Экономическая теория

— Это очень вкусно, — прокомментировал Андрей, стоило им обоим доесть свои порции спагетти с ветчиной и жареным яйцом. — Молодец. Отлично справился. Никита смущённо улыбнулся в ответ. По его мнению приготовленный им ужин был самым обычным и не стоил особого восхищения. — Яйцо подгорело, — заметил он, ковыряя вилкой почерневшие остатки белка. Его расстраивало то, как Андрей его перехваливал. Это было даже хуже, чем если бы он ругался. — Я не почувствовал. — И макароны переварил… — Так, — Андрей едва слышно хлопнул ладонью по столу. — Я тебя хвалю, а ты сопротивляешься? — Ты перехваливаешь. — Ничего подобного. Мне было вкусно. Никита обиженно дёрнул плечами. Какое-то время Андрей молча смотрел на него, а затем усмехнулся. — Похвала у нас в табу? — спросил он, всё же заставив Никиту посмотреть на него. Никита фыркнул от нелепости предложения. — Тогда не морщи нос. Если хвалю, значит, заслуженно. Или ты хочешь сказать, что я недостаточно требовательный преподаватель? Может, стоит побольше придираться? Никита не знал, что сказать. С тех пор, как они стали темачить, требовательность Андрея перестала быть чем-то раздражающим. Наоборот, Никита теперь ждал, когда же Андрей сделает ему замечание или заставит выучить то, что Никите совсем не хотелось учить. Это стало их игрой. Весёлой и приятной для обоих. — Ты добрый, — сказал он, не придумав ничего лучше. — Есть преподы и похуже. Кураторша гораздо больше докапывается. — То есть я добрый в сравнении с остальными, но не сам по себе? Никита закатил глаза. — Ну-у, если бы ты не бил некоторых своих студентов ремнём за плохие отметки, — едва сдерживая смех, протянул он. Андрей неодобрительно покачал головой. — И давал списывать… — Засранец, — по-доброму заключил Андрей и поднялся, чтобы вымыть тарелку. Никита хитро ухмыльнулся. — Так что с похвалой? Откуда взялся протест? Шум воды не позволил им продолжать разговор. Андрей отвернулся спиной к столу. Никита задумчиво уставился на противоположную стену. У него не было чёткого ответа на вопрос. Как не было и понимания того, почему любая похвала в его сторону воспринималась им в штыки. Возможно, дело было в том, что его никогда не хвалили. Сделай он хоть что-то правильно, мать всё равно находила ошибки или говорила, что без её указаний Никита бы всё равно и пальцем не пошевелил. Сам решил убраться в комнате? Нет, это мать всю жизнь умоляла его это сделать, а он только сейчас соизволил. Получил хорошую оценку? Это благодаря тому, что мать отругала его за плохие. Устроился на работу? Если бы не ежедневные упрёки, так бы и лежал на диване. Так и сейчас. Если бы Андрей не приказал приготовить ужин, Никита не стал бы ничего делать. — Ты не ответил, — напомнил Андрей, возвращаясь за стол. — Что не так с тем, что я хвалю тебя? Не буду же я всё время ругаться. Да и ты не можешь постоянно делать что-то неправильно. Я вообще-то придерживаюсь мнения, что каждая ошибка — это опыт, на котором следует учиться. Это не плохо. И вот опять — Андрей говорил разумные вещи, а Никита только и мог, что противиться. — Я бы ничего не сделал, если бы ты не приказал, — признался Никита. Он давно выучил, что выставить себя негодяем лучше заранее — чтобы у собеседника не было разочарований от неоправданных ожиданий. — То есть мы говорим о другом? — удивился Андрей. — А это плохо? Не делать чего-то без моего приказа? — Ты ведь… делаешь. — Делаю что-то без твоего приказа? Кто из нас, по-твоему, Верхний? Андрей шутил, но Никите было совсем не до шуток. — Ты многое делаешь, — неопределённо ответил он. — Для моего… удовольствия. — Для нашего. Думаешь, мне не нравится то, что нравится тебе? Никита пожал плечами. Он надеялся, что Андрею всё нравится, но не мог сказать точно. После случая в спортзале он сомневался. — Ты делаешь ровно столько же, — успокоил Андрей. — То, что махать ремнём приходится мне — ещё не значит, что я тебе прислуживаю. Никита насмешливо фыркнул. Это звучало нелепо. Андрей тоже улыбнулся собственным словам. — Так как связана похвала и то, что ты считаешь меня своей спанк-машиной? — спросил он, наклонившись и сложив руки на столе. — Чем? — Никита