За кадром Sailor Moon S

– Мамо-тян, а я тебя давно ищу, – прижавшись к руке возлюбленного, промурлыкала Усаги. – Э? – удивился парень. – Зачем? Усаги захихикала, а потом, расплывшись в мечтательной улыбке, залилась румянцем. На лице земного принца отразилось предчувствие неприятностей. – Мамо-тян, есть вещь, которую я хотела бы в подарок, – не замечая этого, продолжила Усаги. – Угу, – не стал спорить парень. – Я бы хотела, чтобы мой принц подарил мне хрустальные туфельки. Они продаются на углу третьего блока в магазине стеклянных товаров. Ну купи, купи, купи! Давай сейчас вместе пойдём. – Девушка потянула парня к магазину. – Эй, что такое? – остановил возлюбленную Мамору. – До рождества ещё далеко. – Конечно же! – разозлилась Усаги. – Мамо-тян, ты что, не знаешь, какой сегодня день? – А какой сегодня день? – задумался парень. – Как же так! – не поверила своим ушам разочарованная девушка. – Шучу я, шучу, – начал оправдываться парень. – Не мог же я забыть о таком важном дне. – Конечно, ты не мог, Мамо-тян! – вновь расцвела Усаги. – Ха-ха, – натянуто рассмеялся парень. – Точно, сегодня годовщина нашей с Усако встречи. Усаги занесла руку для пощёчины и, размахнувшись, … нежно приложила её к щеке Мамору. – Нет, я просто не могу этого сделать! – трагично взвыла она. – Сто-о-о-оп! – остановил сцену режиссёр. – Цукино-кун, я же сказал тебе подумать обо всё плохом, что этот парень тебе сделал! – Я подумала, но всё равно, как я могу ударить Мамо-тяна? Мы не виделись больше недели, у него были сложные съёмки, он устал, а тут я его встречаю побоями! Нет, я так не могу! Что он обо мне подумает? – Усако, я не подумаю о тебе ничего плохого, – заверил девушку Мамору. – Я понимаю, что это нужно по сценарию. – Не-е-ет, я не могу! – продолжала хныкать Усаги. Режиссёр обречённо вздохнул. – Чиба-кун, поди сюда на секунду, – подозвал парня он. Мамору поспешил исполнить просьбу. – Разозли её, а? – положив парню руки на плечи, доверительно сказал режиссёр. – Каким образом? – стушевался актёр. – Не знаю. Просто выведи её из себя, как ты это делал во время съёмок первого сезона. Ты справишься. Я верю в тебя. – Ну… э-э-э… – только и смог выдавить Мамору. – Ты моя последняя надежда, – со зловещей улыбкой профессора Томоэ проговорил режиссёр. – Да, конечно, – выдавил натянутую улыбку актёр. «Ну и что прикажете делать?» – возвращаясь на место, удручённо вздохнул он. – Что хотел режиссёр? – с интересом спросила Усаги. – Да так, ничего. Ну что, готова к ещё одному дублю? Усаги кивнула. – Мы можем начинать, – объявил Мамору. – Камера! Мотор! – поднёс к губам свой позолоченный рупор режиссёр. Актёры вновь начали отыгрывать сцену. – А какой сегодня день? – Как же так! – Шучу я, шучу. Не мог же я забыть о таком важном дне. – Конечно, ты не мог, Мамо-тян! – Ха-ха! Точно, сегодня же двухлетняя годовщина с тех пор, как Голова с оданго запорола свой первый дубль. – Э? – хлопнула глазами Усаги. «Бесполезно, – приложив руку по лбу, тяжко вздохнул Мамору, – я больше не могу поддразнивать её, как раньше». Режиссёр, видя, что толка от актёра не будет, тоже тяжело вздохнул. – Ладно, – прервав сцену, хлопнул в ладоши он. – Сделаем так: покажем крупным планом руку Цукино-кун, замахивающейся для пощёчины, а потом зажмурившегося от боли Чибу-куна с покрасневшей щекой. – Хорошо, – хором откликнулись актёры, пристыженные тем, что не смогли нормально сыграть, а затем, посмотрев друг на друга, непроизвольно улыбнулись чуть смущёнными улыбками. Некоторые отношения нельзя вернуть к тем, какими они были изначально. Но разве это плохо? *** – Съёмки в Осаке? – Да. – Алмаз кивнул стоявшей в дверях с