Bad Liar / Врунишка

После тусовки у Хосока и Юнги, между ним и Тэхёном всё снова стало как раньше, за исключением того, что теперь им не приходится скрывать, что они спят друг с другом. Точнее, теперь они вообще ничего не скрывают. Они даже не стесняются целоваться при друзьях, если никто особо не обращает внимания. Им больше не нужны оправдания, чтобы улизнуть в одну из спален. Большинство друзей лишь шутливо кривляются и изображают отвращение, а Джин неустанно напоминает, что предпочёл бы жить в неведении, когда дело касается интимной жизни его брата и лучшего друга. Чимин по-прежнему смотрит с лёгкой тревогой, но, похоже, искренне рад за них. Они всё ещё занимаются всякой обычной фигней — ездят по делам, ходят поесть. Сейчас Юнги валяется на диване, а Чимин и Хосок, развалившись в кресле, ведут себя до неприличия приторно. В этот момент Тэхён подходит и тянет его за руку. «Нам надо в магазин купить… кое-что. Чимин, сидя на коленях у Хосока, смотрит на них с выражением отвращения: «Фу, гадость!» Кто бы говорил! Тэхён закатывает глаза, берёт Юнги за руку и тянет его за собой к выходу. Юнги не может поверить, что позволил Тэхёну вытащить его сюда, когда он как раз собирался неприлично долго поспать. Они уже взяли себе привычные снеки, и теперь Тэхён вот уже пять минут стоит в проходе, мучительно раздумывая. «Как думаешь, стоит что-нибудь взять из этого для Чимина?» Юнги даже не отрывается от упаковки с печеньем, которую разглядывает: «Вряд ли. Он любит всякую ванильную дрянь». «А ты какой вкус хочешь попробовать?» Юнги наконец поднимает взгляд на Тэхёна, у которого в руках уже целая гора продуктов: «Это важно?» «Ну, вообще-то ты сказал, что хочешь попробовать что-то новое!» Тэхён сердито выдыхает, берёт с полки бутылку со вкусом клубники и швыряет её в тележку. Юнги берёт бутылку, чтобы изучить содержимое: «Я сказал, что хочу попробовать более полезные альтернативы». «Клубника — это полезно», — обиженно заявляет Тэхён. «Этот фруктовый напиток буквально состоит на 99% из сахара и искусственных ароматизаторов». «ЛАДНО, ИДИ БЕРИ СВОИ ПОЛЕЗНЫЕ НАПИТКИ В ОТДЕЛЕ ЗДОРОВОГО ПИТАНИЯ! ПРОСТИ, ЧТО ПЫТАЛСЯ ДОБАВИТЬ ХОТЬ КАКОЙ-ТО ВКУС В ТВОЮ ЖИЗНЬ! ЭТО ВСЁ ТЕПЕРЬ ТОЛЬКО МНЕ!» Юнги качает головой, пока они, наконец, выходят из отдела с напитками. И в который раз спрашивает себя, почему, чёрт возьми, из всех людей на свете выбрал именно этого парня. Прошло уже несколько недель, а вот финальная сессия. Юнги готовит выпускную работу, а Тэхён собирается в Европу. Они продолжают проводить время вместе — едят, учатся, словно всё идёт своим чередом. Будто то, что между ними, вот-вот не закончится. Иногда они целуются и обнимаются, но до секса дело не доходит — они слишком загружены учёбой и просто не находят на это времени. Юнги это не беспокоит, потому что для него важнее провести с Тэхёном как можно больше времени, пока они ещё не знают, что будет дальше. Потому что они друзья. А не потому, что у него есть какие-то там чувства. Конечно же, нет. Семестр заканчивается слишком резко. Всё — экзамены позади, учёба закончена. Колледж остался в прошлом. Если только Юнги не подаст заявку в магистратуру… хотя он до сих пор не уверен. На следующей неделе Юнги и Хосок станут выпускниками. А ещё через две недели Тэхён уедет. Они зависают в квартире Тэхёна. Сегодня суббота, и Хосок с Чимином пытаются придумать, чем заняться теперь, когда все свободны от учёбы. Хосок смотрит в телефон, но обращается ко всем: «Эй, вы хотите пойти на вечеринку по случаю окончания семестра? Она в паре кварталов отсюда. Намджун, Джин и Чонгук идут, спросили, не хотим ли мы присоединиться». Чимин тут же говорит «да» и смотрит на Юнги и Тэхёна, которые слишком увлечены видео на телефоне, чтобы ответить. «Эй, Земля вызывает Юнги-хёна и Тэтэ!» Тэхён поднимает взгляд и смотрит на своего лучшего друга: «Что?» Чимин закатывает глаза: «Вы идёте с нами на вечеринку?» Тэхён снова смотрит на видео: «Вечеринку?» «Хоби-хён только что говорил». Честно говоря, Юнги совсем не хочет покидать диван. Тем более, что Тэхён сидит на нём, так что он не сможет встать даже при желании. Тэхён смотрит на него, явно пытаясь угадать, хочет ли он идти, но Юнги видит, что Тэхён тоже не горит желанием. «Эмм, думаю, мы с Тэ останемся. Нам нужно досмотреть аниме». Глаза Хосока расширяются: «Выпускник колледжа Мин Юнги отказывается напиться… чтобы смотреть аниме? Что с вами? Вы как пожилые женатики!». Тэхён пожимает плечами: «Зато печень скажет спасибо утром». Чимин встаёт, надевая обувь: «Думаю, мы вернёмся поздно. Только на диване не трахайтесь». Юнги закатывает глаза: «Ладно, воспользуемся твоей кроватью!» Юнги с головой ушёл в «Принцессу Мононоке», но Тэхён, как обычно, не может удержаться от флирта — его рука постепенно скользит всё выше по бедру Юнги. «Черт, хён. Я так ждал, когда сессия закончится, чтобы ты, наконец, трахнул меня». «ТЭ». Тэхён пожимает плечами и перекидывает ногу через колени Юнги так, что теперь оседлал его, полностью игнорируя фильм, что играет на экране. В его глазах отражается нечто иное, не тот хищный, распалённый взгляд, который загорается будто по щелчку внутреннего переключателя. Если Юнги не ошибается, этот взгляд похож на тот, с которым он сам смотрит на Тэхёна. В нём есть эмоции, и, похоже, Тэхён больше не хочет их скрывать, как бы они