Препод по экономике

      Люмин, не долго думая, заняла непримечательное место в конце коридора на лавочке. Рядом красовалось большое панорамное окно, в котором блондинка рассматривала проходящих вдоль дороги людей, слушала шум просыпающегося города. Боковым зрением она замечала, что по этажу туда-сюда ходят сотрудники, но старалась не обращать на это внимания, чтобы оставаться незаметной. — Приветик, — перед лицом махнула русая волнистая копна волос, сразу же скрываясь за девичьей спиной, — Что-то я тебя раньше здесь не видела.       Она удивлённо обернулась и заметила рядом с собой сидящую сотрудницу, в полагающейся для офиса форме и прямоугольных очках с тонкой оправой.       Женщина среднего роста с русыми волосами выглядела настоящей красавицей. Её пышная фигура искусно выделена облегающей черной юбкой карандашом и белой рубашкой. Фиолетовый галстук, который она носила, сочетался с фиолетовой розой — заколкой, украшающей русые волосы по лопатки. Глаза были выразительно зелеными, что придавало ей загадочность и очарование.       Пышные бёдра и большая грудь, красиво подчёркнутая талия делали сотрудницу соблазнительно неповторимой. На ногах у неё были черные полупрозрачные колготки, а элегантные черные туфли на каблуке подчеркивали имеющийся стиль.       Эта дама была словно образ с обложки модного журнала 2000-х, где была так популярна эстетика офисных сирен. Её столь уверенное выражение лица и улыбка идеально подходили под её образ. Люмин была готова поспорить, что она одна из самых красивых девушек в этом здании. — Здравствуйте… — блондинка растерялась, пытаясь придумать как бы увильнуть от диалога, чтобы не отвечать на лишние вопросы, которые скорее всего сейчас возникнут. — Не переживай, я не кусаюсь. — сотрудница тепло улыбнулась, осторожно касаясь указательным пальцем чужой руки, дабы привлечь больше её внимания, — Какими судьбами ты тут? В какой кабинет? Не похоже, чтобы тебя кто-то должен был позвать, тут ближайший кабинет разве что директора. Или ты… — женщина хитро прищурилась, пытаясь разглядеть правду в шафрановых глазах. — Нет, нет, нет! — Люмин вскочила, понимая, что сейчас ей придётся глупо «оправдываться», — Я с его сыном приехала, если вы об этом. — девушка прикусила губу, стоя напротив лавочки, на которой сидела ещё пару секунд назад. — С каким из? С Дилюком? — настороженно спросила дама, читая ответ в блестящих зрачках, — Ох, не уж то он девочкой обзавёлся? А мы всё думали, когда себе найдёт кого-нибудь… — Мы? — блондинка изрядно удивилась. — Я секретарь Крепуса, мы часто болтаем о жизни. — она хихикнула, улыбчиво скрещивая руки на пышных ляжках. — Меня, если что, зовут Лиза. — Приятно познакомиться… — девушка застенчиво отвернулась, нехотя произнося своё имя, — я Люмин. — Люмин… Какое красивое имя. И давно вы с Дилюком встречаетесь? — русые волосы дрогнули, когда сотрудница встала. — Мы не в отношениях! Я подруга детства, встретились на днях. — замешкавшись, она стала оборачиваться в сторону кабинета в надежде, что парень поскорее вернётся. — О! Люмин! Я думал, ты ушла. — самое заветное желание блондинки мгновенно сбылось и в поле её зрения наконец-то показался Дилюк, — А, Лиза. И ты тут. Давно не виделись. — выражение его лица сменилось на несколько разочарованное, но он быстро «подобрал» эмоции. — Привет-привет, — Лиза улыбнулась, оборачиваясь на парня позади её новой знакомой, — А мы с твоим папой только недавно обсуждали, что тебе давно пора остепениться… Ты уже давно не маленький и тебе предстоит занять место отца, когда он уйдет на пенсию. — она махнула русой копной волос, скрываясь в единственном едва освещённом месте во всем офисе, оставляя пару наедине.       Дилюк устало глянул на стоящую перед ним блондинку, которая медленно и неловко поворачивалась к нему, отделяя свой взгляд от только что покинувшей их женщины. — Не обращай внимания, она всегда такая общительная, — нежно потрепав Люмин по голове, он продолжил, — Пойдём, надо съездить ещё кое-куда.       Выдохнув с облегчением, девушка последовала примеру красноволосого и пошла за ним в сторону уже знакомого лифта. Его металлические двери вновь распахнулись, впуская пару внутрь. Ехали они в полной тишине.       Через несколько минут Дилюк, в компании с блондинкой, наконец-то вышел из офиса, направлясь к автомобилю. Раздался характерный пищащий звук открывающейся машины, и, едва заметное при дневном свете «моргание» фар. Красноволосый сразу занял водительское кресло, а Люмин приземлилась совсем рядом на пассажирском, сразу пристегивая ремень безопасности.       