До и после

За окном хлестал колючий снег с дождем, но Анна не замечала этого. Водитель не смог припарковаться возле дома и теперь она бежала, стараясь перепрыгнуть возрастающие лужи. Она была у цели. Главное, чтобы он её услышал. Дрожащими руками приложила "таблетку" к домофону. В лифте старалась как-то привести в порядок волосы, но они слиплись и не поддавались. Остановилась возле одной из двух дверей на этаже. Пыталась выровнять дыхание и придумать слова для тёти Нади. С Корфом, конечно, будет сложнее, но она справится. Посмотрела на часы. Три часа ночи. Лучше всё же воспользоваться ключами. В этой квартире она не была никогда. Знала о её наличии у Владимира, но так и не попала в неё. Теперь она здесь. Осматриваться будет потом. Сняла мокрую одежду и обувь, пристроила на вешалке и под ней. Мельком огляделась, стараясь понять, где жилые комнаты. Увидела комнату из которой пробивалась слабая тонкая полоска света. Пошла на свет. Осторожно прикоснулась ладонью к двери, та поддалась без скрипа. Женскому взору предстала унылая картина: мрачная комната, даже в скупом свете торшера это было понятно, отсутствие штор или жалюзи, расстеленный диван, бельё на нем не убрано, но если учесть, что на дворе ночь, то это логично. На полу под стеной "батарея" бутылок. Сам хозяин квартиры сидит в кресле, широко расставил босые ноги, благо, что на паркете ещё и ковёр сверху, голова на груди, волосы всклокочены, футболка и джинсы чёрные, рука держит стакан для виски, но тот уже начал крениться, что говорило о слабой хватке. Анна бесшумно подошла к мужчине, подняла руку, чтобы прикоснуться к его волосам, пальцы непроизвольно сжались в кулак, потом всё же смогла провести по его шевелюре. Корф даже не пошевелился. От него исходил терпкий запах алкоголя. Её ладонь спустилась вниз по щеке. Минимум неделю он не брился. У него депрессия или неприятности? Открыла сумочку, достала из неё пакет и принялась собирать в него пустые бутылки. Потом накрыла возлюбленного пледом, предварительно забрав у него стакан и поставив на журнальный столик, где уже стояла ополовиненная бутылка виски, блюдечко с тонко нарезанным лимоном, питьевая вода и упаковка витаминов. Взяла последнюю в руки, это оказался "Алкозельцер". Хороший набор. Вселяющий оптимизм. А это что? На прикроватной тумбочке обнаружилась фоторамка, на снимке она, Анна. Не выбросил? Поставила окно на проветривание. Некстати подумала, что если сейчас сюда войдёт тётя Надя надо что-то объяснять, а мыслей нет. Обняла себя руками и смотрела на любимого человека. Потом закрыла окно и села в соседнее кресло, предварительно положила мужской свитер на спинку разглаживаться, сама взяла руку бывшего жениха в свою. Рассматривала вблизи. Спать не хотелось совершенно. *** Владимир и спал и не спал. Слышал чьи-то шаги в комнате, слышал уборку, чувствовал холод от окна. Но, судя по тому, что всё же что-то выпало из ощущений, он смог поспать. Каждую зиму, вот уже два года, он проводил вечера в компании с янтарным напитком. Ибо стоило ему заснуть, как перед глазами появлялась Анна. Лёгкая, воздушная, невероятно красивая и невозможно далёкая. Он физически ощущал её близость, но стоило ему проснуться, как видение исчезало. И потом он весь день ждал ночи, чтобы напиться и хоть во сне увидеть её. Любимую, желанную, единственную, чужую. Он словно наяву ощущал её дыхание, невесомые прикосновения, тепло её тела, протягивал руку и упирался в пустоту. Вот и сейчас всё повторяется. Только сегодня с разнообразием - видение по имени Анна накрыло его пледом и погладило по голове. Или это тётя? Открыл глаза. Резко зажмурился и так же резко вновь распахнул. Несколько секунд осознавал, что не так, пока не понял, что шея затекла и болит. За ней следом отозвался и позвоночник. Было ещё что-то, но он пока не понял, что именно. Откинул голову назад, выровнялся, плечи назад, свободной рукой проверил стакан на столике, так и есть, на нём плед. А что со второй рукой? Повернул голову и замер. Кажется, он перепил и теперь у него галлюцинации. Чёрт, с делирием он распрощался год назад, или это зимнее обострение? Только не это! Но внутренний голос подсказывал, что это - реальность. В кресле рядом, боком, сидела никто иная, как Анна. И держала его за руку. Молодая женщина видела, как он просыпался. Взгляд её был спокойный, с лёгкими нотками напряжения, которое она спрятала за маской приветливости. На губах кроткая улыбка вежливости. В душе страх, что он сейчас