шастуна, не находил себе места. Сразу стало тоскливо и уныло. Хотелось опять слышать этот недовольный утренний голос и отвечать на колкие фразы. Всё же этот парень что-то значил в его жизни, и стоило его потерять, как Арсений всё понял. Встречаться они начали только через месяц, и оказывается, Антон до сумасшествия тактильный, а вот Арсений агрессивный, но это вскрылось позже. Шатен немного боялся Попова, так как тот ударил его просто из-за того, что он спросил как дела. После этого мужчина извинялся кучу раз и делал всё, чтобы его простили. Они перешли на «ты» и Антон часто оставался на ночь у него, так как до дома пока дойдёшь, утро наступит, да и не хотелось уходить. — Арс, всё хорошо, — снова отвечает парень, кутаясь в одеяле. — Да нихрена не хорошо, я тебя ударил, а тебе всё равно, у тебя синяк даже на скуле остался, — с печалью в голосе ворчал мужчина. — Арс, двенадцать часов ночи, ты меня ебёшь своим самобичеванием. Еби себе мозг, когда в следующий раз руку поднимешь на кого-то. Я ужасно устал, — промычал в подушку Шастун и прикрыл глаза, в которых скопилась влага от обиды. Арсений понимающе кивнул и лёг рядом, обнимая парня со спины. Всё шло кругом от случившегося, хотелось рвать и метать. Так как брюнет чувствовал эту недоговорённость. И что только он не пробовал сделать, Антон отвечал: «Всё в порядке». Ну разве так можно? Родители Шастуна не смогли приехать на Новый год и парень праздновал его в компании Арсения. Они пили, ходили смотреть салют и веселились. Шатен чувствовал себя самым счастливым на свете и любил каждый проведённый с Поповым момент. В школе он каждый день бегал к нему в кабинет, чтобы либо напугать, либо урвать поцелуй, пока за дверью стоит класс и ждёт разрешения войти. Всё двигалось к весне, и в день рождения Арсения Антон захотел подарить ему себя и колечко на пальчик, чтобы все знали, чей он. Кольцо было серебряным, а на нём выгравирован смайлик с английской надписью. Шастун долго гадал, какой размер, но в итоге всё получилось и он хорошо сел на безымянный палец правой руки. — Спасибо, Тош, — поблагодарил Попов за такой прекрасный подарок, целуя парня в губы неторопливо и с невероятной любовью. — Это не всё, — в поцелуе сказал Шастун и начал снимать с мужчины ремень. Арсений опешил от такого и, ухватившись за чужие руки, поднял их над головой шатена. Заглянув в изумрудные глаза, мужчина долго не мог понять, что же тот творит. — Антон, тебе восемнадцати нет, — строже сказал Попов, на что парень ухмыльнулся и, выдернув руки, продолжил начатое дело. — А мы никому не скажем, — слишком сексуально прошептал Шастун, от чего снесло голову всем. Парень углубил поцелуй, гремя бляхой ремня, что никак не снимался. Попов уже и забыл обо всём, сознание пеленой покрылось и он совсем не заметил, как руки полезли снимать с Шастуна футболку, из-за чего пришлось разорвать поцелуй. У Антона мурашками кожа покрылась от температуры в комнате и невесомых прикосновений к телу. Разобравшись со штанами, юноша взглянул в пьяные голубые глаза и, дыша через чуть приоткрытый рот, улыбнулся. Арсений скинул с себя чёрную толстовку и, оставшись только в нижнем белье, помог освободиться от лишней одежды парню. Уложив Антона на кровать, Арсений достал из прикроватной тумбочки смазку с презервативом. И, присев на колени у кровати, Попов пододвинул к себе ближе Шастуна за ноги, раздвинув их. С горящими глазами брюнет вылил на пальцы смазку и, даже не разогрев её, прикоснулся к сфинктеру. Парень вздрогнул всем телом, прогибаясь в спине. Сейчас он запаниковал, но виду не подавал, всё также ярко улыбаясь. Первый палец вошёл резко и, не дав Антону привыкнуть, вошёл второй. Шатен