Внезапно живот девушки решил напомнить о себе и издал забавный бурчащий звук, вводя его владелицу в неловкое положение. Блондинка сразу же смутилась и её щеки приобрели легкий розоватый оттенок. — Прекрати меня позорить! — она легко стукнула себя по животу, как бы выражая свое недовольство.       Парень на это только усмехнулся и завел машину. Почти сразу он положил одну руку на руль автомобиля, а второй мягко обхватил ладонь Люмин своей, как бы успокаивая, переплетая их пальцы. Чем, к слову, смутил её только больше. — Не переживай, я кажется знаю куда тебя отвезти. — Дилюк улыбнулся, оглаживая женскую тонкую руку своей крупной ладонью.       За окнами быстро пролетали красочные городские пейзажи. Множество самых разных зданий и небоскрёбов, пёстрые улочки, которые ломились от изобилия различных магазинов и ресторанов. Люди спешили по своим делам или просто неспеша прогуливались по улицам родного города, наслаждаясь благоприятной погодой.       Прошло не так много времени, прежде чем Дилюк вновь припарковал авто. Выходя из автомобиля перед взором блондинки предстало большое здание с металлическим каркасом, перед входом в которое крупными буквами цвета шафрана было написано «Бар-ресторан — Доля Ангелов.» Люмин ещё пару минут сверлила взглядом вывеску, но вскоре поспешила нагнать Дилюка который уже успел дойти до самого входа. С учётом довольно пасмурной погоды на улице, это место показалось ей отличным для того, чтобы провести в нём некоторое время в приятной компании.       Как и присуще настоящему джентльмену, красноволосый открыл дверь и первой пропустил девушку внутрь. Блондинка осторожно прошла вперёд, любуясь представшей перед ней картиной. Как только они оба оказались внутри, послышалась приятная, очень лёгкая музыка. Скорее всего, что то зарубежное или, может быть, джаз. Честно говоря, Люмин не знала что именно это было, но точно знала одно — эта музыка определенно располагает к приятному времяпрепровождению.       Редкие солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую зелень, пронизывают просторный зал, окрашивая его в тёплые тона. Воздух наполнен ароматом цветов и изысканных приправ, вдалеке будто слышен легкий шелест листвы. Ресторан словно спрятался в оазисе зелени.       Высокие панорамные окна, обрамлённые скруглёнными резными рамами из тёмного дерева позволяют насладиться прекрасным видом на окружающий город, сочетаясь с оживлённой атмосферой ресторана. Стены украшены различными плетущимися растениями, чьи листья и цветы образуют нежные зеленые «занавесы», а потолок увенчан массивными деревянными балками, напоминающими о старинной архитектуре.       В центре зала расположена массивная барная стойка в стиле Loft, дополняющая общий интерьер, добавляя элементы индустриального дизайна и современного шарма. Чёрный металл её каркаса сочетается с тёмным деревом барной поверхности, а сверху стойку украшает ряд изысканных светильников и подвесных ламп. Они создают лёгкое приглушенное освещение, которое придает помещению особой интимной атмосферы.       По всему периметру зала расставлена плетёная мебель в светлых оттенках бежевого и коричневого. Упругая древесина на спинке кресла, мягкие подушки, раскиданные на широких подоконниках — каждая мелкая деталь добавляет изюминку столь элитному заведению.       Каждый столик покрыт разноцветной бичёвой скатертью. На нём красуются маленькие вазы со свежими цветами, а по краям расставлены длинные белые свечи, которые отлично дополняют весь интерьер.       Воздух наполнен самыми разными ароматами, такими как: аромат свежей выпечки, пряных мясных блюд, сладковатых десертов и терпкие ароматы дорогого алкоголя премиум-класса. Все эти чудесные запахи давно пропитали собой всю мебель и форму официантов, поваров на кухне. Стены самой важной комнаты — кухни, украшены кирпичной кладкой, а над плитой висит тяжелая козырьковая вытяжка.       Сам ресторан — идеальное место, чтобы насладиться вкусной едой и отдохнуть от суеты городской жизни. Тёмный деревянный пол, напоминающий старинную деревенскую доску хорошо композиционирует с рельефной чёрной кирпичной стеной и тёплыми оттенками мебели, дизайнер постарался на славу. С такого грандиозного проекта он явно получил не мало дохода.       Пока девушка немного растерялась в негромко играющей из больших динамиков музыке, Дилюк пару раз кивнул официантам и перекинулся парой фраз с администратором. После чего поспешил вернуться обратно к своей спутнице.       