прогонит её. Владимир поднёс свою руку с её себе под нос, внимательно изучил, пальцы осторожно сжали, ощутили косточки и тепло. Помотал головой. Посмотрел на силуэт ещё раз. Опустил и отпустил её пальцы. - Аня? - хрипло и негромко. Если это сон, то пусть он ещё продлится. Пусть она побудет с ним. Хоть так. Может, он наконец сможет сказать ей всё? Пусть хоть в состоянии лёгкого психического расстройства. Но галлюцинация оказалась реальнее некуда: - Я. - такой знакомый и родной голос. И в то же время чуть взрослый. Корф вновь помотал головой. Встал и направился в ванную комнату. На пороге оглянулся. И быстро вышел. Нет, с выпивкой пора заканчивать. До добра эта штука не довела. Уже и доказано. На себе. Вернулся в комнату, зажёг полноценный свет и замер. Всё же Анна невероятно материальна. В данный момент разводит в его стакане Алкозельцер. Смотрит на него мягко и спокойно. Но в позе чувствуется напряжение. - Это действительно ты? - закрыл за собой дверь. От него пахло дезодорантом и зубной пастой. Лицо посвежевшее, но такое же бледное и с мешками под глазами. На футболке спереди следы воды, свидетельства его бурного умывания. - Да, это действительно я, Володя. Пей. - протянула ему стакан. На его щеках выступил румянец. Смотрели друг на друга, каждый хотел и боялся сделать шаг навстречу. И всё же они это сделали. Выпил залпом, благодарно кивнул, поставил стакан обратно. Расстояния между ними нет. Меньше, чем от локтя до кончиков пальцев. Глаза в глаза. Практически синхронно прикоснулись ладонями к лицам друг друга. Нужно столько сказать. И так уютна тишина. - Аня? - не то вопрос, не то утверждение. Она кивнула и собиралась помолчать, но вопреки собственным ожиданиям заговорила быстро: - Прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя. Мне ничего не нужно, просто сказать тебе это. Кажется, репетировала она не то. - Аня? Анечка? - её лицо в обеих его ладонях. - Девочка моя... - Осторожно прикоснулся губами к её губам. - нет, она настоящая. И даже что-то сказала. В голове словно магнитофонная плёнка. Отмоталась назад и прозвучал повтор её слов. - Ты мне очень нужен. - открыто, твёрдо и решительно. - А ты мне... Их губы почти соприкоснулись, но: - Я прочла твоё письмо. И всё знаю. Прости, что сбежала, не выслушала и не поддержала. Владимир приложил указательный палец к её губам. - Не хочу ничего слышать. Это в прошлом. Единственное, что: я на следующий день собирался делать ДНК-тест. Сильно я сомневался, что... Ладно, всё. Мы же всё выяснили? - Анна кивнула. - Тогда закрыли эту тему. - притянул молодую женщину к себе и с наслаждением поцеловал. Он мечтал об этом два года и был уверен, что это никогда больше не исполнится. Анна обвила его шею и прижалась к сильному мужскому телу, в то же время обладатель этого тела и сам стиснул в своих больших руках худенькое любимое тело. Самый приятный момент был нещадно разбит прозаической икотой, настигнувшей мужчину совершенно не вовремя. Пара рассмеялась. Владимир залпом осушил бутылку минералки, не выпуская Анну из рук. - Я люблю тебя. - отдышавшись произнёс хозяин квартиры. - И я тебя. - Я слышал. - посмотрел на настенные часы. - Тебе бы поспать. Пять утра. - А тебе не надо? - улыбнулась с хитринкой. - Я привычный. - сел в кресло и усадил возлюбленную на колени. Поцеловал.- Расскажи о себе. Мы не виделись два года. - А это не жизнь. Существование. - вздохнула. - Первый год ещё ничего, новая работа, покупка квартиры, ремонт, новый коллектив. А второй.... Только работа и спасала. - То, что у тебя своя квартира - это правильно и замечательно. - поцеловал её висок. - Ну, ты же разделил отцовское наследство. Не спрашивая меня. Я и купила однушку. В "Ромашке", может слышал? Корф замер и тут же расхохотался: - Ты серьёзно? - девушка кивнула. - Да мой офис в трёх кварталах! Саня с Наташкой ещё подбивали и себе там взять. Типа вложение в недвижимость. А работаешь кем? - покрывал лёгкими поцелуями её ладонь. - Учителем музыки. В школе и гимназии. Обе частные. Три дня в неделю. Меня абсолютно устраивает. - Понял. - помолчал. - Слушай, пошли позавтракаем, а? Осень кусать хосется. - улыбнулся. Анна притянула его голову к себе и поцеловала. - Идём, конечно. Встали и тут же переплели пальцы. - Ты же понимаешь, что отсюда ты никуда не выйдешь? - уточнил Владимир для проформы. - Даже на работу? Сейчас у меня две недели каникулы. А потом? - хитро улыбнулась девушка. - Угу. Вообще. - поцеловал. - А ты очень хочешь