ни обещали друг другу, что никаких чувств между ними быть не должно. Они позволили себе быть только друзьями с привилегиями — и ничем больше. Но Юнги не может не задуматься, что же именно сейчас чувствует Тэхён. Тот отвечает на его безмолвный вопрос, когда тянется вперёд, ловит лицо Юнги в ладони и целует его — жадно, страстно, но с каким-то новым оттенком. В этом поцелуе есть что-то большее, чем просто желание утолить голод. Юнги тоже это чувствует — как Тэхён не хочет отпускать его, как цепляется за него, будто боится, что тот исчезнет. Он тоже не хочет отпускать его, но пытается разрядить напряжение, потому что если не сделает этого, у них обоих будут покрасневшие от сдерживаемых слёз глаза. «Помниться, нам запретили трахаться на диване». Тэхён двигает бедрами, плотно прижимаясь к Юнги, и смеется прямо в поцелуй: «Они не узнают». После, казалось бы, бесконечного изучения тел друг друга руками и губами, они оба обнаженны и готовы… за одним исключением. «Черт, Тэ. У меня нет презерватива, а я знаю, что и у тебя их нет, потому что ты превратил свои в шарики, когда прокрастинировал перед экзаменами». Тэхён смущается, краснея: «Если ты не против, нам не обязательно его использовать. Я знаю, мы договаривались, но мне норм». Они оба знают, что здоровы и верны друг другу — дело не в этом. Они понимают, что вопрос в близости, которая приходит вместе с отказом от защиты. Ощущение прямого контакта, доверие к чужому телу — всё это цепляет что-то глубоко внутри. Настоящие, обнажённые чувства. Юнги никогда не делал этого, если только не состоял в серьёзных отношениях. Он знает, что, если согласится, это перечеркнёт всё, о чём они договорились в самом начале. Тэхён тоже это понимает — и всё же рискнул, открылся перед ним. Отказ от защиты стирает ту самую ментальную границу, которую они так старательно прочерчивали. Отказ от неё означает, что между ними есть чувства. Взаимные. «Д-да, хорошо». Они снова сливаются в поцелуе, их бёдра двигаются в такт, и, честно говоря, это совсем не похоже на то, как они целовались раньше. Ни один из них не может отрицать, что только что они негласно признали свои чувства. Между ними вспыхнуло что-то новое. Настоящие проблемы начнутся, если они решат поговорить об этом позже, но оба понимают, что в этом нет смысла. Тэхён всё равно уезжает в Европу. Поэтому Юнги просто отбрасывает все эти мысли и сосредотачивается на том, что происходит здесь и сейчас. Тэхён устраивается поудобнее на коленях у Юнги, медленно опускаясь на него. Без преграды всё ощущается совсем иначе — и физически, и ментально. Гораздо лучше. Он жалеет, что они не перестали пользоваться презервативами ещё несколько месяцев назад, но тогда пришлось бы признавать свои чувства. Обычно между ними всё происходит быстро, резко, с агрессией и напором. Но сейчас — совсем другая, глубокая, пронизывающая до костей близость, потому что теперь они знают, что чувствуют друг к другу. Тэхён, ловя губы Юнги в поцелуе, двигает бёдрами в медленном, проникновенном ритме. И это по-прежнему чертовски прекрасно. Ни укусов, ни хватки за волосы, ни царапин — только два тела, идеально подходящих друг другу, движущихся в едином ритме, посылающих разряды удовольствия друг другу. Юнги никогда не хотел признавать, насколько они подходят друг другу. Хотя, если быть откровенным, он знал это ещё тогда, когда они были младше. Просто слишком паниковал, чтобы понять, что младший брат его друга был таким раздражающим лишь потому, что… он ему нравился. Тогда он ещё не понимал, что его бесило не само присутствие Тэхёна, а то, что он не знал, как объяснить, почему какие-то вещи в нём ему нравятся, а какие-то — нет. Ему нравилось находить на себе блёстки, потому что это напоминало о Тэхёне. Нравилось, когда Тэхён слишком долго его обнимал и не отпускал, но он всегда делал вид, что это его раздражает. Он ненавидел, когда Тэхён был слишком дружелюбным с другими парнями в школе, не понимая, что на самом деле злился потому, что сам оставался без его внимания. Нравилось, когда Тэхён присоединялся к их с Джином ночёвкам, потому что как-то так получалось, что к утру он оказывался на полу рядом с Юнги, почти обнимая его во сне. Ненавидел, когда Тэхён называл его милым, хотя Юнги был его хёном, и ещё больше ненавидел, когда звал его Юнглз. Точнее, он думал, что ненавидит, пока не начал скучать по этому прозвищу, после пеерезда Тэхёна к тёте. Ему понравилось, что Тэхён выбрал его, чтобы подарить свой первый поцелуй именно ему. Он только притворялся, что ненавидит тот случай, когда Тэхён признался ему в своих чувствах, потому что Юнги не знал, как ответить. Поэтому он сказал Тэхёну, чтобы тот оставил его в покое, и что Юнги не может любить парней. Он такой плохой врунишка… Неудивительно, что физическая близость с Тэхёном стала для него такой естественной. Младший вырос, став, возможно, самым красивым человеком, которого Юнги когда-либо видел, и это, конечно, сыграло свою роль. Но нет сомнений — его зацепило не только это. Он влюбился в Тэхёна ещё много лет назад. Они начинают двигаться быстрее, целуясь всё жёстче. Тэхён обхватывает Юнги за плечи, тяжело дышит, пытаясь целоваться, но их губы уже просто сталкиваются друг с другом в горячей, сбивчивой жадности. Он двигает бёдрами, подстраиваясь так, чтобы член Юнги снова и снова задевал сладкую точку внутри