Я ненавижу педиков

      И вот наконец наступил благословенный и долгожданный вечер. Подул легкий ветерок, остужая от дневного зноя раскаленный воздух и принося с собой ароматы тысяч цветов. Небеса засияли царственной пышностью закатных красок, и неподвижный, словно зеркало, залив отражал все это великолепие оттенков с ослепительным блеском, еще более усиливая и без того волшебное очарование вечерней зари. Кровь его бурлила от страстного желания, однако он сдерживал себя и ждал, когда солнце погрузится в застывшее зеркало вод, когда ослепительное сияние, сопровождающее его закат, померкнет и превратится в размытый небесный отсвет, напоминающий тонкие покровы, ниспадающие с еле видимых силуэтов парящих ангелов, когда желтый край полной луны неспешно поднимется из-за горизонта. Затем, больше не сдерживая нетерпение, Тони зашагал по знакомой тропинке, поднимавшейся к их с Питером вилле. Сердце выпрыгивало из груди, руки и ноги дрожали от волнения, шаг сделался сбивчивым и торопливым, и этот путь показался длинным как никогда.       Несмотря на трепет сердца и яркость пейзажа, Тони ощущал себя полностью и официально мёртвым. Это придавало ему некий шарм, своеобразное преимущество перед другими. И, хоть официально Старк был похоронен, весь мир осведомлён о гибели — трагедия для семьи, сам парень ощущал как бурлит и кипит в нем раскаленная кровь, льётся и струится по венам. Новая жизнь. Новый шанс начать заново.       Мертв — и в то же время жив! Как такое возможно? Если вы хотите быть уверены, что действительно избавились от своих умерших родственников, вам следует их кремировать. Иначе никому не ведомо, что может произойти! Кремация — лучший и единственно верный способ. Это чистая и безопасная процедура. От чего против нее должны существовать какие-то предубеждения? Разумеется, лучше предать останки тех, кого мы любили или делали вид, что любили, очищающему огню и свежему воздуху, нежели поместить их в холодный каменный склеп или же опустить в сырую вязкую землю. Ведь в глубокой могиле таятся омерзительные существа. Длинные черви, особи, рожденные в ядовитых испарениях, жаждущие отведать мёртвой плоти, полакомиться на славу, прогрызть себе путь внутрь, к ещё тёплым полным кишкам или мозгу. Существа, самый вид которых может вызвать приступ истерики или содрогнуться от отвращения! Однако есть нечто худшее, чем чисто природные явления ужасного свойства, сопутствующие так называемому погребению, и это ужасная неуверенность и неопределенность. Что, если после того, как мы поместили прочный гроб с останками горячо любимого покойного родственника в склеп или же опустили его в яму в земле к голодающим тварям, после того как носили подобающие траурные одежды и придавали нашим лицам долженствующее выражение тихой и смиренной печали, — что, если после всех этих мер, должных обеспечить надежность и безопасность, они окажутся на самом деле недостаточными? Что, если в узилище, куда мы заключили горько оплакиваемого усопшего, двери окажутся не столь крепкими, как мы наивно полагали? Что, если прочный гроб развалится под натиском исполненных ярости и неистовства пальцев и наш покойный дорогой друг окажется не мёртв.       Вот так, опадали последние листья прежних дней Энтони Эдварда Старка — дней наслаждений плотскими утехами, сладких заблуждений в разгульных вечерах алкоголя, дорогих воспоминаний, хотя их не особо много. Так пусть же они увянут и сгинут навсегда! Ибо с этого мгновения жизнь его обязана стать чем-то другим, нежели той жалкой пародией, что он вёл прежде. Она должна сделаться цепью из хорошо закаленной стали — твердой, холодной и прочной, — цепью из звеньев, достаточно крепких для того, чтобы изменить суть своего нутра. Новый шанс, подарок судьбы, дарованный не каждому просящему, но тому кто точно будет знать как поступить теперь.Вот так, опадали последние листья прежних дней Энтони Эдварда Старка- дней наслаждений плотскими утехами, сладких заблуждений в разгульных вечерах алкоголя, дорогих воспоминаний, хотя их не особо много. Так пусть же они увянут и сгинут навсегда! Ибо с этого мгновения жизнь его обязана стать чем-то другим, нежели той жалкой пародией, что он вёл прежде. Она должна сделаться цепью из хорошо закаленной стали — твердой, холодной и прочной, — цепью из звеньев, достаточно крепких для того, чтобы изменить суть своего внутреннего «Я». Новый шанс, подарок судьбы, дарованный не каждому просящему, но тому кто точно будет знать как поступить теперь.

