Ееее, капуста!

      Подготовка к экзаменам прошла. Прошли и экзамены. Трудясь, срываясь, напрягаясь умственно весь прошлый месяц, Алекс наконец выдохнул, получив по всем предметам итоговые 4-5. У Владимира в некоторых были и спорные, но в целом также 4. С их курса буквально пару человек сдали абсолютно все на высшие баллы. Естественно, это сестра и ещё кто-то (имени Жопашник не запомнил).       Им передали, что буквально пару дней, и будет вручение аттестатов, грамот, кому-то медалей, ну а для него — просто окончание учебного года, начало безмятежного лета.       Алекс перевернулся на другой бок и встал, потягиваясь. Позвоночник негромко прохрустел. Парень потёр глаза, и посмотрел время на телефоне. Полодиннадцатого. В отражении от поверхности дисплея на него глядел замученный студент со следом от подушки на щеке; так хорошо он спал, ни разу не проснувшись посреди ночи, как бывало обычно.       Владимир ещё спал. Светлые волосы спутались, растрепались по подушке. Сердце ухнуло, шею обдало жаром от одной прихоти устроиться рядом и просто любоваться этим негодником…       Алекс помотал головой, отгоняя навязчивые мысли. Лучшим решением было отправиться в душ. Он тихо сорвал полотенце со стула и удалился в ванную комнату. Горячие струи каскадом стекали с головы, кожа раскраснела. Заодно он почистил зубы и сполоснул лицо; на пробу взял пенку для лица у Владимира, ибо от него после таких простых процедур очень вкусно пахло лавандой и чем-то цветочным.       Вышел он как раз под пробуждение соседа. Тот с кислым лицом потирал бок, лёжа на полу.       — Свалился, что-ли? — невольно прыснул Алекс.       — Ой, завались, — отмахнулся ВладиSlave. Он, пошатываясь, встал.       — Ну всё ясно, жопа перевесила…       Ответом стали не колкие слова, а прилетевшая в спину подушка. Невольно Алекс улыбнулся: эта повседневность очень грела его душу и было очень приятно. Вдруг пришло осознание. Буквально пару дней осталось. Потом бал в честь окончания года.       — Слушай, чё будем делать сегодня? — Вова засунул телефон в карман и вышел из комнаты. Сегодня он оделся неформально: светлая футболка оверсайз и чёрные узкие джинсы.       — Ну… Мы могли бы собраться все, как думаешь?       — Пожалуй, да.       Сейчас они спускались по лестнице к столовой. Последний день, когда они принимают пищу здесь. Сзади вдруг послышался радостный возглас Брокколи-тян:       — Жопашник! Жопашник! — девушка радостно подпрыгивала на месте. — Знаешь, что мы придумали с Симоной?       — Касательно чего? — снисходительно обратился к ней глава группы. Симона недовольно поморщилась и объяснила за подругу.       — Сегодня вечером будет дискотека, или типо того. Директор будет толкать свою речь, то да сё. В общем, можно будет исполнить одну из песен.       — И что предлагаешь? — подался вперёд Алекс.       — Смотрите, я на днях попробовала выучить Master of Puppets, но там трудно, восемь блядских минут длится, или Fuel.       — Тебя чего так на Metallica потянуло? — усмехнулся Владимир. — Я могу конечно попробовать подучить, подзабыл немного, но… Брокколи-тян, сможешь сыграть? Я бы ещё предложил Blitzkrieg Bob. Мы её хорошо знаем…       — Я… Я не знаю текста, — неловко переминулся с ноги на ногу Жопашник.       — Ну ты блин… А что тогда? — въедливо взглянул на него Владимир.       — Раз уж вас тянет на что-то английское… Killer Queen?       — Ну… Неплохо, да. Короче, — Вова развернулся на носочках и скрепил руки за спиной в замок, — всё оставшееся время мы будем репетировать.       — И отрываться по полной! — бодро воскликнула Брокколи-тян.       — И отрываться по полной, — неожиданно улыбнулся Владимир.

***

      Почти сразу после столовой они собрали некоторые вещи — блокнот, пенал, некоторую одежду (подобрать образ и общую гамму их группы). Почти вся одежда была сложена по чемоданам вместе с записями по лекциям, параграфам. Для этого, кстати, он использовал всего несколько толстых тетрадей.       Владимир ждал в гостиной, развалившись на мягком диване.       — Наконец-то вылез. Пошли, — блондин неспешно потянулся и потёр шею.       На улице было облачно, однако погода стояла хорошая, безветренная. Дверь корпуса за ними захлопнулась, и они прошествовали в их так называемый «актовый зал». Все остальные были в сборе; Брокколи-тян взяла ответственность распространить время репетиции для прочих участников на себя. Костадин настраивал струны (с прошлого масштабного выступления прошло немало времени, успела расстроиться).       Влад пошёл к своеобразному складу возле подъёма на сценку и взял с угла свой микрофон. Кроме их пятерых больше никого не было: запасные люди из их группы уже вышли по обоюдному соглашению. Да и друзья сами могли играть, без поддержки.       Алекс установил синтезатор на крепления, провёл по клавишам пальцами, подключил к розетке. Вова подставил ему второй микрофон ближе, заранее воткнув в розетку. Убедившись, что всё налажено, послышались первые аккорды Fuel. …Ooh Turn on, I see red Adrenaline crash and crack my head Nitro junkie, paint me dead And I see red A hundred plus through black and whites, ha, ha…