него. Юнги тут же это замечает и, не теряя ни секунды, переворачивает их, укладывая Тэхёна на спину прямо на диван. Он нависает над ним, прокладывая дорожку горячих поцелуев вдоль шеи. Тэхён запрокидывает голову, подставляя её под губы, и Юнги не может удержаться — оставляет на коже заметный след. Тэхён не останавливает его. Он входит глубже, двигается быстрее, и с губ Тэхёна срываются громкие, прерывистые стоны — Юнги точно знает, куда бить. Эта поза слишком интимная, слишком в ней много близости, но ни один из них даже не пытается что-то изменить. На секунду они замирают, тяжело дыша, встречаясь взглядами. Юнги видит слишком много эмоций в этом взгляде. Запоминает, фиксирует в памяти, чтобы не забыть. А потом снова наклоняется, впивается в эти раскрасневшиеся губы и толкается ещё сильнее. Обычно они выстанывают грязные слова, подталкивая друг друга к разрядке, но то, что происходит между ними сейчас, не требует слов. Их тела прижаты друг к другу так крепко, будто ни один из них не хочет, чтобы это заканчивалось. Тэхён становится громче, а тело Юнги уже тоже дрожит от напряжения. Они оба на грани. Первым срывается Тэхён — его спина выгибается, губы дрожат, когда он громко выстанывает имя Юнги, а его тело содрогается в оргазме. Юнги собирается выйти, но Тэхён не позволяет, обвивая ноги вокруг его талии. Это безмолвное разрешение, просьба, вызов — и Юнги принимает его. Он толкается ещё несколько раз, используя сверхчувствительное тело Тэхёна, и сам теряет контроль. Оргазм накрывает ошеломляющей волной — сильный, хлёсткий, прожигающий насквозь. Кто бы мог подумать, что признание в чувствах может так сильно изменить секс? Сделать его чем-то большим. Сделать его ещё лучше. Юнги наконец выходит и валится прямо на Тэхёна, утыкается в его шею, тяжело дыша. Тэхён тут же обнимает его, прижимает крепче, не давая отстраниться. Губы касаются разгорячённого, влажного от пота плеча Юнги. «Я буду скучать по тебе, хён». Их сердца бьются в унисон. «Я тоже, Тэ». Они лежат так еще немного, пока Тэхён не начинает ерзать и смеяться. «Чимини будет в ярости, потому что все, что только что было у меня внутри, теперь на диване, — он театрально вздыхает. — Если бы только он был кожаным…» Юнги сразу поднимает голову и смотрит на смеющегося Тэхёна: «ЭТО ОМЕРЗИТЕЛЬНО, ТЭ!» Тэхён заливается смехом: «Тебе нравится. Ты ведь сам это сделал. И вообще, это твоя ДНК. Я свалю всю вину на тебя». Он будет так скучать по этой глупой квадратной улыбке. Юнги закатывает глаза и встает с дивана: «Ладно, я пойду включу душ, пока ты тут попытаешься это убрать». Они оба только что приняли душ и теперь лежат в кровати Тэхёна. На нём — спортивные штаны Юнги, а на Юнги — его старое худи, заляпанное красками. Одежда, которую никто из них уже не вернёт владельцу. Что-то вроде сувениров, напоминающих о годе, который они провели вместе. Они прижимаются друг к другу, сплетаясь конечностями, будто боятся потерять даже миллиметр контакта. Юнги смотрит на шею Тэхёна, где оставил отметину. Не специально. Но теперь, когда не нужно их скрывать, внутри разливается приятное тепло. Его. Без учебных занятий они могут позволить себе провести всю ночь вместе, не думая о дедлайнах и домашних работах. Просто наслаждаться этим моментом. Но теперь у Юнги есть другая причина для беспокойства — Тэхён уезжает. Что будет, когда он закончит учёбу? Они не говорят об этом. Никогда. Сегодня ночью говорят только о пустяках. После десятиминутного монолога о новой видеоигре Тэхён, улыбаясь, шепчет в шею Юнги: «Я попытался прикрыть пятно от спермы одеялом. Думаю, отмыл всё мылом, но пока не высохнет, будет видно. Надеюсь, Чимин сегодня не сунется к дивану». Они слышат, как открывается входная дверь, а меньше чем через минуту из гостиной раздаётся возмущённый вопль. «АГХ! ВЫ ТРАХАЛИСЬ НА ДИВАНЕ, ДА?! ТЕПЕРЬ ОН ОСКВЕРНЁН! — Чимин тяжело вздыхает. — Я слишком пьян, чтобы разбираться с этим…» Слышится хлопок двери его спальни. Тэхён, заливаясь тихим смехом, прижимается к Юнги. «Спокойной ночи, Юнглз». Юнги целует его в макушку. «Спокойной ночи, Тэ». Несколько дней спустя Тэхён уезжает к родителям на три дня, чтобы привезти свои вещи и попрощаться с ними, так как они не смогут приехать в Сеул, чтобы проводить его в Италию. Юнги не может отрицать, что скучает по нему, и эта мысль делает предстоящую разлуку еще более болезненной. Юнги получает удар по голове свернутым носком. «Хён, хватит хандрить. Это слишком очевидно». «Не понимаю, о чем ты, Хоби». «Его нет всего два дня, и вы всё это время переписываетесь. Как ты собираешься справляться три месяца, когда он будет в Италии в другом часовом поясе?» «Ты мог бы мне об этом не напоминать?» «У тебя есть я и Чимини. Мы будем вытаскивать тебя из дома, чтобы найти тебе кого-нибудь!» Юнги не хочет никого другого. Он отказывался признавать это с шестнадцати лет. Именно поэтому его предыдущие отношения терпели неудачу. Никто не сравнится с его Тэхёном. «Спасибо, но я обойдусь без роли третьего лишнего. Мы оба знаем, что я плох в отношениях». «Думаю, есть другая причина, хён». Юнги вздыхает: «Как скажешь». «Ты должен сказать ему перед отъездом», — говорит Джин, просматривая меню с доставкой. «Сказать кому что?» — Юнги не отрывает взгляд от телефона, потому что он в разгаре безпричинного спора с Тэхёном по поводу вкусов торта, пока