20 часов назад

      «Все на меня смотрят»… — ногти невольно впиваются во все поверхности, которые только находят под собой на парте. Тони очень старательно пытается не глядеть на однокурсников, но тщетно — глаза то и дело пробегаются по аккуратным спинам, причёскам, одежде с иголочки и взглядам, бросаемым в его с «открытым геем» сторону. — «Они знают о том, что я… С Паркером…»       Питер буквально вынудил сесть вместе с ним на второй ряд у окна, до этого Старк располагался позади в компании едва и редко трезвых: девчонки, чьё имя он не помнил, поэтому звал Фрэнки, как Фрэнки Штейн из «монстер хай» (а что, она — вылитая мультяшка с огромными глазами и чёрно-белыми волосами) с этой дамой он конечно же провёл одну ночь; Дальше по списку членов его банды шёл Эндрю — заводной парень, что чаще всех придумывал авантюры, которые заканчивались самым весёлым образом (но не для окружающих). Про Стива и Наташу известно намного больше — оба активисты университета и очень популярные личности.       Раньше их было шестеро, включая Тони, но Тор, старше их всех, не раз второгодка, в том году был наконец исключён. Никто не понимал, почему его до сих пор здесь держат, возможно, дело в его родстве с одним из преподавателей — профессором Лафейсоном. Но с ним было весело, а ещё он обладал суперспособностью — всегда на тусовки притаскивал огромное количество прекраснейшей выпивки. Вспомнив прошедшие времена, Тони вздохнул. Но тут же его передёрнуло. Он буквально затылком чувствовал, как его дружки осуждающе и крайне непонимающе пожирают его глазами.       Напряжённые пальцы наконец добрались до блокнота Питера, невольно сжимая открытую страницу. Пит, который до этого момента старался писать лекцию, а не думать о своём возлюбленном, нахмурился и стрельнул длинными ресницами в сторону напавшего на его конспект. — Да что с тобой? — шикнул Паркер, вынимая своё имущество из чужих рук. Прижимая к груди, как самую дорогую в мире вещь. Иногда Тони поражался его любви к учёбе. И в то же время восхищался — Питер не являлся зубрилой, для запоминания материала ему нужно лишь его записать. А для его восприятия Питера с рождения наградили высоким интеллектом. — Я даже не пристаю к тебе сейчас. — Все на нас смотрят, — рыкнул Старк, нервно поправив прядь волос. Только не на себе — на Питере. Даже не заметив, что сам себя закапывает всё глубже.       Его сосед слегка стушевался, но тут же улыбнулся, понимая, как мило они смотрятся со стороны. «Ну и пусть все смотрят! Пусть знают, что Тони Старк — мой!» — Ты очень заботлив, — смущённо выдал Пит. — Перестань делать вид, что я тебе противен и ты меня стесняешься, — мальчишка почти всхлипнул, шепча. — Это очень обидно. Нет… Это больно! — Мистер Старк и мистер Паркер, я прошу вас, покиньте мою аудиторию, за её пределами вы можете общаться и обниматься сколько угодно, — побежал смешок и хихиканья студентов, быстро смиренные тяжёлым взором преподавателя. Наступила тишина, режущая слух. — Простите профессор, такого не повторится больше, честное слово, — очередная волна насмешек прошлась по стенам, но на этот раз их унял Тони, обернувшись сначала к друзьям, а затем к остальным одногрупникам.       Оставшаяся часть лекции прошла без особых конфузов. Энтони отчаянно делал вид, что слушает и даже записывает, аккуратно выводя непонятные каракули в тетради, а их тень медленно расплывалась, превращаясь в длинные полосы. Солнце вступило в свои полные права, открыв миру всю мощь. Из открытых окон практически шёл пар, а непродуманность из-за отсутствия жалюзей, превращала аудиторию в запечатанную консервную банку. Молодые люди обмахивались бумагой, переставая концентрироваться на новых знаниях, вкладываемых им голосистым мужчиной у интерактивной доски, размеренно листающим слайды.       Обещали дождь целую неделю, а вот она реальность. Капли пота стекали по вискам профессора и его удушающий, плотно прилегающий к горлу галстук вызывал некоторые приступы тошноты. Расстегнутый, темно-серый массивный пиджак уже некоторое время покоился на спинке стула, он до последнего отказывался снимать его и признаваться себе или всем присутствующим слабость перед стихией.       