Почти сразу к ним подошёл достаточно молодой официант и поинтересовался, в какой части зала им бы хотелось занять столик. Люмин умоляюще глянула на красноволосого, ища в нем «поддержки». — Ну и чего ты так смотришь? Выбирай любой, какой больше нравится. — парень мягко улыбнулся, осторожно касаясь женского плеча, чтобы прижать блондинку к себе.       Увидев замешательство в глазах девушки, официант вежливо предложил им столик в достаточно уединенном уголке ресторана, напротив панорамного окна. — Эти столики специально подготовлены под влюбленных, рассчитаны на двух человек и находятся в отличном месте, где никто не будет вам докучать. Здесь вы сможете спокойно провести время. — он отвёл их подальше от выхода, размещая почти в конце ресторана.       Люмин безумно смутили слова официанта, но она не подавала виду, боясь испортить атмосферу. Красноволосый уверенно шёл рядом с ней, пока перед глазами не появился тот самый столик. Он вежливо отодвинул перед девушкой стул, приглашая её составить ему компанию за обедом, который стал инициативой блондинки, но не тут то было. Вздрогнув от неожиданности, Люмин нехотя достала вибрирующий телефон из кармана, на котором уже успел засветиться экран. — Блин, Аяка звонит… — тихо проговорила девушка, глядя на заставку с именем подруги. — Ответь ей, — Дилюк положил свою руку на её плечо, кивая, — Я подожду тебя.       Люмин неспеша отошла от стола, делая на несколько шагов назад, она встала напротив панорамного окна и всё-таки ответила на звонок. — Ало, ты когда домой собираешься? — прозвучал недовольный голос на другом конце провода. — Мы сейчас с Дилюком в ресторане, вот… Мы поедем домой, сейчас по делам съездим и приедем! — активно начала оправдываться блондинка, стараясь скрыть шум музыки ресторана, прикрыв микрофон телефона рукой. — У нас сегодня доставка мебели! Мне позвонили и сказали, что сегодня всё должны привезти! Они до тебя не дозвонились — до первого номера договоре, начали звонить мне и меня разбудили! Понимаешь? — Ой…       На этом их разговор окончился. Аяка немедленно скинула трубку, понимая, что помощи от подруги ей сегодня в любом случае не ждать. Это, как минимум, бесполезно. Как максимум, она слишком увлечена своими новым «бойфрендом», с которым едва только успела заново познакомиться. Она, безусловно, была лучшего мнения о добропорядочности Люмин, стараясь не думать о происходящем у нее на личном, да и право выбора всегда за ней. Перечить или пытаться её переубедить было бы глупо, та ведь уже совсем не маленькая, сама разберётся со своими ухажерами. Единственное, что сейчас действительно радовало младшую Камисато — отсутствие у нее глупых любовных треугольников. Она ненавидела подобное.       Девушка, безусловно, злилась на всю сложившуюся ситуацию, но делать было нечего. Смирившись со своим безвыходным положением, Аяка всё-таки набрала этот злополучный номер к которому, наверное, обратилась бы только если Дилюк пропал сразу вместе с Люмин… — Слушай, я даже не представляю, что должно было случиться, чтобы ты набрала именно мой номер. Ты либо пьяная, как я вчера, либо сонная, как я сейчас… — изрядно удивлённым голосом бегло проговорил Кэйа, едва успев отойти от сна. Он неохотно протер глаза рукой, плечом прижимая телефон к уху. — Ты же там в центре мебели работал! Так что давай, поднимайся и едь к нам домой! Мебеля сегодня приедут. — командным голосом высказала Ая, выражение её лица сменилось на уверенно-серьезное. — Я работал там, но… — он замолчал, на секунду задумавшись, после чего всё-таки продолжил, — Ты реально думаешь, что я что-то соберу? Скажи своей подружке пускай зовёт рыжего и тот ей помогает, я то чё? — недовольно съязвил синеглазый, вспоминая про начавшуюся на выходных интрижку между блондинкой и его братом. — Они поехали куда-то по делам, поэтому я не знаю, вернётся ли эта клуша вообще… — Ай, ты меня прости, — Кэйа снова оборвался на полуслове, голова раскалывалась, а мысли бились друг от друга, — Я с похмелья, в машину не сяду даже под дулом пистолета. Знаешь сколько стоило мне права вернуть? — Я всё понимаю, но мне реально больше некого попросить! Должна буду! — Посмотрю, что алкотестер скажет… — он глубоко вздохнул, едва имея силы отвечать, — Если что, может на такси приеду. — Будешь перегаром пахнуть — я тебя выгоню обратно, Павлин! — ругалась Ая, уже представляя себе эту картину и то, как будет гонять Альбериха веником по всему подъезду. — Ты уже определись, зовёшь ты меня к себе или я иду дальше спать? — вновь съязвил синеглазый, такая дерзость вызвала у него улыбку. — Жду.