***

      — Без шуток… Я устал, чертовски устал.       Сосед устало свалился на мягкое потрёпанное кресло в углу всё той же гостиной, не имея желания подниматься по лестнице.       Сам Жопашник уселся на полу, расставив руки в стороны. Кисти рук едва ли не задеревенели. Это они решили порепетировать Master of Puppets. Симоне с Костадином пришлось хуже всего: гитара была преобладающим элементом в песне. Как, в прочем, и в Fuel. Почти весь текст достался Владимиру, и Алекс не стал оспаривать решение главного — не тот запал учить песню. Они немного побродили по школе, сходили в кабинет директора и сообщили о готовности выступить (тот одобрил выбор), потом кое-кто случайно опрокинул ведро с водой, и им пришлось всё вытирать, к тому же, получили нагоняй от уборщицы. Помимо них на диване сидели несколько девушек, которые иногда поглядывали на них и посмеивались, в их глазах светился неподдельный интерес.       Дверь в корпус с шумом распахнулась; в гостиную ввалилась Брокколи-тян с повисшей на ней Симоной. Вопреки обыкновению, обе подруги были раскрасневшиеся, но по разным причинам. Капустик прижимала к себе полупустую бутылку чего-то тёмного (вискарь?!), а Симона была до невозможности зла на её неуклюжие движения и затуманенный разум, однако ничего не могла с этим поделать, только поддерживала подругу за локоть.       — Ребята! Д-давайте, ик, отпразднуем! — громко крикнула Брокколи-тян, взмахнув бутылкой.       — Господи, угомонись… Где ты вообще её спиздила? — кисло сморщилась Симона.       — Не выражайся, Жирафик! — девушка поднесла пальчик к её губам со звуком «тс-с», и захихикала.       — Не такая уж и плохая идея, — одобрила какая-то брюнетка в очках. — Тем более, последний день.       — Через пару часов всё равно это… мероприятие, — неоднозначно произнёс Владимир.       — Это означает, что ты не против, м? — спросил Жопашник. В целом, он не возражал, всё же вряд-ли удастся ещё посидеть всем вместе. Симона унеслась куда-то в комнату, а одна из девочек в компании рядом с ними принесла косметику, принимаясь за макияж со своими подружками.       Симона спускалась обратно в гостиную вместе с пачкой Uno. Брокколи-тян икнула где-то рядом, и чьи-то (он уже догадывался, чьи) ладошки прикрыли ему глаза.       — Угадай кто-о? — прошептала Капустик. Алекс очень ярко ощутил запах алкоголя, который ударил в нос.       — Уже знаю… Ты много выпила.       — Да ну тебя! Праздник же! — она всплеснула руками, открывая взор на всех присутствующих. Больше всего внимания привлекал Владимир, чей взгляд буравил обоих, губы были поджаты до тонкой полосочки. На удивление, с похожим выражением лица сейчас стояла Симона, приспустив немного очки.       — Начинаем? — нейтрально спросил какой-то парень, отвлёкшись от телефона. Симона стало быстро тасовать карты, сосредоточив внимание только на них.       И пошла игра. Они решили немного отступиться от базовых правил, внеся корректировки, чтобы играть было интереснее. Очень хорошо играла, естественно, Симона и ещё какие-то парни. Вова вовсе попросил напомнить правила, ибо последний раз играл очень давно; в подробности углубляться он не стал. Брокколи-тян приходилось подталкивать, когда приходил её черёд, ведь она засыпала. Однако, каждый раз имела хотя бы парочку карт с плюс два или четыре. Оказаться человеком, которому выпала участь сидеть с ней рядом не хотелось…       Сам Алекс всю игру провёл рядом с Владимиром, иногда безмолвно переглядываясь с парнем. Рядом, на его глазах, он особо отказывался идти на физический контакт с другими людьми. Состояние Влада было хорошим, и поэтому Жопашник расслабился.       — Вам ещё не надоело играть, м? — вяло спросил Владимир после ещё пяти каток.       — А что предлагаешь? — отозвался кто-то.       — Ну-у…       — Правда или действие! — выкрикнула Брокколи-тян, ещё не расправившаяся с лёгким румянцем от виски.       — Хоть не бутылочка… — тихо пробормотал Алексей, однако Вова услышал.       — Не бойся, я тебя и без бутылочек поцелую, — весело подмигнул он. Несмотря на усталость, он хорошо сохранял лицо и настроение менялось с большой скоростью.       Алекс мгновенно вспыхнул, заёрзал на месте и опустил голову так, что пряди завешали половину лица, доходя до скул. Улыбка Владимира стала ещё шире, и тот с лицом кота, наевшегося сметаны, взъерошил шевелюру менеджера под всеобщим молчанием.       — Потом потискаетесь, голубки, — с некоторым осуждением проговорила Симона. Несколько девушек одновременно тоскливо вздохнули. Точно! Владимир ведь довольно популярный… И фанатки у него ещё остались.       «Ладно, будь что будет, я ведь даже как-то… рад? Удовлетворён? Нет-нет, скорее уж смущён».