Раздался долгожданный звон и толпа голодных, уставших мучеников сорвалась со своих мест, готовая удавить друг друга за возможность на одну секунду выбраться отсюда быстрее.       Новоиспечённая парочка не спешила покинуть аудиторию. Если быть точнее — Тони хотел бы сбежать уже давно, но Питер задерживал. Помещение опустело, преподаватель испарился, а в сторону Старка направились его дружки… Не все, Стив уже смылся. Старк понял, что бежать бессмысленно и его ворчание на Пита никак не спасёт ситуацию. Во главе Эндрю и дамы с двухцветным оттенком волос, сложивших руки на груди, находилась Наташа. Ну ещё бы. — Энтони, — подала голос рыжая бестия, оценивающе осматривая свои цели с ног до головы. — Надеюсь, не сильно занят. Уделишь нам немного времени? — Д-да?.. — Тони нелепо постарался сделать непринуждённый вид, оперевшись локтем о подоконник. Глупое решение — в следующее мгновение вещи из не закрытого портфеля повалились на пол.       Эндрю, не сдерживаясь, захохотал от увиденного. Тони нахмурился и даже не подумал собрать свои учебные принадлежности, оставаясь всё в том же положении. Этим мигом занялся Питер, опустившись на корточки. Сейчас что-то начнётся. — Чего вы пристали? — возмущался Паркер снизу. Самое страшное для него сейчас, что дело дойдёт до драки или… Что Тони заявит, что-то… Очень обидное. Лишь бы очистить свою репутацию. — Мы даже не начали, малыш, — хмыкнула Нат. — Тони, чего так распереживался? Мы только поговорить хотим. Давай отойдём. Покурим. — О чём нам с вами разговаривать? — тон Старка далеко не был дружелюбным. Если уж эти челы решили пойти в наступление, он не сдастся и отстоит свои честь, гордость и… Что там ещё у него задето их наездами. — Вау, как заговорил, — захлопал в ладони Эндрю, подходя ближе. — Нашёл нам замену? — Да! — тряснула головой Фрэнки. Из троих друзей она выглядит действительно разгневанной. Красные щёки и уши это подтверждают. — Ты что, прикалываешься? Это пранк? Почему Нат утверждает, что видела вас двоих сегодня целующихся? Я жду объяснений. — Так, — Романофф выставила руку вперёд, прикрывая глаза. — Наша беседа утекает не в ту сторону.       Питер чувствовал накалившуюся атмосферу. Даже напрягся, хотя до этой минуты не волновался по поводу их с Тони отношений и… Того, кем является. Он поднялся, закончив со сборами, хмуро оглядывая соперников. — А мне кажется, как раз в ту! — рыкнул Тони, хватая Пита за руку. — Попахивает жёсткой гомофобией и дискриминацией. Если не хотите проблем, освободите дорогу. Сейчас же!       Они сбежали по ступеням так быстро, будто и вовсе не касались пола, просто перепрыгнули небольшой пролёт между столами и направились в бешеном ритме к двери. Бедный юноша едва поспевал за Старком, боясь растерять свои и его вещи по пути, но не осмеливаясь попросить передышку. Не остановились и в коридоре, и в следующем, и даже спустившись на первый этаж, оказавшись в холле. Энтони не сбавлял ходу ни на миг, а запыхавшийся Питер сжал крепче руку своего парня и постарался затормозить его. Данный жест Тони не оставил без внимания. Ему не понравилось, однако недовольства он не выказал. — Я голоден, — Паркер не хотел задавать вопросов, разбираться в случившемся, просто начал новую тему, уводя их переживания в другое русло. — У нас около двух часов до следующей пары. Может сходим в парк и перекусим?       В ответ получил согласный кивок. По правде говоря, Тони собирался, как и всегда, пойти с друзьями на тренировку по футболу. Раздеться, оставаясь в соблазнительных шортиках, поиграть мышцами перед дамами, собравшихся на поле. А Старк всегда собирал целые стадионы девушек разных возрастов, даже женщин, отнюдь не студенток, так… Мимо пробегавших, шедших по делам, но не способных отказать себе в удовольствии поглядеть на молодое, красивое, отлично сложенное, загорелое тело. Парень показательно играл мышцами каждый раз бегая по полю с мечом, получая восторженные овации перед броском. Скорее показ мод, чем игра или серьёзная тренировка. Многих членов команды данный расклад не устраивал, оговаривали даже об исключении Энтони из команды, только вот… Несмотря на чрезмерное себялюбие — игрок он отличный, даже замечательный и убрать его — подписать себе смертный приговор в предстоящей битве.       