Аяка сразу скинула трубку.

На том конце провода послышались протяжные гудки.

      «Ведёт себя как Розария, нашёл, называется, ещё одну на свою голову,» — вслух проругался синеглазый, скидывая на пол с себя пуховое одеяло на пол, — «Ещё раз, чтобы я про неё вспомнил, не дай бог…»       Утро у него не задалось, ещё и похмелье отбивало желание продолжать этот день. Головная боль пронзала черепушку, а слабость терзала тело, отнимая последнюю надежду на хорошее развитие событий. Ладно, в конце концов, его слёзно попросили и, собрав последние силы в кулак, он всё-таки поднялся с кровати.       Кэйа неохотно двинулся вдоль комнаты к выходу, немного покачиваясь, но всё же дошёл до тёмной двери из древесного массива. Открыв её, он оказался в центре своей просторной квартиры.       Свет с кухонного окна невольно резал глаза, солнце встало давно, но именно сейчас оно ощущалось, словно ещё утро. Прислонив руку ко лбу, тщательно загораживаясь от солнечных лучей, парень медленно пошёл по направлению к пеклу, просто чтобы выпить побольше воды. Бутылка, стоявшая у кровати, кончилась ещё ночью.       Глоток холодной воды желанно омыл пересохшее горло, после чего синеглазый глубоко вдохнул свежего воздуха, ощущая хоть какую-то лёгкость после столь дурацкой ночи. Благо, на ночь он не закрывает окна.       Пройдя на пару метров дальше, его поджидали пустые полки и холодильник. Абсолютно чистый стол, выдвижные ящики… Альберих никогда не готовит, предпочитая питаться в ресторанах или доставкой на дом. В целом, он не видел смысла экономить, будучи обеспеченным неродным отцом. — М-да, ну, не очень то и хотелось, — бегло проговорил Кэйа разочарованным голосом, с хлопком закрывая опустошенный холодильник, в котором одиноко горела жёлтая лампочка, — Потом поем.       Следом за этим, он неохотно подумал, что наверное стоит поспешить принять душ, чтобы выглядеть хоть немного живее, чем есть на самом деле. Всё ещё ощущая неприятную слабость в ногах, парень осторожно опёрся на стену, едва шагая к следующей двери. С нелепым тихим скрипом, всё такая же деревянная дверь отворилась перед ним и парень вынужденно зашёл внутрь, включая свет и по привычке запираясь. — Блять… Что я вообще с собой делаю? — заметив свое отражение в зеркале в ванной, Альберих явно был не впечатлён. Несколько секунд он потерянно смотрел в зеркало, после чего удручённо опустил голову.       Вчера Кэйа действительно был в хлам и еле дополз до дома, да так, что даже сам не помнит как. Угораздило же его, но и это случилось не в первый раз. Парень давно злоупотреблял алкоголем, как и сигаретами. Он прекрасно осознавал ситуацию, но искренне не имел сил что-то изменить. А все эти: синяки под глазами, бледная, будто болезненная кожа, множественные царапины после вчерашней удачной попытки добраться до дома — только подчеркивали безвыходность всей ситуации. Это длится последние три года.

