Экономическая теория

Первый учебный день начался с опоздания. Проснулся Никита с трудом, нашёл дорогу до универа — с божьей помощью. Андрей почему-то подбрасывать его на машине не стал, да и вышел из дома гораздо раньше, хотя им обоим нужно было приехать к половине десятого. Аудиторию Никита искал уже гораздо шустрее, но всё равно умудрился перепутать сначала корпус, а потом и этаж. На первой паре с ними общался куратор — женщина лет шестидесяти, которая по совместительству должна вести у них пары маркетинга. Целый час она распиналась про организационные моменты, дисциплину, сессию и зачёты. Пугала их тем, что счастливая школьная пора закончилась, и теперь им предстоит вступить во взрослую жизнь. Никита слушал её безо всякого интереса и в основном разглядывал одногруппников. Группа набралась большая — двадцать восемь человек. В основном это были девочки, но и парней тоже хватало. Никита изучал каждого по порядку: очкарик на первой парте — явно задрот, полноватый любитель Доты прямо за ним — непонятно, как здесь оказался. Чуть ближе на той же второй парте сидел парень посимпатичнее: стильная причёска, чётко выраженные скулы, карие глаза на контрасте со светло-русыми волосами. Никита оценивающе засмотрелся на него, но вовремя опомнился и перестал пялиться в открытую. — Синицын, — как гром среди ясного неба прозвучало из уст кураторши. — Синицын здесь? — Да, я, — Никита поднял руку и стушевался от неловкости. Теперь все смотрели на него точно также, как он смотрел на них. И как только пропустил перекличку? К счастью, грозная Зинаида Абрамовна быстро перешла к оглашению следующего по списку. Никита чуть съехал на стуле и вновь покосился на сидящих справа от него одногруппников. Остальные парни выглядели вполне обычными — даже почти одинаковыми. Тех, кто был бы в его вкусе, не было вовсе. Уже на следующей паре он понял, что погорячился. Тот, кто был в его вкусе, просто не состоял в его группе. — Экономика может быть интересной, — убеждал огромную аудиторию Андрей, стоя у доски в сером костюме-тройке. С утра Никита был слишком невыспавшимся, чтобы обратить внимание на его одежду, но сейчас, глядя на сожителя сверху вниз, он понимал, что что-то в его жизни пошло не по плану. — Я постараюсь вам это продемонстрировать. «Уже продемонстрировал», — мысленно ответил ему Никита, обращая внимание и на толстую деревянную указку, которую преподаватель крутил в руках. — Говорят, он повёрнут на экономике, — вдруг шепнул ему тот самый симпатичный парень с острыми скулами. Никита с удивлением повернул голову в его сторону. — Нам пиздец. — В смысле повёрнут? — В прямом. Списывать не даёт, вечно ко всему придирается. Старшаки говорят, если появится возможность, нужно сдавать практосы Ковалёвой — она заменяет его, когда он болеет. Я Егор, кстати. — Никита. Они пожали друг другу руки. — А что ещё о нём старшаки говорят? — спросил Никита, пока Андрей подробнее рассказывал о своём предмете. Егор хитро улыбнулся и придвинулся к нему поближе. — Говорят, к мальчикам он более требователен, но если с ним не препираться, то на экзамене вытянет на тройку. Никаких бутылок и конфет лучше не нести — не сдаст, но из принципа завалит. А ещё он любит пошутить, так что, если что, делай вид, что тебе очень смешно. Кстати, про Зинку я тоже узнал — ей конфеты как раз нести нужно и побольше. А ещё… Новый друг рассказал ему обо всём и обо всех. Никита мысленно делал пометки и поражался тому, насколько же сложно им будет учиться. Он ожидал куда меньших объёмов заданий, но судя по тому, сколько информации Егор успел натырить у старших курсов, им предстояло много работы. — Синичкин! Сколько можно болтать?! Никита вздрогнул и уставился на Андрея в недоумении. Тот, сквозь пять заполненных студентами рядов, смотрел ему прямо в глаза. Недовольно смотрел и как-то даже пугающе. — Я Синицын. — Что? — Я Синицын! Андрей ничего не ответил. Видимо, решил, что короткого замечания в комплекте с унижением от неправильно произнесённой фамилии вполне достаточно, чтобы заставить себя слушать. Как бы не так. Теперь болтать стало для Никиты делом принципа. Егор его рвения почему-то не разделил, но беседу лениво поддерживал. Никита не переставал коситься вниз в надежде, что Андрей заметит насколько ему не интересно. Но Андрей не замечал. Он будто специально игнорировал средние ряды и смотрел исключительно на крайние. Никиту это почему-то чертовски злило и к концу пары он всё же оставил попытки. — Уже на следующей неделе у нас с вами будет первая практическая, — объявил Андрей