Несмотря на послеобеденное время и палящие лучи сквозь окна, на улице погода стояла умеренная. Дул лёгкий ветерок, небо было жемчужного оттенка и чистое, как опал, разукрашенное плывущими по нему облаками оранжевыми, лиловыми, белыми. В последние пару дней закат наступал раньше, чем заканчивались занятия. Солнце вставало рано, часа в четыре утра, а садилось около трех-четырёх пополудни. Двое студентов шли по тропам, выбираясь к цивилизации, в поисках подходящего кафе для лёгкого перекуса. Угнетающее молчание на протяжении большей части пути, сглаживалось нежным касанием рук, успокаивающим нервное состояние.       Питер чувствует, что должен начать диалог, только никак не получается собрать рой мыслей в кучку и красиво преподнести их Старку. Парень, в неком роде, увлекается психологией и, учитывая детскую травму, тайну, о которой Пит осведомлён, Тони нужен как минимум разговор. Всё же в новый омут его затянул именно Питер. Да и просто видеть, как страдает любимый — очень тяжело. — Я устал, — выдохнул Паркер, останавливаясь окончательно. Он выпустил чужую ладонь и нашёл опору в своих коленях. — Куда мы так спешим? Я, в отличие от тебя, не великий спортсмен. — Звучит так, будто это моя вина. Мне уже начинать чувствовать угрызения совести? — парень покрутился вокруг своей оси лишь на одних носочках, вскидывая взор к цветастому небу. — Нет, — Пит не осмеливался поднять глаза на своего соседа, пока его боковому зрению не открылась прекрасная картина. Он невольно выпрямился, разглядывая одногруппника в свете уходящего солнца. — Чего застыл? Ты же был голоден, не я, — хмыкнул предмет его любования, слегка краснея. Прекрасно понимая, но не желая того признавать, куда именно уставился его… Мальчик. — Да… Тони, ты… — Что? Испачкался? — Энтони почти безразлично оглядел низ своих штанов и кроссовки. — Да нет, — Пит, не сдержавшись, сорвался с места. Несколько пожелтевших листьев разлетелись в стороны от его подошвы. — Так да или нет? Когда разучишься мямлить и сможешь объясняться нормаль… — гору ненужных слов прервали губы Питера, быстро накрывшие чужие, слишком желанные. Руки Паркера аккуратно легли на его широкие плечи.       Не очень приятно выслушивать упрёки от Тони Старка. Питер не считает многие свои качества отрицательными. И то, что он не нравится большинству сверстников для него ничего не значит. Но когда в это тыкает Энтони… Обида острым кинжалом проходится по внутренностям. Ну Тони такая личность — очень прямолинейная. И, несмотря на вечное ворчание, Старк младший… Чувствует симпатию к неуклюжему кудрявому соседу.       Достаточно насытившись губами соседа, Питер отстранился и был приятно удивлён видеть перед собой недовольное лицо от прерванного удовольствия. Тони аккуратно облизнулся, отходя от тёплого Питера чуть в сторону. Вокруг заметно похолодало, а оба юноши без курток. — Ой, смотри! — воскликнул младший, указывая за спину Старка, куда-то в кусты. — Что там? За нами следят? — кулаки автоматически сжались, Тони грозно обернулся, вглядываясь в зелёные заросли. Чувство прохлады сразу пропало. — Ну ты и параноик, — Паркер осторожно зашагал в сторону своей находки, обошёл каменное тело бойфренда и едва присел на корточки. — Это всего лишь котик.       И вправду — из-за пышных веток показался его чёрный хвост, послышалось низкое шипение. — Да уж. Ты ему явно не нравишься, — хмыкнул Тони. — Отойди, а то ещё цапнет. Заразишься какой-нибудь гадостью и притащишь в нашу постель. Не прощу. — Ооо, мы теперь всегда будем спать в одной кровати? — обрадовался Паркер, забывая про животное, что так хотел погладить. — Нет, если ты будешь трогать всех бездомных, — Старк принудительно помог парню подняться. Взял непослушного за руку, чтобы не думал сбежать и ввязаться во что-то похлеще. — И что вообще за разговоры про «навсегда»? Тебе что, девять лет? — Ну… Нет. А чего такого? — он нервно помял чужие пальцы в своих, глядя на этот процесс. — Ничего. Идём уже, опоздаем на пары, потом все мозги мне проноешь.