Но каждый день он обещал себе бросить пить.

      Стоя под горячим душем, Альберих несколько раз подумал о том, чтобы всё-таки туда не ехать. Как бы ему не хотелось помочь блондинке, осознание того, что рядом с ней теперь ошивается его брат… Вообще не радовало. Хватило ненависти прошлых лет, но тот как будто специально старался испортить ему жизнь. По крайней мере, синеглазый был уверен в том, что именно это и происходит, иначе иных причин для такого он не видел. Да и плевать он хотел, что они друзья детства, прекрасно понимая, чем они занимались на этих чёртовых выходных. — Как мило, второй раз в этой жизни меня кто-то зацепил! И, конечно же, очередная, блять, — прежде чем продолжить, парень задумался над своими словами, не имея желания вновь оскорбительно выражаться, — Да я даже не знаю как её назвать. Может и сам виноват, не хочу знать.       Капли горячей, словно кипяток, воды, стекали по обнажённому телу юноши, пока он молча сидел, прижимая к себе ноги. Изящные татуировки змей и цветов обрамляли его твердые плечи, подкаченную спину, сильные руки… Он никогда не гордился своей внешностью, относя себя к классу ниже среднего, но в обществе его считали незаурядным. Альберих привлекал многих девушек с первого взгляда, часто оказывался в их компании и никогда не оставался без внимания, да и комплиментами его не обделяли. Такие встречи часто заканчивались далеко не у него дома, хотя он никогда не отказывался от компании у себя. — Дааа! Альберих! — выкрикивала шатенка, царапая мускулистые крепкие плечи, выгнувшись в талии. — Я просил не называть меня по фамилии во время секса… — ласково, но настойчиво сказал Кэйа, на мгновение останавливаясь. — Да мне плевать как тебя зовут, только не останавлив.! — девушка не успела договорить, как ей пришлось замолчать от грубого толчка.       В целом, так и тянулись последние пару лет, за которые он успел потерять себя в ночных барах и клубах, где постепенно проходила его жизнь.       Спустя полчаса копания в дурацких мыслях, синеглазый всё же нашел в себе силы помыться, вместо размышлений о жизни. Смыв с себя последние сгустки пены, он вышел, хлопая дверцей душа. Он стоял напротив зеркала, рассматривая свои татуировки и искренне не понимал, зачем он вообще согласился. Ещё и собирать это всё придётся с человеком, который тебя ненавидит. Комбо. Просто отлично.       Мысли всё ещё бегали от «да» к «нет», но по итогу Альберих решил сдаться. Не любил отказывать девушкам, особенно тем, кто действительно сейчас нуждается в помощи. Настроение было на нуле, но делать нечего. — Я просто постараюсь пережить этот день так, как будто у меня всё хорошо. Как и два дня, неделю, месяц, год, два, три назад. — Кэйа решительно достал из стаканчика зубную щётку вместе с пастой, готовясь приступить к делу, — Всё будет хорошо.       Он всегда успокаивал себя. Рядом не было никого, кто захотел бы поговорить с ним или хотя бы узнать причину того, что с ним сейчас происходит. Парень был по-настоящему одиноким, окружённым недоверчивыми взглядами, осуждаемый собственным приемным отцом и братом. Катилось бы оно всё к чёрту, но родная мать давно умерла, а смотреть в глаза пьянице-отчиму до боли противно. Хочется замахнуться на него также, как он замахивался на маму. Ненависть. Чистая ненависть. — Ты чё сюда припёрся? — раздался недовольный мужской голос, при том до смерти пьяный, — Решил вместе с мамочкой своей огрести? Так давай я тебе прям щас влуплю! — он снова замахнулся, но семилетний Кэйа увернулся. — Хватит. — маленький синеглазый мальчик опешил возмущения отчима, — Остань от мамы, ей сейчас и так тяжело. Имей совесть, мы сводим концы с концами, а ты всё время пьёшь! — закричал он в порыве отчаяния, когда слёзы наполняли его глаза и те разбивались, словно лёд. — Я смотрю ты давно не получал, а ну иди сюда! — приготовившись схватить его за шиворот, пьяный мужчина вновь потерпел поражение, почти падая со стула, — Ах ты сукин сын! Не жить тебе, тварь!       