напоследок. — Я вышлю старостам групп примеры заданий, которые вы сможете прорешать в качестве подготовки. Сразу предупреждаю — списать не получится. Того, кого застукаю, ждёт публичная порка и пересдача. На словах о порке у Никиты внутри всё перевернулось. Он сильнее сжал ручку и постарался переключиться на что-то другое — на мысли об общественном туалете, отвратительной перловке, которую им давали в школьной столовой, или на подвальных крыс. Что угодно. Ему категорически запрещено слышать это слово. Да ещё и от такого… Андрея. Прозвенел звонок. Одногруппники и однокурсники начали расходиться, а Никита всё никак не мог отойти от услышанного. Публичную порку он представлял очень хорошо и довольно давно. То, что теперь в эту фантазию добавился Андрей со своей дурацкой указкой и костюмом-тройкой совершенно его не радовало. — Ты идёшь? — Егор почему-то ждал его. — Угу. Никита поднялся, накинул рюкзак на плечо и ещё раз взглянул вниз — на трибуну, возле которой Андрей общался со старостами. Он улыбался какой-то девчонке из другой группы, и Никита поймал себя на мысли, что хотел бы увидеть эту улыбку и в свою сторону. — У нас с ним ещё одна пара сегодня, — зачем-то сказал Егор. — Нафига в первый же день делать четыре пары подряд?! И так каждую пятницу, прикинь? — Он два предмета ведёт? — Ага. Ещё экономическую теорию. Там тоже практосы, кстати. И экзамен в конце каждого семестра. Никита ещё раз оглянулся. Андрей тоже посмотрел на него и зачем-то кивнул. Никита не понял, что это значит, и молча вышел из аудитории вслед за новым другом. Следующие две пары оказались скучнее. На политологии Никита едва не уснул. Тормознутый старичок вещал что-то об институте политической системы, гражданском обществе и Европе. Слушать это было невозможно, вникать — бессмысленно. На «Экономической теории» Андрей тоже подрастерял внимание аудитории. Никита честно пытался хоть что-нибудь понять или запомнить, но в сухой теории и парочке якобы простейших формул, которые нужно просто-напросто вызубрить, не было ничего интересного. К концу учебного дня он и соображал-то туговато, что уже говорить о том, чтобы вникнуть в такие сложности? После пар Егор позвал его на курилку, а затем слово за слово — гулять по городу. Оказалось, одногруппник всю жизнь прожил в деревне недалеко от Новоозёрска и теперь надеялся оторваться в городе по полной. Никита тоже надеялся, но не на такой отрыв, о котором мечтал новый друг. В родном городе у него было много возможностей для развлечений, но все они были ему не интересны. Ходить на так называемые «тусовки» по квартирам и клубам ему никогда не хотелось — этому он предпочитал тренировки. Фехтование когда-то занимало большую часть его свободного времени, а затем это время у него просто-напросто закончилось. Он пошёл на работу, а вечерами готовился к поступлению. Мама следила за каждым его лишним движением и совершенно не понимала, что такое личные границы. Все Никитины мечты разбивались об этот контроль. Сейчас же он чувствовал, что наконец-то может выбирать. Универ — дело последнее. Поступил и слава богу. Осталось только постараться не вылететь слишком быстро и найти работу уже здесь, а затем свалить куда-нибудь намного дальше — возможно, даже в другую страну. — А ты в общаге живёшь? — спросил Егор, когда темы для разговора закончились. Они обошли весь город по кругу всего за несколько часов и теперь было очевидно, что пора расходиться. — Нет, у мамы тут квартира. Она сдаёт комнату нашему преподу по экономике, а я в соседней. — Чего?! Волченко сдаёт? И ты молчал?! Никита быстро пожалел о том, что так легко проговорился. Он и не думал, что одногруппник воспримет эту информацию настолько остро. — Ну, да, и что? — Чел, да ты же можешь тырить ответы ко всем тестам! Вот оно что — ответы. Если Егор растреплет об этом всей группе, от Никиты не отстанут до самого выпускного. — Только никому не говори, — взмолился Никита в надежде, что одногруппник поймёт его. Тот, кажется, не понимал и уже заранее радовался тому, какого именно друга себе сегодня выбрал. — Нельзя же, чтобы все написали идеально. Препод сразу всё поймёт. — Точно… а ты гений! Будешь нам двоим ответы воровать, остальные обойдутся. Ты, главное, заранее глянь, где он что хранит. Сто пудов же будешь в квартире один оставаться, или он комнату на замок закрывает? — Вроде, нет. — Крутяк! Тогда в понедельник и расскажешь, как прошло, забились? Никита ни о чём забиваться не собирался, но кивнул, чтобы от него отстали. Попрощавшись с одногруппником, он не спеша отправился домой.