кастрюлей Макото. – Всего полторы недели. Обещаю, я буду звонить тебе каждый день, так что... – Не надо мне звонить каждый день, – с деланым раздражением нахмурилась девушка. – Но ведь иначе ты будешь чувствовать себя одинокой. – Не буду я чувствовать себя одинокой! – Щёки Макото вспыхнули. – Вот, держи. Не забудь вернуть, как поужинаешь. Впихнув кастрюлю в руки парню, девушка поспешила обратно к себе. – Мако-тян! – окликнул её Алмаз. – Ну, чего ещё? – остановившись, с недовольством спросила Макото. – А ты со мной не поужинаешь? – С чего бы это? – Ну, сегодня последний день, и всё такое... – Последний день чего? Ты же через неделю вернёшься. – Да, но ведь я всю эту неделю тебя не увижу! И ты ещё даже звонить тебе запрещаешь. – Я не запрещаю, – буркнула вконец смущённая девушка. – Хочешь - звони. – Правда? – Лицо парня засияло от радости. – И ты дашь мне свой телефон? Макото нахмурилась, понимая, что если даст Алмазу номер, вернуть и без того чрезмерно потеплевшие отношения к нейтрально-соседским станет нереально, но затем, обреченно вздохнув, согласилась: – Ладно. – Ура! Зайдёшь, запишешь? – Дам записку, когда кастрюлю принесёшь. – Ты можешь забыть. Или я забуду. – Уж ты забудешь... – Ну зайди на минутку. Тебе что, жалко? Макото скептически посмотрела в щенячьи глаза Алмаза, прекрасно понимая, что этим трогательным взглядом её разводят на совместный ужин, но противиться ему всё равно не смогла. – Хорошо, я зайду. Но только на минутку. Алмаз широко улыбнулся и гостеприимно распахнул дверь. – Проходи. Ручка и телефонная книжка в зале. – Он махнул в сторону гостиной. – Вон на той тумбочке. Ты пиши, а я пойду на кухню еду разогревать. Умираю с голоду. Макото кивнула, радуясь тому, что парень, пока она пишет, не будет заглядывать ей через плечо, радостно повиливая хвостом. Найдя указанную книжку, она быстро начеркала в ней свои фамилию и номер, едва удержавшись от того, чтобы не сделать в нём намеренную ошибку, и с удивлением посмотрела на дверь. Алмаз что, даже не попытается её задержать? Не в его стиле... Неужели настолько проголодался? Или у него что-то случилось? Желая узнать, в чём же дело, девушка заглянула на кухню. – Что ты делаешь? – вскрикнула она, увидев, что Алмаз выставляет таймер микроволновки. – Разогреваю ужин, – простодушно откликнулся тот. – В кастрюле, которую я принесла? Ты хоть половник из неё вынул? – Нет. А надо было? Вместо ответа Макото недовольно цокнула языком и, отстранив парня, достала кастрюлю из микроволновки. – Дай тарелку, – велела она. Протянув девушке тарелку, парень с интересом стал наблюдать за её действиями. – Всё-таки когда Мако-тян рядом, лучше и быть не может. – Может, если рядом профессиональная экономка, – не купилась на комплимент девушка. – Хватит, Мако-тян. Ты же знаешь, что я другое имею в виду. Я говорю, что для меня ты совершенно особенный человек, рядом с которым я чувствую себя лучше всего. – Особенная, потому что не похожа на твоих прошлых подружек? Парень, глядя на девушку, грустно улыбнулся: – Особенная, потому что мои чувства к тебе совершенно особенные. Он перевел взгляд на запикавшую микроволновку и с наигранной беззаботностью добавил: – О, а вот и ужин поспел! Ты ведь уже поела, Мако-тян? – Да, – буркнула девушка, смущённая его предыдущим заявлением. – Ясно. Но от фруктов ведь не откажешься? У меня их полный холодильник. Жалко будет, если придётся выбрасывать перед отъездом. Макото мысленно отметила, что его предлоги задержать её с каждым разом становятся все глупее и наиграннее. Но, тем не менее, кивнула. Ведь если сама хочешь задержаться, какая разница, какую причину использовать, верно?