Альберих спрятался, хоть и понимал, что тот его найдет и вновь придется отмазывать синяки перед матерью. Он сидел за нижней дверцей шкафа, закрыв уши руками и повторяя себе «Всё будет хорошо.» — Всё будет хорошо. — Дилюк положил руку ему на плечо, с надеждой на ответ всматриваясь в пустые глаза, — Мы с папой тебя не бросим. — он глядел, как на детскую макушку небрежно падал пушистый снег, постепенно растворяясь в волосах. — Я буду скучать, мамочка. — он нагнулся, прерывая прикосновение, — Когда-то я окажусь рядом с тобой. — осторожно оголив изрядно побитые ладони, Кэйа дрожащей рукой взял горсть земли и бросил на гроб, что постепенно скрывался за слоем холодного крова. Выпрямившись, молча и холодно мальчишка смотрел на то, как единственного, кого он взаимно любил, погружали в бесконечную пелену небытия. — Она бы расстроилась, если бы узнала, что ты так говоришь. — Крепус подошёл к растерянному ребёнку, по-доброму хлопая его по плечу. Поддержка — не его конёк, было страшно сделать хуже, но действие лучше бездействия, — Люк правильно сказал, мы рядом.       Но тот молчал. Он неподвижно наблюдал за процессом захоронения, его руки безудержно тряслись, как и он сам. Наконец над могилкой образовался небольшой бугорок, который осторожно приминали рабочие лопатой. Крепус кивнул им и те почти сразу же ушли. — Мама! — воскликнул Кэйа, бросаясь к мраморному ортостату, крепко обнимая его, — Мамочка! — он ревел навзрыд, мешая под ногами снег с могильной землёй.       Слёзы лились беспрестанно. Это было невозможно контролировать. Он просто хотел оказаться на её месте. Или с ней. Как угодно, но только не так, чтобы он остался жив. — Мама, забери меня с собой, пожалуйста! — он кричал так громко, что срывал голос, его было слышно почти на все кладбище. Его отчаянный визг распугивал ворон вокруг.       Бабушка отвернулась от него, назвав «ошибкой молодости» её дочери, про отчима нечего сказать, мама… Любимая мама… Теперь лежит под двухметровым слоем ледяной земли. Умерла она прямо в Рождественскую ночь.

Вечное одиночество?

«Буду ли я когда-нибудь счастливым?»

      В ушах противно звенело, зрение было размытым. Всё, что он сейчас помнил — это звук бьющегося стекла и резкий скрежет металла. — Кэйа, ты же понимаешь, что ты очень сильно подвел отца?! Зачем ты полез туда, рискуя своей жизнью? — красноволосый изъяснялся громко и крайне недовольно, почти кричал, дёргая за ручку больничной койки. — Я не хотел… — едва мог прошептать Альберих, весь перемотанный бинтами и ещё даже не дышащий самостоятельно, он лежал под очередной капельницей.       Парень попал в аварию в нетрезвом виде. Хотел как лучше, а получилось «как всегда». И, всё бы ничего, но он просто пытался догнать парней, которые украли у официантки из их ресторана документы. Кэйа действительно был выпивший в тот день, не очень сильно, но достаточно, чтобы после этого в узких кругах поползли дурные слухи, лишение водительских прав… — Ты как ребёнок. Пускай отец с тобой сам разбирается. — Дилюк в последний раз со злостью посмотрел на сводного брата, после чего поспешил удалиться из палаты, громко хлопая дверью.       Альберих выдохнул. Иногда лучше остаться одному, но не тут то было. — Кэйа! — обеспокоенная девушка на высоких каблуках и с красно-пурпурными волосами со свистом залетела в комнату, проезжая своими чёрными кожаными брюками по полу, буквально падая к кровати парня, — Как ты? — Роз… — он всё ещё шептал, смотря на неё с искренней детской улыбкой и такими горькими, но слезами на глазах, — Прости, что ты снова переживала из-за меня. — синеглазый осторожно коснулся перемотанной ладонью её руки, он почти не ощущал своего тела и даже это далось ему с трудом. — Что говорят врачи? Всё будет хорошо? — она осторожно приподняла его слабую руку, оставляя на ней множество беглых, нежных и тёплых поцелуев, отмечая бинты фиолетовой помадой. — Всё будет хорошо… — так больно, но Кэйа улыбался, из последних