развеселился только больше. — Ну, ты ведь думаешь, что мне надоело тебя наказывать, я прав? Никита так не думал. Он и правда переживал, что они совсем не темачили с прошлой пятницы, но списывал всё на осадок после стоп-слова. — Нет. — Что тогда? — Андрей смотрел на него с интересом. — Я не могу ничем тебе отплатить… ну, за то, что ты делаешь. Я ничего не умею, а если и учусь, то делаю плохо или… говорю стоп-слово. Андрей долго прожигал его взглядом. По его лицу сложно было понять эмоции. — Нет ничего страшного в том, что ты остановил меня, — голос Андрея стал намного серьёзнее. Никита нервно обхватил свою тарелку руками и опустил взгляд. — Но ты же хотел… — неуверенно начал он, но не смог продолжить. В спортзале он впервые почувствовал, как Андрей сам направляет его и строит сессию так, как нравится ему самому. Никита всё испортил, стоило потерять контроль над происходящим. Лишил Андрея его удовольствия. — Ты мне никогда не отказываешь, а я тебе отказал. — Я тебе не отказывал, потому что всё, что ты предлагал, мне тоже очень нравилось. И разве ты не понял, что я тоже сказал свой «стоп»? К этому у тебя вопросов нет, а к себе есть? Никита всё понял, но не считал стоп-слово Андрея равноценной платой за то, что сделал он. — Знаешь, что? — Андрей хлопнул по столу двумя руками. — Сегодня я как раз собирался попросить тебя о чём-то, что принесло бы удовольствие мне. Ты не против? Никита отрицательно покачал головой. Сейчас, чтобы загладить вину, он был согласен даже на скакалку. — Не переживай, всего лишь шибари, — улыбнулся Андрей, заметив волнение на его лице. — Побудешь моделью? — Да. — Хорошо, тогда буду ждать тебя в комнате. Андрей улыбнулся и ушёл в свою комнату. Какое-то время Никита сидел неподвижно, затем поднялся, вымыл посуду и только после этого пошёл следом.

***

В этот раз верёвки были красными и мягкими. Никита видел такие только на фотографиях и очень удивился, когда Андрей выдал ему свой чёрный спортивный костюм и сказал, что сегодня их ждёт небольшая фотосессия. — Я сделаю фото и видео без лица, — успокоил Верхний, стоило Никите замереть с немым вопросом на лице. — Для моего блога. Поможешь? Никита согласно кивнул. Он не был против фотографий. Если бы они с Андреем не были студентом и преподавателем, он бы даже не был против совместных. Таких, чтобы было понятно, что они пара. Когда Никита переоделся в костюм, Андрей поправил на нём слишком длинные рукава и штаны. — Хорошо, — оценивающе кивнул Андрей и отошёл к ноутбуку. Никита подобрал с кровати моток верёвок и с интересом покрутил его в руках. — Я включу спокойную музыку, ладно? Это помогает расслабиться. — Ладно. Из колонок заиграла классика, в которой Никита разбирался так же «хорошо», как в математике. То есть совершенно не разбирался. Андрей достал из кармана телефон, быстро пролистал что-то пальцем. — Будем создавать красоту, — объявил он, устраивая телефон на подставке. Никита неловко топтался возле кровати и не знал, куда себя деть. — Твоя задача — не двигаться. Если почувствуешь дискомфорт, говори. Помнишь то, что я объяснял тебе в прошлый раз? Несмотря на то, что Никита кивнул, Андрей всё равно кратко напомнил ему правила безопасности. — В этот раз я хочу, чтобы ты стоял на коленях, — Андрей бросил на пол маленькую подушку. Никита согласно опустился на колени и посмотрел на Верхнего снизу вверх. — Поза не очень удобная, но я уверен, что ты справишься. — А если нет? — Придётся тренироваться почаще. Никита не понимал, нравится ли ему то, что с ним происходит. Андрей установил телефон на подставке на стуле, сам опустился на колени перед лицом Никиты и принялся связывать его, начав с шеи. — Не туго? — поинтересовался он совсем скоро. — Нет. — Как колени? Прости, забыл уточнить, нет ли у тебя с ними проблем. — Нет, всё нормально. — Хм, тогда как-нибудь попробуем гречку. Никита не смог произнести ни слова от удивления. Андрей улыбнулся ему и продолжил вязать узлы, как ни в чём не бывало. Закончив с шеей и грудью, он заставил Никиту завести руки за спину. — Ладони на меня. Крестом. Никита был настолько озадачен, что и думать забыл о возможном сопротивлении. Андрей нежно