мычал, скулил, это был дикий дискомфорт, он не хотел такого. — Антон, какой же ты невероятный, — чувствуя внутри тугие и горячие стенки, простонал мужчина. На двух пальцах растяжка закончилась, и Шастун повернул голову к окну. Он не хотел видеть, какой размер он должен принять. У него и от пальцев не самые крышесносные ощущения. Арсений, пристроив головку к анальному отверстию, вошёл почти полностью и, тяжело дыша, взял большим и указательным пальцем за подбородок Антона, заглядывая в слезящиеся глаза. Целуя парня по всему лицу, Арсений медленно начал двигаться в нём, но шатен хотел рыдать, прекратить всё к чертям. Ибо его будто разрывает, ноющая боль и жжение с каждым действием усиливались. Шастун не смог больше сдерживать слёзы и стоны, которые были слишком громкие от боли. Вцепившись пальцами в простынь, парень чувствовал, как увеличивается темп, и сжимался сильнее, из-за чего Арсений стонал громче. — Расслабься, — просил Попов, тяжело дыша и не переставая двигаться в Шастуне. Антон пробовал расслабиться, но его будто рвали. Смотря расфокусированным взглядом на скачущую чёлку брюнета, парень начал привыкать. Подаваясь навстречу, боль перемешалась с наслаждением. Арсений громко рычал и ускорялся, накрывая рукой член парня и надрачивая в такт своим движениям. Голова у Шастуна кружилась ужасно и он хотел поскорее кончить, так как был на гране оргазма, но Попов убирал руку с члена парня, либо зажимал у самого начала, не давая дойти до пика. Антон крутился, ёрзал, стонал, тёрся членом о торс Арсения, но тот не позволял кончать. И когда толчки Попова стали размашистые, входя до яиц и выходя почти полностью, оставляя только головку, он надрачивал Шастуну. Парню хватило пару раз поводить рукой, чтобы получить оргазм и, зажав колечко мышц, он излился в кулак Арсения, который кончил следом. — Ты потрясающий, — похвалил мужчина, ложась рядом. Антон же уткнулся носом в шею Арсения и устало сопел.

***

Секс стал неотъемлемой частью жизни для Арсения. И, как только Антон приходил к тому в гости, его вели сразу в спальню. Парень был рад этому, так как всегда было что-то новое. Но грубость Попова пугала, появился ремень, а вместе с ним и куча синяков. Шастун ненавидел жестокость, но очень полюбил за это время брюнета и не мог отвергать и отказываться. В один прекрасный майский день, когда Антон снова был у Арсения, случилось самое ужасное, что даже в кошмарах не снилось. Лежа обмякшим на кровати рядом с мужчиной мечты, шатен уже собирался засыпать, как включился свет. Антон, сморщившись, взглянул на Попова. — Чего, Арс? — хрипя спросил Шастун. — Я увольняюсь и нам стоит прекратить общение, тем более ты уже нашёл мне замену, — сказал хмуро брюнет, потирая виски. — Чего, блять? Какой, нахуй, «прекратить общение»? Какая, нахуй, замена? — взорвался Антон, садясь на кровати и сразу зашипев. Ремень прошёлся по ягодицам уж сильно больно. — Того. Я не могу встречаться с человеком, который за моей спиной строит отношения, — совершенно безразлично бросил Попов и, поднявшись с кровати, пошёл к шкафу. — А, ну выебать тебе меня было надо, чтобы в ближайший месяц не ебаться? Превосходно! — зарычал Антон, совсем ничего не понимая. — Шастун, иди нахер, — кидая кучку вещей в парня, рявкнул Арсений. — Ну ты и мудила, Арсений Сергеевич, — с ядом прошипел Шастун, одеваясь. Он тут больше не задержится никогда. — Мудила ты, сказал бы сразу, что разлюбил, хоть не так обидно было бы, — проворчал Попов, сложив руки на груди и дожидавшись, пока парень соберётся. — Какой, нахуй, «разлюбил»? Я тебе не изменял! Я тебя любил. Если бы не любил, я бы тебя сам отхлестал ремнём и послал далеко. Но, сука, я терпел