работать? Ты, вообще-то, совладелец корпорации. - Вообще-то, - передразнила его и обняла за шею. - я тебе всё продала. И работать хочу. - пауза. - Давай о делах потом, а? Не хочу ничего. - Давай. А о детях? - В смысле? - наивно хлопнула глазами. - Я хочу от тебя ребёнка. И не одного. - поцеловал. С каждым поцелуем держать себя в руках становилось всё сложнее, но надо. Вряд ли Ане доставит удовольствие не совсем трезвое тело с лёгким ароматом перегара. Анна покраснела и спрятала лицо у него на груди: - Я тоже. - прошептала едва уловимо, но Корф услышал. И счастливо улыбнулся. Вот тут девушку прорвало, она разрыдалась, пряча лицо в футболке мужчины и прижимаясь к нему крепче. Корф вздрогнул, склонил голову к её затылку, одновременно пытался оторвать её от себя и заглянуть в глаза. Сердце бухало в висках. Стало страшно, на лбу выступил пот: - Аня? Аня! Анечка? Что случилось, родная моя? Анна заревела громче и сильнее обняла его. Владимир лихорадочно пытался понять, где он успел так накосячить, чтобы довести любимую до слёз. Оставил свои попытки, обнял, вновь сел с ней в кресло и успокаивающе гладил. Молча целовал её блондинистую макушку. Он окончательно протрезвел. Правильно, а чего он хотел? Ей всего двадцать два, а событий, свалившихся на неё, хватит на несколько жизней. Она осиротела в три, его родители взяли её под свою опеку. Стала для него младшей сестрой, ему было одиннадцать. Через два два года умерла мама. Отец старался за обоих родителей, но не справлялся. Больше любил девчушку, она была послушной, тихой, спокойной, милой, красивой. Сам Владимир над ней только измывался. До сих пор не понимал, почему сразу не поговорить? Когда читал в книжках, что любовь у мальчишек проявляется и через дёрганье за косы или подножки, возмущался, что за глупость. А сам? Пять лет назад не стало и отца. Они успели поговорить буквально за несколько дней до его убийства. Анна не отходила от названого брата ни на шаг, боялась, что он что-то с собой сделает, а надо было бы бояться за его убийцу. Но на женщину Корф никогда не поднимет руки, даже, если эта женщина убила родного отца. Судьба ей отомстила: пистолет, который Мария Долгорукая зарядила в надежде, что Владимир "неудачно поиграется", выстрелил вначале "увертюры" и убил её собственного сына - Андрея Долгорукого. Вот только тогда, на волне стресса, они с Анной и смогли объясниться. * Бледный Владимир вошёл в дом, только что закончился многочасовой допрос, и всё, чего парень хотел, это душ и мягкая постелька. Не хотелось даже есть. Анна буквально слетела вниз по лестнице и повисла у него на шее: - Володя! Слава богу! Я ни секунды не сомневалась, ты не виновен! Осторожно обнял её в ответ и безучастно отметил вытянувшееся лицо Мишки Репнина - друга и соперника за сердце прекрасной дамы. Корф понимал, что она обнимает его по-сестрински, она не любила его в романтическом смысле. Но именно это и послужило причиной дурацкой "дуэли". - Ну скажи, ты любишь меня? И её полные слёз и боли глаза. И ещё не осознанной и, соответственно, не принятой любви. * Их разговор после предательства Михаила. Он, Корф, смог отпустить любимую женщину, только лишь бы она была счастлива. А этот придурок не смог оценить её шага. Но это и к лучшему. Они вместе. И как можно было променять, абсолютно легко, спокойную Анечку на взрывную и сверх эмоциональную любопытную Лизу? Нет, у Лизы куча достоинств, он это не оспаривал. Она и добрая, и готова помочь в любой момент, и справедливая, и открытая, и честная, и... и... и ... Но Анна лучше. Просто потому, что Анна это Анна. И он любил её. Именно Анну. Потом их нелепое и болезненное расставание. Два года тумана. Она правильно сказала, что это не жизнь. Ей всего лишь двадцать два. Поэтому, стоит ли удивляться её слезам? Но от этого так больно... - Анечка, родная, не надо. Я рядом, не плачь. Я не отпущу тебя. Не плачь. Мы вместе. Девушка постепенно затихла. Вытерла слезы. Владимир взял её лицо в свои ладони и открыто смотрел в серо-голубые огромные глаза. Она смотрела искренне и доверчиво. - Предлагаю позавтракать и поспать. Поговорим потом, если захочешь. Но сегодня же ты перевезёшь сюда свои вещи. И без меня ты отсюда не выйдешь. - короткий поцелуй. - Корф... - сквозь слёзы с ироничной улыбкой протянула Анна. - Всё, не обсуждается. - поцеловал её. Организм, вспомнив всё, весьма бурно отреагировал на невинное проявление нежности. - Я сейчас найду тебе футболку, дам полотенце. Иди в душ.