Тэхён едет на поезде обратно в Сеул. «Сказать Тэхёну, — моему брату, мальчику, которому ты морочишь голову почти шесть лет, — что любишь его». «В этом нет смысла. Он уезжает через несколько дней. А я все равно останусь здесь». «Значит, на этот раз ты не отрицаешь свои чувства?» Все еще не отрываясь от телефона, чтобы не смотреть лучшему другу в глаза: «Мне казалось, это и так очевидно последние шесть лет». «ШЕСТЬ ЛЕТ, ЮНГИ?! Я думал, ты только в этом году начал воспринимать его как человека! Ты хочешь сказать, что все эти разы, когда ты называл его надоедливым, ты его… любил? — Джин делает паузу на несколько секунд. — ПОСТОЙ, ОН НРАВИЛСЯ ТЕБЕ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ?!» Юнги наконец соглашается с Тэхёном, что маленькие торты украшенные клубникой — самые вкусные, и бросает телефон: «Я понял это совсем недавно! — Он вспоминает, что случилось шесть лет назад в подвале дома Кимов. — Тэ тебе так и не рассказал, да? Почему я перестал с ним общаться». «Я думал, это была очередная глупая ссора, как у вас всегда бывало. Но ты, похоже, вышел из себя, когда он признался, что ты ему нравишься». «Ну, в тот день, когда мы полностью прекратили общение, мы поцеловались. — Джин ошеломленно открывает рот. — Причем не так, чтобы он меня поцеловал, и я ответил. Я наклонился навстречу к нему так же, как и он». «Это объясняет, почему Тэхён никогда не рассказывал мне о своем первом поцелуе. Я ведь его старший брат, которому он, как правило, рассказывает всякие отвратительные детали, которые я слышать не хочу. А о чем-то таком невинном, как первый поцелуй, он никогда не говорил». «Ага. А потом я испугался и сказал ему оставить меня в покое. Классический пример гей-паники». «Ты все равно должен ему сказать. Ты тогда разбил ему сердце, по крайней мере, он заслуживает знать». «В чем смысл, хён? Чтобы мы оба страдали вдали друг от друга? А что, если он найдет какого-нибудь горячего итальянца или итальянку, увлеченных искусством? Что тогда?» «Сомневаюсь, что он когда-либо забудет тебя. — Джин смотрит на Юнги с самой искренней улыбкой, которую тот когда-либо видел у друга. В его глазах читается сочувствие. — Ну, а теперь, что будем заказывать на ужин перед возвращением Тэ?» И на этом разговор о чувствах Юнги заканчивается. Когда Тэхён приезжает в квартиру Джина и Намджуна спустя час, он врывается в дверь, возмущённо рассказывая о том, как безуспешно пытался найти в магазине клубничный торт. Намджун и Джин переглядываются в полном замешательстве, пока Тэхён швыряет пакет с продуктами на стол и начинает тараторить о том, что собирается испечь торт для Юнги… и только потом замечает, что Юнги стоит прямо рядом с ним. Его лицо тут же заливается краской, когда Юнги просто говорит ему «Привет». Краем глаза Юнги замечает, как Джин и Намджун смотрят на них с грустными улыбками. А чтобы окончательно его добить, Юнги вдруг осознаёт: после того как он увидел сегодня Тэхёна таким растерянным и милым, он, возможно, всё-таки испытывает чувство-на-«Л». И от этого ему хочется действие-на-«У». На следующий день, после церемонии выпуска Юнги и Хосока, Юнги получает от Тэхёна нечто, что с натяжкой можно назвать клубничным тортом. На их большое событие собрались все друзья и родственники, и хотя день должен быть радостным, Юнги на самом деле до усрачки страшно — ведь теперь ему придётся искать нормальную работу и платить налоги. В колледже этому не учили! Юнги на кухне ест торт — не идельно красивый, но очень вкусный, — когда к нему подходит его мама: «Я сидела рядом с Тэхёном во время церемонии и, кажется, оглохла, когда он заорал, услышав, как объявили твоё имя». «А, так вот кто это был», — Юнги и так это знал, потому что сразу начал искать его глазами ещё до того, как услышал этот вопль. «Так вы уже встречаетесь?» «МАМА!» — Юнги чувствует, как его лицо заливает жар, и запихивает в рот ещё больше торта. «Ох, ну я просто подумала… Когда я шла к вам после церемонии, он обнимал тебя за плечи. А потом я, возможно, стала свидетельницей того, как он поцеловал тебя в щёку. И выглядело это… не так уж дружески». Как будто Юнги и без этого недостаточно смущён тем, что его мама это увидела. «Всё не так, мам, — он отворачивается. — Мы не можем встречаться, потому что он уезжает в другую страну на три месяца. А может, и дольше, если ему понравится в том колледже». «Ох, ну, я думаю…» «ЮЮЮЮНГЛЗЗЗЗЗЗЗ!!!» — Тэхён внезапно врывается в кухню и выглядит так, будто сейчас бросится обниматься, но замирает, увидев маму Юнги. «О, привет, вторая мамочка! Вы уже пробовали торт, который я сделал для Юнги-хёна? Он страшненький, но вкусный». Мама Юнги улыбается во весь рот: «О, Тэхён, так это ты испёк этот торт?» Тэхён кивает, а Юнги, покраснев, снова отправляет в рот кусок торта. «Ну да, очевидно, что это Тэ его делал, потому что если бы он дал Джину-хёну ему помочь, торт хотя бы выглядел бы прилично». «НО ТОГДА ЭТО БЫЛО БЫ НЕ ПОЛНОСТЬЮ ОТ МЕНЯ!» «Он умеет писать картины маслом, но не может нормально намазать крем на торт». «Хёёён! Почему ты такой злой ко мне?!» Юнги легонько бьёт Тэхёна тыльной стороной ладони по груди. «Да заткнись уже, ты же знаешь, что мне нравится, что ты испёк торт для меня». Мама Юнги смеётся, выходя из кухни, и шёпотом добавляет: «Оставлю вас наедине». Как только они остаются вдвоём, Тэхён подходит ближе и