и, видимо, зря. Чтоб Вас в пропасть кинули в этом году, Арсений Сергеевич, — дрожащим голосом рычал парень и, закинув все вещи в пакет, побежал на выход. Антона всего трясло, а влага в глазах затуманила всё. Такого исхода он не ожидал. Так как изменять было не с кем. Да и сильно любит он Попова, чтобы изменять. Всё в один миг упало, оставляя горечь в душе. Шастун что угодно сделал бы для Попова, а тот обвиняет его в том, чего не было. Причём сначала использовал, а потом такой: «Пиздуй отсюда, мальчик, я тебя не знаю, ты меня не знаешь». Напиться тем же днём и проснуться в подъезде у своей квартиры было лучшим решением. Антон как овощ лежал оставшийся месяц на кровати и мечтал вскрыться. Но он не смог, так как слишком труслив. Антон выкуривал одну сигарету за другой и при этом оправдывался перед отцом за свои прогулы и отказ от дальнейших занятий с Арсением. Всё это было сложно и для Шастуна, это как удар со спины. Слёзы лились рекой, и только через три дня их в нём совсем не осталось. Заблокировав Арсения во всех соцсетях, Антон пробовал начать жизнь с чистого листа. Но, каждый день думая об этом всём, становилось дурно.

***

Одиннадцатый класс прошёл тяжело. Шастун огрызался на всех и вся, прогуливал уроки, убивал все нервные клетки репетиторов одним своим приходом. А в голове был полный хаос. Друзья старались хоть как-то вывести Антона из этого состояния, но всё закончилось на психологе, к которому парень попал на пару приёмов. И теперь психологу нужен психолог. Летом всё стало лучше, Шастун поступил в экономический институт со своим другом и тусовался в клубах. Он искал Арсения в каждом, сам того не подозревая. Все его пассии были одного типажа: голубоглазые брюнетки высокого роста и привлекательной внешности. К мужскому полу Антон больше не лез, так как может быть ещё хуже, а девушки более безопасные для него. И уже ближе к июлю Шастун не вспоминал о том неудачном романе, а отдыхал и радовался жизни. Так как от квартиры до будущего института добираться около часа на машине, а такси стоит уж больно дорого, и на шее у родителей сидеть не хочется, парень решил заселиться в общежитие, но возникла проблема. Шастун был местным и имел прописку, так что рассчитывать на комнату в общежитии не приходилось. Тогда пришлось звать отца на помощь, и тот мягко намекнул, что квартиру может купить поближе, из-за чего Антон начал истерить, что и сам может накопить. Поэтому Андрей пошёл к ректору а надежде выбить сыну комнатку за кругленькую сумму. После таких взяток Шастуна заселили в общежитие. Радости не было предела, так как он мог подружиться со всеми студентами. Общежитие не из лучших, но не из худших. Пятиэтажное здание с длиннющими коридорами и кучей комнат. Обои прожили и войну, и затопление и пожар, и всё самое страшное на этом Свете. Комнаты же у всех одинаковые, разница только в кроватях, ну и, соответственно, в оформлении. У Антона комната не изменилась совершенно. Как была, так и осталась, только вещи появились. Одно окно посередине стены с деревянной рамой, покрашенной в белый. У окна стоял письменный стол, где вечно валялась всякая мелочь, в столе были полки и Шастун там хранил свои украшения и всякие блокнотики, в которых иногда рисовал. По обе стороны стола стояли кровати, а над кроватями постеры и две полки. У входа рядом с дверью стоял огромный деревянный шкаф, который не вписывался. Так как обои где-то жёлтые, где-то зеленые из-за плесени, а где-то просто стена. Пол деревянный и по цвету ближе к жёлтому, также он ебать какой скрипучий. В принципе, для житья самое то. Если не считать общую в ванную, где стоят по часу бедные студенты, и общую кухню, куда ходят