***

      Сидя в комнате, он спрятал лицо в руках. Особо долго они не играли в правду или действие, потому что большее количество свободного времени было потрачено на предыдущую игру.       Как-то ему перепало задание… Нет, не поцеловать Владимира, а посидеть у него на коленях. Задала это какая-то одногруппница, которая любила что-то нетрадиционное. Он очень надеялся, что подобное не вытечет из гостиной и останется тайной их корпуса. Владимир был полностью солидарен с ним и пообещал возможного проговорившегося наказать особо и своим методом.       — Забей ты уже, всё нормально, — нарочито безмятежно произнёс Вова из ванной, словно знал о самобичевании парня. — Мне, между прочим, было сложно из-за того, что ты ёрзал… Тебе ещё повезло, что можешь сидеть.       — Придурок! Заканчивай давай и выходим! — забарабанил он в дверь. Подошёл к зеркалу на прикроватном столике и поправил галстук. Мысленно он пытался настроиться на отведённый ему отрывок текста, но было тщетно. На часах было уже полдесятого, и в целом, они успевали.       Наконец, его сосед вышел из ванны, оглядел лицо ещё раз и поправил ворот пиджака. Голубые глаза были немного подкрашены чёрной подводкой по уголкам полоски блёсток, что шло ему. Он засунул телефон в карман брюк. Чёрная водолазка контрастировала с белым костюмом, как и парфюм; тот имел тяжёлый аромат, наверняка не предназначенный для каких-то торжественных мероприятий. Сам менеджер был более сдержан и прост, но более ярким: шёлковая атласная красная рубашка, чёрный галстук и обычные тёмно-синие брюки.       — Идём? — неуверенно спросил Алекс.       — Да.       Уже на входе в центральный коридор была слышна музыка. Сначала довольно мягкая, от Валентина Стрыкало. Мимо пронеслись какие-то парни-третьекурсники, вместе со своими парочками. Как-то захотелось даже…       Пальцы Владимира обаили его ладонь, чуть сжав. От радости менеджер мимолётно коснулся его щеки губами. Ответом стала немая улыбка и тёплый взгляд. В самом деле, что-то с ним не так сегодня. Чересчур добр ко всем.       Их неспешные шаги уже глушила музыка. А на подходе к Главному Залу музыка как-будто затекла в уши и стала изнутри переворачивать внутренности. Народу было предостаточно, однако размеры зала вмещали в себя всех учеников, коих было довольно много. По помещению передвигались компашки, кто-то обустроился у столиков с едой. Живот от подобного замечания заурчал — он не ел с самого утра.       Ученики продолжали прибывать. Между тем, Жопашник заметил директора на небольшой возвышенности в конце зала, который беседовал с Бесре’алем. Вероятно, кто-то из них будет готовить речь. Оно и понятно: рядом стояла кафедра, музыка сейчас просто не позволяет студентам скучать.       Как только двери зала закрылись за последними прибывшими девушками (за всем следили сами кураторы, стоя со списками учеников), музыка пошла на снижение. Одним чётким шагом Кракен оказался у кафедры, поправляя прикреплённый микрофон. Ученики стихли. Довольно хмыкнув, директор взял речь.       — Дорогие учащиеся! Вы и так знаете, что пришёл завершающий бал года. Началом его будет вручение аттестатов, грамот и всего прочего. Также, хочу оповестить вас о намечающихся планах Академии. Я бы хотел, чтобы все желающие из вас хорошенько отдохнули. Разумеется, стоимость будет по большей части покрыта Академией, однако и вам самим стоит внести плату. Думаю, на этом у меня всё. После того, как мой замечательный заместитель огласит всех тех, кто удостоился наград и похвалы, наше мероприятие откроет группа из музкружка с их выступлением!..