обнимает Юнги. «Клянёшься, что тебе на самом деле нравится?» Юнги хочет сказать, что ему, возможно, на самом деле нравится, но вместо этого просто наклоняется ближе. «Да, клянусь». И когда их губы остаются в считанных сантиметрах друг от друга, Юнги мажет кремом нос Тэхёна. «Хёёён!!!» Через секунду Тэхён уже размазывает крем из формы по лицу Юнги. Спустя пару минут оба оказываются в креме с ног до головы, а тут в кухню заходят Хосок и Чимин. «Это у вас какой-то странный брачный ритуал? — спрашивает Хосок. — Если да, то прекратите, пока не стало слишком сексуально. Ваши родители в гостиной, собираются уходить вместе с моими». Тэхён наклоняется и облизывает всю левую сторону лица Юнги: «Ммм, хён, ты такой вкусный». «Тэ, серьёзно?» — спрашивает Чимин, качая головой. После того как семьи Юнги и Хосока уезжают, семеро друзей решают устроить прощальную вечеринку перед тем, как Тэхён уедет через два дня. С тех пор как Тэхён вернулся от тёти и к ним присоединился Чонгук, им казалось, что только в полном составе всё по-настоящему. Когда Тэхён уедет, будет не так, и все это понимают. Они сидят за кухонным столом, болтают и передают по кругу алкоголь — ровно столько, чтобы приятно расслабиться, но не напиваться. Юнги больше не волнует, что подумают друзья, поэтому он просто притягивает Тэхёна к себе на диван, чтобы спокойно держать его в объятиях. Он игнорирует взгляды, подколы и свист со стороны друзей, а особенно комментарий Чимина о том, в какого мягкого котика он превратился. Он понимает, что им с Тэхёном стоит поговорить о чувствах, но как можно рушить эти счастливые моменты? В каком-то смысле сам факт, что они вот так держатся друг за друга, — уже выражение чувств. Их совершенно не волнует, что друзья сидят буквально в нескольких метрах от них. Они начинают целоваться — сначала нежно, украдкой, смеясь над этим. Почти не говорят, только поддразнивают друг друга. «Хён, с этого ракурса я вижу волосы в твоём носу», — сообщает Тэхён, лежа на груди Юнги. «Вау, Тэ, какой ты романтичный. Прямо мастер комплиментов», — выдыхает Юнги между поцелуями. «О, я тебе покажу романтику, Юнглз», — ухмыляется Тэхён, покусывает его нижнюю губу и втягивает её в себя, но это только вызывает у Юнги смешки. «Это… это не романтика… это просто ты… дразнишь меня…» «О-о, ты хочешь, чтобы я подразнил?» — Тэхён резко целует его глубже, скользя языком внутрь, а его рука уже тянется к поясу брюк Юнги… пока… «ФУ! РЕБЯТА, ИДИТЕ В КОМНАТУ!» — вопит Хосок. «Нет, детка, не говори им так! Плохая идея!» — спохватывается Чимин. Юнги смотрит на Тэхёна с озорной улыбкой: «О, Тэ, ты слышал это? Они хотят, чтобы мы ушли в комнату». Чимин качает головой, глядя на Хосока: «Вот и доигрался». «О, как удачно, что твоя спальня находится прямо по этому коридору!» — Тэхён встаёт, вытягивая руку к Юнги. Джин застонал, а Чонгук разминает его шею, словно у Джина военные флешбеки: «Только не снова… не снова… не снова…» Намджун резко встаёт из-за стола: «Думаю, это знак пойти в гостиную — самую дальнюю комнату от спальни Юнги-хёна, — и включить телевизор на полную громкость». Юнги слышит, как остальные бормочут что-то с отвращением, но его слишком отвлекает смеющийся Тэхён, который тянет его за руку в спальню. Обычно Юнги подождал бы, пока все уйдут или хотя бы уснут, но сейчас он хочет провести с Тэ как можно больше времени. Пусть разбираются сами. В конце концов, они всегда могут уйти. Все, что они услышат, они услышат по собственной вине.

***

Тэхён просыпается слегка растерянным, ощущая тяжесть на своей груди. Открыв глаза, он видит, что рядом с ним спит его самый любимый человек. Юнги выглядит таким спокойным и нежным. Свет солнца освещает его милый нос, а губы надуваются даже во сне. Тэхён боится разбудить его, но в то же время хочет сделать это прямо сейчас, чтобы провести весь последний день вместе. Ему не хочется, чтобы время с Юнги закончилось. Тэхён рад, что уезжает за границу, не поймите неправильно. Он бы не принял предложение, если бы что-то или кто-то держали его. Но ему страшно. Он останется один, без друзей и семьи, но зато сможет изучать искусство в Италии. Конечно, его приняли благодаря таланту, так что он уверен в своих работах. Но… вдруг Юнги… вдруг он найдёт кого-то… вдруг он… «Почему у тебя такое напряженное лицо?» — хриплый утренний голос Юнги вырывает Тэхёна из тревожных мыслей. Тэхён поворачивается и видит самые мягкие в мире щёки. «О… ты уже проснулся. Привет, Юнглс». Юнги зарывается носом в шею Тэхёна и обвивает его руками и ногами, как коала. Тэхён прекрасно ощущает его голое тело, но впервые в жизни это не момент для шуток про член. Юнги легко целует его в шею: «Малыш, что случилось?» Тэхён замирает: «Подожди, что? …Малыш?» «О. Чёрт. Забудь, что я это сказал? Я пьяный?» «Сейчас девять утра, хён. Ты выпил буквально капельку вчера». Юнги только сильнее сжимает объятия, не обращая внимания на оговорку. Кто этот человек, использующий такие нежные прозвища, и куда делся настоящий Юнги? Он вздыхает: «Ну, так что случилось, Тэ?» Тэхён смотрит на потолок: «Просто думаю об Италии. Что если я им не понравлюсь?» «Такого не произойдёт. Ты не можешь не нравиться. Я — лучшее тому свидетельство». Тэхён хихикает, потому что это правда. Ему каким-то образом удалось растопить самого ворчливого человека в мире. «Я нравлюсь тебе, хён?» Юнги, всё