***

      Парочка, крепко держась за ручку, отправилась по улочкам университетского городка, добираясь до самого приятного кафе в округе, на сколько это вообще может быть возможным. Выбрав подходящий столик в полупустом заведении, Питер уткнулся в меню, внимательно вчитываясь в состав блюд с интересными названиями и силясь понять, что больше всего хочется скушать. Тони же знал здешние блюда наизусть. Как и местных официанток, что захихикали, стоило им пересечь порог. Очень силился Старк не обращать на глупых девиц внимания, глядя только на Питера. — Ммм… Что тут побюджетнее-то? У меня совсем мало карманных осталось. Надо бы устроиться на работу. Может, здесь есть свободные места, — бубнил себе под нос Паркер, пряча лицо за немаленькой корочкой листов.       Тони уже минут двадцать выжидал вердикт от своего спутника, как и официант, вьющийся неподалёку. Старк закатил глаза, последние капли терпения улетучились. Резким жестом, студент опустил меню, чтобы разглядеть веснушчатое лицо напротив. — Хватит париться, выбирай, что угодно. Я плачу, — проворчал вкрадчиво он. — Но… — Никаких «но», Паркер. Совсем себя запустил со своими ограничениями в еде. Посмотри на себя: уже джинсы сваливаются. — Тони… — парень неуверенно осмотрелся по сторонам, откладывая меню в сторону. — Ты понимаешь, что отчитал меня, как моя тётя Мэй? — перешёл он на шёпот. — А ты понимаешь, что я с ней даже не знаком? И, кстати, она очень права.       Н-да, не удивительно. Тони бы ей определённо понравился, они бы поладили. Надо бы их как-то познакомить. Питер наконец сделал заказ, не отказывая в себе почти ни в чём (по большей части, он повторил заказ Тони, добавив только к своему сырный соус и малиновое мороженое).

***

      После приятного недообеда, парочка отправилась назад в кампус через красивый парк, где протекает довольно чистая река. Тони с друзьями не раз плавали в ней. — Всмысле ты ни разу не залазил в воду? — искренне удивлялся Тони. — Ну я серьёзно. Мне было, чем заняться, — пожал плечами Питер. — Неужели Барнс не водил тебя сюда на свидания? — Ого, кого вспомнил… — Питер потупил взгляд, осматривая реку, что протекала под хорошеньким мостом, на который они уже взобрались. — Не особо-то у нас и свидания были. У меня уроки, у него секции… — Да ну его, — Тони плюнул с моста, провожая взглядом свою слюну, слегка свисая вниз с ограждения. — Не зря ты с ним порвал. Он тебя… Не ценил.       Питер слушал, едва приоткрыв рот. Даже не заметил и не прокомментировал неприличный поступок Старка. Боже, он сейчас завизжит от радости! Или расплачется… — Тони… А давай… Давай потанцуем. — Чего? Хочешь позвать меня на пати? — Тони обернулся, вскидывая бровь. — Кто закатывает? Почему я ещё не в курсе? — Никто, Тони. Я про сейчас. На мосту никого нет, — в доказательство этому Пит махнул руками в разные стороны. — Мы совсем одни. — Ты очень красивый, Пит, — Тони подошёл к своему любимому, заключил в объятия, заставляя забыть обо всём. Танцевать не хотелось, а вот нежиться в запахе Паркера — безумно.       Старк мог бы расслабиться прямо сейчас, отдаться нежным чувствам целиком и полностью, ведь стоя на небольшом мостике, что пролегал через речушку в парке под чудным названием «Анигуэ», беззаботность взяла верх над беспокойством. Тут нет друзей и знакомых, даже если бы и были, то что с того? Поцелуй Питера стёр все ограничения и тревоги с предрассудками на пару. Красивое место, красивый парень, нежные и цепкие объятия, обвивающие вокруг шеи, однако что-то не давало покоя, какое-то странное предчувствие беды, причём внезапной. Сердце забилось скорее. Что-то грядёт. Тони мягко отстранился, внимательно осматриваясь по сторонам. До его ушей донесся знакомый звук и юноша машинально толкнул Паркера в сторону, ещё не будучи полностью уверенным в стопроцентной опасности.       