редко, но метко. А устроившись на работу в кафе барменом, Антон и знать не хотел, как сильно устают от работы его родители. Он не просил у них денег, а сам зарабатывал, чтобы были деньги на проживание в общежитии, а там, вообще-то, не ахти цены. Шестнадцать тысяч месяц! Обдираловка полная. Также парень поддерживает общение с родителями и те хвалят его, потому что парень поступил на бюджет, и вообще самый лучший сын. — Шаст! — зовёт лысый парень, заходя в кафе. — Привет, Дим, — помахав в приветствие рукой и улыбнувшись, Антон доделал кофе какой-то девушки и отдал официантке. Дмитрий Позов — кареглазый лысый парень невысокого роста. Он перевёлся в прошлом году в школу Антона и так они познакомились. Дмитрий отличник и очень весёлый, любит футбол и плескать сарказмом. — Чего ты, как? Готов к завтрашнему дню? — вопрошал Позов, присаживаясь на крутящийся стул у барной стойки. — Да я нормально, ты как там сходил? Посмотрел институт? Ну, знаешь, к учению я никогда не готов. Я через часик где-то освобожусь и можем по пивку выпить, — предложил Антон, протирая бокалы. — Да институт огромный, так глядишь и заблудишься, — усмехнулся Дмитрий. — Плесни американо, пожалуйста. Ну, институт красивый, там вообще всё пиздато так оформлено, — мечтающие рассказывал парень. — Я тебя тут подожду. — Ну, с местом обучения не прогадали. — Антон принялся готовить американо, как любит Дмитрий, и думал, как бы завтра так встать, чтобы проснуться к восьми. — У нас в девять первая пара? — Да, всего одна, поэтому не парься, отоспишься на ней единственной, — уверил Позов, читая пришедшие на свой телефон сообщения. — У нас в общаге опять кто-то спёр чужую туалетку. — Краткость — сестра таланта. — Да Боже, зачем такой кипишь поднимать? У меня одной туалетки на месяц хватает и больше, да и стоит она рублей сорок, зачем всем мозги ебать этим? — ворчал Шастун, так как после добавления в ту группу ежедневно происходят ссоры, которые засоряют память телефона. Приготовив американо, Антон подал его Дмитрию и, посмотрев на следующий заказ, принялся работать. Это даже в кайф, вырисовывать рисунки листа или какие-то кляксы, но когда работаешь вдвоём — это быстрее и качественнее. Сегодня, к сожалению, напарник Шастуна не смог прийти, причина этому — посещение вуза. Заказы разлетались как горячие пирожки, и через час, как говорил Антон, пришёл его напарник, который поменял смену. Отдав всё в его руки, шатен с Позовым пошли в круглосуточный магазин. Время было шесть часов, так что они решили прогуляться по Санкт-Петербургу. Лёгкий ветерок взлохмачивал тёмно-русые волосы, Шастун выпускал изо рта клубок дыма и думал, как завтра встанет. Его режим сна сбит, мама не горюй. Позов бухтел над ухом про футбол, а парень будто не слышал. Дойдя до общежития, он кинул сигарету под ноги и, притоптав мыском кроссовка, зашёл следом за другом. Поднявшись на второй этаж и зайдя в свою комнату, Антон плюхнулся на кровать и блаженно простонал. Об этом он мечтал весь день. — Антох, утром не вариант мыться, поэтому я сейчас побегу. Тебе очередь занять? — спросил Дмитрий, открывая шкаф, дабы взять полотенце. — Не-е-е, к этому я не готов, — протянул парень, пряча лицо за ладошками. — Утром растолкаю всех. Позов посмеялся с такого заявления, так как растолкать таких же злых и ворчливых студентов, как они, не самая простая задачка. Взяв все свои вещи, Дмитрий ушёл в общую ванную. Антон же, достав свой телефон, смотрел всякие ролики в TikTok и отвечал на приходящие сообщения. Решив лечь пораньше, то есть в двенадцатом часу, Шастун ещё около часа потратил на избавление от мыслей в голове. Успешно выполнив эту задачу, он заснул под храп Позова.