ещё прижавшись к Тэхёну, не смотрит на него, но Тэхён замечает, как его щёки заливаются румянцем: «Конечно. Последние несколько месяцев я проводил с тобой, потому что хотел этого». Тэхён хочет спросить, насколько сильно он ему нравится. Нравится ли Юнги ему так же, как Тэхён нравится Юнги? Есть ли здесь что-то большее? Но вместо этого он просто целует Юнги в макушку: «Я так рад, хён. Спасибо, что дал мне шанс». «Это было неизбежно, Тэ. Мы всегда тянулись друг к другу, — Юнги делает паузу, обдумывая слова. — Я никогда не ненавидел тебя, когда мы были младше. Ты был моим другом, как и Джин-хён». Тэхён удивлён, услышав это. Они никогда не обсуждали своё прошлое — это было негласное правило. «Т-ты не ненавидел меня?» «Нет. Я же поцеловал тебя, не так ли?» «Я думал, это было из жалости или в качестве эксперимента!» Юнги садится, и одеяло сползает к его талии: «Что за хрень! Я не настолько жесток!» «Ты буквально сказал мне оставить тебя в покое и никогда больше не разговаривать с тобой». «ПОТОМУ ЧТО ТЫ МНЕ НРАВИЛСЯ, НО Я НЕ ПОНИМАЛ ЭТОГО!» — Юнги закрывает рот руками, поняв, что это вырвалось случайно. Тэхён чувствует, как кровь отливает от лица, и шёпотом произносит: «Ч-что?» «Не все могут быть так уверены в своей ориентации в юном возрасте, как ты. Мне было шестнадцать, и я был чертовски сбит с толку из-за странных чувств к младшему брату моего лучшего друга. Чувств, которые я должен был испытывать к девочкам. Я думал, это просто дружба, но нет — я не испытывал ничего подобного ни к твоему брату, ни к другим друзьям. Только к тебе. Я всегда хотел целовать только тебя». Тэхён чувствует, как глаза начинают наполняться слезами: «Даже когда я насыпал блёстки в твои ботинки, потому что считал, что это сделает тебя менее ворчливым?» «Даже тогда». Тэхён вытирает единственную слезу, упавшую на щёку: «Ты ужасен с таймингом, хён». «Да, и я извиняюсь, — Юнги целует Тэхёна в макушку и обнимает крепче. — Все будут рады, что я наконец сказал что-то, особенно моя мама». «О, Боже, неудивительно, что она так многозначительно улыбалась мне на твоём выпускном». «ЮНГИ! ТЭХЁН! МЫ СДЕЛАЛИ ЗАВТРАК! ПОЖАЛУЙСТА, ОДЕНЬТЕСЬ ПЕРЕД ТЕМ, КАК ВЫЙТИ!» — кричит Джин из коридора. «Значит, они не ушли прошлой ночью, — Юнги падает обратно на кровать, накрывая лицо подушкой. — О, чёрт». Тэхён смеётся, понимая, что их «момент» закончился. «Они наверняка услышали тот звук, который ты издал во второй раз. Даже не знал, что ты можешь издавать такие звуки». «Просто убей меня сейчас. Пожалуйста». Тэхён убирает подушку с лица Юнги: «Не раньше, чем я уеду. Мне нужен весь мой Юнги сегодня». Все семеро тесно сидят за маленьким кухонным столом, поглощая завтрак, который приготовили Джин и Чонгук. Это стало их милой традицией. Тэхён уверен, что его брат и его парень вместе навсегда. Это делает его счастливым. Никто не говорит ни слова, все просто смотрят на Тэхёна и Юнги, сидящих в одном кресле. Когда они зашли на кухню, в комнате неожиданно стало тихо, что для их компании совсем не характерно. Но Тэхён решил проигнорировать это — он был слишком голоден. А теперь все просто уставились. «Ладно, я скажу это! — Хосок откладывает ложку. — Вы хоть когда-нибудь перестаёте трахаться?» Юнги давится своей едой: «ЧТО ЗА ХРЕНЬ, ХОБИ?!» «Мы думали, что если включим фильм на полной громкости, то всё будет нормально, но даже после его окончания… МЫ ПРОДОЛЖАЛИ СЛЫШАТЬ ЗВУКИ! — Хосок выглядит потрясённым. — Откуда у вас столько энергии? Вы же самые ленивые из нас с тех пор, как Чонгук начал таскать Джина-хёна в спортзал!» Тэхён заливается смехом, а Юнги, на коленях которого он сидит, лишь стонет, уткнувшись лицом ему в спину. «Мне нужно получить максимум Юнги-члена, пока я не уехал!» «Тэ, серьёзно? Прямо перед моим салатом?» «Ты ешь панкейки, Гук». После завтрака, когда все перестали дразнить Юнги, все начинают прощаться. Тэхён настаивал, чтобы друзья остались, но те лишь обменялись многозначительными взглядами. Не из разряда «Вы явно переспите, как только мы уйдём», а скорее «Вам правда нужно побыть наедине». Чонгук первым подходит к Тэхёну и утягивает его в объятия. Тэхён уверен, что его сейчас просто раздавит — Чонгук не осознаёт свою силу. Джин постоянно жалуется на это, но все знают, что у него кинк на мышцы. Хотя Тэхён обожает объятия Чонгука — они дают ему чувство защищённости. «Гуки, прости, что я думал, будто ты строишь заговор, чтобы меня убить, но я рад, что мы так сблизились. Присматривай за моим тупым братом, пожалуйста». «Ты думал что?» Тэхён просто игнорирует его: «И спасибо, что хранил наш с Юнги-хёном секрет. Это много значило». «Да без проблем, даже несмотря на то, что Джин-хён злился на меня целых десять минут». Они обещают писать друг другу и играть онлайн так часто, как смогут, ведь их обоих нельзя назвать приверженцами нормального режима сна. Следующими подходят Хосок и Намджун, заверяя, что будут присматривать за Чимином и Джином. Намджун напоминает, что Тэхён всегда может написать ему, если у него возникнут проблемы с переводом или захочется попрактиковаться в английском. Хосок же шепчет, что будет отправлять ему забавные фотографии Юнги. Чимин остаётся последним, потому что утром Джин отвезёт Тэхёна в аэропорт. «Ты ОБЯЗАН мне звонить по видео, Тэ! И не смей заводить нового лучшего друга там! Пиши и звони каждый день, мне