сил, говоря эти безобразно отвратительные слова, режущие его до глубины души, но показать человеку свою любовь сейчас было важнее, — Я же жив. — Я так переживала за тебя, так переживала… — Розария с отчаянностью глядела в синие глаза, блестящие от слёз радости, — Не плачь, пожалуйста, иначе я тоже заплачу. — она продолжала гладить его руку, осторожно и медленно, чтобы не сделать больно. — Поцелуй меня, пожалуйста… — еле вымолвил Альберих, сил на разговор не оставалось совсем, да и голосовые связки были сильно повреждены. Он, увы, видел все эти бинты на своём теле и твердо решил, что перекроет все ожоги татуировками. Перекроет свою слабость.       Девушка осторожно нагнулась над ним, бегло целуя синеглазого в потрескавшиеся сухие губы. Кротко и быстро, но так любяще искренне. — Я тебя очень люблю, ты только выздоравливай, ладно? Не слушай, что тебе брат с папой говорят. Слушай меня, хорошо? Я рядом, всё будет хорошо. — убеждала его Розария, стараясь успокоить и отвести от дурных мыслей, которые ему так яростно накручивали. Она уже тогда искренне ненавидела Дилюка.       «Спасибо, мама, что я остался жив.» — подумалось Кэйе, когда дверь в палату тихонечко закрылась. Роза бесшумно ушла лишь когда посчитала, что он наконец уснул. Не хотелось тревожить больного. Всё будет хорошо.

Всё будет хорошо?

— Блять, ты говорила, что всё будет хорошо! — синеглазый яростно бросил фарфоровую кружку в стену, а та раскололась на сотни осколков с ужасным грохотом. — Кэйа, послушай! Я была ужасно пьяна! Ты думаешь, я вообще что-то помню? — громко возражала Розария, пряча слёзные глаза от парня. Она знала, что совершила ошибку, но действительно не помнила произошедшего. — Я не хочу слышать никаких оправданий. — Альберих едва перевел дыхание, усаживаясь на стоящий рядом стул, — Ты серьезно изменила мне, пока я лежал чуть ли не под аппаратом жизнеобеспечения? — он резко схватился за голову, пытаясь остановить неожиданную боль в висках, выражение лица сменилось на отчаянное. — Тебе плохо? Что болит? — девушка обеспокоенно села перед ним на колени, но тут же оказалась отвергнутой.       Всё ещё держась за голову, Кэйа встал и не оборачиваясь двинулся к выходу. Абсолютно молча. Он не желал её слышать или видеть до конца жизни. Это был конец. — Роза уже неделю не приходит, она заболела? — невзначай спросил Крепус, намешивая себе любимый крепкий утренний кофе, когда синеглазый завтракал за кухонным столом. — Я плохо поступил. — Альберих ни сколько не желал рассказывать правду о произошедшем, поэтому соврал. Но не знал, что эта ложь однажды прикоснется к нему вновь. — И что же ты сделал? — удивлённо спросил мужчина, оборачиваясь в некотором недоумении. Для него этот мальчик был никчёмным и безобидным. — Изменил. — Кэйа припал глазами к тарелке, нервно мешая хлопья ложкой. Сердце забилось так, словно к его виску кто-то приставил заряженный пистолет. — Ну, я и не ожидал от тебя ничего хорошего. — невзначай бросил слова на ветер Крепус, уходя из комнаты со своим кофе.       Альберих со скрипом стиснул зубы, еле сдерживаясь, чтобы не разбить кулаком зеркало. Как же горько ему было тогда после этих слов. Стоит только подумать, что спустя десять лет после смерти матери ничего не изменилось.       Не желая уделять хоть какое-то внимание этим отвратительным мыслям, он наспех высушил свои длинные волосы, буквально вылетая из квартиры в первом, что нашёл в шкафу.       В целом, день был не жарким, поэтому надеть джинсы и футболку стало отличным решением. Хорошо, что небо затянули серые дождевые тучи. Юноша любил такую погоду, она действительно была ему под стать. Такая же беспрекословная и холодная, как он сам.       Такси уже ждало где-то под окнами его дома, пока Кэйа набирал знакомый номер. — Ало, Ай, напомни ваш адрес, — вежливо попросил Альберих, закрывая за собой дверь в машину, — Ага, хорошо, спасибо. Давай, скоро буду. — он повернулся к таксисту, начиная повторять продиктованный ему адрес.