За кадром Sailor Moon S

– Пудинг относительности? – подойдя к Мамору, спросила пьяная Усаги. – Значит так, надо смешать яйца, молоко и сахар, а затем накрыть всё крышкой и подождать полчаса. А если вы забудете про взбитые сливки, то хозяйка из вас никудышная. – О, как интересно, – похвалил её один из знакомых Мамору, черноглазый брюнет, – вы сравниваете теорию относительности с пудингом? – Какой оригинальный подход, – задумчиво сказал второй парень, голубоглазый блондин. – О! – обрадовалась Усаги. – Вы и по-японски можете, гости дорогие? Вы прямо как дети эпохи Эдо. Не хотите ли суши к обеду? Му-ха-ха! – Усако, – попытался утихомирить возлюбленную Мамору, но она лишь оттолкнула его, продолжив нести чушь: – Мамо-тян, давай продолжим наш международный обмен. Блондин, подойдя к девушке, взял её за руки: – Усаги, а вы большая оригиналка. – Ага. Привет, старик! Кремовый бортпроводник! – Сто-о-оп! – остановил сцену режиссёр. – Цукино-кун, я же сказал, что если ты будешь так неубедительно играть пьяную, я волью в тебя алкоголь по-настоящему. И даже уголовная ответственность за спаивание несовершеннолетних меня не остановит. Потому что играть так паршиво, как играешь ты, – это куда более серьёзное преступление. – Простите, – затравленно извинилась Усаги. Эндо Юя, голубоглазый блондин, и Юкимура Кёя, черноглазый брюнет, переглянувшись, усмехнулись. Похожие замечания Усаги получала и от режиссёра летнего благотворительного мюзикла, где они исполняли главные роли. Усаги тогда ещё заверяла их, что ошибается просто потому, что у неё мало опыта игры в мюзиклах, а вот в сериале она – главная звезда и пример для всех… Усаги, видя насмешливые взгляды парней, тоже вспомнила эти свои слова и теперь готова была провалиться сквозь землю от стыда. Ну откуда ей было знать, что актёров из мюзикла пригласят поучаствовать в эпизоде сериала в качестве приглашённых звёзд? – Перерыв десять минут, – устало махнул рукой режиссёр и, посмотрев на Усаги, строго добавил: – А потом у тебя будет последний шанс отыграть эту сцену трезвой. – Да-а, – обречённо протянула Усаги и, уныло понурив голову, поплелась на балкон репетировать. – О, у меня идея, – неожиданно просиял блондин и, схватив со стола бокал с виноградным соком, быстрым шагом пошёл за ней. Черноглазый брюнет проводил его скептическим взглядом. Мамору тоже невольно проводил его глазами до выхода на балкон. Этот тип ему почему-то очень не нравился. – Эндо-сан пошёл за Усаги-тян! – донёсся до Мамору заговорщический шёпот Минако, вместе с компанией подруг стоявшей недалеко от него. – Как думаете, он всё ещё не сдался на её счёт? – А он что, ухаживал за ней? – удивилась Макото, которая во время съёмок мюзикла была слишком взволнована началом отношений с Алмазом и постоянно витала в облаках, не замечая, что происходит вокруг. – Конечно! – возмутилась такой неосведомлённостью Минако. – Мы же даже с ней, Эндо-саном и Юкимурой-саном ходили на двойное свидание в ресторан. Но потом Усаги-тян его отшила, и он вроде как сдался. Но, может, я ошиблась, и он отступил лишь временно, чтобы разработать новый план по её завоеванию? Мамору, слушая девушек, почувствовал, как под ложечкой тревожно засосало. Он, конечно, опасался того, что у него появятся соперники, ведь Усаги была девушкой завидной, но одно дело - предполагать, а другое – столкнуться с одним из них нос к носу. И как ему теперь себя вести? Он ведь даже не её парень. Да, они с Усаги дали друг другу обещание, но ведь ей ничто не мешает передумать. Он не сможет ничего поделать, если её чувства изменились и она полюбила другого… Размышляя так, Мамору ощутил, что его захлёстывает паника. Но прежде чем он успел поддаться ей, рядом раздался обеспокоенный голос Усаги: – Мамо-тян? – А? – поднял глаза он. – Ты вернулась? А где Эндо-кун? – На балконе. Он пришёл туда, чтобы помочь мне репетировать, но я подумала, что это нехорошо - оставаться наедине с другим парнем, когда в моём сердце уже есть Мамо-тян, так что я ему всё объяснила и вернулась сюда. Мамо-тян, ты мне поможешь с репетицией? «Ну я и идиот! – укорил себя Мамору, чувствуя, тем не менее, что с души будто камень упал. – Хоть мы и дали обещание, я совсем не доверяю её чувствам. И с чего я взял, что она сбежит к этому Эндо? Какая глупая ревность… Я называю её ребёнком, но и сам такой же…» Мамору глубоко вздохнул, приводя чувства в порядок. – Мамо-тян? – так и не дождавшись ответа, хлопнула глазами Усаги. – Да? – вернулся к реальности Мамору. – Ты что-то сказала? – Ты какой-то странный сегодня. – Прости. Так что, тебе с репетицией помочь? – Угу, можешь посмотреть, достаточно ли пьяно я играю? – Конечно, – кивнул Мамору, параллельно анализируя свою реакцию. Он был неприятно поражён тем, как много у него осталось сомнений в чувствах Усаги и как легко привести его в смятение. До надёжной опоры, которой он мечтал стать для любимой девушки, ему было ещё расти и расти. Тот парень, которым он был сейчас, Усаги точно не подойдёт. Он умеет только рушить и калечить, как тот мерзавец, чья кровь течёт в его жилах. Но в них не только эта чёрная, испорченная кровь, поэтому Мамору сможет измениться. К тому времени, как Усаги подрастёт и он без зазрения совести сможет предложить ей встречаться, он станет для неё тем человеком, на которого она во всём сможет положиться и которому сможет безоговорочно доверять, так же, как он будет доверять ей. Чтобы добиться этого, Мамору собирался приложить все силы, что у него были. Ведь он так любил эту неловкую, смешную девчонку.