погладил его пальцы, обвил кисти верёвкой и туго притянул их к узлам на спине. — Ай, — Никита вынужден был выпрямить спину, чтобы не чувствовать боли в плечах. — Это не «ай», а твоя сутулость, — прокомментировал Андрей, поправляя его осанку. — Сядь ровно. Вот. — Так неудобно. — Неудобно носом клевать, когда в телефоне сидишь, — Андрей поднялся и обошёл его по полукругу. Никита поднял на него обиженный взгляд. — Пожалуй, завтра пойдёшь на пары с корсетом из верёвок. — Что?! — Что? Никита страдальчески взвыл и чуть не упал лицом в пол в попытках сесть так, как было удобно. Андрей легко придержал его за верёвки, чуть потянул за ту, которая обвивала шею. Никита был вынужден вернуться в первоначальную позу. — Теперь не двигайся, — попросил Андрей, взяв в руки телефон. Никита замер и терпеливо вытерпел небольшую фотосессию. — Отлично. Ты очень красивый. Никита не знал, как на такое ответить. Комплименты смущали его не хуже, чем публичные угрозы. Андрей снял ещё несколько видео, параллельно рассказывая своим подписчикам интересные факты и теорию. Никита и сам заслушался. О шибари Андрей рассказывал с куда большим удовольствием, чем об экономике. — Ты покажешь мне свой блог? — спросил Никита, стоило Андрею присесть напротив и взглянуть ему в глаза. — Покажу, если тебе интересно. — Очень. Андрей улыбнулся и придвинулся ближе. Никита прильнул к нему плечом и заглянул в экран телефона. — Это не очень популярный тематический форум, но здесь обитают самые адекватные люди, — объяснил Андрей, переходя по ссылкам. — Вот. Я пишу посты, выкладываю кусочки теории и эстетику. — Ты показываешь своё лицо? — удивился Никита. Фотографии, которые публиковал Андрей, Никита уже видел — это были фото с мастер-классов. — Да, люди ведь должны знать, к кому обращаются за помощью, — Андрей кликнул на видео, в котором он подробно объяснял паре девушек, как можно привязать человека к стволу дерева, не используя ничего, кроме верёвки. — Без рекламы я бы не провёл ни одного мастер-класса. Сейчас люди готовы ехать ко мне даже издалека. — Но если в университете узнают? — Никита не мог не задать этот вопрос. Андрей сам говорил ему о скрытности, но уже второй раз за день нарушал своё же железное правило. — Узнают, только если они сами тематики, — пожал плечами он. — Говорю же, форум непопулярен. О нём знают только те, кто действительно интересуется Темой. Никаких ванильных проходимцев. Никита промолчал. Андрей показал ему ещё несколько видео, рассказал историю про то, как его звали выступить с семинаром в нескольких довольно популярных клубах. Он вынужден был отказаться, но сейчас жалел, что не наплевал на свои же страхи. С тех пор он стал гораздо увереннее. — Я уже видел эти фото, — решил признаться Никита, когда Андрей перешёл на галерею с фотографиями мастер-классов. — Когда рылся в твоей комнате. Там карточки в шкафу… я боялся признаться. Андрей тяжело вздохнул и заблокировал телефон. — И что мне с тобой делать? — спросил он, глядя на Никиту с такой неуместной нежностью, что у того не осталось и капли сомнений. — Понять и простить? — несмело уточнил Никита. Его виноватая улыбка смягчила реакцию Андрея ещё больше. — Отчитать и пороть. Никита вздохнул. На другое он и не рассчитывал. — Хотя, знаешь, — вдруг передумал Андрей. — Попробуем кое-что другое. Прежде чем Никита успел уточнить, что он имеет в виду, Андрей потянул его вверх за верёвку и заставил подняться. — Пятнадцать минут, стоя на коленях, — скомандовал Верхний, уткнув его носом в ближайший угол. Под давлением его руки Никита снова опустился вниз. Колени тут же заныли от соприкосновения с твёрдым полом. — Это жестоко, — буркнул Никита, хотя и не был против. Скорее, рад ещё одной стыдной практике, которая вызывала в нём один только трепет. — А потом ещё двадцать пять на ногах. Для моего удовольствия. Никита обернулся, глядя на Андрея с немым вопросом. Целых сорок минут в углу? — На пол не садиться, — предостерёг Андрей. — На пятки можно. Сгорая от стыда и неловкости, Никита не смог ответить. Андрей молча наклонился к нему, коротко поцеловал в щеку и, заставив отвернуться к стене, объявил, что установил первый таймер.