Небольшой спорткар на сумасшедшей скорости несся в их сторону, по пешеходным дорожкам парка, где вообще априори не может быть машин. Питер не смог удержаться на ногах, устоять или ухватится за что-то вовремя, он плюхнулся на попу у самого ограждения с другой стороны моста, задевая спиной перила и неприятно шипя от поступающей боли. Всего миг — он закрыл глаза, пришёл в себя, а вокруг крики и паника.       «Тони нигде нет. Что произошло? Где Тони?» — крик в голове надвигал бешеный поток паники. Травмы, полученные в процессе падения мгновенно урезонились и боль, такая жалкая, в сравнении с испугом за любимого, отступила.       Фонарный столб, едва начинающий освещать часть моста, со стороны, где они целовались минуту назад, сейчас, оторванный от общего потока проводов — лежал в реке, искрясь электричеством разбитый. Толпы неравнодушных или скорее любопытных глаз сбегались сюда, как мухи на говно, закрывая рты руками, охая, ахая и снимая все на телефон. На поверхности, у берега, практически под хлипким мостом лежало тело, опущенное головой в воду со слегка обугленной одеждой и подкопчеными волосами, с которых валил дым.       Туман произошедшего вскружил голову и очевидцы, каждый имея свое мнение и видение, рассказывали версии полиции и скорой уже через десять минут. Толпа не угасала, а лишь росла, наплевав на попытки органов правопорядка их разогнать. — Это безумие, понимаете? Безумие! — женщина средних лет трясла руками, указывая в разные стороны, убеждая служащего в правдивости своих слов. — Кто садится пьяным за руль? Ай! Наверняка ещё и наркотики принял. Бедный-бедный мальчик! — она взялась за голову, завывая. — Как же так? Сбил его на скорости! Так ещё и в столб врезался! Если бы не это, ах! Конечно, электричество и добило беднягу! Кто же смешивает воду и ток?! Ай-ай!       Питер стоял неподвижно, затем плакал, дрожал и заламывал пальцы, слушая успокаивающий хруст собственных костей. Он не допускал мысли, что там лежит его Тони. Мертвый Тони. Бледный Тони. Страшно было смотреть, когда тяжёлое, мокрое тело вытащили из воды двое сильных санитаров, перевернули и погрузили на носилки. Ведь ещё совсем недавно… Поцелуй, терпкий аромат мужского парфюма. Паркер закрыл глаза, прислушиваясь к громогласным свидетелям. Каждый знал как лучше поступить. Советы летели со всех сторон. Кто-то грубый задел плечом и его веки дернулись, он услышал жалкое — «извините». Никакие извинения не помогут унять ту взрывную бурю, которая только начала накатывать лавиной цунами.       Тело погрузили в машину, двое в белых халатах запрыгнули следом, надевая на грязное лицо Старка дыхательную маску, параллельно делая непрямой массаж сердца. Пит затаил дыхание, медленно приближаясь к скорой и про себя молясь о шансе, ещё одном крохотном шансе на спасение. Взгляд зацепился за рюкзак, который по-прежнему прибивало лёгким бризом к земле. Парень стартанул со своего места, перескочил через препятствия в виде поломанного отчасти моста и принялся спасать потонувшие вещи, в основном это тетради с лекций, карандаши, смартфон, презервативы, жестяная банка колы, кожаный кошелёк с кучей кредиток. Наспех засунув мокрое содержимое внутрь, Пит ринулся к врачам, намереваясь сесть рядом с Энтони и ехать в больницу, только услышал фразу, вогнавшую в ступор. — Время смерти запишем примерное, — женский голос прозвенел в голове словно шмель и белая простынь накрыла голову лежащего.