плевать, сколько будет времени. Я хочу попробовать приехать в гости!» Тэхён притягивает его в объятия: «Ты же знаешь, что никто не заменит мне моего заботливого Чимини». «Люблю тебя, Тэтэ». «Люблю тебя, Чимини». Джин бросает взгляд на Тэхёна, когда тот отпускает Чимина: «Эй, во сколько ты планируешь вернуться сегодня… — он переводит взгляд на Юнги. — «Знаешь что, может, я просто захвачу твои вещи у себя и заберу тебя прямо отсюда утром? Если Юнги не против». Хосок поднимает голову: «Я останусь с Чимином на ночь». Тэхён подходит к Юнги, который молча наблюдал за всеми этими прощаниями, и берёт его за руку: «Это было бы идеально. Спасибо». Они уходят, а Джин по дороге ворчит Чимину о том, что его собственный брат предпочёл провести последний день с ЕГО лучшим другом, а не с ним. Но Тэхён предпочитает это проигнорировать — он знает, что на самом деле Джин не против его отношений с Юнги. Все наконец-то ушли, и в прихожей остаются только Тэхён и Юнги, всё ещё держась за руки. Тэхён даже не уверен, чем они могут заняться в его последний день здесь. Он не хочет, чтобы время летело слишком быстро, но боится, что так случится, что бы они ни выбрали. Первым заговорил Юнги: «Я знаю, что мы только что поели, но я подумал, может, сходим за мороженым? Жарко же. Я заплачу». Он нервно почесал затылок. «Или… не знаю. Это глупо». «Хён… ты что, приглашаешь меня на свидание?» «Ч-что?! Почему я… То есть… может? Это глупо? Я знаю, что у меня хреновое чувство времени…» Тэхён разражается смехом: «Ты такой милый. Конечно, я согласен!» Юнги бросает на него раздражённый взгляд, потом опускает его на свою одежду — он накинул первое, что попалось, когда собирался на завтрак с друзьями. «Как скажешь. Я переоденусь». До магазина всего несколько кварталов. Тэхён намеренно не даёт себе думать о том, как будет скучать по Юнги. Нет, он не позволит себе в этом утонуть. Поэтому, раз уж это свидание, он хватает Юнги за руку. Всё ещё не может поверить, что Юнги его, пусть и косвенно, пригласил. Юнги не возражает, и Тэхён начинает раскачивать их руки. «Не могу поверить, что МИН ЮНГИ ПРИГЛАСИЛ МЕНЯ НА СВИДАНИЕ. Наконец-то, спустя восемь тысяч лет. Это войдёт в историю! Будет называться «Человек, который ждал до последнего, чтобы пригласить парня, который его любит». Это будет шедевр. Он выиграет—» Юнги резко останавливается. «Который ч-что?» Тэхён только что понял, что совершенно невзначай сказал это самое слово на «Л». Но он решает проигнорировать замешательство Юнги. Сегодняшнее утро уже стало слишком большим шагом вперед для их отношений. Он бы назвал это дружбой, но это уже нечто большее. Это точно не отношения, но они далеко зашли за грань простой дружбы. И снова — слишком поздно. Тэхён тянет Юнги за руку и показывает на кафе с мороженым: «О, смотри, Юнглз, мы на месте!» Они заказали мороженое и теперь сидят за столиком на улице. Тэхён замечает, как Юнги раздражает то, как он, Тэхён, совершенно невинно ест мороженое. Причем в этот раз он даже не старается специально. Ну, мороженое в вафельном рожке же так сложно есть, особенно в жару! «Ты не мог просто заказать, не знаю, мороженое в стаканчике или что-то в этом роде, чтобы оно не капало на тебя? Ты весь перемазался». «Ты же любишь, когда я грязный, — Тэхён нарочно проводит языком по рожку так медленно и двусмысленно, как только может. — К тому же, если бы я взял мороженое в стаканчике, как бы я тогда насладился вафельным рожком с шоколадом внутри, когда он становится тягучим от растаявшего мороженого?» Он добавляет это, облизывая пальцы, по которым стекает растаявшее лакомство. Юнги прикусывает губу: «Ох, да ладно, сейчас ты сделал это специально!» «Ну, вот сейчас да. Потому что это тебя бесит, и это чертовски забавно», — Тэхён продолжает облизывать мороженое максимально театрально. «Ты ешь мороженое так же, как ешь хот-доги — ЧРЕЗМЕРНО ДВУСМЫСЛЕННО». «Хён, я не облизываю хот-доги. Я просто запихиваю в рот столько, сколько могу. Минет — это совсем другое, и ты должен это знать!» Мимо проходит женщина с двумя детьми, и, кажется, они слышат последнюю фразу Тэхёна. Женщина негодующе фыркает и поспешно уводит детей. Юнги смеётся, но качает головой: «Ты вообще слушаешь, что несёшь вслух?» Тэхён пожимает плечами, доедая рожок: «Иногда». Он замечает, что Юнги уже доел мороженое и молчит несколько минут. Наконец, Юнги поднимает на него глаза: «Я буду скучать по твоей странной сексуальной манере есть», — с умилением говорит он. Тэхён довольно увукает. Как и предчувствовал Тэхён, день пролетел слишком быстро, несмотря на то, что он заставлял Юнги идти домой в их квартиру черепашьим шагом. Они решили просто лениво валяться на диване, смотреть что попало и болтать обо всем на свете. Они так и не подняли тему своих чувств, но она висела в воздухе — в том, как они целовали и обнимали друг друга. После того как они расправились с ужином из доставки, Юнги потащил Тэхёна в спальню, чтобы провести их последнюю ночь вместе так, чтобы она длилась дольше, чем им осталось времени. Когда они наконец вымотались, то просто лежали обнявшись, смотря друг другу в глаза. Они не говорили, но обменивались короткими поцелуями, пока не начали засыпать, слипшись губами. Оба изо всех сил старались не уснуть. Тэхён погрузился в сон с мыслью о том, как глубоко он влюблен в этого человека, обнимающего его.

***

Где-то в комнате звонит телефон, но Юнги уверен, что это не его. Его сонную путаницу нарушает движение на кровати рядом — Тэхён берет трубку. «О, привет, хён… Да, я проснулся… У меня всего три сумки. Папа сказал, что отправит теплую одежду, если я останусь на следующий семестр… Да, хорошо… Увидимся через минуту. Пока». Юнги садится на кровати, одеяло спадает ему на колени, он обнимает Тэхёна. Он отбросил всю свою гордость и хочет показать, как привязался к младшему: «Когда Джин-хён за тобой приедет?» Тэхён целует Юнги в щеку: «Ты такой ласковый. Он будет через двадцать минут. Хочешь поехать с нами?» Юнги раздумывает, представив себе сцену проводов. В фильмах это выглядит романтично, но для него это будет пыткой: «Я не думаю, что позволил бы тебе улететь, если поеду». Они проводят следующие 17 минут, переплетаясь друг с другом, обсуждая, как будут переписываться всё время. Тэхён обещает продолжать присылать Юнги глупые фото с камнями, а если Юнги повезет, то и фотографии собственного лица. Вибрация сообщения на телефоне Тэхёна наконец выводит их из постели Юнги. Тэхён тратит две минуты на то, чтобы одеться, почистить зубы и расчесать волосы. Последняя минута кажется мигом, когда они прощаются. Тэхён разжимает объятия Юнги и кладет руку на дверную ручку: «Я буду скучать по тебе, хён». Юнги не может ничего сказать, поэтому он просто наклоняется, чтобы подарить Тэхёну последний поцелуй. А потом Тэхён уходит за дверь. Просто вот так. Юнги не в порядке. Юнги любит Тэхёна. Юнги любит Тэхёна так сильно! Но Юнги не смог сказать это Тэхёну, потому что он круглый дурак… Он берет телефон и видит непрочитанные сообщения от друзей, потому что все они знают. Все знали о его чувствах раньше, чем он сам их осознал. Теперь они пишут ему, потому что Тэхён уехал в аэропорт, а Юнги один, погруженный в тоску. Они знают его слишком хорошо, и это ужасно раздражает. Только Тэхён может раздражать его. Юнги решает, что сейчас самое время отключить телефон и пойти прогуляться до кафе. На улице действительно красиво. Люди гуляют с собаками, которых Юнги незаметно фотографирует, чтобы потом отправить Тэхёну. Количество фото чужих собак и случайных камней на его телефоне уже стало пугающим. И всё это из-за парня, в которого он влюбился. Когда он почти подходит к углу своего квартала, он спотыкается о чёртов камень посреди тротуара. Он падает на руки, поднимает камень, чтобы швырнуть его от раздражения, и замечает: это не просто камень. Это тот самый камень, который Тэхён мечтал найти с тех пор, как Юнги узнал об этом его глупом увлечении. Тэхёну нужен этот камень. Прямо сейчас. Юнги долго избегал знаков судьбы, но теперь он получил его в виде этого самого камня. Он отказывается от кофе и вызывает такси, потому что общественный транспорт займет слишком много времени. Юнги знает, что проезд до аэропорта обойдется ему дорого, но сейчас ему всё равно. Он должен показать Тэхёну этот камень.

***

Джин привез Тэхёна в аэропорт за пару часов до рейса — достаточно, чтобы успокоить нервы дорогой едой и попрощаться с братом. Сейчас Тэхён ждет Джина, который вышел в туалет, и вдруг замечает знакомую белобрысую шевелюру с отросшими корнями, бегущую к нему. Это просто невозможно. Грудь Тэхёна сжимается, и он видит перед собой размытые контуры. Парень, который завладел его сердцем, стоит прямо перед ним, запыхавшийся и с широко распахнутыми глазами. «Погоди, Тэ… Я забыл тебе это отдать. Для твоей дурацкой коллекции. Ты всегда говорил об этом, и я нашел его. Не хотел, чтобы ты улетел в Италию без него. Было бы ужасно с моей стороны. Я не хотел отправлять по почте этот чёртов камень, поэтому взял такси…» «Юнги…» Юнги протягивает ему камень. Не простой камень. Тот самый камень. Камень, похожий на Дуэйна Джонсона. Тэхён уверен, что это самый романтичный жест в его жизни. У него на глазах выступают слёзы, и он знает, что сейчас Юнги скажет… «Останься». Тэхён смотрит на того, кто только что метафорически отдал ему своё сердце через камень: «Юнглз… Ты же знаешь, я не могу». Юнги подходит ближе, берет Тэхёна за руки и, не глядя ему в лицо, говорит: «Я знаю, просто… Я буду скучать по тебе. Может, мы попробуем? Когда будем снова вместе, мы сможем… ну, официально быть чем-то… дурацким, но это будем мы». Тэхён не сдерживает слёз, обнимая Юнги: «Я бы хотел быть чем-то дурацким с тобой». Они улыбаются друг другу, и Юнги, не отрывая взгляда, шепчет: «Я знаю, у меня ужасный тайминг, — он делает глубокий вдох, — но я люблю тебя, придурок». Тэхён толкает его в плечо: «ЮНГИ! Что так долго?!» А потом тут же притягивает его к себе и целует, шепча на губах: «Я тоже тебя люблю». «Черт, Тэ, ты не поверишь, что я только что увидел в туалете… — раздаётся громкий вдох, а потом голос Джина, — ОХРЕНЕТЬ КАК ВОВРЕМЯ!» Тэхён смеётся, всё ещё не отпуская Юнги: «Вот и я о том же». По громкой связи объявляют его посадку. Джин подходит и заключает его в крепкие объятия, чмокая в висок. Он уже наехал на него за все его косяки по дороге в аэропорт и за обедом, но на всякий случай повторяет: «Ты обязан писать мне каждый день, иначе я примчусь в Италию и за шкирку притащу тебя обратно». Тэхён крепче его сжимает: «Люблю тебя тоже, хён!» Джин отступает, и теперь перед ним Юнги. Они не могут тянуть время, так что Тэхён просто хватает его и целует так, будто в последний раз. Щёки у него мокрые. У Юнги тоже. «Жди меня, хён. Обещаешь?» «Обещаю, Тэ!»